Возникновение омонимов в русском  языке

В процессе исторического  развития словаря появление лексических омонимов было обусловлено рядом причин.

Одной из них  является семантическое расщепление, распад полисемантичного слова. В этом случае омонимы возникают в результате того, что первоначально разные значения одного и того же слова расходятся и становятся настолько далекими, что в современном языке воспринимаются как разные слова. И лишь специальный этимологический анализ помогает установить их прежние семантические связи по каким-то общим для всех значений признакам. Таким путем еще в древности появились омонимы свет— освещение и свет — Земля, мир, вселенная.

В 1972 г. впервые  признана и зафиксирована в Словаре  Ожегова омонимия слов долг — обязанность и долг - взятое взаймы. В 50-х годах эти слова рассматривались как варианты одного и того же слова с разными значениями. Это указывает на длительность процесса расщепления многозначного слова и превращения его значений в самостоятельные слова-омонимы, на неизбежность появления «промежуточных, переходных случаев», когда затруднительно дать однозначную семантическую характеристику слова. Например, неодинаково в разных словарях рассматриваются слова вязать (стягивать веревкой) и вязать (спицами, крючком), махнуть (чем-нибудь) и махнуть (отправиться куда-нибудь), палить (обжигать пламенем) и палить (стрелять залпами) и др.

Расхождение значений многозначного слова наблюдается  в языке не только у исконно  русских слов, но и у слов, заимствованных из какого-либо одного языка. Интересные наблюдения дает сравнение омонимии этимологически тождественных слов: агент — представитель государства, организации и т. п. и агент — действующая причина тех или иных явлений (оба слова из лат. agens, agentis—от  agere—действовать);  ажур — сквозная сетчатая ткань и ажур — ведение бухгалтерских книг, документов до последнего дня (от фр. a ajour - сквозной: подытоженный).

Следует заметить, что по вопросу о роли распада  многозначного слова в образовании омонимов в современной лексикологии нет единого мнения. Так, В. И. Абаев в статье «О подаче омонимов в словаре» (см.: Вопросы языкознания, 1907, № 3) высказал мысль о том, что новые омонимы, их «размножение идет в основном за счет полисемии». Е. М. Галкина-Федорук в статье «К вопросу об омонимах в русском языке» также считали одним из продуктивных способов образования омонимов «обособление значения слов». Однако В. В. Виноградов отмечал непродуктивность этого способа образования, считая, что «еще меньше омонимов обязано своим образованием семантическому распаду единой лексемы на несколько омонимичных лексических единиц типа свет— вселенная, и свет—освещение. А. А. Реформатский утверждал, что в русском языке «больше всего омонимов, возникших благодаря заимствованиям», хотя он признавал и факт активности процесса производной омонимии. А. И. Смирницкий основным источником пополнения языка омонимами называл случайные звуковые совпадения. О. С. Ахманова, признавая достаточную активность омонимов. возникающих в результате разошедшейся полисемии, указывала в то же время и на большие трудности, с которыми связаны поиски объективных критериев оценки завершения процесса омонимизации. Эти статьи, как и ряд других письменных и устных выступлений, послужили стимулом для развернувшейся дискуссии по вопросам омонимии?

Нам представляется наиболее целесообразным считать, что  способ расщепления значений достаточно активен, хотя продуктивность его для разных структурных типов омонимов неодинакова. Об этом свидетельствуют приводимые выше примеры. На это указывают и 248 случаев разошедшейся полисемии, отмеченных О. С. Ахмановой из числа 2360 омонимичных слов, приводимых ею в «Словаре омонимов русского языка».

Омонимия может  быть результатом совпадения звучания, написания и полного или частичного совпадения формоизменения исконного слова и заимствованного. Например, русское (ставшее теперь уже областным по употреблению) лава — плот, помост и русское же лава — забой со сплошной системой разработки совпали в звучании со словами лава — боевой порядок в строю (из польск, fawa— ряд, шеренга) и лава—расплавленная минеральная масса, извергаемая вулканом (из итал. lava), русское рубка — рассечение на части совпало со словом рубка — закрытое помещение на верхней палубе судна или надстройках корабля (из голл. roef—каюта); русское горн—«кузнечный» совпало с горн — «рог» (из нем. Horn) и т. д. Но таких примеров в языке сравнительно немного.

Омонимы появлялись и в результате того, что два  или несколько слов, заимствованных из разных языков (нередко и в  разное время), в силу определенных фонетических причин оказывались в  русском языке созвучными. Таков путь возникновения уже упоминавшихся омонимов блок — союз (из франц. bloc — объединение), блок—машина для подъема тяжестей (из англ. block). Есть eule и третье слово блок — железнодорожный пост. где находится пункт управления движения поездами (из англ. to block — закрывать, заграждать) и т. д.

Нередко омонимичными в русском языке оказываются  разные слова, заимствованные из одного языка. Например: банкет — торжественный обед, прием (из франц. banquet— пиршество) и банкет— 1) воен. небольшое возвышение у траншеи, устроенное для удобства ружейной стрельбы, 2) морск и ж/д выемка вдоль верхнего края откоса (из франц. banquette— уменьшит, от bane — куртина): карьер—самый быстрый бег лошади (из франц. corriere—бег) и карьер—спец. открытые разработки неглубоко эалегаюших ископаемых (из франц. carriere— каменоломня); массировать — делать массаж (из франц. masser — производить массаж) и массировать — спец. сосредоточить в одном месте войска, авиацию и т. д. (из франц. masse— масса, глыба, ком) н др.

Совпадение звучания русского и заимствованного слов происходит иногда не сразу. Слова когда-то по-разному произносившиеся и писавшиеся в процессе исторического развития языка совпадают и в написании, и в произношении. Такой путь прошли, например, слова лук — огородное растение (древнее заимствование из германских языков) и лук — ручное оружие для метания стрел (восходит к древнерусскому слову, в котором на месте гласного у стоял носовой звук о). С исчезновением из алфавита носового о эти слова стали омонимами, хотя и неполными (у первого слова нет форм мн. числа).

Результатом «фонетического совпадения этимологически разных славянских слов с непроизводной основой» считает  В. В. Виноградов и появление омонимии слов мир1 — вселенная и мир2 — покой; пар1—газ, воздух и пар2 —незасеянное поле. Но таких омонимов в языке немного. (Заметим, однако, что омонимия слов мир1 и мир2 является скорее следствием графических изменений, результатом исчезновения разных написаний букв и и i.)

По структуре  омонимы бывают простые, или не производные, и производные. Непроизводные омонимы чаще всего встречаются в кругу имен существительных. Это такие омонимы, которые, как уже отмечалось, возникли в результате совпадений слов исконных и заимствованных, путем фонетических трансформаций исконных русских слов, а также в процессе словообразования. В производной омонимии существительных и глаголов исследователи вслед за В. В. Виноградовым обычно выделяют такие разновидности:

1) омонимичные  производные основы состоят каждая  из двух (и более) однотипных  омоморфем, например: лезгин-к-а (ср. лезгин) ч лезгин-к-а (танец), толст-овк-а (последовательница учения Л. Н. Толстого) и толст-овк-а (рубашка особого покроя);

Омоморфемам и (греч. homos — одинаковый -t- rnophe— форма) называют фонетически совпадающие морфемы (аффиксы, флексии), различные по значению (т.е. омонимичные морфемы). Например, суффикс -ин- в словах соломина, бусина, горошина (значение единичности), домина, шрпичина (увеличительное значение), уродина (пренебрежительно-бранное значение), свинина, баранина (придает значение «мйсо животного»): приставка из- в глаголах изгнать (значение удаления) и израсходовать (значение исчерпанности действия): окончание -а в словах стена (им. пад. ед. числа), дома (им. пад. мн. числа), ушла (глагольное окончание ед. числа ж. р.) и т.д.

2) омонимичные производные основы состоят из морфем, которые не совпадают по звуковому оформлению, например: бу-мажн-ик (рабочий бумажной промышленности) и бунаж-ник (кошелек для бумаг), ударн-ик (работающий по-ударному) и удар-ник (часть затвора).

3) в омонимичной паре слов производность основы ощущается лишь у одного из слов, а у другого (или других) происходит морфологический процесс опрощения, ср.: осад-ить — осаждать (подвергнуть осаде, т. е. окружать войсками), осадить—осаждать (выделять составную часть осадка), осадить - осаживать (т. е. за ставить замедлить ход на всем скаку, податься назад, чуть присев),

4) одна из  омонимичных основ имеет производный  характер. другая — непроизводна, например: нор-к-а (уменьшит, к нора) и норка (животное и шкура животного).

О. С. Ахманова подобные типы производных омонимов называет «словами с выраженной морфологической структурой» и различает среди них пять подтипов: 1) омонимию основ: колкий (взгляд, трава, насмешка) и колкий (сахар, дрова); 2) омонимию аффиксов: финка (к финн) и финка (нож): 3) омони. мию с разной степенью членимости: выправить (гранки) и выправить (паспорт): 4) омонимию с различной внутренней структурой: самострел (вид оружия, которое само стреляет) и самострел (тот, кто в себя стреляет): 5) омонимию разных частей речи: печь (существительное) и печь (неопределенная форма глагола).

Производная омонимия среди глаголов (процесс, наиболее активный в современном языке) «возникает в таких случаях, когда у одного глагола приставка сливается  с основой, теряя свою морфологическую выделяемость или отделяемость, а у другого, омонимичного с первым, она сохраняет свои смысловые функции отдельной морфемы. Например: назвать "называть кого чем" (ср. название) и на-звать (много кого), заговорить "заговаривать зубы" (ср. заговор) и за-говорить (заговаривать, начать говорить)».

Многие из производных  омонимичных глаголов являются частичными лексическими омонимами. Ср. омонимию производных глаголов закапывать — от копать и закапывать — от капать, засыпать — от спать и засыпать — от сыпать. Образование подобных омонимов во многом обусловлено омонимией словообразовательных аффиксов, т. е. омоморфем.

Если полное совпадение внешней формы двух и  более слов нарушено, а слова в  речевом потоке по тем или другим языковым признакам сближаются, то речь может идти не о. лексической омонимии, а о явлениях, лишь в чем-то сходных 'с ней, но совершенно самостоятельных.

Языковые  явления, сходные  с лексической  омонимией

Омонимия как  языковое явление наблюдается не только в лексике. В широком смысле слова омонимами иногда называю) разные языковые единицы (в плане содержания, структуры, уровней принадлежности), совпадающие по звучанию (т. е. в плану выражения). В отличие от собственно лексических (или абсолютных) омонимов, все другие созвучия и разного рода совпадения называют иногда относительными, хотя здесь правильнее было бы говорить не об омонимии в широком смысле слова, и даже не об относительной омонимии, а об омонимическом употреблении в речи разнообразных видов омофонов, в состав которых, как указывает В. В. Виноградов, входят «все виды единозвучий или созвучий— и в целых конструкциях, и в сцеплениях слов или их частей, в отдельных отрезках речи, в отдельных морфемах, даже в смежных звукосочетаниях».

Следовательно, широкое понятие омофония (греч. homos - одинаковый, phone — голос, звук) охватывает созвучие самых разных языковых единиц. Например: 1. Совпадение произношения слов (так называемые собственно омофоны,  или фонетические омонимы): грипп. — гриб, труд — трут, дог — док и т. д. 2. (Совпадение слова и словосочетаний: немой — не мой. занос — за кос, сутками— с утками (разновидность омофонии). 3. Совпадение отдельных форм слов (так называемые ом о форм ы, или грамматические омонимы): пила (существительное) — пила (глагол в прошедшем времени); лечу (от лететь) — лечу (от лечить), молодой человек — забота о молодой матери и т. д.

Нередко к омонимии относят еше и омографы  (греч. homos +graph6— пишу), т. е. слова, совпадающие в написании. но различающиеся произношением, в частности ударением. Это их четко отличает и от омофонов и от лексических омонимов. К таким словам современные исследователи относят свыше тысячи пар слов типа ирис (конфеты) — ирис (вид ниток), рассматривая при этом разные типы омографов: лексические — атлас и атлас, лексико-грамматические—село (глагол) и село (существительное), бегу (глагол) и бегу (от бег) (существительное), грамматические— адреса и адреса, дома и дома', стилистические -- компас (лит.) и компас (морск.) и т. д.

В современных  исследованиях, пособиях, словарях утвердилась тенденция использовать двойные наименования тех явлений, которые построены на разного рода совпадениях, созвучиях. Например: омофоны — фонетические омонимы, омоформы -грамматические омонимы, омоморфемы — морфологические омонимы (или словообразовательные омонимы).     Иногда .употребляют и такие термины: омосинтагмы — :  синтаксические омонимы, омостилемы .— стилистические омонимы. Представляется,   что, несмотря на критическое отношение исследователей к такого рода двойной терминологии, в особенности к терминам-словосочетаниям типа «синтаксическая омонимия» и под., ее употребление не вызывает путаницы, а наоборот, позволяет четче  определять то или иное языковое явление. И дело здесь не в том, как назвать явление,  а в том, какое понимание вкладывается в название, что скрывается за ним. 

Итак, собственно лексическую омонимию (полную и частичную)  «нельзя смешивать или даже сближать» (как отмечает В. В. Виноградов) с омофонией в широком смысле слова, т. е. со всеми  созвучиями и .подобозвучиями, которые встречаются в речи. От собственно лексической омонимии и от разных типов омофонии следует четко отграничивать явления чисто графического совпадения, т. е. омографию. Соединение этих совершенно разных языковых явлений возможно лишь при нарочитом их обыгрывании, т. е. омонимическом употреблении в речи, что связано уже не с собственно лексикологическими проблемами омонимии, а с анализом ее функционально-стилистической роли.