Гуманистическая парадигма в психологии. Виктор Франкл

    Кроме того, опубликовано около 100 работ о  воздействии метода парадоксальной интенции (Längle, Görtz, 1993). Эффективность  этого метода продемонстрирована отдельно для различных диагнозов. Сочетание техник поведенческой терапии и парадоксальной интенции оказывалось значительно эффективней, чем применение каждой из них по отдельности.

    Актуальное  состояние и перспективы развития

    Родоначальником экзистенциального анализа и логотерапии Виктором Франклом написано более 400 статей и 31 книга, и то и другое существует в переводах на 24 языка. До 1995 г. Институт им. Виктора Франкла издал около 130 книг других авторов по вопросам логотерапии и экзистенциального анализа. В этой области написано примерно 150 диссертаций и дипломных работ.

    Учение  Франкла, которое создавалось, скорее, как философская, нежели психотерапевтическая школа, получило дальнейшее развитие, прежде всего, в Венском объединении  экзистенциальных аналитиков (GLE), причем, за счет главным образом индивидуального экзистенциального анализа (Längle, 1993). Благодаря этому направлению работы был значительно расширен методический инвентарь экзистенциально-аналитической психотерапии. В настоящее время проводятся исследования по экзистенциальной терапии личностных расстройств, эмпирические исследования по обеспечению качества и эффективности психотерапевтической практики, а также образования, изучаются возможности и успешность применения экзистенциального анализа и логотерапии в условиях стационара, проводится скрининг состояний смысловой фрустрации среди населения.

    Экзистенциальный  анализ и логотерапия распространяются на всех континентах. В Австрии и  кантоне Берн данный метод признан  на государственном уровне как один из главных в психотерапии. Создан международный союз экзистенциально-аналитической психотерапии (ISEAP) .

    В. Франкл создал и разрабатывал особую технику лечения, получившую название «техника парадоксальной интенции». Этот метод имел инверсионный характер и основывался на принципе «от противного». Врач «поощрял» невропатические проявления пациента, подкреплял его опасения, тем самым достигая положительного результата. На основе этого опыта клинической психиатрии постепенно формировались идеи логотерапии, или, по выражению В. Франкла, экзистенциального анализа. В логотерапии ученый отрицал как психоаналитические методы, так и методы индивидуальной психологии. Он стремился, создавая этот метод психиатрии, познавать не инстинктивное, а духовное содержание личности.

    Примеры (из книги В. Франкла «Логотерапия»)

    1. Случай, на этот раз относящийся  к речи, а не к письму, представил  мне коллега из ларингологического  отделения поликлиники. Это был  самый тяжелый случай заикания, с которым он столкнулся в своей многолетней практике. Никогда в жизни, сколько заика не пытался припомнить, он не был свободен от этого несчастья даже на секунду, кроме одного раза. И это случилось тогда, когда ему было 12 лет, и он приклеился на велосипеде к грузовику. Когда его поймал контролер, он подумал, что единственный способ спастись-это вызвать к себе жалость, и поэтому он постарался показать, что он-бедный заика. Как только он попытался заикнуться, у него ничего не получилось. Сам не зная того, он создал парадоксальное стремление, правда, без терапевтических целей.

    2. Путем логотерапевтической процедуры,  пишет В. Франкл, мои сотрудники  по Венскому поликлиническому  госпиталю успешно справлялись  с лечением неврозов, с навязчивой  идеей преследования (obsessive-compulsive diaraeter nervo-ges) очень большой степени развития и продолжительности. Я вспоминаю, например, женщину 65 лет, которая в течение шестидесяти лет страдала от навязчивого умывания столь серьезно, что вынуждены были назначить лоботомию, как единственно возможную процедуру, которая могла бы принести ей облегчение. Однако мой сотрудник начал логотерапевтическое лечение методом парадоксального стремления, и двумя месяцами позже, больная была способна вести нормальную жизнь. Перед поступлением в клинику она призналась: «Жизнь для меня-ад!» Охваченная навязчивой идеей бактериологического преследования, она в конце концов была вынуждена оставаться в постели из-за неспособности делать любую домашнюю работу. Нельзя точно сказать, что сейчас она полностью свободна от симптомов, так как навязчивая идея снова может появиться в ее психике, но по крайней мере она способна «шутить над ней», как она сама говорит, иначе говоря, применять парадоксальное стремление.

    3. Парадоксальное стремление может  быть также применено в случае бессонницы; страх перед сном является результатом чрезмерного желания заснуть, которое, в свою очередь, мешало человеку сделать это. Чтобы преодолеть этот частный случай страха, я обычно советовал пациенту даже и не пытаться заставить себя спать, а наоборот - стараться не спать так долго, как это возможно. Другими словами, гиперстремление засунуть, возникающее из предваряющей тревоги «не сумею этого сделать!», должно быть замещено парадоксальным стремлением не засыпать, после которого должен последовать сон.

    4. Парадоксальное стремление оказывается  полезным инструментом лечения  при условии навязчивой идеи  преследования, ситуации страха, особенно в случаях с сильно  выраженной предваряющей тревожностью. Более того, это краткосрочная  терапевтическая процедура. Однако, не следует думать, что применение такой кратковременной терапии приводит лишь к временному терапевтическому эффекту. Одной из наиболее «общих иллюзий фрейдовской ортодоксии писал в последствии Emil A. Yutheil,- является то, что продолжительность результата соответствует длительности терапии». В моей карточке есть, например, сообщение о случае с пациентом, к которому парадоксальное стремление было применено более, чем 12 лет назад; терапевтический эффект оказался, тем не менее, постоянным.

БИОГРАФИЯ ФРАНКЛА В  ЮБИЛЕЙНОЙ СТАТЬЕ  ДМИТРИЯ ЛЕОНТЬЕВА «СЛУЧАЙ» ВИКТОРА ФРАНКЛА

    Нередко основой тех или иных новых  идей в области психологии личности и клинической психологии служит анализ индивидуальных случаев, а Виктор Франкл сделал основой своей революционной психологии прежде всего «случай» собственной жизни. В истории психологии это не единственный, но, пожалуй, самый яркий пример связи жизненного пути психолога с его идеями, когда биография человека не менее важна для их понимания, чем написанные тексты. «Случай» Виктора Франкла – это то достаточно редкое явление, когда человек собственной жизнью доказывает правоту и действенность своей теории.

    Наряду  с немногочисленными автобиографическими  материалами самого Франкла [8], мы использовали в данной публикации такой весьма полный, хоть и встретивший неоднозначный прием, источник биографических сведений о Франкле как посвященная ему книга А.Лэнгле «Виктор Франкл: портрет» [12]. В 1980-е гг. Альфрид Лэнгле был наиболее близким учеником и сотрудником Франкла. В этот период Франкл, воссоздав историю своей жизни, передал ему свои заметки, чтобы они впоследствии послужили материалом для книги. В 1991 г. Франкл порвал отношения с Лэнгле, мотивировав это тем, что тот в развитии своих теоретических взглядов отошел, по мнению Франкла, от его идей. Вопрос о книге более не поднимался, но вскоре после смерти Франкла она была написана и выпущена. В ней соединены достоинства взгляда со стороны и сведений от первого лица.

    х х х

    Виктор  Эмиль Франкл родился в Вене 26 марта 1905 г, в среднеобеспеченной еврейской семье. Его мать, о чем он всегда упоминал с гордостью, вела свой род от одного из знаменитых хасидских мудрецов рабби Лёва из Праги. Социальное и экономическое положение семьи отличалось неустойчивостью и даже в конце жизни, несмотря на ту громадную всемирную славу, которая к нему пришла, и на его незаурядное честолюбие, у него сохранялось чувство неуверенности в общении с аристократией, властями, сильными мира сего.

    Отношения с родителями были весьма позитивными. Франкл описывал свою мать как воплощение добра, очень сердечную, эмоциональную женщину. Отец был для него примером праведности, человеком строгим, собранным, спартанским по своему жизненному стилю, экономным, хоть и не скупым, отличавшимся очень сильным сознанием долга, прочными твердыми принципами вплоть до некоторого педантизма и упрямства. К отцу Виктор всегда испытывал огромную любовь и привязанность. Отец, как и мать, был очень религиозным, сохраняя к заповедям серьезное, но критическое, реформаторское отношение. В характере Франкла проявились черты его родителей: от отца – упрямство, принципиальность, глубинная религиозность, стоицизм и перфекционизм, от матери — позитивный настрой сочувствия к людям.

    Детство Виктора было весьма благополучным, он ощущал заботу, поддержку, защиту и одновременно свободу. В семье было двое сыновей и одна дочь. Вторую мировую войну пережила, кроме Виктора, только его младшая сестра, далекая от духовных интересов своего брата, еще до войны уехавшая в Мексику, потом в Австралию, и дожившая до глубокой старости. Старший брат Виктора, как и их родители, погиб в концлагере.

    Франкл  был человеком глубоко религиозным, это было личное отношение к Богу, не имевшее ничего общего с конфессиональной религиозностью; Бога он позднее определял как наиболее интимного собеседника в твоих внутренних диалогах. Во многом, наверное, благодаря своей религиозности он и увлекся в юношеские годы социализмом, стал одним из заметных функционеров социалистического союза гимназистов Австрии. Политические партии, деятелей, программы он классифицировал исключительно по этическому критерию: оправдывает ли для данного политика цель средства, или для него существуют неприемлемые средства достижения какой бы то ни было цели?

    Довольно  рано, уже с трех лет, у Виктора Франкла возникло желание стать врачом. Примерно тогда же к нему пришло осознание факта смертности: в четыре года он понял, что когда-то умрет. Главный вопрос, который волновал его в молодые годы — не вытекает ли из того факта, что все смертны, вывод, что жизнь не имеет смысла? Это был не страх перед смертью, а мучительная проблема конечности жизни — что из этого следует, и какое влияние оказывает на жизнь. Таким образом, его интерес к духовной проблематике, к смыслу начал формироваться в ранние годы. Еще один эпизод из младших классов гимназии: учитель естественной истории, описывая жизнь разных организмов и человека, сказал, что жизнь в конечном счете — это не что иное как процесс окисления. Франкл вскочил со своего места и спросил: "В таком случае, какой же жизнь имеет смысл?". Этот эпизод он часто вспоминал как одно из первых проявлений интереса к смыслу.

    С гимназических времен Франкл отличался  стремлением к знаниям, он задавал  очень много вопросов, и сильную  сторону своего интеллектуального  стиля усматривал не столько в творческом создании и измысливании чего-то нового, сколько в том, что он последовательно додумывал, доводил мысли до конца. У него были широкие интересы, он хорошо учился, ходил на открытые публичные лекции в так называемой «народной школе», увлекаясь философией, психологией, политикой. В этот период у него возникают альтернативы в духовных поисках, он участвует в дискуссиях на актуальные политические, психологические, социальные, медицинские, философские и прочие темы, не избежав того, что он позднее обозначал как искушение психологизмом, а также социологизмом. Психологизм редуцирует все человеческое поведение к внутренним конфликтам и удовлетворению влечений, а социологизм — к реагированию на социальные отношения.

    Самым сильным из этих искушений был психоанализ, который в конце 1910-х —начале 1920-х гг. находился в самом расцвете и, естественно, молодой Франкл не мог пройти мимо него. На какое-то время вера в Бога отошла на задний план и он стал склоняться к нигилизму в отношении религиозных ценностей, пришла вера в науку, революционная вера в политическую активность, свойственная возрасту «бури и натиска». Этому способствовала и политическая атмосфера: наступили резкие перемены, которые резонировали с политическими и социальными взглядами молодого Франкла. Определенное влияние на его общее миропонимание оказала и принадлежность к кругу Адлера, который был тогда женат на русской, постоянно общался с кругом русских политических эмигрантов, симпатизировал революции и был поклонником Троцкого, жившего в Вене с 1901 по 1917 г.

    Во  многом именно под влиянием психоанализа Франкл принял решение стать психиатром. У него не было сомнений по поводу врачебной  карьеры, но стоял вопрос выбора специальности. В конечном счете он предпочел  психиатрию. Отчасти это было связано и с его стремлением влиять на других. Он испытывал тогда большой интерес к гипнозу, уже в 15 лет освоил его и умел профессионально, грамотно гипнотизировать людей. Франкл написал и опубликовал вполне добротную, но не оригинальную психоаналитическую статью в «Международном журнале психоанализа» [3]. Однако увлечение психоанализом в ортодоксальном варианте длилось недолго.

    После сдачи экзамена на аттестат зрелости Франкл хотел получить психоаналитическую подготовку, пройдя свой собственный психоанализ, что являлось необходимой ступенью для работы психоаналитиком. Он написал письмо Фрейду, обратившись к нему по поводу этого учебного анализа. Фрейд в ответ отослал его к своему ученику и на тот период секретарю общества Полу Федерну (этот обмен письмами был единственным общением между Фрейдом и Франклом, лично они никогда не встречались). Франкл договорился с Федерном о встрече, пришел к нему. После нескольких минут молчания тот спросил: "Итак, господин Франкл, в чем Ваш невроз?". Франкл слегка опешил, начал что-то говорить по поводу анального характера и тревожно-навязчивых черт. Примерно через четверть часа Федерн завершил разговор и посоветовал ему сначала дождаться конца учебы, потому что учеба и анализ могут друг другу мешать, а потом договариваться об анализе. После общения с Федерном для Франкла стали окончательно ясны два момента, которые отталкивали его от психоанализа. Франкл испытал при встрече с Федерном то, против чего он потом боролся всю свою жизнь, а именно, двойной редукционизм. Во-первых, это усечение человеческого измерения в человеке — никакого приветствия, извинения, объяснения, никаких вводных слов, понимания, и даже рукопожатия при прощании. Во-вторых, это патологизм — суть человека усматривается в его неврозе, защитах и вытеснениях; человек заранее считается больным. Думая об этом, Франкл пришел к отказу от своей идеи заниматься психоанализом и вступить в психоаналитическое общество. В ближайшую неделю он перешел в группу Адлера, основателя второй венской школы психотерапии.