Православная церковь в Советский период(1917-1941 гг)

В апреле 1928 г. Сталин вновь  призвал к решительной борьбе с религией и откровенно изложил  план действий: “повторить комбинацию” 1921 г., когда власть попыталась вызвать  озлобление народа против Церкви, якобы  не желавшей помочь голодающим. Тов. Сталин заявил, что партии “надо связать  антирелигиозную кампанию с борьбой  за интересы масс, чтобы эта кампания “…” была поддержана массами”.

Итак, РПЦ была объявлена  “кулацко-нэпманской агентурой”, которая  “мобилизует реакционные и малосознательное элементы в целях контрнаступления на мероприятия Советской власти”. Заявления священноначалия РПЦ  о лояльности власти пропаганда представляла как “прикрытие” подлинных антисоветских  настроений и действий со стороны  церковников.

В начале 1929 г. в советском  руководстве решено было выработать специальное постановление партии по “религиозному вопросу”, которое  должно было стать и “руководящим документом и для государственных  органов. По сути дела, союзное законодательство о религиозных культах стало  ненужным, - в Советском Союзе  всё решала партия  

8 апреля Президиум ВЦИК принял  знаменитое постановление “О  религиозных организациях”, действовавшее,  с незначительными дополнениями, до 1990 г. Вся религиозная жизнь  ставилась под полный контроль  государства: для создания и  деятельности религиозного общества  требовалось разрешение государства,  которое, по сути, регламентировало  каждый шаг общества. Запрещалось  преподавание религиозных предметов,  организовывать религиозные кружки  и общества, - вообще как-либо проявлять себя в обществе. Церковная жизнь ограничивалась богослужением в стенах храма. Наконец, религиозные общества лишались прав юридического лица. Последнее обстоятельство привело к тому, что религиозная деятельность попадала под закон о частном предпринимательстве, что привело к резкому повышению налогообложения: священники платили в казну 75% со своих “нетрудовых доходов в 1930г, до 1943г. для них сохранялась высокая квартплата и прочие ограничения.

В действиях Советского государства  можно выделить три уровня.

Уровень первый: финансовая эксплуатация. Все хозяйственные действия Церкви облагались совершенно непосильными налогами, поэтому последней, чтобы выжить, приходилось эти законы обходить и жить в постоянном страхе. Очевидец пишет, что священники “задавлены обложениями, задушены принудительными работами, без оплаты мобилизуются на лесозаготовки “…” еп. Синезий при содержании 120 руб. в месяц обложен суммою в 10 703 руб. ” Даже те священники, которые вообще не вели никакого хозяйства, часто должны были вносить в виде налога сельхозпродукты. За неуплату духовенство либо обирали до нитки, либо выгоняли из дома, либо арестовывали.

Осенью 1929 г. Президиум ВЦИК принял еще одно антицерковное постановление, в котором, в частности, говорилось: “Колокольный звон “…” нарушает бытовые  условия масс, мешает труду и отдыху”, вследствие этого полностью был  запрещён трезвон. А 15 декабря секретариат  ВЦИК постановил “предоставить право  регулирования колокольного звона  “…” горсоветам и райисполкомам” На местах “правильно поняли” это  решение и принялись в массовом порядке снимать колокола. Этой кампанией  власти планировали пополнить бюджет, рассчитывая получить 75 390 тонн лома. Но эти “наполеоновские планы” большевиков рухнули: реально удалось  отобрать 385 310 колоколов, что составляло приблизительно 37 425 т. металла. Впрочем, оказалось, что промышленность не в  силах сразу переработать даже такое  количество металла, почему разбитые колокола ещё долго лежали во дворах заводов.

Уровень второй: закрытие храмов. В 1929-1931 гг. прошла волна массового закрытия церквей. Если в 1928 г. было закрыто 354 храма, то в 1929 - 1119. К 1932 г. в Москве из 500 храмов, существовавших в 1928 г., осталось 87 (в 1931 г. уничтожили и храм Христа Спасителя). В Орле в 1930 г. не осталось ни одного храма РПЦ. В Ленинграде кампания по закрытию церквей началась несколько позже, чем в других местах, но по интенсивности она была очень активной: в 1932-19ЗЗ гг. из 96 храмов было закрыто более половины, 19 церквей тогда же разрушили. В результате к 1935 г. в Советской России оставалось не более 25 000 действующих храмов.

Власти развернули и активную деятельность по закрытию ещё остававшихся монастырей. В 1929 г. по сфабрикованному  процессу была закрыта Киево-Печерская  Лавра, а в 1930 г. - Данилов монастырь  в Москве. Все же последние монастыри  продержались до 1932 г., когда в один день, 18 февраля, все остававшиеся на свободе монахи были арестованы и  помещены в лагеря и тюрьмы.

Следует все же отметить, что маховик репрессий в 1929-1933 гг. еще не заработал в полную силу, как это произошло позднее. Карательная система советского государства еще не достигла апогея своей мощи и поэтому еще не решалась уничтожать всех подряд, как  во 2-й половине 1930-х. Видимо, это еще  было ей не под силу.

Уровень третий: ликвидация священства. “Служители культа”, на холившиеся в категории “лишенцев”, лишённые медицинского обслуживания и продовольственных карточек, вновь в массовом порядке стали подвергаться арестам, заключению, ссылкам, а иногда и расстрелу. Лишь в 1930 г. было репрессировано 13 тыс. представителей духовенства. Всего за 1929-1933 гг. было репрессировано около 40 000 священно- церковнослужителей. Только в Москве и Московской области пострадало 4 000 чел.

Большинство священнослужителей подвергалось ссылке, как правило, на Север и в Сибирь. Ссыльных тогда  вообще неохотно брали на работу, некоторые  из них из-за этого буквально умирали  от голода. Так в начале 1930-х гг. в Архангельске на улицах лежали тела умерших от лишений ссыльных, которые  люди боялись поднимать, опасаясь репрессий. Вообще в первой половине 1930-х годов  Архангельская область была одним  из центров ссылки. Сосланные священнослужители, среди которых было много старых и физически слабых людей, находились, пожалуй, в самом тяжелом положении, так как на работу предпочитали брать  выносливых крестьян. Голод и эпидемии производили ужасающие опустошения  среди ссыльного духовенства. Особенно тяжело приходилось семейным клирикам, дети которых умирали в первую очередь. Ссыльные священнослужители  в ветхих рясах просили милостыню  по дворам. Впрочем, к чести народа, находились добрые люди, помогавшие им, несмотря на страх самим подвергнуться  за это репрессиям.

В концлагеря тоже попадало немало священнослужителей. Как правило, они получали сроки 3, 5, изредка 10 лет. Как правило, “сажали” по совершенно нелепым и необоснованным обвинениям “за антисоветскую агитацию”, “как социально чуждый элемент”.

У РПЦ не было никаких  действенных средств борьбы с  Советским государством. В той  ситуации попытки нормализовать  отношения с властью были бесполезны. Коммунисты хотели уничтожить РПЦ и  не желали никакого диалога с нею: какой диалог может быть у палача с жертвой? Единственное, что давало призрачный шанс на сохранение жизни, - публичное отречение от Христа. Но за все годы Советской власти из священнослужителей отреклось от Церкви всего около 500 человек, из которых  многие были обновленцами. Число отрекшихся мирян также было невелико, как  правило, отречение было чисто внешним, вызванным страхом гонения. Это  убедительно свидетельствует о  внутренней силе Православия, Церкви Христовой, которою никогда не одолеть адовым вратам. 

Заключение

В период 1917- 1941 гг. РПЦ подверглась  самым страшным за свою историю гонениям. В это время Советской властью  был поставлен вопрос о полном уничтожении религии в СССР. В  распоряжении богоборческого режима имелась  самая совершенная за всю историю  человечества карательная машина для  уничтожения инакомыслящих. Советская  власть уничтожила все виды оппозиции. Религия осталась в СССР единственной сферой жизни, противоречащей государственной  идеологии. РПЦ удалось, несмотря на огромные потери, преодолеть натиск безбожников, сохранить свой потенциал и создать  предпосылки для будущего возрождения.

Подводя итоги работы можно  сделать следующие выводы:

Во-первых, говоря о революции 1917 г. в России, можно уверенно констатировать факт, что абсолютное большинство российского общества того времени было нерелигиозным. Определенная доля ответственности лежит здесь на самой РПЦ, которая долгое время находилась под полным контролем государства и поэтому была сильнейшим образом ограничена в рамках своей деятельности. Но главная вина в революции и приходе к власти большевиков лежит на широких слоях народа, отрекшегося от веры и поверившего обещаниям революционеров выстроить “рай на земле”. Большинство населения Советской России было религиозно индифферентным и, в лучшем случае, обладало “бытовой” религиозностью, часто вырождавшейся в суеверия. В связи с этим и стало возможным гонение на Церковь. Поэтому активно в жизни РПЦ участвовала небольшая часть от массы формально православного народа. В самом лучшем случае, - это 10-15 % населения России. Поэтому представление некоторых историков о том, что в данный период в Советской России существовали огромные массы православных, поддерживающих Церковь, является не совсем верным. Действительно, хотя, по данным переписи 1937 года более половины населения России признало себя религиозными людьми, но большинство из них и пальцем не пошевелило, чтобы защитить своих пастырей, отправляемых безбожной властью на смерть.

Во-вторых, причины очень жестоких гонений на РПЦ в Советской России заключаются, на наш взгляд, в 2-х обстоятельствах. Первое из них, - несовместимость христианского и коммунистического мировоззрений. Само существование религии в советском обществе опровергало учение марксизма. Второе, - создание тоталитарного государства, которое не терпело присутствия малейшего инакомыслия с официальной идеологией. Важнейшее различие в положении РПЦ в до- и послевоенный период заключается, на наш взгляд, в том, что вплоть до 1941 г. коммунисты рассчитывали на скорую победу мировой революции и активно боролись за это, в том числе и с религией. После войны, когда стало ясно, что в близкой перспективе этого не произойдет, интенсивность гонений резко снизилась, хотя в целом власти относились к религии и Церкви по прежнему отрицательно.

В-третьих, исходя из данных предпосылок, мы можем выделить и охарактеризовать 3 важнейших периода в гонениях. Первый из них, - 1917-1920 гг., приходится на годы Гражданской войны. Его можно назвать периодом “бури и натиска” в государственно-церковных отношениях, когда коммунисты пытались одним ударом сокрушить религию. Второй период, - 1921-1927 гг. характеризуется изменением тактики в борьбе Советской власти с Церковью, попыткой разложения ее изнутри. Но РПЦ оказалась достаточно жизнеспособной, чтобы преодолеть спровоцированные властями расколы внутри себя. И тогда коммунисты перешли к “фронтальной атаке” на РПЦ, - период 1929-1941 гг. По сути, они вернулись к старой тактике прямого уничтожения Церкви, которую пытались осуществить в Гражданскую войну. Только гонения теперь прошли на более высоком уровне, с использованием всей мощи тоталитарного государства.

В-четвертых, мы можем достаточно точно определить потери, понесенные РПЦ, в ходе этих гонений. Если в дореволюционной России было более 78 тыс. храмов, часовен и молитвенных домов, то в 1941 г. из них действовало 400-450. Таким образом, продолжало функционировать около 0,5 % от числа дореволюционных молитвенных зданий. В 1917 г. в Российской империи имелось в наличии 112 тыс. священно- и церковнослужителей. В 1941 г. их было официально зарегистрировано около 2 тысяч 500 чел. (на “старых” территориях). Следовательно, продолжало служить около 2 % от дореволюционной численности священно- и церковнослужителей. Видимо, еще некоторое количество духовенства скрывалось от гонений. Наконец, из числа в 130 архиереев, окормлявших РПЦ до революции, в 1941 г. оставалось на кафедрах всего 4, то есть менее 4 %. В ходе гонений на РПЦ в период 1917-1941 гг. было умерщвлено около 150 тыс. чел., всего было репрессировано 350 тыс. чел. Следует учесть, что из числа репрессированных очень многие погибли от лишений в лагерях и ссылках, таким образом, число жертв гонений увеличивается и составляет, по самым осторожным подсчетам, не менее 200 тысяч человек, отдавших жизни за веру Христову.

В-пятых, мы должны указать на причины резкого снижения масштабов гонений в 1941 г. и в связи с этим попытаться оценить правильность политики священноначалия РПЦ по отношению к советскому государству. Мы считаем, что прямых оснований для смягчения репрессий у властей не было. Реальная стабилизация отношений РПЦ и государства произошла лишь в 1943 г., когда победа над Германией стала очевидна. Тов. Сталин в это время уже принципиально не нуждался в помощи РПЦ и вполне мог продолжить интенсивные гонения. На наш взгляд, в это время советское руководство осознало крах своих надежд на близкую победу социализма в мировом масштабе. В связи с этим, с точки зрения советских вождей, отпала необходимость в немедленном уничтожении религии и РПЦ. Альянс с Церковью мог принести коммунистам большие тактические выгоды во

внутренней и внешней  политике. Поэтому власти и пошли  на нормализацию отношений с РПЦ.

Изучая историю этих самых  страшных гонений в истории христианства, мы невольно задаемся вопросом: почему Господь попустил для РПЦ эти  невероятные испытания? На мой взгляд, для вразумления формально православного, но погрязшего в пороках общества (смотри пункт первый первой главы). Пережив ужасы правления богоборческой  власти, огромное количество людей осознало свои заблуждения и покаялось перед Богом и Церковью. Приведем воспоминания очевидицы, описывающей положение Церкви в Ленинграде в 1941 году: “В воскресные и праздничные дни храмы были переполнены и не могли вместить всех притекавших. В Пасхальную ночь 1941 года тысячные толпы народа собрались вокруг храмов, не обращая внимания на беснующуюся милицию, пытающуюся разогнать их, так как все уличное движение было нарушено” В начале войны в стране произошел невиданный всплеск религиозности, о чем единодушно говорится во множестве источников. Вот воспоминания очевидца: “Проснулось спрятанное глубоко при большевиках религиозное чувство. Молящиеся переполнили все храмы. Молились так, как давно не молились. Не было семьи, в которой не было бы своего горя, не было своих жертв. Молились истово!”

В связи с этим, можно  с уверенностью утверждать, что начало войны объективно было огромным благом для РПЦ и спасло ее от полного  уничтожения. Если бы не война, то для  РПЦ могла бы стать реальностью  судьба Православной Церкви в Китае, организация которой была полностью  уничтожена во время “культурной  революции” 1965-1967 гг.

В 1945 году зазвонили колокола на вновь открытой Троице-Сергиевой  Лавре. По свидетельству очевидцев, в считанные мгновения у Лавры  собрались тысячи верующих. Видя Лавру  открытой, они со слезами на глазах падали на колени и благодарили Бога за это чудо, после чего спешили  приложиться к мощам преп. Сергия. Казалось бы, прекрасная картина. Но насколько  сильна была вера в этих людях? Представить  это можно из другого рассказа. В 1964 году в городе Великий Устюг (Вологодская область), из сорока дореволюционных  храмов не осталось ни одной действующей  церкви. И тут в город явилась  комиссия для обследования состояния  памятников культуры. По ее распоряжению с целью простой проверки зазвонили  чудом сохранившиеся колокола одной  из церквей. На звон с вспыхнувшей  надеждой на открытие храма потянулись сотни людей. Когда они узнавали правду, то начинали рыдать прямо на улицах, после чего мирно расходились  по домам. Никто даже не попытался  выразить протест, ведь за это можно  было получить выговор, потерять место  в очереди на жилье или даже лишиться работы. К сожалению, нет  сомнений, что в аналогичном случае и люди, собравшиеся у Лавры, погоревав, мирно разошлись бы по домам. На это  у них были гораздо более серьезные  основания, чем у устюжан, ведь за протест в то время можно было попасть в сталинский лагерь.