История психодиагности: становление каузального подхода

     Одновременно  возникают первые проективные методы-техники  психодиагностики личностных структур, основанные на методическом принципе проекции – метод свободных ассоциаций К.Юнга и тест Г.Роршаха (1921).

     Расцвет проективных методов приходится на конец 30-х - 40-е годы, когда в  связи с широким распространением психотерапии и психологического консультирования разработка подобных методов стала  наиболее актуальной. Подавляющее большинство  наиболее распространенных сегодня проективных техник было создано именно в этот период. Наконец в 40-е - 60-е годы наступает период расцвета личностных опросников, первые образцы которых были созданы в 20-е годы.

     В нашей стране начиная с работ  Г.И.Россолимо (1910-е г), проводилась  большая работа по созданию и адаптации  методов психодиагностики интеллектуального  развития, распространение которых  приняло в 20-х начале 30-х годов  массовый характер. Распространенная практика некритического отношения  непрофессионалов к результатам  тестирования и скоропалительного  вынесения на их основе административных решений послужила поводом для  прекращения в СССР всех исследований в области психодиагностики, а  также ее практического применения. Возвращение психодиагностики в  советскую психологию произошло  лишь в конце 60-х начале 70-х годов. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Глава 2. Практическое исследование развития каузального подхода в психодиагностике. 

     2.1. Зарождение каузального подхода.

     Каузальный  подход лежит на основе бихевиористских представлениях о том, как формируется поведение определенного человека.

     По  мнению теоретиков социального научения, социальные, и в особенности сексуальные, роли людей, а также большинство  форм социального поведения, составляющих основу адаптации к окружению, складываются в результате наблюдений над такими социальными моделями как родители учителя, товарищи по играм или герои романов и телевизионных фильмов [2].

     Следовательно, личность – это результат взаимодействия между индивидуумом, его прошлым опытом, способностями и ожиданиями и окружающей средой, которую он познает, с целью понять, в каких ситуациях его поведение окажется адекватным, а в каких неприемлемым – в зависимости от связанных с ним поощрений или наказаний.

     Таким образом, эта теория объясняет, как  может модифицироваться поведение  человека в зависимости от тех  последствий, которые оно вызывает в определенных ситуациях. Но она не позволяет понять личность в целом и те константы, которые характеризуют личность данного индивидуума. С ее помощью так же нельзя объяснить тот контроль, которому столь многие люди пытаются подвергнуть свое существование с целью придать ему какой-то смысл; такую попытку делает когнитивный подход.

     С точки зрения бихевиористов, воздействие  внешней среды как источника  подкрепления в основном позволяет  понять, каким образом ослабевают одни формы поведения и на их месте  возникают другие, в том числе  аномальные, подкрепляемые факторами  окружения. Следует, кроме того, отметить, что во многих случаях на процесс обусловливания накладывается и социальное научение путем наблюдения над «моделью». Например, при воспитании ребенка в преступной среде весьма вероятно, что у него выработается антисоциальное поведение; точно так же воспитание, сопровождающееся сильным подавлением сексуальности, может привести к появлению в зрелом возрасте психосексуальных расстройств.

     Необихевиористы предпочитают говорить о принципе подкрепления. Этот принцип опирается исключительно на тот факт, что то или иное поведение чаще повторяется, если приводит к определенным последствиям -к ситуации, играющей роль подкрепления. Таким образом, можно сказать, что подкрепление — это событие, которое повышает вероятность, повторения какой-то поведенческой реакции в будущем.

     Н. А. Бернштейн отмечал, что в психике  формируется две модели мира: первая — «прошедшее—настоящее», вторая — «будущее». В результате поведенческой активности вторая модель преобразуется в первую. Тем самым каузальные модели это [3]:

       а) модели психической реальности,

     б) психические образы мира,

     в) модели объяснения поведения.

     В естественнонаучной психологии психика  является объяснительным принципом, т.е. психология изучает взаимодействие со средой таких систем, для объяснения поведения которых необходимо понятие «психика». В связи с этим, В.Н. Дружинин приводит рассуждения Ю. М. Забродина: «За всей феноменальной реальностью психологии как опытной экспериментальной науки лежит фундаментальный постулат: если организм действует, т.е. как-то иначе ведет себя, нежели обычное физическое тело, то существует «нечто», что заставляет его действовать иначе — вот это «нечто», что заставляет его действовать иначе, и есть психическая реальность» [12].

     В этом рассуждении поставлена исследовательская  проблема и дано ее функциональное решение: действие, чем-то отличное от движения косного тела, определяет нечто — психика. Попытка ответа на вопрос об отличии движения живого тела (системы, обладающей психикой) от движения косного тела содержится в работе В. В. Давыдова и В. П. Зинченко: «Движение — это свойство мыслящего тела. Значит, наша задача состоит в том, чтобы тщательно исследовать способ действия такого тела в отличие от немыслящего. Кардинальное отличие заключено в способности мыслящего тела активно строить траекторию своего движения в пространстве сообразно с формой траектории любого другого тела» [9, с. 93]. И авторы видят специфику в том, что для существа, имеющего психику, характерен именно поиск, обладающий внутренней противоречивостью. Человек предвидит будущее, строит образ будущего, который детерминирует настоящее, определяет собой реальное поведение. Специфика человеческого действия в том, что активное движение имеет не только исполнительскую, но также исследовательскую функцию. Более того, отражение реальности человеком не пассивно, а активно в том смысле, что человек (и вообще — любая система, обладающая психикой) ведет поиск — совершает действия, направленные на сбор сведений об окружающей среде. Тем самым активные действия человека — спонтанные изменения его положения в пространстве и времени — не определяются наличием цели (модели будущего) и никак не обусловливаются воздействием среды, однако детерминированы психикой. Следовательно, можно выделить как минимум 4 класса поведения:

     1) активное исполнительское — определяемое  образом будущего;

     2) реактивное исполнительское —  определяемое воздействием среды  (стимулом);

     3) спонтанное движение, не обусловленное  ни целью, ни средой и являющееся  признаком имманентным, присущим системам, обладающим психикой;

     4) активный поиск объекта, предшествующий  исполнительской фазе действия  и обусловленный наличием цели.

     Возможно  выделение иных видов поведения, например выделение игрового поведения  в самостоятельный класс, поскольку  оно не целенаправленно и не определено средой, спонтанно и не направлено на поиск информации. Есть возможность редукции одних видов поведения к другим, поэтому часть исследователей рассматривает 2 вида действий — ориентировочные и исполнительские. Именно с ориентировочным действием (или движением) связывают психическую детерминацию. В начале обучения человеческое движение несет исследовательскую функцию, а не исполнительскую. Исследовательская функция человеческого движения первична (с точки зрения психической детерминации) [33].

     Если  же исходить из результатов предшествующего  анализа логических предпосылок естественнонаучного психологического исследования, то можно считать реактивность или активность поведения не описательными, а объяснительными характеристиками. Поисковую и исполнительскую активность следует все же рассматривать как описательные характеристики поведения: первая не связана с непосредственным взаимодействием со средой, вторая есть одна из сторон этого взаимодействия.

     Определение «психики» в качестве объяснительного принципа, используемого психологом-естественником, позволяет раскрыть причины множественности типов объяснения, на которую указывал еще Ж. Пиаже. Он видит главную причину множественности форм объяснения в разнообразии «моделей». Но само разнообразие моделей является следствием того, что исследователь имеет возможность выбрать любой вариант описания психической реальности и произвол его объективно ничем не ограничен: ведь психика другого — неизвестная величина, непосредственно или опосредованно (с помощью приборов) состояние психической реальности нельзя зарегистрировать. Любая модель, взятая из объективной реальности: механизм (Ж. Ламетри), телефонная станция (И. Павлов), физическое поле (К. Левин), компьютер (Д. Норманн, Д. Розенблют и др.), априори подходит исследователю в качестве психической реальности. Другое дело, что эффективность объяснения и предсказательская мощность модели определяются объективным сходством предмета моделирования и модели.

     Модели  психической реальности, применяемые  в психологическом исследовании, могут быть сколь угодно сложны, но всегда объяснение «есть экстраполяция на сам процесс исследования внутренней логической структуры предмета психологии» [12. с. 43].

     Психика как элемент системы, поведение  которой регистрируется, всегда берется в некоторых отношениях к системе и среде. В принципе это два основных отношения, которые выделил еще И. М. Сеченов. Он показал, что психика отражает окружающие организм условия, а поэтому является регулятором движений и действий. Отражательная и регулирующая функции психики являются основными. Если бы психика не осуществляла функций отражения окружающей среды и регуляции поведения, то она была бы просто ненужной, если бы поведение не включало необходимым образом эти функции, то оно не могло бы быть адекватным окружающей среде. Отсюда вытекает необходимость рассмотрения поведенческого акта и включенных в него психических процессов как единой системы.

     Выделение особой коммуникативной функции  основано на роли общения как формы  поведенческой активности людей. Однако эта функция реализуется, как  отметил Б. Ф. Ломов, в ходе обмена знаниями при взаимной регуляции поведения людей. Тем самым она может быть «разделена» на когнитивную и регулятивную функции психики человека при взаимодействии с другим человеком, хотя при этом разделении теряется специфика общения как процесса взаимодействия двух (минимум) людей.

     Итак, психика в естественнонаучном психологическом  исследовании является объяснительным принципом, используемым для объяснения особенностей движения (поведения, действия, активности и т.д.) некоторых живых систем, отличающихся от движения систем физических (или же — низших органических).

     Психика является неизвестным, и для ее описания применяются модели, взятые из любых  других (помимо психологии) областей человеческого  знания.

     Психолог-естественник изучает психику в ее отношениях с природной средой (отражение), в  отношениях с системой (регуляция  поведения) и в отношениях с социальной средой — с другим человеком (коммуникация).

     Совершенно  очевидно, что эвристичность моделей  психики определяется индивидуальной эрудированностью каждого исследователя-психолога в других областях человеческого знания и включением в исследовательскую психологическую деятельность специалистов-непсихологов. Адекватность же моделей психики определяется собственно психологической интуицией авторов модели и их проникновением в специфику психологического метода [26]. 

     2.2. Механизм взаимодействия в рамках каузального подхода.

     На  испытуемого одновременно воздействует и стимул, и фоновые условия, что  порождает типичные для психологии проблемы контролируемости экспериментальных переменных и экологической валидности исследования (иными словами, проблема переноса данных лабораторного исследования в естественную среду) [12].

     Если  фон воздействует на психику больше, чем стимул, то в результате исследования получается не факт, а артефакт.

     Фиксация и анализ поведения являются прерогативой каузального подхода.

     Источником артефактов в психологическом эксперименте могут быть как среда, так и испытуемый (и экспериментатор как фоновая часть среды).