Перевод Герундия

 

2.2.2  Правило  герундия

 

Е.А. Корнеева пишет: «Поскольку в русском языке нет форм, соответствующих  герундию и, изолированно, вне предложения, он не может быть переведен на русский  язык, то при его переводе используются различные приемы». Герундий, как  и причастие, имеет свои временные и залоговые формы (2.2.2-таблица).

 

Таблица 2.2.2 – Формы герундия

 

Indefinite	Active	Passive
Perfect	writing  having written	being written  having been written

 

где Indefinite Gerund Active по своему значению приближается к русскому отглагольному существительному: reading – чтение, smoking – курение, waiting – ожидание. Форма действительного залога (writing) переводится чаще всего инфинитивом или отглагольным существительным. Герундий может выражать действие, не относящееся к определенному лицу или предмету:

I'll be miserable work living here alone. (John Galsworthy «The Forsyte Saga») – Да, унылое занятие – жить здесь в одиночестве.

В большинстве случаев, однако, действие, выраженное герундием, относится  к определенному лицу или предмету:

I like looking at geniuses, and listening to beautiful people. (Oscar Wilde «Ideal husband») – Я люблю смотреть на гениев и слушать красавцев.

Когда действие, выраженное герундием, совершается лицом (или  предметом), к которому оно относится, то употребляется герундий в форме  Active:

Mrs. Soames had actually given up wearing feathers. (John Galsworthy «The Forsyte Saga») – И миссис Сомс действительно перестала носить перья.

Когда же действие совершается  над лицом, к которому оно относится, то употребляется герундий в форме  Passive:

Ah! I hate being educated. (Oscar Wilde «Ideal husband») – Ах, я так не люблю узнавать что-нибудь полезное.

Формы герундия омонимичны формам причастия asking, being asked, having asked, having been asked. Сложные формы герундия – пассивные и перфектные – почти во всех случаях переводятся придаточным предложением, соответствующим роли герундия в предложении. Обладая свойствами существительного, герундий может употребляться в роли подлежащего, дополнения, именной части сказуемого и образует предложные сочетания, которые функционируют в качестве определения или обстоятельства. Сочетание герундия с притяжательным местоимением или существительным в притяжательном падеже образует эквивалент придаточного предложения. Тихонов пишет, что:

Герундий – подлежащее чаще всего переводится отглагольным существительным или инфинитивом:

These misgivings did not prevent the Forsytes from gathering to old Jolyon's invitation. (John Galsworthy «The Forsyte Saga») – Однако опасения не помешали Форсайтам собраться у старого Джолиана.

Герундий выступает именной  частью сказуемого:

You seem to me to be living entirely for pleasure. (Oscar Wilde «Ideal husband») – Вы, кажется, живете только для удовольствия.

Герундий как часть  составного глагольного сказуемого:

But object strongly to being sent down to dinner with my wife's milliner. (Oscar Wilde «Ideal husband») – Но не согласен вести к столу модистку моей жены.

Герундий-дополнение переводится или отглагольным существительным, или инфинитивом:

I remember hearing, at the time of his death that he had been mixed up in the whole affair. (Oscar Wilde «Ideal husband») – Да, я помню, – когда он умер, ходили слухи, что он как-то связан с э той аферой.

Герундий в роли предложного косвенного дополнения:

I love talking about nothing, father. (Oscar Wilde «Ideal husband») – Я люблю говорить ни о чем, отец.

Герундий – определение (всегда с предлогом, чаще всего с of) переводится отглагольным существительным или инфинитивом:

May I have the honor of taking you down supper, Comtesse? (Oscar Wilde «Ideal husband») – Разрешите пригласить вас к ужину, контесса?

Герундий – обстоятельство обычно переводится обычным русским деепричастием (так же, как и причастный оборот в роли обстоятельства), редко – существительным с предлогом и еще реже – придаточным предложением. Значение сочетания герундия с предлогом в роли обстоятельства зависит от значения предлога; соответственно меняется перевод такого сочетания:

Dropping them at last on his folded hat, he fixed his eyes on the curtain. (John Galsworthy «The Forsyte Saga») – Опустив наконец бинокль на сложенный цилиндр, он обратил свой взор на занавес.

 

2.2.3  Перевод  герундиальных оборотов

 

Поскольку в русском языке  такой формы нет, то особые трудности  вызывает перевод такой грамматической единицы как герундий, который  занимает важное место в наших  исследованиях.

Сочетание герундия с притяжательным местоимением или существительным  в притяжательном падеже (так называемые герундиальные обороты) представляют собой эквиваленты придаточных  предложений и в большинстве  случаев переводятся придаточными предложениями, соответствующими синтаксической роли герундия в предложении.

Существительное в притяжательном падеже, входящее в состав герундиального оборота, переводится соответствующим  русским существительным в именительном падеже (подлежащим придаточного предложения), притяжательное местоимение герундиального оборота переводится соответствующим  русским личным местоимением в именительном падеже (также подлежащим придаточного предложения), а герундий такого оборота  переводится личной формой соответствующего русского глагола (сказуемым придаточного предложения).

They tell me there's no chance of their getting married for years. (John Galsworthy «The Forsyte Saga») – Говорят, что [их] свадьба отложена бог знает на сколько.

"Well," he said, "I couldn't help Irene's having no money». (John Galsworthy «The Forsyte Saga»)

В данном примере существительное  в притяжательном падеже Irene's автор перевёл соответствующим существительным собственным Ирэн в именительном падеже, герундий having переведен лишь словом «нет», подразумевая глагол в личной форме «не имея».

Если у Ирэн нет своих средств.

Вывод: итак, прежде чем начать перевод герундиального оборота (признаком оборота является наличие притяжательного местоимения или существительного в притяжательном падеже перед герундием), необходимо выяснить его функцию в предложении по занимаемому им месту, а затем переводить соответствующим придаточным предложением. В большинстве случаев, по-видимому, нет оснований ограничивать передачу герундия и герундиальных оборотов в переводе какой-нибудь одной формой. Выбор слова зависит от наличия в русском языке форм, наиболее соответствующих герундиальной конструкции в целом, а в ряде случаев и от контекста всего предложения. Даже функция герундия в предложении имеет второстепенное значение.

 

2.3  Функциональные  стили

 

В предыдущих разделах мы говорили о переводе герундия – неличной формы глагола, и о переводе вообще. Невозможно переоценить перевод литературы, так как с её помощью разные народы обмениваются друг с другом мыслями и идеями. Для становления образования каждого человека важно познакомиться с шедеврами мировой литературы. Однако не каждый может познавать произведения на языке – оригинале. Лишь благодаря писателям – переводчикам нам становятся доступны бесценные кладези всемирной литературы. И когда мы читаем переводной текст, мы воспринимаем его как художественный, и не задумываемся о том, какой труд приложил переводчик для максимально достоверной передачи смысла оригинала литературного произведения. Но переводческое творчество всё-таки вторично, и его самостоятельность относительна. В переводческом идеале крупнейших мастеров перевода находит закономерное отражение ведущая роль объективных факторов по отношению к субъективному началу. Конкретная мера этих отношений реализуется в переводческой практике индивидуально, однако она обусловлена заданными параметрами оригинала, в котором объективирован замысел. Таким образом, объективная мера фиксирована в исходном тексте и выступает эталоном правомерности перевода. Игнорирование этой объективной меры влечет за собой разлад с текстом, искажение важнейших черт его содержания и функции.

Будучи результатом вторичной, относительно самостоятельной деятельности, перевод тесно связан с оригиналом как продуктом первичного творчества и выступает его вариантом. Стиль относится к первичному творчеству, перевод – к вторичному. Перевод неразрывно связан со стилем, поэтому считаем целесообразным сказать несколько слов о стилистике и о стилях в частности.

Происхождение слова стиль  проясняет суть стилистики. А именно: стилистика всегда связана с проблемой  выбора. Одну и ту же мысль можно  выразить по-разному. Поискам лучшего, оптимального варианта выражения мыслей (в данных конкретных условиях) и  учит стилистика – наука о стилях. Стили, которые выделяются в соответствии с основными функциями языка, связанными с той или иной сферой деятельности человека, называют функциональными. Функциональные стили – это, прежде всего разговорный и книжные, а книжные включают в себя научный, официально-деловой, публицистический, и особо стоит стиль художественной литературы. Для каждого функционального стиля характерны определенные; средства языка: слова, их формы, фразеологизмы, словосочетания, типы и виды предложений. Причём принадлежность этих средств к тому или другому стилю осознаётся при сопоставлении их с нейтральными средствами (от латинского neutralis – не принадлежащий ни тому, ни другому роду, средний), т.е. общеупотребительными. Именно эти средства, являющиеся межстилевыми, создают единство литературного языка.

В соответствии со сферами  общественной деятельности в современном  русском языке выделяют следующие  функциональные стили: научный, официально – деловой, газетно-публицистический, художественный и разговорно-обиходный. Каждый функциональный стиль речи имеет свои типичные черты, свой круг лексики и синтаксических структур, которые и реализуются в той или иной степени в каждом жанре данного стиля. Поскольку объектом нашего исследования стали произведения художественной литературы, считаем целесообразным более подробно рассмотреть художественный стиль.

Художественный  стиль противостоит всем ранее названным стилям эстетическим принципом организации речи, ее образностью, поскольку используется для образного отражения действительности, образного моделирования человека и его переживаний. Художественный стиль индивидуально вариативен, поэтому многие филологи отрицают его существование. Но нельзя не учитывать, что индивидуально-авторские особенности речи того или иного писателя возникают на фоне общих особенностей художественного стиля.

В художественном стиле все  подчинено цели создания образа при  восприятии текста читателями. Вопрос о языке художественной литературы и его месте в системе функциональных стилей решается неоднозначно: одни исследователи (В.В. Виноградов, А.Н. Васильева, Б.Н. Головин) включают в систему функциональных стилей особый художественный стиль, другие (Л.Ю. Максимов, М.М. Шанский, Д.Н. Шмелев) считают, что для этого нет оснований. В качестве аргументов против выделения стиля художественной литературы приводятся следующие:

1) язык художественной  литературы не включается в  понятие литературного языка; 

2) он многостилен, незамкнут, не имеет специфических примет, которые были бы присущи языку художественной литературы в целом;

3) у языка художественной  литературы особая, эстетическая  функция, которая выражается в  весьма специфическом использовании  языковых средств.

В языке художественной литературы наиболее полно и ярко отражаются лучшие качества литературного языка, это его образец, на который равняются  в отборе и употреблении языковых средств. Вместе с тем язык художественной литературы во многих случаях выходит  за пределы литературного языка  в область языка национального, общенародного, используя все его  стилистические ресурсы, от самых "низких" до самых "высоких". Он может включать в себя языковые черты и даже целые фрагменты различных функциональных стилей (научного, официально-делового, публицистического, разговорного). Однако это не "смешение" стилей, так как употребление языковых средств в художественной литературе обусловлено авторским замыслом и содержанием произведения, т.е. стилистически мотивировано. Элементы других стилей в художественном произведении используются в эстетической функции, а не в той, которую они выполняют в стиле-источнике.

К сожалению, до сих пор  в нашей лингвистической литературе не устранена путаница, возникающая  в связи с разнообразным толкованием  термина «стиль». В связи с  этим анализ употребления того или  иного языкового факта, в том  числе и стилистического средства, проводимый на произведениях одного писателя, рассматривается как попытка  описать индивидуально-художественный стиль данного автора. Цель подобных исследований – выявление разнообразных функций (в том числе и потенциально возможных) различных стилистических средств языка. Ведь «отношение средств выражения к выражаемому содержанию» (В. Виноградов) полнее всего раскрывается там, где есть возможность широко использовать многообразие оттенков этих средств, т.е. в стилях художественной речи.

Художественный стиль – пожалуй, наиболее полно описанный из функциональных стилей. Вместе с тем, вряд ли из этого можно сделать вывод о том, что он наиболее изученный. Это объясняется тем, что художественный стиль – самый подвижный, творчески развиваемый из всех стилей. Более того, новизна и необычность выражения становится условием успешной коммуникации в рамках этого функционального стиля.

Несмотря на ограниченный круг тем, затрагиваемых в художественных текстах (жизнь человека, его внутренний мир), средства, которые используются для раскрытия их, неограниченно  разнообразны.