Речевой образ политика

Включая в свою речь вводную  конструкцию как вы знаете, Жириновский апеллирует к знаниям и памяти избирателей, тем самым он привлекает их внимание и активизирует мышление. Но помимо этого с помощью вводной конструкции Владимир Вольфович подготавливает контекст, который содержит новую информацию. И за счет соотнесения её с уже  имеющейся происходит осмысление этой новой информации и освоение её избирателями.

 

2.3. Стилистические приёмы усиления эмоционально-психологического воздействия

С помощью  стилистических приёмов (семантические повторы, метафоры, приёмы диалогизации монолога и т.д.) активизируются эффект внушения и эмоционального «вовлечения» адресата. Эти приёмы способствуют облегчению восприятия, возбуждению интереса, формируют оценочное отношение к содержанию речи и самому оратору.

 

Семантические повторы

Одним из распространённых средств экспрессивного синтаксиса в дискурсах кандидатов в президенты Российской Федерации являются семантические повторы. В качестве примера приведем выдержку из выступления Дмитрия Медведева [Российская газета, № 39]:

В основе нашей  политики должен лежать принцип, который  считаю (несмотря на всю его очевидность) важнейшим в деятельности любого современного государства, стремящегося к достижению высоких стандартов жизни. Этот принцип «свобода лучше, чем несвобода».

Речь идёт о свободе во всех её проявлениях: о личной свободе, об экономической свободе, наконец, о свободе самовыражения.

Обратите внимание, что  в приведённой цитате Медведев явно акцентирует своё внимание на неоднократно повторяющемся слове – свобода. Сначала используя приём антитезы, он противопоставляет антонимы свобода и несвобода. После чего, для того чтобы усилить весомость понятия свобода, кандидат в президенты с помощью семантических повторов углубляет смысловую сторону этого слова, тем самым не только выделяет основную идею контекста, но и определяет свою политическую позицию в целом –  борца за свободу во всех её проявлениях. Заключая несколько повторов в одной фразе, Медведев повышает общую экспрессию своей речи, придаёт особый ритм фразе, что способствует хорошему усвоению и запоминанию информации электоратом.

Владимир Вольфович несколько в другой форме использует в своей речи семантические повторы. Например [Российская газета, №30]:

Необходимо принятие блока антикоррупционных законов.

Необходима разработка определений – «коррупционные деяния», «незаконное обогащение», «субъекты коррупции».

Необходимо создание действенной системы контроля и надзора в области борьбы с коррупцией.

Необходимо ужесточение антикоррупционной борьбы в области здравоохранения и обеспечения населения лекарствами.

В отличие от Дмитрия  Медведева, Жириновский выносит повторяющийся сегмент в начало смысловых отрезков речи, таким образом, он  усиливает значимость последующих элементов предложения, актуализирует эти элементы. Так, в этом контексте это оценка проблемы коррупции в нашей стране путём подачи отглагольных существительных принятие, разработка, создание, ужесточение не в качестве однородных членов, а именно на фоне семантического повтора – необходимо, что привлекает внимание избирателей к этим оценкам и «навязывает» их. А вместе с оценками людям прививается  и положительный образ Владимира Вольфовича – защитника интересов своего народа.

В дискурсе Геннадия Зюганова повтор выполняет роль лейтмотива, то есть основного, ведущего мотива речи, главной идеи, являясь ключевым для раскрытия содержания  этого речевого фрагмента [Известия, №24]:

Мы обращаемся к думающим избирателям, к людям, которые хотят во всём разобраться, не поддаются зомбированию телеящика, болеют за судьбы Отечества. Решать как жить дальше, - в конечном счёте, вам. Мы предлагаем задуматься, чья точка зрения ближе к истине, поступать так, как подсказывает вам здравый смысл и совесть.   

Мы обращаемся к думающему избирателю. Если вы считаете, что всё прекрасно, голосуйте за кандидата от «Единой России», от партии олигархов и чиновников. Если же вы думаете, что эту жизнь нужно менять, поддержите КПРФ – партию трудового народа. Мы обращаемся к патриотическому избирателю. Поддержите КПРФ!

Используя лейтмотив  – мы обращаемся к думающему избирателю, Зюганов создаёт прочную основу восприятия, способствующую наиболее полному и углубленному объяснению мысли. Кроме того, в этом контексте, в процессе повторения лейтмотив эволюционирует: думающим избирателям – думающему избирателю – патриотическому избирателю, постепенно сужается семантическое поле, за счет чего приобретается особая содержательная углубленность и нарастает психологическое давление. Тем самым Геннадий Андреевич достигает главной цели – искоренив сомнения народа в своей компетентности, расширяет свой электорат. 

 

Парцелляция

К средствам экспрессивного синтаксиса относится так называемая парцелляция, понимаемая как членение предложения.

Жириновский неоднократно достигал экспрессии своей речи именно с помощью парцеллированных конструкций, например [Российская газета №39]:

Реформы привели нас в никуда.  Частный собственник не думает о развитии производства. Число чиновников растёт. Оборудование не обновляется, даже в нефтяной отросли.  А что говорить про другие заводы и фабрики?

Передовая содержание своего высказывания не одним, а несколькими предложениями, Владимир Вольфович не только создаёт экспрессию, но и актуализирует проблемы зреющего экономического кризиса в стране. Упоминая в первом предложение о несостоятельности реформ и аргументируя это в последующих, Жириновский указывает на некомпетентность сегодняшнего правительства. Парцеллированные конструкции в этом случае усиливают эффект дискредитации.   

Геннадий Андреевич  с помощью парцелляции выделяет семантические повторы, что способствует усвоению «агитационного дискурса», например [Известия, № 30]:

У нас есть опыт и знания. У нас есть воля к позитивным переменам. У нас  есть реалистичная и конструктивная программа возрождения и подъёма России. Нужна только ваша поддержка.

В этом контексте разделительные паузы усиливают эффект психологической нагрузки семантического повтора у нас есть. За счет этого депутат создаёт ощущение полноценности своего политического потенциала.

Дмитрий  Медведев, включая в своё выступление такой приём, как парцелляция, придаёт своей речи специфическую интонацию, которая способствует не только смысловой, но и экспрессивной актуализации отдельных слов и выражений [Известия, № 27]:

И начинать надо с себя. Чиновникам и милиционерам. Судьям и прокурорам. Предпринимателям – нам всем. Каждому на своём рабочем месте.  

С помощью парцелляции  в этом контексте Медведев выделяет определенные профессии людей, тем самым обостряет их значимость, в разрешении государственных задач.   

 

Эмоциональное противопоставление

В риторике наших политиков  широко используется приём эмоционального противопоставления. Этот приём следует рассматривать как особую разновидность антитезы. От классической антитезы этот приём отличается тем, что противопоставляются не антонимы, а слова, высказывания, фразы, которым приписывается в тексте положительная или отрицательная оценочность. Приём эмоционального противопоставления служит способом актуализации содержательно-оценочных элементов речи, что ведёт к усилению «психологического давления».

Приём эмоционального противопоставления ярко прослеживается в предвыборной риторике Владимира Жириновского [Российская газета, №39]:

У нашей страны хорошее будущее. У нас огромные ресурсы, но государству не хватает политической воли, не хватает мощной патриотической силы, чтобы быстрее искоренить наши недостатки и сделать реальным улучшение жизни самых малоимущих.

Владимир Вольфович, сопоставляя сочетания хорошее будущее, огромные ресурсы с не хватает политической воли, мощной патриотической силы усиливает акцент на последние, ярче выделяет их отрицательную окрашенность, актуализирует их, тем самым прочно внедряя в сознание избирателей некомпетентность сегодняшнего правительства. Это пример одного из немногих в прошедшей предвыборной кампании приёмов завуалированной дискредитации.

Приёмом эмоционального противопоставления охотно пользуется и Геннадий Андреевич [Российская газета, № 41]:

Идёт седьмой  год третьего тысячелетия. Россия вступила в него с огромными человеческими  потерями. С загубленной промышленностью и разорённым селом. С утраченным лидерством в образовании и науке. Но надежда ещё остаётся.  Прорыв в будущее возможен.

Сопоставлением сочетаний человеческие потери, загубленная промышленность и так далее с символ надежды, прорыв в будущее Зюганов акцентирует внимание на последние, чётче выделяет их положительную окрашенность, навязывая избирателям свою позицию.

Используя в своей речи приём эмоционального противопоставления, наши депутаты не только внедряют в сознание электората свои позиции по определённым вопросам, но и стараются утвердиться в качестве «надежных» политиков, обладателей всевозможных положительных качеств.

 

Приёмы «диалогизации монолога»

Пролепсис (предвидение  возражения). С помощью этого приёма современные политики вводят в речь полемическую мишень – некий обобщённый образ оппонента, как правило, скептика. Образ этот нужен депутатам для того, чтобы, с одной стороны, продемонстрировать свою «объективность», с другой – чтобы, дискредитировав несуществующего оппонента, эффективно продемонстрировать уверенность в собственной позиции. Например, выдержка из предвыборной речи Зюганова [Известия, № 24]:

Не всё было безоблачно в нашей истории, как и в истории других государств. Мы признаём совершённые в прошлом ошибки и не снимаем с себя ответственности за них. Но именно во время советской власти наша страна стала мировой державой, первой вышла в космос.

В приведённой цитате пролепсис выступает в качестве приёма акцентирования темы «неудач и успехов», служит отправной точкой для развития данной темы, а также активизирует внимание читателей. Геннадий Андреевич, вскользь упоминая об ошибках, приводит неопровержимые факты достижений советской власти, тем самым демонстрируя свои положительные качества: сознательность, убеждённость, неукротимую волю к победе.

В риторике Медведева  также неоднократно фигурировал  этот приём диалогизации  монолога, например:

Надо признать, что мы фактически последние годы занимались «ручным» управлением экономикой. Для новой экономики нужен принципиально иной подход: экономика стимулов к инновациям, а не экономика директив.

С помощью пролепсиса Медведев грамотно подчеркивает свои положительные качества: настойчивость, компетентность, решительность, а также свои либеральные настроения.

Следует отметить, что  приём пролепсис полностью отсутствует в риторике Владимира Жириновского, видимо потому, что он и его партия никогда не были у власти, а, следовательно, не совершали никаких управленческих ошибок.

Вопросно-ответный ход. Данный приём очень распространен не только в политическом дискурсе, но и в педагогическом и во многих других разновидностях институционального дискурса, в силу того что основной функцией вопросно-ответного хода является актуализация новой темы. Однако в политическом дискурсе помимо композиционной функции, направленной на облегчение адресатам перехода к новой теме, данный приём выступает и в качестве средства суггестивного воздействия. 

В своей статье «Я трижды спасал нашу страну» [Российская газета, №39] Владимир Вольфович не раз обращался к этому приёму, например:

Что можем  сделать мы, все, кто считает себя патриотами России? Мы можем обратиться к главе государства с требованием провести в стране референдум по следующим пунктам:

- изменить  название должности главы государства  – не президент, а Верховный  правитель…

Этот контекст Жириновского привлекает внимание самой формой построения речи. Во-первых, вопросно-ответный ход усиливает и акцентирует идею «общности» оратора и народа, сам же оратор выступает в качестве выразителя общественного мнения. Во-вторых, служит фактором суггестивного воздействия, поскольку провоцирует некритическое восприятие людей ответа, формулируемого оратором «за неё». Так, в дискурсе с помощью этого приема в сознании людей культивируется мысль о доступности президента для простого смертного.

В риторике Геннадия Андреевича данный прием включает в себя вопросы  в риторической форме, например [Российская газета, № 37]:

На каждого  гражданина России приходится природных  богатств на 160 тысяч долларов. В  США эта сумм – 16 тысяч, в Европе 6 тысяч. Но живем мы гораздо хуже. Почему? Потому что природные ресурсы  и деньги вывозятся за рубеж, обогащая кучку олигархов и их западных хозяев.

Почему крошечная  часть населения завладела огромными  богатствами, созданными поколениями наших отцов и дедов? Они не вкладывают средства в производство, но покупают замки во Франции, яхты в Италии, футбольные клубы в Англии. Россия – на втором месте в мире по числу миллиардеров, но на одном из последних по продолжительности жизни. Разве это нормально?

Как видно из примера, вопрос несёт в себе утвердительное сообщение, возникающий как своеобразная эмоциональная реакция «протеста», что в конечном счете повышает эффективность «самоподачи» оратора. Оценочное суждение возникает на основе сравнения распределения природных богатств в России и зарубежом. Зюганов использует риторические вопросы в качестве эмоционального восклицания, преследуя при этом цель привлечь внимание избирателей к идее нецелесообразного использования природных ресурсов, тем самым он эмоционально выражает свое отношение к ней и призывает народ разделить его мнение. Так депутат формирует психологическую установку утопичной политики правительства и достигает желаемой реакции протеста у электората.