Понятие судебной системы. Основные принципы правосудия

Говоря о  компетенции судебных органов, зачастую используют специальный термин — юрисдикция суда. Традиционно юрисдикцией называют право решать правовые вопросы (споры), однако более точным будет определение судебной юрисдикции как совокупности полномочий конкретного суда (или соответствующих видов судов) по осуществлению судебной власти.

Следует остановиться еще на двух терминах, производных  от понятия компетенции — ”подведомственность” и “подсудность”. Первое понятие разрабатывалось преимущественно в рамках науки гражданского процесса и выражает разграничение компетенции судов и иных органов по разрешению споров о праве и иных правовых вопросов, т.е. определяет “внешние границы” судебной юрисдикции. Подсудность же означает разграничение компетенции по рассмотрению правовых вопросов между различными судами, “внутри” судебной системы — т.е. в конечном счете позволяет определить конкретный суд, правомочный рассмотреть конкретное дело.

Хотя в  законодательстве термин “подведомственность” иногда используется для разграничения  компетенции между различными видами судов (ст. 22 АПК РФ), представляется, что предложенное понимание понятий подведомственности и подсудности в большей степени соответствует как букве (ст. 126), так и духу российской Конституции.

Таким образом, общую юрисдикцию судов образует круг вопросов, которые полномочны решать созданные в государстве суды (подведомственный судам). Основу ее, безусловно, составляет рассмотрение судами гражданских, уголовных и административных дел. Однако в силу большого разнообразия правоотношений и социальных конфликтов в современном обществе, исчерпывающим образом определить содержание “общей юрисдикции” не представляется возможным.

В основе организации  современных судебных систем лежат (в различных сочетаниях) три основных принципа: территориальной, материальной (предметной) и персональной юрисдикции.

Территориальная юрисдикция означает, что вся территория страны делится на судебные районы (округа, участки), таким образом  суд осуществляет судебную власть только в пределах соответствующего судебного

района. Такое  деление имеет место в судебных системах абсолютного большинства стран, имеет большей частью “технический характер” и преследует цели рациональной организации работы судов (распределение нагрузки между ними). Судебные районы могут как совпадать, так и не совпадать с административно-территориальным делением, причем последний вариант в известной мере является предпочтительным, поскольку создает дополнительные гарантии независимости судов от местных властей.

Принцип территориальной  юрисдикции обычно дополняется принципами материальной (предметной) и персональной юрисдикции — т.е. установлением полномочий определенных судов по рассмотрению дел, исходя из характера правоотношений или особенностей статуса участвующих в деле лиц.

Суды в  судебной системе подразделяются на несколько уровней (звеньев). Суды одного уровня почти всегда имеют одинаковую структуру и обладают одинаковыми полномочиями (объемом компетенции), а разграничение компетенции между ними происходит на основании принципа территориальной юрисдикции. Разграничение компетенции между звеньями (судами различных звеньев) проводится на основе материальной и (реже) персональной юрисдикции.

Разделение  судов на звенья хотя и оказывает  значительное влияние, но не определяет окончательно их процессуальную компетенцию  применительно к конкретному делу, которая выражается в делении судов на инстанции. Выделяется первая инстанция и вышестоящие инстанции, количество, наименование и полномочия которых определяются соответствующим процессуальным законодательством. Инстанционная взаимосвязь судов — единственный фактор, позволяющий говорить о “вертикали” судебной власти в правовом государстве, о “вышестоящих” и “нижестоящих” судах. Следует иметь в виду, что инстанционная взаимосвязь имеет процессуальный характер и не подразумевает (скорее, даже исключает) отношения начальствования и подчинения между судами.

Таким образом, наиболее простая структура судебной системы состоит из нескольких (обычно — двух-трех) звеньев судов, возглавляемых высшим судом государства. Все дела, составляющие общую юрисдикцию судов, таким образом, рассматриваются в рамках единой системы. В соответствии с принципом материальной юрисдикции определяется, суд какого звена полномочен рассмотреть судебное дело в качестве суда первой инстанции, а конкретный суд определяется на основании территориальной юрисдикции.

Вместе с  тем в судебных системах большинства  стран существуют особые суды, к  компетенции которых отнесено рассмотрение отдельных категорий дел, изъятых  из компетенции судов общей юрисдикции — т.е. существует несколько видов судебных органов. В литературе тенденция появления систем специализированных судов называется одной из характерных особенностей организации правосудия в современный период. При этом в случае создания особых судов для рассмотрения определенных категорий дел, возникает проблема определения компетенции этих судов и ее соотношения с компетенцией иных судов. Выше уже говорилось о том, что исчерпывающим образом определить в законе круг дел, входящих в общую юрисдикцию судов, невозможно. Столь же сложно определить в законе материальную или персональную юрисдикцию для каждого вида судов, поэтому в законодательстве практически всех стран используется следующая конструкция.

Определенные  суды наделяются общими полномочиями по разрешению любых дел, входящих в  общую юрисдикцию судов, за исключением тех категорий дел, для рассмотрения которых созданы особые судебные органы. Все иные судебные органы в государстве осуществляют свои полномочия в пределах строго определенной компетенции. В различных странах суды этих двух типов могут выступать под самыми разными названиями, но в целом вполне правомерно называть их соответственно судами общей и специальной юрисдикции.

Суды специальной  юрисдикции необходимо отличать от чрезвычайных судов, которые хотя и имеют по формальным признакам много общего с судами специальной юрисдикции, принципиально отличаются и от них, и от судов общей юрисдикции. Чрезвычайные суды (в большинстве случаев — по уголовным делам) создаются в условиях авторитарных режимов, обычно — с целью решения текущих политических проблем, для решения которых по каким-либо причинам не удается использовать существующие в государстве судебные органы. Деятельность чрезвычайных судов осуществляется с нарушением принципа разделения властей и сопровождается нарушением прав человека, отказом от основополагающих принципов правосудия — независимости суда, гласности, состязательности, права обвиняемого на защиту, законности. Таким образом, чрезвычайные суды, по сути, не являются судами в том понимании роли и значения этого института, которое нашло отражения в ряде международно-правовых документов (например, ст. 6 ЕКПЧ). В Российской Федерации создание чрезвычайных судов запрещается (ч. 3 ст. 118 Конституции РФ).

При сравнении  судебных систем различных стран  наблюдается отсутствие единообразных подходов к решению вопросов о видах специальных судов и их компетенции. Тем не менее, можно выделить несколько основных причин существования судов специальной юрисдикции в судебной системе страны:

• выделение в отдельную систему судов по принципу персональной (сословной, профессиональной и др.) подсудности (суд пэров в феодальной Англии, суды по делам несовершеннолетних во Франции);
• включение в судебную систему органов, ранее существовавших, однако не являвшихся судами (административные суды во Франции, арбитражные суды в России);
• необходимость учесть особенности (нередко – просто упростить процедуру рассмотрения) определенных категорий дел (транспортные суды в США, суды по трудовым делам в ФРГ).

Существование некоторых специализированных судов  может быть вызвано конкретной политической ситуацией в стране или исторической традицией; часто играет роль сочетание нескольких причин.

Однако определяющим фактором в создании судов специальной юрисдикции является необходимость установить особый (по сравнению с принятым в судах общей юрисдикции) порядок рассмотрения какой-либо категории дел. Именно введение отличного от общего порядка рассмотрения дел является стержнем конструкции судов специальной юрисдикции. При отсутствии процессуальных различий в правилах производства по делу в судах общей и специальной юрисдикции отпадает сама необходимость в существовании последних. Напротив, если такие различия есть, но с развитием государства и общества объективная необходимость различного порядка производства по делу утрачивается, основание для существования особых судов также исчезает.

История судебных органов и в России, и в мире, содержит множество примеров, подтверждающих указанную закономерность. Так, по мере утверждения принципа равенства  граждан перед законом и судом повсеместно исчезали сословные суды, особый порядок производства в которых обосновывался исключительно социальным статусом участников судебного разбирательства. Показательным является также пример США, где после объединения систем общего права и права справедливости специальный суд совести остался только в штате Делавэр — как дань традиции, хотя первоначально такие суды были созданы практически во всех штатах.

Вместе с  тем, хотелось бы отметить, что установление особого порядка производства по делам определенной категории, хотя и является основой для создания судов специальной юрисдикции, необязательно должно привести к выделению подсистемы таких судебных органов. Практически во всех странах отсутствуют отдельные суды для рассмотрения гражданских и уголовных дел, в ряде стран (к числу которых относится и Россия) судами общей юрисдикции рассматриваются также и дела, вытекающие из административно-правовых отношений.

Далеко не всегда структура судебной системы  ограничивается выделением на основе принципов материальной и персональной юрисдикции особых судов для рассмотрения отдельных категорий дел по первой инстанции. Суды специальной юрисдикции также могут подразделяться на звенья, между которыми устанавливается инстанционная взаимосвязь — т.е. образовывать подсистему тех или иных судов специальной юрисдикции. При этом разграничение компетенции между судами специальной юрисдикции, “внутри” подсистемы этих судов, проводится на основе тех же общих принципов — территориальной, материальной и персональной юрисдикции.

Каково соотношение  судов специальной и общей  юрисдикции? Место, которое занимают суды специальной юрисдикции в судебной системе страны, может быть различным. В целом можно выделить три  основные модели организации этих судов:

• Суды специальной юрисдикции образуются только как суды первой инстанции и процессуально замыкаются на вышестоящих судах общей юрисдикции (торговые суды во Франции, налоговые суды в некоторых штатах США);
• Суды специальной юрисдикции представляют собой отдельную подсистему, в рамках которой имеются вышестоящие (апелляционные) судебные инстанции, однако в конечном итоге, они замыкаются на высшем суде в системе судов общей юрисдикции (например, военные суды в ФРГ или в США);
• Создается полностью независимая от судов общей юрисдикции система судов, возглавляемая собственным высшим судебным органом (арбитражные суды в России, трудовые, социальные, финансовые, административные суды в ФРГ).

Единый подход к организации судов специальной  юрисдикции зачастую отсутствует даже в рамках одного государства, поэтому различные специализированные суды могут быть организованы на основе разных моделей, и судебные системы европейских стран могут служить хорошим тому примером.

Система судов общей юрисдикции Российской Федерации. Прежде чем перейти к рассмотрению системы судов общей юрисдикции в России, необходимо сделать определенное уточнение, поскольку подход российского законодателя к определению судов, входящих в систему судов общей юрисдикции, несколько отличается от изложенной выше теоретической модели.

Как уже  говорилось, Конституция РФ упоминает  о судах общей юрисдикции при  определении полномочий Верховного Суда РФ, указывая, что он “является  высшим судебным органом по гражданским, уголовным, административным и иным делам, подсудным судам общей  юрисдикции”. Из приведенной формулы Конституции РФ следует, что Верховный Суд РФ не может являться “высшим судебным органом” по делам, подсудным иным, чем суды общей юрисдикции, судебным органам. В то же время, существующие в России военные суды, которые с теоретической точки зрения совершенно определенно являются судами не общей, но специальной юрисдикции, процессуально замыкаются именно на Верховный Суд РФ, в составе которого функционирует Военная коллегия.

По-видимому, именно поэтому при разработке ФКЗ  “О судебной системе” было принято решение, хотя и не безупречное с точки зрения логики, однако позволяющее снять указанное противоречие: и ныне действующие военные суды, и специализированные федеральные суды, возможность создания которых предусматривается этим законом, были объявлены входящими в систему федеральных судов общей юрисдикции (ч. 3 ст. 4 ФКЗ “О судебной системе”). Таким образом, несмотря на явное внутренне противоречие термина “специализированный федеральный суд общей юрисдикции”, следует констатировать, что любой суд (система судов), для которого высшей судебной инстанцией является Верховный Суд РФ, считается судом общей юрисдикции Российской Федерации.