Принципы антропологии в педагогической деятельности И. Ф. Гербарта

12.  свободы самовыражения и самостановления личности в процессе образования и воспитания;

13. признания понимания и взаимопонимания в качестве необходимого и достаточного условия гуманности и эффективности любых педагогических методов, форм и средств. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

3. Обучение  и научная деятельность И.Ф. Гербарта

     И. Ф. Гербарт родился в 1776 г. в г. Ольденбурге в семье чиновника (дед которого был простой ткач). Главное влияние на его воспитание имела мать, женщина умная, решительная и настойчивая. Несмотря на свою любовь к сыну, она воспитывала его без послаблений, вникая сама во все, даже в учебные занятия. В виду слабого здоровья, мальчика до 12-ти лет учили дома. Учитель его, пастор Ульце, человек философски образованный, рано приучал и своего питомца рассуждать на философские вопросы (из области этики, психологии и философии), причем побуждал мальчика излагать свои рассуждения и письменно. Мальчик охотно также занимался физическими опытами, играл с товарищами в математические и географические игры. Рано в нем обнаружилось и музыкальное дарование: 11-ти лет он уже отлично играл на рояли и даже участвовал в частных концертах. Так разносторонне развивалась и воспитывалась его духовная жизнь. В 1788 году Гербарт поступил в г. Ольденбурге в латинскую школу, которую с успехом окончил в 1794 г., т.е. 18-ти лет. Здесь он больше всего занимался физикой и философией (рационалистической философией Вольфа, с догматической верой в абсолютную силу разума – все постигать) и здесь же познакомился впервые с началами Кантовской философии. Весной 1794 г., 18-ти лет, он отлично окончил школу и поступил в Йенский университет. Йенский университет был тогда центром философских интересов. Талантливого проповедника кантовских идей Рейнгольда, автора «Писем о кантовской философии», в 1794 г. сменил знаменитый Фихте. Гербарт отдался всецело занятиям философией, сделавшись усерднейшим слушателем Фихте. В связи с появившимися впервые в 1795 г. фрагментами (уцелевшими отрывками) древнегреческого философа Парменида, его увлекла древнегреческая философия до Платона и, вообще, древнегреческий мир. Он с восхищением читал произведения Гомера, «Одиссея» которого, – еще тогда он надумал, – должна бы стоять во главе обучения классическим языкам. Уже тогда он интересовался вопросами воспитания и самовоспитания, поставив девизом о своей жизни: стремление уяснять добродетель и создание ее в себе и других. Сильное впечатление произвело на него вышедшее около этого времени Кантовское «Основание к метафизике нравов», где Кант излагает возвышенное понятие о долге и добродетели. Десятки лет спустя Гербарт говорит, что он «никогда не забудет того впечатления, которое произвела на него метафизика нравов», после того, как он в юношеские годы познакомился с разными формами обычного перед Кантом облагороженного эвдемонизма.

     Гербарт – домашний учитель. Приготовление  к профессорской деятельности. После 3-летних занятий Гербарт оставил  Иену и поступил домашним учителем в семью Бернского (в Швейцарии) дворянина Штейгера к трем его  мальчикам. Судя по оставшимся пяти сообщениям гг. Штейгерам о ходе воспитания, 20-летний Гербарт имел к этому  времени уже широкие и продуманные  взгляды на воспитание. Он ставит своей  задачей не ослаблять никакой  человеческой силы, но все приводить  к развитию. Но в то же высшей целью  полагает образование нравственное на основе религиозного мировоззрения. В обучении он против всякого одностороннего занятия памяти, и высказывается  за возбуждение многосторонней умственной деятельности. В то же время он порицает искусственно облегчающие методы обучения и требует раннего приучения  к напряжению (как Кант). Что касается до предметов обучения, он высоко ценит, за ее многосторонне образовательное  значение, древность, но не пренебрегает и предметами нового времени: математикой  и естественными науками. Учительство  Гербарта в доме Штейгеров продолжалось с 1797 г. по 1799 г. В последний год, покидая  Швейцарию, Гербарт посетил в  Бургдорфе Песталоцци и вынес  из посещения глубокое впечатление  и от личности «благородного швейцарца», как он называл Песталоцци, и от его педагогических идей. По отъезде  из Швейцарии, он ревностно изучал Песталоцци, и в Бремене, куда он переехал к  одному из своих друзей, сделался главным  инициатором  Песталоцциевского движения. В Бремене Гербарт провел несколько лет (1800-1802 гг.) в напряженной и разнообразной литературной деятельности. Здесь он, среди других философских работ, написал и две педагогических: «Идеи к педагогическому учебному плану для высших занятий» (о среднем гимназическом образовании) и «О новейшем сочинении Песталоцци: Как Гертруда учит своих детей? К трем женщинам» (где он оценивает методы обучения Песталоцци и рассказывает о своем посещении Песталоцци в Бургдорфе).

     Академическая деятельность Гербарта в Геттингене, Кенигсберге и опять в Геттингене. Весной 1802 года Гербарт переселился  в Геттинген и, защитив диссертацию  на степень доктора философии, получил  место приват-доцента в университете. Здесь он читал лекции по педагогике и этике и издал крупные  работы по философии и педагогике: «Общую педагогику, выведенную из цели воспитания» (1806 г.), «Главные пункты метафизики» (1808 г.) и «Общую практическую философию» (1808 г.). Вокруг Гербарта группировались все идеально настроенные юноши, посещавшие университет не ради будущих  выгод, а единственно ради духовного  образования; среди них было много  дворян из русских остзейских провинций. Блестящие лекции и глубокие печатные труды сделали Гербарта настолько  известным в просвещенных кругах Германии, что в 1809 году, по инициативе руководившего тогда в Пруссии  просвещением Вильгельма Гумбольдта, он был приглашен в Кенигсберг, в качестве ординарного профессора занять кафедру философии и педагогики, – кафедру Канта. В Кенигсберге  деятельность Гербарта продолжалась с 1809 г. по 1833 г. Здесь его внимание было направлено, преимущественно, на вопросы психологии, плодом чего явились: «Учебник психологии» (1816 г.) и главный  психологический труд – «Психология, как наука, основанная вновь на опыте, метафизике и математике» (1824-1825 гг.). В Кенигсберге его стараниями был открыт, «педагогический семинариум»  с опытной, образцовой школой, а потом  и пансионом для учащихся, причем Гербарт был директором этого семинария и сам принимал участие в обучении, преподавая математику. В 1833 году Гербарт снова переехал в родной Геттинген и здесь издал целый ряд сочинений по этике, психологии и педагогике. В это время был издан второй его главный труд по педагогике: «Очерк педагогических чтений» (в 1835 г.). Скончался Гербарт от удара в 1841 году. За 8 дней перед смертью, будучи совершенно здоровым, он, как бы предчувствуя смерть, говорил одному своему другу, что ему уж недолго жить. Спокойствие и ясность духа не оставляли его в последние дни ни на одно мгновение: «философом жил он», – говорит один из его ревностных последователей (проф. Рейн, создатель обширной педагогической энциклопедии, которую мы не раз цитировали), – «и философом умер».

       Это был человек – удивительной  нравственной стойкости и благородства  духа. В нем не было никакого  лукавства и мелочной личной  враждебности. Поэтому еще в Иене, на студенческой скамье, он был  предметом любви и уважения  для своих друзей. При этом  он отличался высокой независимостью  убеждений. Он был чужд тогдашнему  стремительному бегу вперед без  оглядки и отрицательно относился  к общему увлечению модными  новшествами, как только таковыми. К одному он питал высочайшее  уважение, – к истине, и любовь  к ней сопровождала его во  всю жизнь. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

4. Философские и психологические  основы педагогики            И. Ф. Гербарта

     И. Ф. Гербарт предпринял попытку разработать систему педагогической науки на основе идеалистической философии, главным образом этики и психологии. По своему мировоззрению Гербарт был метафизиком. Он утверждал, что мир состоит из бесконечного множества вечных сущностей — реалов, которые недоступны познанию человека. Представление людей об изменяемости мира, говорил он, иллюзорно, бытие, сущность бытия неизменны.

     Гербарт отрицательно относился к французской  буржуазной революции и прогрессивному движению, которое возникло под ее влиянием в передовых слоях немецкого  общества. Он мечтал о том времени, когда окончатся перевороты и  изменения, на смену им придет «устойчивый  порядок и размеренная и упорядоченная  жизнь». Он стремился посредством  своей деятельности в области  философских наук (к ним он относил  психологию, этику и педагогику) способствовать водворению такого устойчивого  жизненного порядка.

     Свое  понимание сущности воспитания Гербарт  выводил из идеалистической философии, а цель воспитания — из этики. Гербарт  разработал крайне метафизическую этическую  теорию. Общественная и личная нравственность покоятся, по его утверждению, на вечных и неизменных нравственных идеях. Эти  идеи составляют, по Гербарту, основу внеклассовой, всеобщей морали, которая должна была укреплять господствовавшие в прусской монархии общественные отношения и  нравственные нормы. Психологическое  учение Гербарта, основанное на идеалистической  и метафизической философии, в целом  антинаучно, но отдельные его высказывания в области психологии представляют известный научный интерес.

       Следуя за Песталоцци, стремившимся  найти во всяком сложном явлении  его элементы, Гербарт разложил  психическую деятельность человека  на составные части и пытался  выделить тот элемент, который  является самым простым, первичным.  Таким простейшим элементом Гербарт  считал представление. Он неправильно  утверждал, что все психические  функции человека: эмоция, воля, мышление, воображение и др. — это видоизмененные представления.

     Психологию  Гербарт считал наукой о представлениях, их появлении, сочетаниях, исчезновении. Он полагал, что душа человека не имеет  первоначально никаких свойств. Содержание человеческого сознания определяется образованием и дальнейшим движением представлений, которые  вступают в определенные взаимоотношения  по законам ассоциации. Введенные  Гербартом понятия ассоциация и  апперцепция сохранились в современной  психологии.

     Масса представлений как бы теснится в  душе человека, стремясь пробиться  в поле сознания. Туда проникают  те представления, которые родственны имеющимся в поле сознания, те же, которые не подкрепляются ими, ослабевают, делаются незаметными и выталкиваются за порог сознания.

     Вся умственная жизнь человека зависит, по Гербарту, от первоначальных представлений, усиленных опытом, общением, воспитанием. Так, понимание обусловливается  взаимоотношением представлений. Человек  понимает, когда предмет или слово  вызывает в его сознании известный  круг представлений. Если же в ответ  на них не возникает никаких представлений, они остаются непонятными.

     Взаимоотношениями представлений объясняются все  явления эмоциональной сферы  психики, а также область волевых  проявлений. Чувства, по Гербарту, есть не что иное, как задержанные представления. Когда в душе существует гармония представлений, возникает чувство  приятного, а если представления  дисгармонируют друг с другом, то возникает  чувство неприятного.

     Желание, как и чувство, является опять  же отражением отношений между представлениями. Воля — это желание, к которому присоединяется представление о  достижении поставленной цели.

     Итак, Гербарт игнорирует своеобразие  различных свойств психики человека. Он неправомерно сводит сложный и  многообразный, глубоко диалектический процесс психической деятельности к механическим комбинациям представлений. Воздействуя на представления ребенка, он рассчитывает оказать тем самым соответствующее влияние на формирование его сознания, чувств, воли. Из этого у Гербарта следовало, что правильно поставленное обучение имеет воспитывающий характер. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

5 Педагогические воззрения И. Ф. Гербарта: общие принципы; взгляды на нравственное  воспитание в собственном смысле и управление 

5.1 Наука о воспитании, ее основы и  значение для воспитателя 

     Наука, по своему содержанию, представляет собой  «приведенное в известный порядок  собрание положений, составляющих о  дно идейное целое и вытекающих, насколько возможно, одно из другого, подобно тому, как следствия вытекают из оснований, основания из первых начал». Отсюда наука, как требующая вывода своих положений из их первооснований, требует, следовательно, философского мышления. И «нигде», – по Гербарту, – «так не нужны широкие философские  взгляды, основанные на общих (определяющих, руководящих) идеях, как в педагогике, где будничная работа и индивидуальный опыт сильно суживают горизонт воспитателя».

       Собственно, две философских дисциплины должны представить основу начала для педагогики; практическая философия, или этика, которая говорит о назначении и цели человека, и психология, которая исследует природу человека. На основании первой педагогика должна выяснить цели воспитания, ибо цели воспитания, очевидно, определяются по соображению с назначением и целями человеческой жизни вообще. На основании же второй, – психологии, – педагогика должна выяснить средства к выполнению целей воспитания, определить методы и приемы воспитания. Таким образом, «воспитательное дело обязывает мыслящего человека заниматься практической философией и психологией, и, приступая к нему (т. е. к этому делу) со спутанными понятиями, нельзя надеяться на какие-либо успехи». Но, при всем том, Гербарт не склонен свести педагогику на прикладную часть психологии или практической философии. Нет, находясь в тесном соотношении с теми философскими отделами, она, все же, должна сохранять свое самостоятельное положение и самостоятельный путь. «Быть может», – замечает Гербарт, – «было бы лучше, если бы педагогика могла опираться на свои собственные понятия и вырабатывать свои самостоятельные мысли; она могла бы стать тогда центром известного круга исследований и не рисковала бы подчиняться посторонней силе, как далекая завоеванная провинция. Только тогда, когда каждая наука стремится ориентироваться свойственным ей образом и, притом, с такой же энергией, как ее соседки, только тогда могут возникнуть между ними благодетельные взаимоотношения». В философской деятельности Гербарта педагогика и была самостоятельным центром, от которого он исходил в своих психологических и этических исследованиях. Он полагает даже, что если педагогику разрабатывать, как должно, т.е. в философском духе, то она «может мало-помалу выправить даже испорченную философию».