Спецслужбы Российской Империи

После возвращения в Россию начались активные работы по созданию паровоза. Первая модель была построена в декабре 1833 г., а в феврале 1834 г. прошли первые испытания. Из-за несовершенной конструкции  котла, а эту проблему не смогли сразу  решить и в Англии, происходили  частые аварии. Осенью того же года «сухопутный  пароход» был торжественно продемонстрирован  публике. Он проехал 854 метра. Железная дорога соединила Войский медеплавильный завод и незадолго до этого открытые месторождение медных руд у подножия горы Высокой. Позднее этот маршрут гордо именовался Тагильской железной дорогой.

Второй отечественный паровоз  был построен в 1835 г. По своей конструкции  он значительно превосходил общий  уровень паровой техники

того периода, а рельсовая колея  была в техническом плане совершеннее  зарубежных магистралей'.

Промышленным шпионажем занимались не только представители низших сословий, но и высших. Например, в марте 1819 г. внимание французской полиции  было приковано к деятельности русского князя Долгорукого. Он через специальных  эмиссаров активно приглашал  рабочих лионских шелковых мануфактур сменить место жительства и поработать в России. В тот период в Лионе  была безработица, и соблазнить рабочих  несколькими экю было очень просто. В Российской империи в то время  активно развивалась легкая промышленность и требовались квалифицированные специалисты.

В конце 1823 г. граф Демидов нанял  множество высококвалифицированных  рабочих и механиков для своих  металлургических заводов. Когда полиция  арестовала нескольких рабочих, согласившихся ехать в Россию, то на допросах они утверждали, что цель поездки — знакомство с Россией. Французской полиции так и не удалось привлечь их к суду. Ведь формально они не нарушили закон и не стали сообщать технологические секреты агентам графа Демидова. Более того, полиция подозревала, что рекомендации, как вести себя на допросах, рабочие получили именно от этих агентов.

В 1823-1824 гт. французская полиция  пыталась следить не только за агентами графа Демидова, но и за баронами Нейгардтом и Шиллингом, которые  выполняли поручения российского  правительства по организации закупок  механических станков. В конце 1824 г. в Париж прибыла новая многочисленная группа русских агентов для закупки  оборудования и переманивания высококвалифицированных  рабочих . Понятно, что станки были нужны в т.ч. и для производства оружия и боеприпасов для российской армии. Описанные выше эпизоды «тайной войны» — лишь вершина айсберга.

В сентябре 1829 г. в США для ознакомления с новейшими достижениями в судостроении был направлен капитан 1-го ранга  А. П. Авинов. Официальная цель поездки  — покупка парового корвета американской постройки «со всеми новейшими  усовершенствованиями». Ровно через  год он вернулся на купленном корабле  «Кенсингтон» (затем переименован в «Князь Владимир» и стал флагманским кораблем Балтийского флота). В Петербурге Авинов представил отчет, в котором содержались сведения о новейших технологиях в области кораблестроения, дополненные чертежами и специальной литературой .

Подробности многих операций той эпохи  мы уже никогда не узнаем. Ветераны «тайной войны» тогда не писали мемуаров, а в архивах не сохранилось  отчетов о проведенных разведоперациях.

В качестве примера еще одной  разведоперации — история о том, как была добыта информация о технологии изготовления ударных колпачков  для ружей в Англии.

Российский посол в Лондоне  Х.А. Ливен поручил выполнение этого  ответственного задания генеральному консулу в Англии Бенкгаузену. Тот  обратился к своему агенту — главному инспектору английского арсенала Ч. Мантону. Англичанин, выслушав просьбу  российского дипломата, заявил, что  только одно описание ничего не даст. Нужна машинка для изготовления этих колпачков.

Мантон согласился передать комплект колпачков, несколько старых ружей, переделанных для использования  новых колпачков, и машинку для  их изготовления.

А вот ружья новой модели, переделанные для использования этих колпачков, которые так интересовали военное  ведомство Российской империи, агент  передать не смог, так как они  только начали поступать в арсенал  и находились на строгом учете.

Тогда Бенкгаузен обратился к другому  своему агенту — Л. Дэвису, владельцу  оружейной мастерской в Лондоне. Тот был в приятельских отношениях с директором государственного оружейного завода в Энфильде и через приятеля сумел достать один экземпляр  нового ружья. Таким образом через полгода ответственное задание было выполнено.

Были и другие достижения. Например, в 1832 г. российский посол в Париже лично купил за 600 франков описания и чертежи новых лафетов для  французской полевой артиллерии. В 1835 г. он потратил 6500 франков на «чертежи и описание нового вида зажигательных  ракет, ударного ружья и чертежей крепостной, осадной, береговой и  горной артиллерии» — последних  достижений Франции в военной  области.

Посол в Вене сообщил в 1834 г. об изобретении  австрийским изобретателем Цейлером нового ударного механизма для огнестрельного оружия, а также об изобретении  этим мастером сменного магазина для  патронов. Он не только сумел добыть описания и чертежи этих изобретений, но и договориться с Цейлером о  тайной поездке в Россию для организации  производства новых ружей.

Генеральный консул в Гамбурге Р.И. Бахерахт приобрел в 1835 г. через свою агентуру в Бельгии модели орудия с лафетом, два ружья новейшего  образца, модель телеграфа нового типа. Николай I наградил Р.И. Бахерахта, по представлению  военного министра А.И. Чернышева «за  усердную службу его и особенные  труды», орденом Св. Анны 2-Й степени, украшенном императорской короной.

В 1835 г. была получена документация по производству французских пушек  на заводах в Тулузе. В том же году сотрудник российского посольства в Париже приобрел образцы витых ружейных стволов, которые вы-пускались на одном из заводов в Вогезах .

Такой резкий всплеск активности в  сфере научно-технической разведки не случаен. В августе 1832 г. генерал-инспектор  по инженерной части российской армии  великий князь Михаил Павлович приказал разослать во все дипломатические  миссии указание о необходимости  закупать открытую и добывать секретную  литературу по инженерному искусству, относящемуся «к долговременной и полевой  фортификации, атаке и обороне  крепостей, военно-строительному и  понтонному искусству» .

С 1835 г. по 1844 г. в Париже находился  Гвардейского Генерального штаба штабс-капитан  Борис Григорьевич Глинка-Маврин. До ноября 1842 г. он занимал пост «Представителя Военного министерства в Париже», а  затем, до января 1844 г. «состоял для  особых поручений при после в Париже». Регулярно добывал ценные сведения «об открытиях по военной части». В частности, по разработке и производству огнестрельного оружия во Франции .

Во второй половине 1837 г. в США  «для осмотра всего примечательного  по морской части и в особенности  вооружения судов, устройства и управления пароходами» был направлен капитан 2-го ранга И.И. Шанц. Он собрал огромную коллекцию чертежей и моделей  различных машин и судов, сделал обширную подборку сведений об американских новинках — начиная с оборудования портов и кончая данными о мельницах  и машинках для изготовления чертежа. В середине 1838 г. он вернулся в Европу. С 1848 г. по 1853 г. Шанц посещал зарубежные судоверфи, продолжая изучать иностранный  опыт «железного судостроения» .

Сейчас никто не сможет назвать  точное число добытых отечественной  разведкой иностранных военно-технических  новинок. Дело в том, что большинство  образцов не оставили заметного следа  в истории российского оружия. Вот типичная история той эпохи.

В 1839 г. был организован специальный  Комитет по улучшению штуцеров и  ружей. По его настоянию испытали несколько десятков моделей капсюльных замков отечественного и иностранного производства. Опыт продолжался три года, а потом представитель Комитета во Франции донес о местном способе переделки кремневых ружей и пистолетов в капсюльные, особо отметив его простоту и дешевизну. На нем и остановились .

 Россию интересовали не только  новые технологии, но и достижения  конкурентов. Проанализировав их  наработки, можно было усовершенствовать  собственные разработки. В первую  очередь в военной сфере. Теперь  государство заботилось только  о жизненно важных отраслях  промышленности. Новый период охоты  за ткацкими станками начнется  уже при советской власти.

В декабре 1854 г. российскому представителю  в Брюсселе графу Хрептовичу свои услуги по информированию о ситуации в сфере создания военно-морского флота Франции предложил грек С. Атаназ. В качестве инженера-кораблестроителя он был направлен правительством Греции официальным представителем во Францию и имел доступ во все  военно-морские учреждения Франции. Используя свое служебное положение, он мог добывать информацию, которая  так интересовала военное ведомство  Российской империи.

Успехи, достигнутые этим человеком, впечатляют. Он не только сумел добыть чертежи и подробное описание всех военных кораблей, которые строились  на судоверфях Франции и Англии в  тот период, но и собрать максимум другой ценной информации, связанной  с новейшими технологиями, Используемыми  в тот период .

Так в начале 1856 года он добыл: «десятки рисунков и чертежей французских  кораблей, в т.ч. двух строящихся новейших канонерских лодок, подробные сведения о строительстве кораблей на верфях Бреста, Гавра, Шербура, Нантана, Ориана и Рошфора» .

В сентябре 1853 г. в Бостон прибыл капитан-лейтенант  А. С. Горковенко. «Согласно полученной в Петербурге инструкции, Горковенко должен был обратить внимание на древесину (сорта леса, его доставка и хранение), используемую при постройке военных судов (парусных, паровых, преимущественно с паровыми движетелями; на организацию такой постройки; на плавучие доки, верфи и «вообще на различные механические приспособления». При изучение вопросов оснащения судов Горковенко следовало обратить внимание на такелаж и парусину «из хлопчатой бумаги». Особое внимание российский офицер должен был обратить на достижения в области морской артиллерии: выяснить, не употребляются ли орудия «с внутренними винтовыми нарезками» и орудийные станки без платформ; изучить устройство крюйт-камеры и пороховых ящиков; узнать, какие используются пыжи (шарообразные или кольцеобразные), ударные замки, сроки службы чугунных орудий, меры, предпринимаемые для предотвращения разрыва пушек... Горковенко предлагалось осмотреть «новейшие пароходы», в т. ч. и речные...»

В 1856 г. был создан Кораблестроительный  технический комитет. Одной из задач  этого органа было изучение, обобщение  и освоение опыта иностранного военного кораблестроения, создание и использование  нового вооружения и технических  средств флота .

С октября 1855 г. по октябрь 1857 г. в Швеции, Норвегии и Дании находился контр-адмирал  Б.А. фон Тлазенапа, который собирал  сведения о технических новинках. С 1856 г. в Великобритании жил военно-морской  агент адмирал граф Е.В. Путятин, который следил за всеми новинками  в военно-технической области  в Англии и Франции .

В июне 1856 г. был утвержден «Проект  общих статей инструкции агентам, направляемым за границу». Пятый пункт этого  документа предписывал военным  агентам собирать информацию «об  опытах правительства над изобретениями  и усовершенствованиями оружия и  других военных потребностей, оказывающих  влияние на военное искусство» .

В том же году военный агент во Франции флигель-адъютант полковник  П. П. Альбединский получил задание  собрать максимум информации о новых  образцах нарезных ружей и пуль к  ним, а также «осторожно получить эти предметы секретным образом». Оказать содействие ему в выполнении этого задания должен был его  коллега, военный агент Пруссии  во Франции майор Трескау. Этот человек  уже не раз оказывал услуги российской военной разведке. К концу года задание было выполнено.

Добытая полковником П. П. Альбединским информация была внимательно и скрупулезно  изучена в Оружейном комитете. На основании ее было принято решение  о переходе с гладкоствольных на нарезные ружья и о снижении массы пули.

В марте 1857 г. военный агент П. П. Альбединский привлек к сотрудничеству с российской военной разведкой  офицера-ординарца французского императора и регулярно стал получать от этого  агента ценные документы. В частности, среди полученной от офицера-ординарца информации были «чертеж и описания корпуса орудия калибра 12» и описание «ударных тру-бок» для гаубицы, производство которых было организовано на оружейном заводе в Меце .

• С 1859 г. в Российской империи начали разрабатывать казнозарядную винтовку. Тогда Оружейный комитет испытал  более 130 иностранных и не менее  двух десятков отечественных моделей. И, наконец, в 1864 г. остановил свой выбор  на винтовке англичанина Терри, появившейся  шестью годами раньше. В ее конструкцию  браковщик Тульского оружейного завода внес два десятка усовершенствований, и в ноябре 1866 г. ее приняли в  серийное производство под названием  «скоростная капсюльная винтовка». По иронии судьбы, на международной  выставке в Париже она была признана одной из лучших.

В 1860 г. в «Положение об общем образовании  управления морским ведомством»  было подтверждено, что Кораблестроительный  технический комитет «... следит в  России и за границей за всеми улучшениями  по технической части кораблестроения  и механики».

В 1862 году в Россию из США вернулись  капитан 1-го ранга С.С. Лисовский  и капитан корпуса корабельных  инженеров Н.А. Арцеулов. С собой  они привезли подробные чертежи  и спецификации строящихся за океаном  кораблей. На основе этих данных было решено построить броненосные корабли  «Ураган» и «Тифон», а также броненосную  батарею «Не тронь меня» .

Военный агент в Брюсселе Эммануэль  Николаевич Мещерский сообщил в  Санкт-Петербург:

1862 г. — сведения о конкурсе  нарезных ружей в Бельгии, о  карабинах Глейя и Ладри;

1865 г. — сведения о патроне и ружье Манье, о последних опытах над оружием в Венсене и о новом способе переделки большого ствола в меньший;

1866 г. — чертежи ружья, переделанного по системе Лендерса, образец стали и один ствол, изготовленный по способу парижских фабрикантов Кристофа и Лекруа, 7-линейное русское трофейное ружье, переделанное в меньший калибр по способу Кристофа и Лекруа, винтовки Энфильда, переделанные по системе Лендерса;

1867 г. — доставил 2000 патронов от фабриканта Монтиньи, сведенйя о системе Альбини, доставил ружье системы Альбини, заказал и доставил две картечницы Кристофа, сведения о новых металлических патронах с образцами и рисунками, отчет артиллерийского управления в Бельгии с программой испытания стрелкового оружия, сведения о новом патроне с металлической гильзой фабриканта Рошара, брошюру о ружьях системы Кохрана, сведения о ружьях системы Альбини, принятых на вооружение в бельгийской армии;