История физической культуры Древней Греции

  Ювенал утверждал, что доход хорошего всадника на колеснице  соответствовал заработку ста адвокатов. Во II веке одним из таких всадников, обладавшим выдающимся талантом, был  Гай Апулей Диокл, который на колеснице, запряженной парой лошадей, побеждал 3000 раз, а на четверке лошадей — 1500 раз. Он участвовал в состязаниях  до сорокадвухлетнего возраста и  при 32 миллионах сестерций принес факции большой доход, значительная доля которого досталась ему самому.

  В грубых и  неотесанных гладиаторах женщины  видели воплощение мужественности. Художники  прославляли их, изображая в мозаиках, на керамических плитах и на вазах. Неудивительно, что со временем снова  выросло число сенаторов, рыцарей  и даже императоров, принимавших  участие в любительских гонках на колесницах и выступавших в роли гладиаторов (Нерон, Тит, Гадриан, Каракалла, Коммод и др.). Славе гладиаторов завидовали даже амазонки и в погоне за сенсацией, к немалому удовольствию зрителей, участвовали в поединках в смешанных парах вместе с мужчинами.

  Однако наряду с гладиаторами и всадниками —  «звездами» и любимцами публики — была многочисленная группа побежденных неудачников. Большой процент всадников заканчивал свою спортивную карьеру с многочисленными травмами и не в ореоле славы. Многие из них находили смерть под копытами мчавшихся за ними лошадей или под колесами проносившихся над ними колесниц. Большинство раненых гладиаторов не получало пощады. Понятие об идеальном мужчине требовало, чтобы победитель с криком «Получай!» заколол корчившегося от боли противника. Служители амфитеатра в таких случаях бросались к валявшемуся на песке трупу. Они постукивали его молотками по лбу и, если не находили в нем ни малейших признаков жизни, крючками выволакивали с арены. Остальные наспех переворачивали окровавленный песок, посыпали арену свежим, и под приветственные крики присутствующей толпы на арену выходила новая пара.

  Великий мыслитель-стоик  Луций Аннеус Сенека (4 г. до н. э. — 65 г. н. э.) принадлежал к числу немногих, кто не одобрял этот бесчеловечный вид развлечений. На основе впечатлений, полученных в амфитеатре, он с глубоким возмущением и презрением писал:

  «По сравнению  с этим все прежние бои были милосердными по своему характеру. Ни о каком развлечении здесь  нет и речи, здесь идет сплошная человеческая резня. У них нет  никакого убежища. Всю свою силу они  вкладывают в удар, и ни один из этих ударов не проходит бесследно... Те, кто только что по приказу убивали сами, попадают в руки других, чтобы быть убитыми. Победителя оставляют в живых до следующего, нового убийства. У каждого из этих несчастных фехтовальщиков конец один — смерть. Эти игры сопровождаются огнем и железом. И это продолжается до тех пор, пока арена не опустеет.

  «Убивай, режь, жги! Почему он бежит на меч, так осторожничая? Почему убивает недостаточно решительно? Почему он так неохотно умирает?!»  Пинками, оплеухами и затрещинами  их выгоняли, чтобы они получали раны, при этом удары друг друга  они должны были встречать обнаженной открытой грудью».

  В конце эпохи Римской  империи с обострением  общественной борьбы поклонники коневодческих  факций объединились в настоящие «цирковые» партии. Цвета основных факций — белый, красный, синий и зеленый — были едиными на территории всей империи. Факций различных городов были в V веке реорганизованы в соответствии с общественным расслоением. С этого времени конные состязания, и состязания колесниц превратились в своеобразную открытую арену политической борьбы. Имперская администрация с удовольствием наблюдала массовые стычки болельщиков, отдававших свои симпатии различным факциям, так как это отвлекало их внимание от действительного участия в решении вопросов, касающихся власти.

  Время от времени  сами императоры становились во главе  той или иной факций. Особенно они  старались завоевать расположение «синих» и «зеленых», располагавших  наибольшим числом сторонников. Калигула, например, отравив наиболее опасные упряжки противников, тем самым усилил позиции своей партии.

  В период упадка Римской  империи, как это мы уже отмечали в разделе, посвященном греческой физической культуре, стадионы и цирки стали местом, где начинались народные восстания. В 529 году на стадионе Неаполя возникла целая серия восстаний, которые формально были направлены против засилия христианской церкви и новых форм угнетения. Юстиниан, чтобы предотвратить дальнейшее распространение волнений, закрыл все древние учреждения физической культуры, за исключением византийского ипподрома, и среди них — наиболее авторитетный в ту пору афинский гимнасий. Его преподаватели бежали в Персию.

  Едва успели подавить народное восстание палестинцев, как на византийском ипподроме началось восстание «Ника» (победа), которое покачнуло императорский трон. Юстиниан уже готов был бежать из столицы, когда евнуху Нарсесу удалось подкупить предводителей «синих». Брошенные на произвол судьбы «зеленые» были на ипподроме разгромлены отрядами наемников Белизара. Жертвами этого кровопролития стали почти тридцать тысяч человек. Победа императорских наемников означала одновременно и победу над древней физической культурой. Цирковые партии, последние остатки древних форм выражения народного недовольства, постепенно отмирали.

Своеобразное развитие физической культуры в Древнем Риме представляет собой ценный опыт в истории культуры. Она зарождалась как ритуальное обрамление военных упражнений, служила средством сплочения народных масс. В эпоху республики она превратилась в арену политической борьбы. Стала фактором, с помощью которого можно было разобщить народные массы, столкнуть их между собой, т. е. служила своего рода буфером между рабами и господствующими классами. В начале эпохи Римской империи в качестве одной из разновидностей народных зрелищ помогала создавать божественный культ императоров. В конце эпохи империи существовала как средство наживы, а затем снова стала ареной политической борьбы, форумом классовой борьбы, неподвластным господствующим классом. Центральная власть — предвестник феодального общественного строя — положила ей конец как одному из институтов, который уже не способствовал укреплению власти, а представлял для нее определенную опасность.