Герменевтический метод в гуманитарном познании

Герменевтический метод в гуманитарном познании

План

1.   Что такое герменевтика

2.   Представление об истине в науках о духе

3.   Проблемы герменевтики

4.   Основные черты герменевтического опыта

5.   Cписок литературы.

Что такое  герменевтика

Герменевтика (греч. hermeneutike), в широком смысле – искусство истолкования и понимания. Длительное время герменевтика ограничивалась истолкованием текстов, но в 20 в. приобрела черты философской дисциплины.

Первоначально герменевтика относилась к интерпретации религиозных  текстов и смыслов. Именитые историки герменевтики (в их числе Дильтей) усматривают момент зарождения герменевтики как дисциплины в раннем протестантизме. В латинском словоупотреблении термин hermeneutica впервые встречается лишь в середине 17 в., у И.К.Даннхауэра. И все же истоки герменевтики просматриваются еще в античности и связаны с аллегорической интерпретацией мифов, а в философии – с трактатом Аристотеля Об истолковании (Peri hermeneias). Термин hermeneutike употребляет Платон. В ряде случаев (в частности, в Тимее) платоновское употребление этого слова близко к греческому mantike, искусству предсказания; здесь пророк как толкователь специфического сверхразумного смысла назван герменевтом. ВИоне герменевтом – интерпретатором посланий богов – называется поэт.

Сфера герменевтики очерчена, таким образом, экзегезой в широком  смысле этого слова. Но от экзегетики герменевтику отличает то, что она  занята не просто искусством истолкования, но прежде всего правилами такого искусства. В качестве вспомогательной  науки она выступает на первый план там, где необходима интерпретация  темных мест сакральных текстов. В более  поздний период свою собственную  герменевтику будут развивать и  другие науки, связанные с интерпретацией текстов. Начиная с Ренессанса существует своя герменевтика в юриспруденции и филологии, а с 19 в. герменевтика занимает место в ряду исторических дисциплин. Дильтей полагал, что герменевтическая методология способна придать гуманитарному знанию статус научного. Поворот герменевтики в сторону философии происходит в 20 в. Хотя первые намеки на такой поворот можно найти уже в «философии жизни» позднего Дильтея и у Ницше, заявившего, что «нет фактов, есть только интерпретации», герменевтику как философскую дисциплину в этом ключе развивает М.Хайдеггер и его ученик Х.Г.Гадамер. Если у Хайдеггера герменевтика нацелена на самопонимание фактически существующего человека, то Гадамера интересует сфера гуманитарного знания, он стремится осмыслить «историчность» и «языковость» человеческого опыта.

Итак, термин “герменевтика” имеет различные трактовки. Например, герменевтикой называют искусство  интерпретации (толкования) текстов. Такое  значение термина широко распространено. Под текстами здесь понимают любые  литературные произведения: художественные, исторические, философские, религиозные  и проч.

Термин “герменевтика” употребляется  также и в теоретическом смысле: герменевтика — это теория понимания, постижения смысла. Такое толкование мы находим в некоторых современных (по отношению к давним герменевтическим традициям) философских контекстах.

Есть также истолкование этого термина как “искусства постижения чужой индивидуальности”. Это специфическое понимание  смысла термина “герменевтика” имеет  довольно длительную историю и связано прежде всего с одним из видов герменевтики, который можно назвать “психологической герменевтикой”. Такого типа искусство постижения чужой индивидуальности развито и зафиксировано одним из классиков герменевтики Ф. Шлейермахером. Позже мы рассмотрим его учение, потому что фигура этого мыслителя не является случайной в истории герменевтики.

Наконец, можно найти определение  герменевтики как учения о принципах  гуманитарных наук. Здесь герменевтика выходит на несколько иной уровень, где она приобретает уже функции  онтологические и социально-философские, т. е. претендует на роль философской  дисциплины.

Представление об истине в  науках о духе

Осознание проблем истины и метода, осуществленное равным образом  в области как гуманитарного, так и естественнонаучного познания, показывает на необходимость герменевтики как специальной философской  дисциплины, занятой осмыслением  предварительных условий, приводящих к становлению современной дискуссии  о методе. Осмысление исторического  характера методологического мышления и ограниченности научной методологии  приводит к необходимости разработки специфического герменевтического  мышления, которым в равной мере должны обладать как ученые-гуманитарии, так и ученые-естественники. Современная  герменевтика выступает против безграничной экспансии современного естествознания и поэтому находит отклик у  тех ученых, которые понимают ограниченный характер естественнонаучной методологии  и стремятся прояснить основания  собственной деятельности. Можно  сказать, что в определенном смысле герменевтика не только способна отстоять идеалы гуманизма и, в том числе, необходимость гуманитарного образования, но и предлагает определенный набор  стратегий, который помогает естествоиспытателям  понять те вещи, которыми они занимаются.

Герменевтический методологический стандарт характеризуется особенностями, среди которых прежде всего следует назвать принятие дихотомии естественных наук и наук о духе (гуманитарных наук). Так как предметной основой гуманитарных наук является текст, то мощным средством анализа гуманитарных явлений выступает язык. Во многих герменевтических концепциях язык объявляется средоточием всех гуманитарных проблем. И более того, слово выполняет культурологическую функцию, представая в качестве системообразующего элемента культуры. Следующей особенностью герменевтического методологического стандарта является его диалоговый характер. В дальнейшем диалогический характер гуманитарного познания становится критерием различения гуманитарных (диалоговая форма знания) и естественных (монологическая форма знания) наук.

Еще одним свойством герменевтического  методологического стандарта является разделение областей специфически знакового  содержания (объективный смысл текста «истина») и психологических моментов, оправдывающих принцип лучшего  понимания, который выполним, скорее, как целевая установка, нежели как  реально достижимый идеал. Текст  обладает свойствами чувственно воспринимаемых объектов, но чтобы его понять, следует  учесть, что он связан со смыслом  и значением. Вещественные компоненты текста мы воспринимаем, идеальную  сторону текста понимаем. Субъективные намерения автора, его психологические  характеристики и его внутренний мир, зависящий от образования, увлечений, религиозности, воспитания, принадлежности к определенному классу или сословию, системы архетипов коллективных бессознательных представлений, материальных условий его жизни, составляют тот  фон, который оказывает существенное влияние на смысл текста, на истину. Он является внелингвистическим контекстом, в котором, в частности, и выделяются указанные моменты. Личность автора дана нам не как знаково-символическая  структура, а как явление одного порядка с родовой сущностью  человека. Методологически здесь  применяется прием объяснения. Поэтому  использование, например, Шлейермахером понятия “психологическая интерпретация” с точки зрения современной методологии означает использование объясняющих методов (в данном случае психологических) в герменевтическом исследовании.

Учет внелингвистических факторов, мотивационных установок, бессознательных моментов, социокультурных факторов при реконструкции субъективных условий, в которых складывался объективный смысл текста, является необходимым моментом гуманитарного познания и специфицирует структуру предпонимания , осознания истины.

Проблемы герменевтики

Специфика гуманитарного  познания определяется: во-первых, как  существенно зависимая от социокультурных факторов; во-вторых, как широко применяющая интерпетационные методы исследования; в-третьих, как имеющая специфический предмет, что откладывает отпечаток на исследование в форме знаково-символического материала; в-четвертых, диалогичностью гуманитарного познания; в-пятых, как требующая аксиологический момент, то есть оценки результатов познания.

Для гуманитарного познания имеются свои особые методы, которые  вместе с особым предметом, отличающимся от предмета точных наук, определяют специфику, качественное отличие гуманитарного  познания от естественнонаучного.

Для проблемы понимания в  герменевтике важно, что язык имеет  независимое, внешнее бытие, оказывает  давление на человека. Язык служит для  развития духовного мира человека и  несет в себе мировоззренческое  начало. Так проблематика языка смыкается  с проблематикой сознания, и возникает  фундаментальное для герменевтики Шпета и для его философии культуры понятие. Поскольку тексты есть продукты человеческой деятельности, на которых влияние языкового сознания, постольку понимание текстов должно опираться на принципиальный анализ языкового сознания.

Далее, для решения проблемы понимания необходимо выполнить  два условия: 1) раскрыть историческую природу текста и 2) выявить суть процесса понимания и интерпретации. Здесь для правильной оценки концепции  Шпета следует сделать существенное замечание. В дошпетовской герменевтике раскрытие исторической природы текста относилось к центральному ядру герменевтического метода, являлось главным содержательным моментом понимания. Шпет выводит всю проблематику, связанную с психологическим, историко-культурным контекстами, за рамки процесса собственно понимания, помещая ее в условия понимающей деятельности. Это было оправдано феноменологической структурой слова. За скобки выносилось все, что не имеет отношения к смыслу слова, к его идее. В гуманитарном познании применяется в неявном виде особый логический вывод, который на первый взгляд, по направленности мысли можно было бы отнести к индукции. Но поскольку здесь имеют дело не с рассуждениями о свойствах элементов множеств, а с умозаключениями, в которых в качестве субъектов суждений используются индивидуальные целостные объекты или их части, то такой логический вывод не является индукцией. При этом опускают множество “индивидуальных обстоятельств” (абстракция) и выделяют чрезвычайные черты (идеализация). Естественно, что при этом, каковы критерии выбора абстрагируемого и идеализируемого материала, такова объективность и научная ценность исследуемого предмета.

Вводимое понятие типа в подлинно научной методологии  также выполняет свойственную ему  роль. Например, история есть наука  в той мере, в какой она образует относительно общие понятия (типические понятия), подводит индивидуальный факт под типические обобщения, это характерно еще для одной специфической для гуманитарных наук логической операции, которую за неимением общепринятого наименование можно условно назвать “подведением”. Она предполагает сопоставление (сравнение) данной индивидуальности с результатом мериологического обобщения (смысл логико-гносеологический) и одновременно объяснение (смысл методологический). При этом подразумевается особая философская установка на онтологический статус относительно общих (типических) понятий: в бытии не существует относительно общего, оно обнаруживается в единичном при познавательных операциях с индивидуальным, т. е. оно характерно только для нашего знания. Причем индивидуальное есть категория логическая и гносеологическая, а единичное — онтологическая. При построении и интерпретации теоретических систем это обстоятельство следует учитывать, разводя данные категории по разным уровням языка (синтаксис, семантика).

Основные черты герменевтического  опыта

Поскольку постижение, усвоение смысла текста являются процедурами, качественно  отличными от объяснения природных  и общественных закономерностей  и явлений, постольку в методологии  гуманитарных наук должна занять соответствующее  место новая категория — категория  понимания. Но соотношение между  объяснением и пониманием должно быть диалектическим.

Текст с синтаксической точки  зрения есть множество элементов (предложений, высказываний, музыкальных фраз, композиционных элементов любой знаково-символической  системы), связанных друг с другом структурными отношениями, характерными для знаковой системы данного  типа. Он имеет относительно легко  определяемую синтаксическую структуру. Наиболее сложной, “громадной и малоисследованной” оказалась проблема понимания естественного  языка, языковых выражений. Рассмотрим ее под следующим углом зрения. Будем считать элементарным носителем  смысла предложения. Текст будет  являться контекстом для предложений, входящих в него, если ставится вопрос об их употреблении. Предложение же есть контекст для составляющих его выражений, относящихся к другим семантическим категориям. Поэтому проблема понимания текстов сводится в данном случае к пониманию предложений и знанию смысла структурных связей между ними.

Решение проблемы значения языковых выражений будет зависеть от связи  их с действительностью и с  реальной практикой использования. При таком подходе предполагается, что язык не только оформляет способы  мыслительной деятельности людей, но и  является своеобразным отражением действительности, поэтому значения языковых выражений  существенно зависят от объективной  и субъективной реальности, освоенной  человеком. Связь с практической деятельностью осуществляется посредством  учета прагматических моментов, неязыковых контекстов, эпистемических условий и пр. Иными словами, значение языковых выражений зависит от диалектического соответствия между языковой компетентностью и употреблением языка. Знание об употреблении углубляет понимание компетентности, владения языком. Но для знания значения языкового выражения интуиции носителя языка, его языковой компетентности явно недостаточно.

Заметим, что использование  терминов “смысл” и “значение” неоднозначно в литературе по философии  и лингвистике. Существуют различные  концепции, отличающиеся весьма показательным  своеобразием.

Например, имеется точка  зрения, в соответствии с которой  значение языкового выражения есть величина относительно устойчивая, изменять ее может лишь влияние определенного  контекста употребления. Такая измененная сущность и будет тем, что называют смыслом языкового выражения. Согласно этой концепции у конкретного  языкового выражения может быть одно значение и множество смыслов  употребления. Такое мнение подводилось  в качестве теоретического основания  под некоторые герменевтические методики. Но, как верно в свое время заметил Шпет, такую гипотезу и теоретически, и практически обосновать очень трудно. Отнесение значения к лексике, а смысла к употреблению разделяет две интуитивно связанные характеристики слова и затрудняет решение проблемы понимания текстов. Интересно отметить, что Шпет развивает мысль, которая идейно предшествует современным влиятельным семантическим концепциям. Он различает номинативную функцию слова и семасиологическую соответственно номинативной и смысловой предметности. Имя есть, с одной стороны, чувственно воспринимаемая вещь, знак. Оно связано с обозначаемым предметом в акте восприятия и представления. Связь знака с обозначаемым есть “автоматически чувственная” связь. Чтобы перейти от чувственного к мысленному, нужно “углубиться” в структуру слова, рассмотреть другой уровень этой структуры, перейти от восприятий и представлений к мыслям, а здесь мы уже будем иметь дело с семасиологической функцией слова.