История развития флота в России

Первый поход к Азову, состоявшийся в 1695 году, был безуспешен, особенно потому, что турецкий гарнизон осажденной крепости получал от стоявшего  на Дону флота помощь людьми, боевыми  припасами и провиантом. Таким  образом, осязательною причиною неудачи  явилось отсутствие с нашей стороны  морской силы, и Петр немедленно приступил к созданию военного флота.

Бездна препятствий, встречавшихся  при начале этого великого Дела, не помешала его осуществлению. Все  средства, отдельно разбросанные по России, и все сведущие в судостроении люди собраны были под Москвою, в  селе Преображенском, где гвардейские  солдаты и опытные плотники, привезенные  из Вологды, Нижнего, Архангельска и  других городов, принялись за обделку  частей галер.

Части 22 галер и 4 брандеров по зимнему  пути перевезли к городу Воронежу, где на реке Воронеже устроена была верфь и адмиралтейство для сборки и приготовления к плаванию привезенных  из Преображенского судов. Здесь  же были заложены и строились два  корабля-галеаса.

В то же время в притоках Воронежа, для предстоящей перевозки войск  по Дону, поспешно строилось более  полуторы тысячи стругов, морских лодок  и плотов, и в разных местах заготовлялись  все предметы, необходимые для  флота. Благодаря участию в деле самого Петра, в исходе мая месяца 1696 года новосозданный флот, в числе  одного корабля (длиною 113 футов), двух брандеров, двадцати трех галер и  нескольких десятков казацких лодок, запер  для турок устье Дона.

Начальником флота числился Лефорт, носивший звание адмирала и занимавший первое место в триумфальном торжестве, которым приветствовала Москва победителей Азова. Цель похода была достигнута: взятием Азова открылся для России свободный выход в Азовское море. Петр, признавая, что значительная доля успеха в этом важном деле принадлежала флоту, и предвидя те неисчислимые выгоды, которые он должен был принести в недалеком будущем, твердо решился немедленно положить прочные основания устройству постоянного военного флота, и к осуществлению этой великой мысли привлечены были силы всего государства.

1.5.Путешествие Петра I в Голландию и Англию

Но чем ближе знакомился Петр с морским делом, тем яснее  понимал, что для успешного создания флота требовалось много таких  сведений, которых в России приобрести было невозможно, и тогда у него явилась смелая мысль: самому отправиться  в Европу и, изучив в морских державах, насколько будет возможно, главнейшие части морской науки, употребить полученные сведения на пользу русскому флоту. Для исполнения этого намерения  решено было отправить посольство, во главе которого находились Лефорт и боярин Федор Алексеевич Головин. У морских держав Англии и Голландии  предполагалось просить оружия и других предметов для нашего рождающегося флота. При посольстве отправилось до 70 молодых людей знатных фамилий для изучения различных отраслей морского дела и, с тою же целью, послано 30 волонтеров, из лиц хорошо известных царю по участию их в прежних его плаваниях и судостроительных работах. В числе этих тридцати находился и сам Петр I под именем Петра Михайлова.

По прибытии в 1697 году в Голландию, Петр, желая вполне изучить кораблестроение, поступил плотником на одну из верфей маленького городка Сардама, но, обеспокоенный назойливым любопытством жителей, царь через десять дней переехал в Амстердам, где к трудился четыре с половиною месяца, изучая все технические подробности дела. Так как в Голландии при строении судов руководствовались только практикою, то такое одностороннее отношение к делу не могло удовлетворить любознательности гениального Петра, и для изучения теоретических оснований науки кораблестроения он отправился в Англию. Плодом пребывания Петра в Голландии и Англии было самое полное, всестороннее изучение всех отраслей морской науки как в теоретическом, так и в практическом отношениях. По возвращении в Россию Петр мог составить чертеж судна, руководствовать в адмиралтействе каждого мастерового в мельчайших подробностях его работы, вооружить судно и управиться с ним в море при самых затруднительных обстоятельствах.

1.6 Значение Азовского флота

Азовский флот, весьма дорого стоивший России, несмотря на преследовавшие его  неудачи, зависевшие главным образом  от неблагоприятных условий местности, принес немаловажную пользу государству. Заслуга его в морском отношении  заключалась в том, что он дал  возможность русским людям приобрести опытность в новом для них  деле и указал на источники средств, которые способствовали неимоверно быстрому созданию и развитию флота  на Балтийском море. Как морская  практическая школа, Азовский флот принес также огромную пользу: на нем были заложены довольно прочные основания  всех главных отраслей морской деятельности. Наконец, существование его имело серьезное политическое значение, показав Европе, что может сделать Россия. И действительно, в каком из европейских государств, не имевших флота, могла бы осуществиться смелая мысль: построить в одну зиму флот в 1200 верстах от моря и, при содействии его, отнять часть берегов этого моря у сильного и опытного в морском деле неприятеля.

2.Состояние морского дела в первой четверти XVIII века

2.1 Комплектование и состав судовых команд

В первое время своего существования  флот комплектовался офицерами и  солдатами Преображенского и  Семеновского полков. На галерах гребцами вначале, в подражание иностранным  флотам, были преступники, осужденные на каторжную работу, или пленные; но в скором времени они заменились вольнонаемными работниками и потом  солдатами.

В 1700 году на флоте было уже до тысячи русских матросов, и число их начало пополняться наборами. Немногие русские, учившиеся морскому делу за границей, стали поступать во флот унтер-офицерскими, а потом и младшими офицерскими  чинами. Впоследствии, ученики Московской навигацкой школы и Петербургской  морской академии выпускались на службу гардемаринами, подштурманами  и другими званиями. Но так как  при быстром увеличении флота  этих источников было недостаточно, то с основания флота и до конца  шведской войны в нашу морскую  службу нанималось множество иностранцев, поступающих разными чинами и  назначаемых в различные должности. В 1715 году, матросы были уже все русские, а из офицеров число русских доходило до половины всего наличного состава.

2.2 Морские чины, обмундирование и продовольствие

Две трети судовых экипажей состояли из матросов и пушкарей или артиллеристов  и одна треть из морских солдат. Матросы разделялись сначала  на 4, а впоследствии на 2 статьи. Морские  чины были: генерал-адмирал, адмирал, вице-адмирал, контр-адмирал или шаутбенахт (от голландского Schout bij-nacht), капитан-командор, капитан, капитан-поручик (капитан-лейтенант), поручик (лейтенант), корабельный секретарь и последний офицерский чин – подпоручик (унтер-лейтенант). Мичмана, явившиеся с 1713 года, числились в унтер-офицерском звании; а гардемарины, существующие с 1716 года, равнялись по чину и содержанию с солдатами гвардии и носили форму Преображенского полка.

Обмундирование морских солдат и их офицеров было сходно с формой армейских полков. Одежда же матросов не имела в себе ничего военного и состояла, в подражание голландцам, из матросской шляпы, фризового бострога (род пальто), коротких штанов, чулок  и башмаков. Морские офицеры не имели никакой форменной одежды.

Для продовольствия морских команд некоторые предметы доставлялись из губерний «натурой», другие заготовлялись  на адмиралтейских заводах или поставлялись подрядчиками. Морская провизия отличалась от береговой большим разнообразием  и количеством. В состав морской  провизии входило: соленое мясо, говяжье  или свиное, рыба, сухари, горох, крупа, масло, соль, уксус, сбитень или пиво и вино, которого в месяц полагалось 16 чарок на человека.

2.3 Порты и верфи

Общее число всех судов, построенных  на русских верфях при Петре Великом, превосходит тысячу. На петербургских  верфях строились преимущественно  линейные корабли и галеры; на Олонецкой  верфи – фрегаты, шнявы и другие мелкие суда; в Казани – военные  и грузовые суда Астраханской флотилии. Вообще при Петре в разные периоды  времени судостроение производилось  в 25 местах.

Для постройки галер отведено место  нынешнего нового адмиралтейства, которое  тогда называлось «галерным двором». Для зимовки же и починки галер  устроена на взморье Васильевского  острова «галерная гавань». В  первые года существования Балтийского  флота суда его зимовали в «Кронверкской  гавани», то есть в канале, находящемся у кронверка Петропавловской крепости. Но когда Полтавская победа прочно утвердила за Россией обладание невскими устьями, то для зимовки глубоко сидящих судов устроена была небольшая гавань у острова Котлина; а в 1717 году начато строение котлинских гаваней в тех размерах, которые сохранились и до настоящего времени. Для усиления защиты Котлина перестроен был Кроншлот и возведены новые укрепления как на берегах Котлина, так и на стенах гаваней, и начали строить крепость на самом рейде (форт Петр). Желая из Котлина сделать нечто вроде Амстердама, Петр предполагал перерезать весь остров каналами и в некоторых из них устроить доки и элинги. В действительности осуществилась только небольшая часть этого колоссального проекта: проведены были в гавани дамбы Усть-канала, продолженного во внутренность острова около 200 сажен, и в конце его начаты строением элинги и док. При гаванях было устроено адмиралтейство и все необходимые мастерские, и так как большая часть флота зимовала у Котлина, то Кронштадт сделался военным портом Балтийского флота. В Ревеле к старинной купеческой гавани пристроена была новая гавань для зимовавшего здесь отряда военных судов, а отдаление от моря Кронштадта, запертого в продолжение полугода льдом, заставило Петра обратить внимание на лежащую близ Ревеля Рогервикскую бухту. Сюда предполагал Петр впоследствии перевести главный военный порт, и с этой целью начаты были в Рогервике огромные работы. Рогервикская бухта, находящаяся несравненно ближе Кронштадта к выходу в Балтийское море и замерзающая на самое короткое время, могла предоставить спокойное и безопасное убежище для всего Балтийского флота. Но для этого необходимо было закрыть бухту от северных ветров искусственным молом и защитить ее от неприятельского нападения сильными укреплениями. К первым необходимым постройкам приступлено было тотчас по заключении Ништадтского мира, и с этого времени работы энергично продолжались до кончины Петра I. Архангельск, где военное судостроение прекратилось в 1715 году, имел важное значение как коммерческий порт, и на верфях его продолжалось строение купеческих судов.

При Петре к немногим маякам, существовавшим во время шведского владычества, прибавлено в Финском заливе несколько  новых, а также правильно организованы артели лоцманов в тех портах, в  которых их не было.

2.4 Морское законодательство и судопроизводство

Первым по времени русским морским  уставом были 34 статьи, заимствованные из голландского устава и представленные капитаном корабля Орел Ботлером. В первые годы существования флота, руководствовались самыми необходимыми отдельными законоположениями или инструкциями, вызванными обстоятельствами. Так например, при первом плавании галер к Азову в 1696 году, для руководства командирам, Петром I даны были 15 статей, и только в 1698 году введено в нашем флоте нечто вроде краткого морского устава, состоявшего из 64 статей, заимствованных вице-адмиралом Крюйсом из голландского и датского уставов. Эти статьи, несколько измененные самим Петром, были напечатаны и обнародованы в 1710 году под заглавием «Инструкции и артикулы военному российскому флоту».

По мере увеличения морской деятельности, новые случаи и обстоятельства вызывали ряд новых обязательных для служащих постановлений, и в 1715 году Петр, предположивший составить полный морской устав, приказал перевести на русский язык уставы: английский, голландский, датский, французский и шведский. Эти переводы послужили материалом для нашего устава, изданного в 1720 году под заглавием: «Книга устав морской о всем, что  касается доброму управлению в бытность флота в море». Этот труд представлял  полный свод военно-морских узаконений, которым определялись обязанности  и права всех служащих на флоте, взаимные их отношения и наказания за преступления. В нем же излагались правила внутреннего  корабельного благоустройства и, наконец, устанавливался общий порядок при  плавании как нескольких судов, так  и целого флота. Главным деятелем при составлении устава был сам  Петр I, посвящавший иногда этому  важному делу до четырнадцати часов  в сутки. Сотрудниками царя были капитаны: Конон Зотов, Гослер и известный  Шафиров.

В 1722 году издан был свод морских  административных законов под названием: «Регламент о управлении адмиралтейств  и верфи; и о должностях коллегии адмиралтейской и прочих всех чинов  при адмиралтействе обретающихся». Петровский морской устав и регламент, обнимая все проявления военно-морской  деятельности на море и в портах, составляли полный свод военно-морских  законов. Петровский устав, конечно, с  некоторыми отступлениями, требуемыми временем, сохранялся на нашем флоте  три четверти столетия. Для правильной организации русского коммерческого  судоходства в 1723 году издан был  «Регламент шкиперам»; а в 1724 «Морской торговый регламент».

2.5 Флаги, Сигналы

Морским уставом утверждены были также  русские судовые флаги, порядок  производства сигналов и правила  о салютах. До издания устава, относительно этих предметов было много неопределенного  и происходили нередкие перемены.

Из цветов материй, употребленных  на флаги корабля Орел, и из того, что при вооружении его главными распорядителями были голландцы, можно  с большею вероятностью допустить, что тогдашний флаг в подражание голландскому состоял из трех горизонтальных полос: белой, синей и красной, расположенных, для отличия от голландского флага, в другом порядке.

В 1709 году на военных судах введен гюйс, который поднимался на бушпритах  военных судов и на крепостях.

В 1712 году военным судам присвоен флаг – белый, с синим андреевским  крестом.

Сигналы, как необходимое средство сообщения между судами, введены  были при первых плаваниях нашего флота. Первоначально они состояли в немногих условных знаках, заключающихся  днем в подъеме флагов, а ночью  – фонарей, к чему присоединялись еще пушечные выстрелы и барабанный бой, В 1710 году явились печатные сигналы, которые, улучшаясь в нескольких последующих изданиях, вошли в  состав морского устава. Дневные сигналы  производились флагами, поднимаемыми в разных местах рангоута, и парусами. Поднятие каждого сигнала на флагманском корабле сопровождалось выстрелом, который репетировался всеми судами в виде ответа и заключался вторичным выстрелом флагмана. Ночные сигналы на кораблях делались фонарями и пушечными выстрелами, а на галерах, сверх этого, ракетами, звуком труб и боем в литавры и барабаны. Крайнее несовершенство сигналов того времени видно из недостаточного количества сигнальных нумеров, которых для флагманского корабля было: дневных 48, ночных 14 и туманных, производившихся пушечными выстрелами, – 9. Партикулярный корабль мог сделать дневных сигналов только шесть, а галера один. Подобное несовершенство сигнальной системы заставляло во время плавания флота в открытом море, иногда при весьма свежем ветре и большом волнении, посылать шлюпки для передачи донесения или приказания.

2.6 Морские учебные заведения

Для образования моряков в России в 1701 году основана была в Москве на Сухаревой башне «Школа математических и навигацких наук», в которую  принимали детей дворян, духовных и других сословий, кроме податных. В старших классах школы учил преимущественно морским наукам вызванный из Англии профессор Фарварсон, помощниками которого были два учителя, также англичане. В младших же классах преподавал Леонтий Магницкий.

Курс школы состоял из арифметики, геометрии, тригонометрии плоской  и сферической, навигации и морской  астрономии. Но так как большая  часть поступающих не знала грамоте, то для предварительного подготовления  их при школе было два отделения, называвшиеся «русскою» и «цифирною» школами. В первой учили читать и  писать, а во второй преподавали  начала арифметики. Определенного времени  для прохождения курса не было назначено; науки проходились последовательно, одна после другой: выучившего арифметику переводили в класс геометрии  и так далее, до окончания полного  курса. Число учеников школы, постоянно  увеличивающееся, в 1711 году было определено в 500 человек.