Спецслужбы Российской Империи

Таким образом, задачи, возлагавшиеся  на вновь формируемое Третье отделение, были весьма широки и многогранны. Тем  больше поражает то незначительное количество сотрудников этого центрального органа, которым предназначалось  заниматься их решением. В той же записке Бенкендорфа, утвержденной Николаем I, приводится весь штат Третьего от-деления по экспедициям:

Первая экспедиция

Экспедитор (начальник. — Прим. авт.) — титулярный советник П.Я. фон Фок

Старший помощник — титулярный советник А.М. Садовников Младшие помощники: коллежский секретарь— Н.Я. фон Фок губернский секретарь — Л, К. фон Гедерштерн

Вторая экспедиция

Экспедитор — титулярный советник В.И. Григорович Старший помощник — титулярный советник Я.М. Смоляк Младший  помощник — титулярный советник С.Л. Леванда

Третья экспедиция

Экспедитор — титулярный советник барон Д. И. Дольет Старший  помощник — титулярный советник А.Г. Гольст Младший помощник — титулярный советник А.А. Зеленцов

Четвертая экспедиция

Экспедитор — титулярный советник Н.Я. Лупицын Старший помощник — титулярный советник Я.И. Никитин  Младший помощник — титулярный советник К.А. Зеленцов Экзекутор — надворный  советник К.Л. фон Гедерштерн Журналист  — губернский секретарь Я.П. Полозов  Помощник экзекутора и журналиста —  губернский секретарь Ф.Ф. Элькинский. Эти 16 чиновников руководили всем политическим сыском в Российской империи. Хотя численность  Третьего отделения с течением времени  росла, она всегда оставалась небольшой, ограничиваясь несколькими десятками  человек даже в периоды высшего  подъема революционного движения, и на момент его ликвидации в 1880 г. так и не перевалила за сотню.

Если в 1826 г. — в год  образования Третьего отделения  — в нем труди-лось 16 человек, то в 1828 г. — 18, в 1841 г. — 27, в 1856 г. -31, в 1871 г. - 38, в 1878 г. — 52, в 1880 г. — 72 человека. При этом следует иметь в виду то обстоятельство, что возможность карьерного роста у сотрудников этого ведомства практически отсутствовала, а их жалованье достаточно долгое время было ниже, чем у чиновников других отделений императорской канцелярии. Так, в 1829 г. наивысший оклад чиновника Третьего отделения составлял 3 тысячи рублей ассигнациями в год, тогда как в других отделениях получали по 4,5—5 тысяч.

Третье отделение до 1838 г. размещалось в доме на углу набережной Мойки и Гороховой улицы, а  затем переехало в дом № 16 на набережной Фонтанки у Цепного моста, на углу Пантелеймоновской улицы. Через  это учреждение проходил гигантский объем документации. В первые годы его существования одних только жалоб о пересмотре решений местной  администрации, суда, полиции, о служебных  делах, о восстановлении прав, по поводу личных оскорблений, семейных дел и  на правительственные учреждения поступало  в год от 5 до 7 тысяч. Объем этот неуклонно рос, и только в одном 1869 г. Третье отделение представило  царю 897 «всеподданнейших докладов», завело 2040 новых дел, получило 21 215 входящих бумаг и отправило 8839 исходящих  — каждый день эта структура, по подсчетам исследователей, получала в среднем около 60 и отправляла более 24 документов.

Показательно и то, что  с ростом численности сотрудников  параллельно расширялась и без  того громадная сфера деятельности Третьего отделения. После подавления восстания 1830—1831 гг. в Польше в Западной Европе появляется многочисленная польская политическая эмиграция. Для надзора  за ее. деятельностью создается заграничная агентурная сеть Третьего отделения, которая вскоре начинает следить и за обосновавшейся на Западе русской революционной эмиграцией. Систематические командировки чиновников государственной безопасности «как для изучения на месте положения дел, так и для приискания надежных агентов и организации правильного наблюдения в важнейших пунктах» начинаются с 1832 г. Объектами наиболее пристального интереса стали страны наибольшего сосредоточения революционной эмиграции — Франция и Швейцария. В феврале 1834 г. Россия заключает соглашение о взаимном сотрудничестве в сборе сведений о политических эмигрантах, о воздействии и гонениях на революционную печать с Австрией и Пруссией, также кровно за-интересованных в подавлении польского революционного движения.

Не ограничиваясь за границей слежкой  за русско-польской эмиграцией, Третье отделение организует там пропагандистские кампании в поддержку русского самодержавия, а также собирает для Николая I сведения о внутриполитическом положении в европейских государствах, направлении и деятельности различных политических партий, об отношении иностранных правительств к России и т.п. Таким образом, оно частично выполняет функции внешней разведки. С течением времени эта сторона его деятельности постепенно развивается.

Огромное воздействие на умонастроения  общества XIX в. оказывала передовая русская литература. Надзор за ней также начинает осуществлять Третье отделение, хотя первоначально эта сфера деятельности не входила в пределы его компетенции. Сразу после создания этого учреждения в 1826 г. Николай I поручает ему надзор за А.С. Пушкиным, и в том же году под надзором и следствием оказывается А.С. Грибоедов. С начала 30-х гг. и до своей смерти в поле зрения Третьего отделения попадает А.И. Герцен, с 1837 г.- М.Ю. Лермонтов, обративший на себя внимание стихотворением «На смерть поэта». С 1828 г. Третье отделение получает право на присылку ему из типографий по одному экземпляру всех издаваемых в России газет, журналов, разного рода альманахов, а также подчиняет себе цензуру всех драматических сочинений, предназначаемых для театральных постановок. Например, только за сентябрь 1842 г. им было рассмотрено 57 театральных пьес. Добившись фактически руководящей роли в области цензуры, Третье отделение стремилось закрепить ее за собой и формально. Осенью 1842 г. А.Х. Бенкендорф, ссылаясь на резкий рост числа театров в стране, испросил у царя согласие на образование в подведомственном ему отделении Пятой экспедиции в составе цензора, его помощника и младшего чиновника. Императорский указ об этом последовал 23 октября 1842 г. Новой экспедиции была поручена цензура за драматическими сочинениями, предназначенными к театральной постановке на русском, немецком, французском, итальянском и польском языках и над за всеми выходящими в России периодическими изданиями. В обязанное чиновников входило сообщать «о статьях безнравственных, неприличных обстоятельствам или по содержанию личностей и требующих почему-либо замечания, сообщать министру народного просвещения или тому главному начальству, от которого принятие надлежащих мер зависит».

Ведущими направлениями деятельности Третьего отделения в Николаевскую эпоху были разветвленный и всепроникающий политический сыск и общий контроль за государственным аппаратом империи. Исследователи достаточно высоко оценивают эффективность данного ведомства на первом поприще в это время:

«Третье отделение было призвано подавлять  в стране дух свободолюбия, который годом ранее проявился в потерпевшем неудачу восстании декабристов. Причем тайная полиция настолько преуспела в своей борьбе со свободомыслием, что Россию миновала волна революций, потрясших крупнейшие страны Западной Европы в начале 1830-х и в 1848 г.».

Однако приспособленное  к борьбе с небольшими противоправительственными организациями и крестьянскими бунтами, это ведомство оказалось не в состоянии справиться с широкомасштабным революционным движением 60—70-х гг. XIX в., начавшемся после либеральных реформ .Александра II. Разгромить тщательно законспирированную организацию революционеров избравших путь индивидуального террора. Третьему отделению оказалось не по силам. В своей деятельности оно претерпело внутреннюю реорганизацию, выразившуюся в перераспределении функций между его структурными подразделениями.

К ведению Первой экспедиции были отнесены дела, сыпанные с оскорблением особы императора и членов августейшей фамилии, равно как и следствие по государственным преступлениям, т.е. важнейшие для власти власти процессы.

вторая же полиция заведует штатом Третьего отделения и продолжают собирать сведения о религиозных сектах, изобретениях, усовершенствованиях, культурно-просветительных, экономических и страховых обществах. рассматривает дела, связанные с фальшивомонетничеством, и разбирает различные жалобы и прошения о пособиях.

Третья экспедиция утрачивает свою функцию контрразведки и  начинает руководить карательными мерами по борьбе с массовым крестьянским движением, общественными и революционными организациями, наблюдением за общественным мнением. В этом качестве она отдавала распоряжения о высылке неблагонадежных  элементов под надзор полиции, ссылке на поселение и заключении в крепость

Четвертая экспедиция, существовавшая до 1872 г., продолжала собирать сведения о пожарах, грабежах и убийствах, сведения о «видах на продовольствие жителей», о состоянии различных  отраслей торговли, руководила борьбой  с контрабандой, злоупотреблениям властей  и т. п.

Пятая экспедиция была упразднена в 1865 г., подведомственное ей руководство цензурой было передано в Главное управление по дедам печати Министерства внутренних дел. Вместе с тем в составе Третьего отделения была создана специальная Газетная часть, которая не только анализировала содержание периодической прессы, но и вела активную антиреволюционную пропаганду в печати.

В связи с тем что после судебной реформы 1864 г. существенно возросло количество политических процессов, в 1871 г. при главном начальнике Третьего отделения была учреждена Юрисконсультская часть, преобразованная впоследствии в Судебный отдел МВД.

Подъем революционно-демократического движения в России в царствование Александра 11 привел к резкому расширению масштабов слежки. Современный исследователь  пишет:

Круг лиц за которыми Третье отделение вело наблюдение, был очень велик и не поддается даже приблизительному подсчету Студенты и профессора. литераторы и учителя, крестьяне и рабочие, мелкие чиновники и министры губернаторы и высшие сановники — все, кто смел думать не по шаблону Третьего отделения», находились под его надзором и наблюдением. Даже члены императорской фамилии — великие князья и сам наследник престола — не избежали внимания со стороны этого учреждения. Родной брат императора великий князь Константин Николаевич предупреждал своего адьютанта: «Будь, пожалуйста, осторожен: мы живем в Венеции — у стен, у каждого стула и стола уши, везде предатели и доносчики!» В делопроизводстве Третьего отделения сохранилось множество агентурных донесений о том, как проводили время наследник и другие члены царской семьи. Длительное время состоял под наблюдением военный министр Д.А. Милютин, курьер которого, как выяснилось впоследствии. 6мл «по совместительству» тайным агентом Третьего отделения. По словам государственного секретаря Е.А. Перетца, шеф жандармов постоянно доклады нал государю «о частной жизни министров и других высокопоставленных лиц». Как отмечали современники, эта сторона деятельности Третьего отделения была доведена «до совершенства».

Помимо секретных агентов, осуществлявших так называемое «внутреннее наблюдение», в распоряжении Третьего отделение имелись агенты «наружного наблюден ив», получившие впоследствии название филеров Число первых так и осталось неизвестным, однако один только член организации «Народная вола» Н.В. Клеточников сумел за 1879-1881 гг. выявить 385 таких агентов. Содержание этой многочисленной, но в массе своей малоэффективной агентуры довольно дорого обходилось казне. Так. и! выделенных Третьему отделению в 1877 г. 307 454 рублей затраты на личный состав равнялись 30,5% (93 648 рублей); 8,7% (26 929 рублей) расходовалось на различные хозяйственные нужды, а том числе и на питание политических заключенных; львиная доля бюджета шла на борьбу с революционным движением и содержание внутренней и внешней агентуры - 60,8% всех средств (186 877 рублей). .

Отслеживая практически  все важнейшие стороны жижи государства^ и общества. Третье отделение было завалено информацией, частью совершенно ненужной, и при малочисленном штате служащих проблем^ сохранения документов, в том числе особой секретности, всегда была из острейших. Бумажный поток рос как снежный ком. В первый год работы Третьего отделения в одной только первой экспедиции было заведено 120 новых дел. зарегистрировано 198 входящих бумаг и 170 исходящих. В 1848 т эти показатели соответственно составили 564, 4524 и 2818. Еще через два года в архиве Третьего отделение скопилось уже около 30 тысяч дел, число которых продолжало неудержимо увеличиваться — а одном только 1869 г. было заведено 2040 новых дел.

Длительное время архивом  заведовал только один человек; условии хранение секретной документации оставляли желать много лучшего. Так, в январе 1849 г. из архива Третьего отделения пропало сразу 18 докладов его шефа с собственноручными резолюциями императора. Вырезки из них вместе с анонимной запиской были потом присланы по почте Николаю I. Служебное расследование установило, что повинен в этом был губернский секретарь А.П. Петров, сверхштатный сотрудник Третьего отделения, с корыстной це-лью вы кравший секретные бумага «для передачи частным лицам».

Но особенно значительный ущерб нанес внедренный а штат этого ар- гама безопасности уже упомянутый народоволец Н.В. Клеточников. В на-чале 1879 г. он поступил на службу в секретную часть третьей экспедиции. Обладая каллиграфическим почерком и феноменальной памятью, Клеточников не только образцово исполнял порученные обязанности, но и с готовностью брался переписывать секретные бумаги за своих ленивых сослуживцев, а полученную информацию на протяжении двух лет систематически передавал своей организации. Благодаря ему «Народная воля» в эти годы стала неуловимой для политического сыска. Имея возможность оценивать ситуацию изнутри, Клеточников отмечал низкую эффективность работы агентуры Третьего отделения в последний период его деятельности. Он писал:

«Итак, я очутился в III отделении, среди шпионов. Вы не можете себе представить, что это за люди! Они готовы за деньги отца родного продать,, выдумать на человека какую угодно небылицу, лишь бы написать донос и получить награду. Меня просто поразило громадное число ложных доносов. Я возьму громадный процент, если скажу, что из ста доносов один оказывается верным. А между тем почти все эти доносы влекли за собой аресты, а потом и ссылку».

Возможно, Н. Клеточников  сознательно сгустил краски, но факт остается фактом — вплоть до самой  ликвидации Третьего отделения его  руководство так и не смогло разоблачить  агента в своем учреждении, хотя по публикациям в демократической прессе имен некоторых секретных агентов и знало о его существовании.

Неудовлетворенные половинчатостью  проводимых правительством ре-форм, народовольцы выносят начавшему их царю Александру II смертный приговор и, начиная с  выстрела Каракозова 4 апреля 1866 г., неоднократно пытаются привести его в исполнение. К политике регулярного террора Третье отделение оказалось совершенно неготовым и так и не смогло его пресечь. Дело дошло до того, что в 1878 г. революционеры убили самого шефа Корпуса жандармов Н.В. Мезенцева. После покушения Каракозова тогдашний начальник Третьего отделения П.А. Шувалов представил императору доклад, в котором предлагал учредить особую «охранительную команду» для защиты от покушений августейшей особы в составе начальника, двух его помощников, 6 секретных агентов и 80 стражников (их численность была сокращена до 40). Идея встретила понимание Александра II, и 2 мая 1866 г. он утвердил проект. Но ни отряд личных телохранителей императора, ни Третье отделение, оказавшееся неспособным защитить даже собственного начальника, не смогли предотвратить новых попыток цареубийства. Все это закономерно породило глубочайшее недовольство Александра II деятельностью органа госбезопасности. Последней каплей, переполнившей чашу царского терпения, явился взрыв в Зимнем дворце, произведенный в феврале 1880 г. революционером-рабочим С.Н. Халтуриным.