Надо еще раз подчеркнуть,
что не Беринг разработал план
Сибирско-Тихоокеанской экспедиции.
Отдельные отряды этой экспедиции
преследовали разные цели, действовали
самостоятельно и руководились
не им. Поэтому еще Сарычев
объединил все отряды, описывавшие
берега Северного Ледовитого
океана, названием Великой Северной
экспедиции. Почину Сарычева в
дальнейшем последовали Г. И.
Танфильев, М. С. Боднарский, Г.
В. Яников.
В результате проведения этих
экспедиций окончательно было установлено
наличие пролива между Азией
и Америкой. Открыты и нанесены
на географические карты северо-западное
побережье Северной Америки, некоторые
острова Алеутской гряды, Курильские
острова. Были получены новые сведения
о стране на Японских островах3.
Так Российское государство
в стремлении решить стоявшие перед
ним геополитические задачи поступательно
приближалось к берегам Амура, Охотского
моря, Аляски. Навстречу ему двигалась
и Япония, которая с острова
Кюсю перебралась на более северный
Хоккайдо, от него дальше на север шла
длинная гряда вулканических
островов – Курилы.
1.3 Экспедиция
Шпанберга к Японии
С конца 1730-х гг. начинаются
соприкосновения с территорией
современной Японии. В 1738-1739 гг. проходила
экспедиция М. Шпанберга.
К берегам Японии отправилось
три корабля, на которых находилось
более 150 человек под общим начальством
Шпанберга. Экспедиция вышла из Охотска
в июне 1738 г. и после захода на
Камчатку направилась на юг вдоль
Курильских островов. Проплыв какое
то расстояние Шпанберг вернулся на
Камчатку. Вблизи Хоккайдо, находился
корабль "Надежда" под командованием
Вальтона. Вся экспедиция вернулась в
августе 1738 г. на Камчатку в Большерецк
для зимовки.
В мае 1739 г. экспедиция Шпанберга
в составе четырех кораблей вновь
направилась к Курильским островам.
После безнадежных поисков "Земли
Гама" и "Земли Компании" Шпанберг,
убедившись, что таковые в действительности
не существуют и что эти земли
всего только плод фантазии средневековых
географов, направился к Японии. Корабли
остановились вблизи берегов северо-восточного
Хонсю (несколько севернее залива Сэндай).
Русских моряков, видавших суровую
природу Камчатки, Япония поражала
своей яркой и разнообразной
растительностью, богатой фауной морских
вод.
На японский берег Шпанберг
не сходил, однако имели место встречи
с японцами, приезжавшими на русские
корабли. На обратном пути экспедиция
вновь прошла у берегов Хоккайдо
и в августе 1739 г. возвратилась в
Большерецк.
Отделившийся от отряда Шпанберга
корабль под командованием Вальтона
в июне 1739 г. также был у берегов
Японии, доплыв до южной оконечности
полуострова Идзу, остановился вблизи
порта Симода. Русские моряки были
радушно встречены местными жителями.
В японских водах корабль оставался
недолго и вскоре вернулся на Камчатку.
В 1742 г. Шпанбергом и его помощником
Шельтингом было совершено еще одно
плавание к северо-восточным берегам
Хонсю. Однако и на этот раз русские
суда пробыли там недолго, дойдя
до залива Сэндай.
Велико значение не только
плаваний Шпанберга, но и плавания Шельтинга
в Охотском море. Он прошел в 1742 г. на
бриге "Надежда" вдоль всего
восточного берега Сахалина до пролива,
отделяющего остров Сахалин от Хоккайдо.
Произвести исследования этих мест из-за
туманов ему не удалось. Все же
следует признать, что за 45 лет
до плавания Лаперуза Шельтинг достиг
того пролива, который позднее получил
название Лаперуза. Записи экспедиционных
отрядов Шпанберга и его товарищей,
а также сделанные ими картографические
съемки внесли значительный вклад в
дело изучения северных районов Тихого
океана. На карту, составленную в результате
экспедиции Шпанберга, Вальтона и Шельтинга,
были нанесены, правда еще с недостаточной
точностью, многие Курильские острова;
Сахалин, в отличие от европейских
карт, где он обозначался как полуостров
Азии, был показан как остров.
Они впервые нашли путь к Японии
с севера.
Несмотря на дружественные
контакты с местным населением, экспедициям
установить торговые отношения с
Японией не удалось. Бакуфу подтвердило
свое неуклонное следование политике
изоляции выпуском новой инструкции
о насильственных мерах в отношении
иностранных кораблей (1739).
1.4 Дальнейшее
установление российско-японских
отношений.
Экономическое развитие дальневосточных
владений России, их хозяйственная
деятельность содействовали продолжению
исследований Охотского моря и северо-западной
части.
В последней четверти XVIII
века правители Японии решили обратить
пристальное внимание на север, по ряду
произошедших событий. Дело в том, что
нежданные зарубежные гости все
чаще стали появляться не только у
южных, но и северных берегов Страны
восходящего солнца. В эти воды
устремляются корабли экспедиций Ж.
Лаперуза, Дж. Кука, У. Броутона, М. Шпанберга.
Нарастающая угроза с севера
заставила японские власти поступиться
жесткими принципами самоизоляции и
отменить строгие запреты, касающиеся
выезда японцев со своих островов.
За пределы империи - на север Хоккайдо,
на Сахалин, на юг Курильской гряды
отправились в одиночку или в
составе вооруженных самурайских
отрядов японские исследователи, прикидывавшие,
как привести эти ранее не освоенные
земли и их коренное население
под власть всесильного сёгуна. За
ними устремились и японские купцы
за рыбой и лесом. Так началась
встречная колонизация Курильского
архипелага.
Как на севере Курильского
архипелага, так и на его юге
общение местных айнов с пришельцами
не складывалось. Возмущенные грабительскими
поборами айны не раз поднимали
мятежи и против русских, и
против японцев. Где-то на юге
Курильской гряды два потока
первопроходцев - русских и японских
- столкнулись. Но до вооруженных
схваток не дошло. И те и
другие настороженно приглядывались
друг к другу. А ситуацию
на островах удалось разрядить,
когда вместо воинственных казаков
туда стали приезжать купцы
с товарами.
Русские поселенцы
и навещавшие их охотские и
камчатские купцы продавали свои
товары курильцам, а те не
без выгоды для себя перепродавали
их японцам, и наоборот. Но если
японцы побаивались нарушать
запрет на общение с иностранцами,
русские стремились наладить
прямые контакты с Японией.
На этом фоне и
произошли события, вошедшие в
историю установления российско-японских
отношений.
В ноябре 1772 года иркутский
генерал-губернатор А. Бриль вручил
премьер-майору Магнусу Бему,
только что назначенному на
пост главного командира Камчатки,
инструкцию, в которой предлагалось
организовать морскую экспедицию
«для осмотра Курильской гряды
и японского царства». Денег на
это выделено не было, и Бем
решил переложить все хлопоты
на плечи якутского купца Павла
Лебедева-Ласточкина, заинтересованного
в торговых операциях южнее
Камчатки. Тот охотно согласился,
но пригласил себе в компаньоны
иркутского купца Григория Шелихова.
Для экспедиции был куплен
бот «Николай» и подобрана
команда во главе с сибирским
дворянином Иваном Антипиным,
хорошо знавшим не только морское
дело, но и японский язык. Перед
выходом в море Бем уточнил
задачи экспедиции, поручив ей
провести переговоры с «мохнатыми
курильцами» и японцами о возможности
заключения торгового договора.
При этом жителей Курильских
островов предписывалось склонять
к переходу в русское подданство,
«обнадежив их защитою от притеснения
соседей». В инструкции, врученной
Антипину, содержалось строгое предупреждение:
«Под смертною казнью не обижать
диких».4
Бот «Николай» вышел
из Петропавловской гавани 24 июня
1775 года. Плавание сложилось неудачно,
и осенью следующего года корабль
потерпел крушение у острова
Уруп. Лебедеву-Ласточкину пришлось
немедленно организовывать спасение
экипажа. Одновременно он обратился
к иркутскому губернатору с
просьбой о выделении казенного
корабля для продолжения работы
экспедиции. По распоряжению Бриля
охотский начальник предоставил
купцу бригантину «Св. Наталия»
под командою штурмана Петушкова.
Антипин и на этот раз возглавил
поход.
Бригантина вышла из
Охотска 10 сентября 1777 года, взяв
курс на Уруп. Там экспедиция
и зазимовала. В мае следующего
года Антипин отправил несколько
десятков своих людей под руководством
иркутянина Д. Шабалина на трех
байдарах к островам Итуруп
и Кунашир, а оттуда после
непродолжительной остановки - на
Матмай (Хоккайдо).
О конкретной дате
и месте прибытия русской экспедиции
на Хоккайдо существуют разногласия,
но очевидно, что в июне или
июле 1778 года байдары Шабалина
зашли в гавань на северо-востоке
этого острова. Вероятнее всего,
это был залив Аккэси. Там их
дружелюбно встретили айны. Но
самым интересным было то, что
у берега стоял на якоре
японский корабль, на борту
которого был представитель княжества
Мацумаэ Нитта Охати. (В то время
под властью клана Мацумаэ
находилась лишь самая южная
часть острова Хоккайдо.) Японцы
не на шутку встревожились
появлением русских судов, но
Шабалин через переводчика поспешил
всех успокоить, раздал подарки
и вручил японцам письмо Магнуса
Бема с предложением установить
торговые отношения.
Нитта Охати, объяснив,
что столь серьезные дела единолично
решать он не уполномочен, предложил
россиянам прибыть за ответом
летом следующего года. Получив
обнадеживающий ответ, Шабалин
вернулся на Уруп, откуда вся
команда на бригантине отправилась
в Охотск.
Заинтересованность Лебедева-Ласточкина
в открывающихся перспективах
торговли с Японией была столь
высока, что он дал морякам
отдыху всего 10 дней, пока судно
грузили товарами - сукном, бархатом,
атласом, мукой, маслом, сахаром,
солониной. И уже 7 сентября 1778
года «Св. Наталия» под командованием
все того же Антипина вновь
отправилась к Урупу.
Перезимовав на этом
острове, Антипин, Шабалин и
еще 45 человек на 7 байдарах в
конце мая 1779 года отправились
в бухту Аккэси. С проживавших
там айнов они взяли ясак, но
японцев не встретили. Пришлось
довольно долго дожидаться. Наконец,
5 сентября пришло судно из
Мацумаэ с двумя чиновниками
на борту. После обычных церемоний
японцы объявили русским, что
торговлю иностранным купцам
вести можно только в порту
Нагасаки, а на Кунашир и Итуруп
им ходить не следует.
Россиянам, как говорится
не солоно хлебавши, пришлось
вернуться на Уруп, где они
решили перезимовать перед отплытием
на родину. Тут к их разочарованию
прибавилось настоящее горе. С
самого начала января 1780 года
Уруп стала трепать подземная
буря, а 18 января волны цунами,
вызванные очередным землетрясением,
выбросили бригантину на берег.
Оказавшийся в 400 метрах от
воды корабль стащить в море
не удалось. Пришлось Антипину
на байдаре идти к Камчатке
за помощью. Шабалин с 52 матросами
остался на Урупе. Вернуться
за своим экипажем на Уруп
Антипин не смог. Его тут же
отправили с докладом в Иркутск. А не дождавшемуся
помощи Шабалину пришлось на байдарах
пробираться на север, переходя от одного
острова к другому.
Итоги экспедиции подвели
уже на Камчатке. Они оказались
далеко не однозначными. Два корабля
были потеряны. Зато удалось обложить
ясаком 1500 айнов (которые о своем
российском подданстве очень
быстро забыли), уточнить географические
карты. Но в целом задание
выполнено не было, так как
японцы на подписание торгового
договора не пошли.
В конце XVIII в. заинтересованность
России в установлении торговых сношений
с Японией усилилась в связи
с необходимостью снабжать население
русских тихоокеанских владений
продовольствием и различными товарами,
доставка которых из европейской
части России кругосветным морским
путем или через Сибирь требовали
много времени и больших расходов.
1.5 Экспедиция
Лаксмана
Первое решение прозондировать
почву относительно возможности
установить официальные контакты, прежде
всего торговые, с Японией было
предпринято русским правительством
в 1791 г. С этой целью в 1792 г. в Японию
была направлена экспедиция Лаксмана.
Капитан, первый русский
посланник в Японии, Лаксман учился
в Сухопутном кадетском корпусе,
около 1783 произведен в офицеры и
с 1786 по 1795 был исправником в городе
Гижичинске на северном берегу Охотского
моря. Унаследовав от отца своего любовь
к природе и получив от него
же довольно основательные познания
в разных частях естествоведения, Лаксман
в Гижичинске занимался метеорологическими
наблюдениями, собирал сведения о
вулканических явлениях в Камчатке,
о быте чукчей, о китовой ловле.
Когда в 1791 в Петербурге
решено было завязать торговые
сношения с Японией, пользуясь
случаем, что приходилось отсылать
на родину нескольких японцев,
потерпевших крушение у русских
берегов, выработка наставления
экспедиции поручена была Э.
Лаксману, а послать в эту командировку
было повелено одного из его
сыновей. 20мая 1792, по предписанию
генерал-губернатора, Лаксман выехал
из Гижигинска в Охотск, 1 августа
того же года туда же прибыл
из Петербурга Эрик Лаксман
с японцами. Не без труда снаряжен
был здесь галиот «Св. Екатерина»,
еще затруднительнее было набрать
для него экипаж; наконец, 13 сентября
1792, А. Лаксман вышел в море.
Главная цель экспедиции была
коммерческая — установление
торговых сношений России с
Японией. Лаксман вез с собою
письма от иркутского генерал-губернатора,
подарки от его же имени,
письма и несколько подарков
от своего отца к трем японским
ученым.
9 октября 1792 русский галиот
пристал у деревни Кимуро, на
южной оконечности острова Мацумая
или Езо. Здесь решено было
перезимовать. Подозрительность японцев
задержала здесь Лаксмана на
целые восемь месяцев. Недостатка
ни в чем русские не терпели,
но всякие сношения затягивались
японцами чрезмерно; на первую
письменную просьбу Лаксмана
о том, чтобы губернатор ближайшего
города уведомил правительство
о его прибытии, ответ был получен лишь
через два месяца. После нескольких посещений
разными японскими чиновниками, только
29 апреля1793 в Кимуро прибыло многочисленное
посольство, с ответным письмом от императора.
Разрешалось только в сопровождении этого
посольства доставить привезенных японцев
в город Мацумай. Лаксман, по совету одного
из бывших спутников Бенковского, заявил,
что он все равно сам поехал бы морем в
Хакодате, ближайший к Мацумаю порт. Как
ни старались японцы побудить его к отправлению
на японском судне, Лаксман отправился
на своем. 4июля Лаксман прибыл в город
Хакодате и был принят японскими властями
очень любезно. 13июля посольство двинулось
внутрь страны, окруженное по-прежнему
предупредительною любезностью и всеми
возможными способами изолируемое от
каких-либо сношений с жителями. 17 июля
прибыли в Мацумай. Здесь несколько дней
продолжались переговоры о церемониале
для представления; предъявлено было требование,
чтобы Лаксман явился босиком и говорил
лежа на животе; эти требования ему удалось
отклонить; но в допущении к императору
было решительно отказано. Ведя постоянно
препирательства с японцами, выслушав
множество упреков за то, что он явился
вопреки законам страны в гавань, куда
доступ иностранцам воспрещен, Лаксман
тем не менее успел достичь кое-каких результатов;
в известной степени это было последствием
того, что он успел внушить японцам личные
к себе симпатии. По самому предмету своей
миссии он успел получить разрешение одному
русскому кораблю ежегодно приставать
в Нагасаки. Затем, щедро одаренный, 24 июля
он вышел из Мацумая и только 11августа,
из-за противных ветров, успел выйти в
море. 8 сентября «Св. Екатерина» бросила
якорь у Охотска. 5