Теории происхождения государств

             Первоначально право складывалось  как совокупность новых обычаев,  к соблюдению которых обязывали  зарождающиеся государственные  органы и прежде всего суды. Позднее правовые нормы (правила  поведения) устанавливались актами  князей, королей и просто наделённых  такими полномочиями чиновников. 
 

Патриархальная  теория

    Патриархальная  теория происхождения государства  и права берет свое начало еще  в Древней Греции. Родоначальником  ее считается Аристотель. Среди заметных сторонников данной теории выделяется англичанин Филмер (XVII в.) и русский исследователь государствовед Михайловский ( XIX в.).

             Патриархальная теория исходит  из того, что государство происходит  из семьи. Является результатом  разрастания семьи.

             Государство, по Аристотелю, является  не только продуктом естественного  развития, но и высшей формой  человеческого общения. Оно охватывает  собой все другие формы общения  ( семью, селения). В нем последние  достигают своей конечной цели - «благое жизни» - и завершение. В  нем же находит свое завершение  и политическая природа человека.

             Государственная власть, по мнению  сторонников патриархальной теории, есть ничто иное, как продолжение  отцовской власти. Власть государя, монарха - это патриархальная  власть главы семьи. Патриархальная  теория служила в средние века  обоснованием абсолютной («отеческой»)  власти монарха. 
 
 

Договорная  теория

    Договорная  теория (теория договорного происхождения  государства и права) объясняет  происхождение государства общественным договором - результатом разумной воли народа, на основе которого произошло  добровольное объединение людей  для лучшего обеспечения свободы  и взаимных интересов. Отдельные  положения этой теории развивались  в V - IV  веках до н. э. Софистами в Древней Греции.

              Основой данной теории является  положение о том, что государству  предшествовало естественное состояние  человека. Условия жизни людей  и характер человеческих взаимоотношений  в естественном состоянии представлялись  не однозначным образом. Гоббс  видел естественное состояние  в царстве личной свободы, ведущей  к «войне всех против всех»;  Руссо считал, что это есть  мирное идиллистическое первобытное  царство свободы; Локк писал,  что естественное состояние человека - в его неограниченной свободе.

               Сторонники естественного права  считают государство результатом  юридического акта - общественного  договора, который является порождением  разумной воли народа, человеческим  учреждением или даже изобретением. Поэтому данная теория связывается  с механическим представлением  о происхождении государства,  выступающего как искусственное  произведение сознательной воли  людей, согласившихся соединиться  ради лучшего обеспечения свободы  и порядка.

              Гольбах, например, определял общественный  договор как совокупность условий  для организации и сохранения  общества. Дидро суть своего понимания  общественного договора изложил  следующим образом: «Люди быстро  догадывались, - писал он ,- что если  они будут продолжать пользоваться своей свободой , своей независимостью и безудержно предаваться своим  страстям, то положение каждого отдельного человека  станет более несчастным, чем  если бы он жил отдельно; они осознали, что каждому человеку нужно поступиться частью своей естественной независимости и покориться воле, которая представляла бы собой волю всего общества и была бы, так сказать, общим центром и пунктом единения всех их воль и всех их сил. Таково происхождение государей».^3*

              Классическое обоснование договорная  теория получила в трудах Руссо.  Исходя из исторического опыта  он пришел к выводу, что правители  стали смотреть на государство  как на свою собственность,  а на граждан как на рабов.  Они стали деспотами, угнетателями  народа. Деспотизм, по Руссо, высшее  и крайнее проявление общественных  различий: неравенства богатых и  бедных как следствия частной  собственности; неравенства сильных  и слабых  как следствия власти ; неравенства господ и рабов  как следствия попрания законной  власти властью произвола. Это  неравенство становится причиной  нового  отрицательного равенства:  перед деспотом все равны, ибо  каждый равен нулю. Но это уже  не старое естественное равенство  первобытных людей, а равенство  как искажение природы.

              Руссо считает, что в интересах  создания правомерного государственного  устройства и восстановления  истинного равенства и свободы  надо заключить свободный общественный  договор. Главная задача этого  договора состоит в том, чтобы  «найти такую форму ассоциации, которая защищала и охраняла  бы общей совокупной силой  личность и имущество каждого  участника и в которой каждый, соединяясь со всеми, повиновался  бы, однако, только самому себе  и оставался бы таким же  свободным каким он был раньше».  ⁴

         Власть  монарха является производной не от божьего провидения, а от самих  людей. Данный тезис, положенный в основу договорной теории происхождения государства  и права, был наиболее ярко и обстоятельно развит Полем Гольбахом ( 1723 - 1789 ) в  его работе «Священная зараза или  естественная история суеверия».

         Выступая  против широко распространенной в средние  века идеи божественного происхождения  власти королей, «являющихся представителями  и подобием бога на земле», Гольбах  пишет, что в практическом плане  эта идея служила оправданием  всемогущества, бесконтрольности властей, произвола монархов и их ближайшего окружения. «Гордость привилегированных  людей, - отмечает автор, - получила в  силу божественного права власть быть несправедливыми и повелевать другими людьми. Последние верят, что должны отказаться в пользу своих  господ от собственного счастья, должны работать только на них, сражаться и  погибать в их войнах. Они верят, что должны безусловно подчиняться  желаниям самых сумасбродных и вредных царей, которых небо послало их в гневе своем.

         Гольбах сделал вывод, что  в отношении идеи справедливости , государи, «обоготворенные религией и развращенные попами», в свою очередь, развращали души своих поданных, выносили «среди них борьбу интересов», уничтожали существовавшие между ними отношения, «делали людей врагами друг  с другом и убивали в них нравственность».

         Какую же роль при этом играло право? Ответ  Гольбаха однозначный: «Не было».  Суровость закона, пишет он, существовала лишь «для жалкого народа», ибо «вельможи, фавориты, богачи, счастливцы не подлежали  его строгому суду. Все мечтали  только о чине, власти, титуле, сане и должности. Каждый стремился быть изъятым из-под  гнета, для того чтобы угнетать других».Каждый желал  получить возможность безнаказанно творить зло.

         Таким образом, законодательство зависящее  от «порочного двора», должно было лишь связывать граждан. Законы, которые  должны были обеспечивать счастье всех, «служили только для защиты богачей  и вельмож от покушений со стороны  бедняков и серых людей, которых  тирания стремилась всегда держать  в унижении и нищете».

         Если  бы нации, столь униженные в своих  правах и собственных глазах, заявлял  Гольбах, «способны были обратиться к разуму, они, конечно, увидели бы, что только их воля может предоставлять  кому-либо высшую власть». Они увидели  бы, что те земные боги, перед которыми они падают, в сущности просто люди, которым они же, народы, поручили вести их к счастью, причем эти  люди стали однако, бандитами, врагами  и злоупотребили властью против народа, давшего им  в руки эту  власть».

         Аналогичных взглядов на природу власти, государства  и права придерживались и другие сторонники и последователи договорной теории происхождения данных институтов.

         Оспаривая идеи божественного происхождения  государства и права, Александр  Радищев (1749-1802) считал, что государство  возникает не как результат некого божественного провидения, а как  следствие молчаливого договора членов общества в целях совместной защиты слабых и угнетенных. Государство, по его мнению, «есть великая махина, цель которой есть блаженство граждан».

         Джон  Локк (1632 - 1704) исходил из того, что  всякое мирное образование государств имело в своей основе согласие народа. Оговариваясь в известной  работе «Два трактата о правлении» по поводу того, что «с государствами  происходит одно и то же, что и  с отдельными людьми: они обычно не имеют никакого представления  о своем рождении и младенчестве», Локк вместе с тем обстоятельно развивал идеи относительно того, что « объединение  в единое политическое общество»  может и должно происходить не иначе, как посредством «одного  лишь согласия». А это, по мнению автора, и есть «весь тот договор, который  существует или должен существовать между личностями, вступающими в государство или его создающими».

         Вопрос  о том, что собой представляет Общественный договор, каковым должно быть его содержание и назначение, равно как и многие аналогичные  им вопросы получили наиболее яркое  и основательное освещение в  ряде трактатов Жан-Жака Руссо (1712 - 1778) и особенно в его знаменитом труде «Об Общественном договоре».

         Основная  задача, которую призван решать Общественный договор, состоит по мнению Руссо, в  том, чтобы найти такую форму ассоциации, которая защищает и ограждает всею общею силою личность и имущество каждого из членов ассоциации, и благодаря которой каждый, соединяясь со всеми, подчиняется, однако, только самому себе и остается столь же свободным, как и прежде».

         Государство рассматривается Руссо как «условная  личность», жизнь которой заключается  в союзе ее членов. Главной его  заботой, наряду с самосохранением, является забота об общем благе, о  благе всего общества, народа. Огромную роль при этом играют издаваемые законы, право.

         Народ, рассуждает мыслитель, не может лишить самого себя неотчуждаемого права издавать законы, даже если бы он этого и захотел. Законы всегда являются актами общей  воли. И никто, даже государь,  не может быть выше их. Законами являются лишь такие акты, которые непосредственно  принимаются или утверждаются путем  проведения референдума самим народом.

         Власть, возникающая из любви поданных, несомненно, наибольшая, но она непрочна и условна. Поэтому «никогда не удовлетворяются  ею государи». Личный интерес любых  повелителей состоит прежде всего  в том, «чтобы народ был слаб, бедствовал и никогда не мог им сопротивляться». Конечно, замечает мыслитель, если предположить, что поданные всегда будут оставаться совершенно покорными, что государь был бы заинтересован в том, чтобы  народ был могуществен, «дабы  это могущество, будучи его собственным, сделало государя грозным для  соседей». Но так как интерес народа имеет «лишь второстепенное и  подчиненное значение» и так  как оба предположения несовместимы, то естественно, что «государи всегда предпочитают следовать тому правилу, которое для них непосредственно  выгодно».

             Теория общественного договора  подвергается критике по различным  причинам. Так, Коркунов полагал,  что договорные начала в образовании  общества и государства приводят  крайне индивидуалистическому пониманию  общественной жизни. При этом  личность «признавалась над всеми  господствующей и все определяющей. Не личность считалась обусловленной  общественной средой, а наоборот, общественный порядок являлся  всецело определяемым произволом  отдельных личностей».⁵

               Шершеневич писал, что сторонники  механического представления редко  становились на точку зрения  исторической действительности, постольку  общественный договор для них  только методологический приём.  «Для них не важно, было ли  так в истории или нет, для  важно доказать, какой вид должно  принять общество, если предположить, что в основании его лежит  общественный договор, обусловленный  согласием всех, без чего никто  не может считать себя связанным  общественными узами».

             Примерно с таких же позиций  оценивает договорную теорию  Трубецкой. Он утверждает, что  «не общество есть продукт  свободного творчества человека, а наоборот, человек есть продукт  исторически сложившихся общественных  условий, определенной исторической  среды, часть социального организма,  подчиненная законам целого».

             А.И. Денисов, будучи сторонником  материалистической теории происхождения  государства, писал, что «договорная  теория антиисторична, ибо в  основу общественной жизни кладет  индивида, человека. Вместе с тем  эта теория односторонняя: подчеркивая,  что историческое развитие должно  определятся природой человека, она не замечает того, что человек  воздействует на природу и  создает себе новые условия  существования».