Шпаргалка по "Политологии"

51. Чем отличается лидер  от манипулятора? Политическое лидерство — это вид политической деятельности, имеющий огромное значение для определения успеха и направленности политических процессов. Он соединяет в себе важнейшие, сущностные черты политики: власть, авторитет, руководство, выражение и представительство социальных интересов. Смысл этого явления заключается в осуществлении авторитетного руководства в сфере политики. Авторитетной является власть, добровольно принимающаяся людьми, на которых она распространяется. Они подчиняются ей, т.е. соглашаются, видят для себя выгоду в передаче части своих политических полномочий, прав другому лицу или институту. Лидер же берет на себя обязательство эти права и полномочия использовать во благо тех, кто ими его наделяет. В основе феномена политического лидерства — способность руководителя, а в этом качестве могут выступать как личности, так и организации, которые отражают и удовлетворяют интересы своих последователей. Этим лидер отличается от иного типа руководителя — манипулятора, который действует вопреки интересам своих последователей. А. Цуладзе утверждает, что «политические манипуляции – один из способов осуществления власти и борьбы за нее». Во все времена политические манипуляции широко использовались в управлении подданными или гражданами. Политические манипуляции отличает их политическая цель и последствия, которые возникают в обществе при их применении. Манипуляторы действуют, с одной стороны, открыто, часто, прикрываясь лозунгами об общем благе, но в большинстве случаев в их действиях присутствует скрытый механизм, цель, идея, которые не видны окружающим. В.П. Пугачев делит управление человеком на два основных типа: открытое (явное) и скрытое (тайное).Если управление имеет явный характер, цели ставятся и осуществляются открыто, при тайном – замалчиваются. Преобладание того или иного типа, по мнению исследователя, зависят от нескольких причин: «…прежде всего от степени несовпадения интересов управляемых и управляющих; цивилизованности общества (меры приемлемости использования силы, прямого принуждения в общественном сознании); возможностей и умения правящей элиты использовать различные способы скрытого влияния на массы.

52. Структура политической культуры.  Политическая культура есть совокупность индивидуальных позиций и ориентации участников данной политической системы. Это субъективная сфера, образующая основание политических действий и придающая им значение. Указанные индивидуальные ориентации включают в себя несколько элементов: а) познавательную ориентацию — истинное или ложное знание о политических объектах и идеях; б) аффективную ориентацию - чувство связи, ангажированности, противодействия и т. д. в отношении политических объектов; в) оценочную ориентацию — суждения и мнения о политических объектах, которые обычно предполагают использование в отношении к политическим объектам и событиям оценочных критериев. Политическая культура предстает: 1) как совокупность ориентаций на политическую деятельность, это еще не сама деятельность, а лишь субъективная установка на нее, она не задает индивиду определенный тип поведения, необходимый для достижения поставленных целей, но предопределяет выбор направленности деятельности. 2)  как структура ориентаций, в которую включены: знания о политической системе, ее ролях, функциях, решениях и действиях, возможностях и способах влияния на принятие политических решений (когнитивные ориентации); чувства относительно политической системы, ее структур, ролей, функций и политических деятелей, их исполняющих (эмоциональные ориентации); суждения, мнения и представления о политической системе, ее ролях, функциях, состоящие из комбинации ценностных стандартов и критериев, информации и эмоций (оценочные ориентации). Политическая культура оказывает существенное влияние на существующие или формирующиеся политические структуры, но в то же самое время она сама подвержена изменениям и влиянию со стороны политических структур. Исследование структуры политических ориентаций было продолжено У. Розенбаумом, который выделил три типа ориентаций относительно политических объектов. Первый тип составляют ориентации относительно институтов государственного управления. К нему принадлежат: а) оценки индивида государственных органов власти, их норм, символов и лиц, осуществляющих политические функции, его реакция на них — ориентация относительно режима; б) оценки различных требований к политической системе и реакции на них — ориентация относительно «входа»; в) оценки решений, принимаемых политической властью, и реакции на них — ориентации относительно «выхода». Второй тип включает ориентации относительно «других» в политической системе: а) политическую идентификацию — ощущения принадлежности индивида к определенной социальной группе, партии, чувства сопричастности и лояльности к ним; б) политические верования (убеждения), отражающие отношение к другим политическим группам в интервале «хорошее — плохое»; в) представления об основных правилах и нормах, которые должны регулировать деятельность политической системы, — представления о «правилах игры».В третий тип входят ориентации относительно своей собственной деятельности, включающие: а) политическую компетентность — оценки индивидом собственных политических «ресурсов», позволяющих ему участвовать в политической жизни, и представления о влиянии политики на человека; б) политическую действенность — представления о влиянии политических действий индивида на вырабатываемую политику и о возможностях такого влияния через гражданские акции.

53. Типы политической культуры. В политической науке существуют многочисленные типологизации политической культуры. Первое глубокое исследование типов политической культуры было осуществлено Г. Алмондом и С. Вербой. Сформулированная ими концепция былапредставлены в работе «Гражданская культура». В ней выделялись три типа политической культуры: патриархальный, подданнический и активистский. Для патриархального типа («приходская», «общинная», «провинциальная», «парохиальная» культуры) характерны ориентации граждан на местные ценности — общину, род, клан, деревню, племя и т. п. Таким образом, индивид с патриархальной культурой ориентирован на конкретные личности — вождей, шаманов. Знания о политической системе у членов сообщества полностью отсутствуют, политические ориентации не отделены от экономических и религиозных. Поэтому у личностей с патриархальной культурой нет никаких ожиданий, связанных с самой политической системой. Подданнический тип культуры характеризуется пассивным отношением граждан к политической системе. Здесь личность уже ориентирована на политическую систему, связывает с ней свои ожидания, но в то же самое время опасается санкций с ее стороны. Представления о возможностях влияния на процесс выработки решений отсутствуют, личность не рассматривает себя как творца политического процесса. Активистский тип, или политическая культура участия, отличается активным включением индивидов в политическую жизнь. Граждане умело артикулируют свои интересы и через выборы, группы интересов, партии оказывают влияние на процесс выработки политики. В то же самое время они демонстр руют лояльность к политической системе, законопослушность и уважение к принятым решениям.Однако в реальной политической жизни, замечает Алмонд, политическая культура любого общества представляет собой комбинацию, «смесь» из нескольких типов политических культур. Демократической индустриальной политической системе, по Алмонду, соответствует гражданская политическая культура, которая имеет смешанный характер. Этот тип культуры предполагает, во-первых, наличие трех фрагментов политической культуры в обществе (патриархальный, подданнический и активистский), во-вторых, наличие качеств подданных и «прихожан» даже у активных участников. Алмонд и Верба подчеркивали, что патриархальные и подданнические ориентации уравновешивают активность и политическое участие индивида, обеспечивая тем самым устойчивость и стабильность демократической политической системы. Таким образом, «идеальный гражданин» должен одновременно: стремиться оказать влияние на власть и в то же самое время сохранять к ней лояльность; быть потенциал но активным, но не проявлять активность постоянно. Основными чертами гражданской политической культуры выступают: терпимость по отношению к другим ценностям и интересам; компетентность. Наряду с ними Алмонд предлагает более подробный перечень черт гражданской политической культуры: знание о политической системе, о том, что собой представляет демократия и как она функционирует в конкретной стране; ощущение индивидом своей политической значимости и возможности оказывать своим участием влияние на политику государства; признание обязательности участия в общественных делах; ощущение политической свободы, выражающееся в свободном обсуждении любых политических вопросов; готовность к кооперации с другими в политических акциях; гордость за демократическое устройство своей страны; доверие общественным и государственным институтам; интерес к политике, понимание ее содержания и целей. Несмотря на некоторую идеализированность концепции гражданской культуры, многие политологи признают, что именно гражданская культура является прочным фундаментом демократических политических режимов. Исторический опыт свидетельствует, что «трансплантация» демократических моделей в страны незападной цивилизации чаще всего заканчивается неудачей: либо прямым возвратом к авторитаризму, либо постепенной «гибридизацией» режима. Именно поэтому одним из важнейших условий успешного перехода к демократии является формирование гражданской политической культуры. Естественно, что прямое копирование политической культуры западных стран невозможно. В каждой стране формирующаяся гражданская политическая культура будет дополняться своими специфическими национальными чертами, в которых воплощается исторический и политический опыт предыдущих поколений.

54. Национальные типологии  политической культуры. В политической  науке существуют многочисленные  типологизации политической культуры. Первое глубокое исследование  типов политической культуры  было осуществлено Г. Алмондом  и С. Вербой. Сформулированная  ими концепция былапредставлены в работе «Гражданская культура». В ней выделялись три типа политической культуры: патриархальный, подданнический и активистский. Для патриархального типа («приходская», «общинная», «провинциальная», «парохиальная» культуры) характерны ориентации граждан на местные ценности — общину, род, клан, деревню, племя и т. п. Таким образом, индивид с патриархальной культурой ориентирован на конкретные личности — вождей, шаманов. Знания о политической системе у членов сообщества полностью отсутствуют, политические ориентации не отделены от экономических и религиозных. Поэтому у личностей с патриархальной культурой нет никаких ожиданий, связанных с самой политической системой. Подданнический тип культуры характеризуется пассивным отношением граждан к политической системе. Здесь личность уже ориентирована на политическую систему, связывает с ней свои ожидания, но в то же самое время опасается санкций с ее стороны. Представления о возможностях влияния на процесс выработки решений отсутствуют, личность не рассматривает себя как творца политического процесса. Активистский тип, или политическая культура участия, отличается активным включением индивидов в политическую жизнь. Граждане умело артикулируют свои интересы и через выборы, группы интересов, партии оказывают влияние на процесс выработки политики. В то же самое время они демонстр руют лояльность к политической системе, законопослушность и уважение к принятым решениям.Однако в реальной политической жизни, замечает Алмонд, политическая культура любого общества представляет собой комбинацию, «смесь» из нескольких типов политических культур. Демократической индустриальной политической системе, по Алмонду, соответствует гражданская политическая культура, которая имеет смешанный характер. Этот тип культуры предполагает, во-первых, наличие трех фрагментов политической культуры в обществе (патриархальный, подданнический и активистский), во-вторых, наличие качеств подданных и «прихожан» даже у активных участников. Алмонд и Верба подчеркивали, что патриархальные и подданнические ориентации уравновешивают активность и политическое участие индивида, обеспечивая тем самым устойчивость и стабильность демократической политической системы. Таким образом, «идеальный гражданин» должен одновременно: стремиться оказать влияние на власть и в то же самое время сохранять к ней лояльность; быть потенциал но активным, но не проявлять активность постоянно. Основными чертами гражданской политической культуры выступают: терпимость по отношению к другим ценностям и интересам; компетентность. Наряду с ними Алмонд предлагает более подробный перечень черт гражданской политической культуры: знание о политической системе, о том, что собой представляет демократия и как она функционирует в конкретной стране; ощущение индивидом своей политической значимости и возможности оказывать своим участием влияние на политику государства; признание обязательности участия в общественных делах; ощущение политической свободы, выражающееся в свободном обсуждении любых политических вопросов; готовность к кооперации с другими в политических акциях; гордость за демократическое устройство своей страны; доверие общественным и государственным институтам; интерес к политике, понимание ее содержания и целей. Несмотря на некоторую идеализированность концепции гражданской культуры, многие политологи признают, что именно гражданская культура является прочным фундаментом демократических политических режимов. Исторический опыт свидетельствует, что «трансплантация» демократических моделей в страны незападной цивилизации чаще всего заканчивается неудачей: либо прямым возвратом к авторитаризму, либо постепенной «гибридизацией» режима. Именно поэтому одним из важнейших условий успешного перехода к демократии является формирование гражданской политической культуры. Естественно, что прямое копирование политической культуры западных стран невозможно. В каждой стране формирующаяся гражданская политическая культура будет дополняться своими специфическими национальными чертами, в которых воплощается исторический и политический опыт предыдущих поколений.

55. Является ли самоуправление  необходимым?

56. В чем смысл национальной  идеи? Всегда ли она необходима  в политике? Под термином Национальная идея следует понимать, комплекс основополагающих этических (нравственных) идей, доминирующий длительное время в идеологии народа определенной национальности, служащий для максимально длительного сохранения телесно-идеологической самобытности этого народа, т.е. продолжения его рода при сохранении свободы выбора его собственной идеологии.Национальная идея существует сама по себе, вне зависимости от идеологии конкретной формы самоуправления народа (в том числе в виде любой из форм государственной власти). Она только относительно связана с господствующим в определенный период времени существования народа комплексом научно-религиозных политико-правовых и прочих идеологических воззрений данного народа, среди которых Национальная составляющая всей идеологии должна доминировать. Если в идеологии народа какой-либо национальности перестает доминировать национальная идеология, то такой народ  в его национальной сущности неизбежно каким-либо образом в краткие сроки исчезает с лица Земли, освобождая территорию своего проживания тем народам, у которых национальная составляющая идеологии доминирующее значение имеет.

57.Какой путь политических  преобразований, на Ваш взгляд, наиболее  предпочтителен?

58. Геополитика. Хотя идеи, которые  в наше время принято причислять  к геополитическим, в тех или  иных формах, по-видимому, возникли  одновременно с феноменом государственной экспансии и имперского государства, в современном их понимании они впервые сформировались и получили популярность на рубеже XIX-XX вв. Возникновение именно в этот период геополитических идей и самой геополитики как самостоятельной области исследования международных отношений и мирового сообщества было обусловлено комплексом факторов. Это, во-первых, наметившиеся к тому времени тенденции к постепенному "закрытию" мирового пространства. Во-вторых, замедление европейской пространственно-территориальной экспансии вследствие завершения фактического раздела мира, ужесточение борьбы за передел того, что осталось, и в более широком плане - за передел уже поделенного мира. В-третьих, перенесение неустойчивого баланса между европейскими державами на другие континенты. В-четвертых, образно говоря, история из только европейской начала превращаться уже в действительно всемирную историю. Геополитические идеи и сама геополитика возникли и развивались в общем русле эволюции западной научной мысли. В целом она представляла собой не что иное, как перенесение на сферу международных отношений господствовавших в тот период в естественных и гуманитарных науках идей и концепций. Введение в научный оборот термина "геополитика" связывают с именем шведского исследователя и политического деятеля Р. Челлена (1846-1922), который изучал системы управления для выявления путей создания сильного государства. Он предпринял попытку проанализировать анатомию силы и ее географические основы. Челлен говорил о необходимости органического сочетания пяти взаимосвязанных элементов политики, понимаемой в самом широком смысле слова: экономополитики, демополитики, социополитики, кратополитики и геополитики. При этом он характеризовал геополитику как "науку, которая рассматривает государство в качестве географического организма или феномена пространства". Будучи германофилом и сознавая слабость скандинавских стран перед лицом внешней угрозы, он предлагал создать германо-нордический союз во главе с Германской империей. Наряду с Челленом основателями и главными адептами геополитики в ее традиционном понимании считаются американский историк морской стратегии Великобритании и певец морской мощи А.Т.Мэхэн, британский географ и политик сэр Г. Маккиндер, британский географ сэр Дж. Фейргрив, дополнивший схему Маккиндера, американский исследователь международных отношений Н. Спайкмен, германский исследователь К.Хаусхофер. Свое геополитическое видение современного мира в первые десятилетия XX в. предлагали Л.С.Эмери, лорд Керзон, И.Парч и др. Но в целом их работы имели эпигонский характер и не внесли чего-либо качественно нового по сравнению с работами классиков геополитики. Классические представления о международных отношениях держались на трех китах - территории, суверенитете, безопасности государств. В трактовке основателей геополитики центральное место в детерминации международной политики того или иного государства отводилось его географическому положению. Смысл геополитики виделся им в выдвижении на передний план пространственного, территориального начала. Первоначально геополитика понималась всецело в терминах завоевания прямого (военного или политического) контроля над соответствующими территориями. Одним из первых, кто предпринял попытку связать политику и географию и изучать политику того или иного государства исходя из его географического положения, занимаемого им пространства, был немецкий географ Ф.Ратцель конца XIX - начала XX в., основатель политической географии.

59. Системы международных  отношений. Политический реализм. 1) государства являются основными действующими лицами мировой политики; 2) государства следует рассматривать как однородные образования, действующие на основе собственных интересов; 3) на международной арене государства действуют так, как если бы они были рациональными; 4) среда международного общения анархична. Отсутствие в международной системе какой бы то ни было легитимной власти приводит к тому, что конфликты между действующими в своих интересах государствами влекут за собой угрозу войны и возможность давления одних государств на другие. Основываясь на том, что в сфере международных отношений господствует«плюрализм суверенитетов» и отсутствует монополия на принуждение и насилие, Р. Арон подчеркивал, что каждый участник международных отношений вынужден исходить в своем поведении во многом из непредсказуемого поведения других участников. Следовательно, международные отношения — это «предгражданское», или «естественное», состояние общества (в гоббсовском понимании — как «война всех против всех» — анархическое, неупорядоченное поле, характеризующееся отсутствием центральной, или верховной власти и соответственно монополии на легитимное насилие и на безусловное принуждение). по мнению неореалистов, в условиях глобализации происходит усиление роли государства как единственного ответственного партнера и единственной регулирующей инстанции, являющейся залогом порядка и безопасности. Исходя из этой позиции К. Уолц указывает на то, что в современном мире государство выступает как никогда активно в качестве надежного и регулирующего партнера, сохраняющего или даже расширяющего свои функции во внешнеполитической сфере (о чем свидетельствует, например, создание «большой семерки») и не утратившего доминирующее влияние на негосударственных акторов. Даже после окончания «холодной войны» для неореалистов единственным признаком взаимозависимости в мире является не ВТО, а наличие ядерного оружия. По мнению приверженцев теории транснациональных отношений (разновидность неолиберализма), в международной среде действует множество участников, имеющих разнообразныеинтересы и возможности. Многие из них, являясь неправительственными акторами, могут напрямую связываться со своими партнерами в других странах, избегая государственного контроля. Неприятие преобладающего межправительственного подхода и стремление выйти за рамки межгосударственных взаимодействий привело транснационалистов (Р. Кохэйн, Д. Най, Й. Фергюсон, Дж. Грум, Р. Мансбэч и др.) к обоснованию многообразия международных акторов, видов взаимодействия (культурное и научное сотрудничество, экономические обмены и т. п.) и его каналов (партнерские связи между университетами, религиозными организациями, землячествами и ассоциациями и т. п.), способствующих трансформации международного общения из «интернационального» (межгосударственного) в «транснациональное» (осуществляющееся помимо и без участия государств). Марксистская методология также успешно применяется как к международным, так и к внутренним событиям и их взаимосвязи в исследовании проблем взаимоотношения власти и богатства, равенства и справедливости и т. д. Одной из исследовательских программ марксистской ориентации стала теория зависимости. В конце 1940-х гг. аргентинский экономист Р. Пребиш обратил внимание на неравноправное положение бедных стран — экспортеров сырья в мировой экономике. Его аргументы были развиты социологами из развивающихся стран и превратились в исследовательскую программу, объяснявшую бедность государств Юга с точки зрения занимаемого ими положения в мировой экономике. Постепенно сложилось представление о том, что организационные структуры государств Юга находились в положении зависимости, которое подрывало их автономию и позволяло эксплуатировать их богатства. Эти механизмы эксплуатации включали в себя как специфическую экономическую структуру стран Юга, так и проникновение в развивающиеся страны более могущественных и лучше организованных капиталистических государств Севера. С начала 1980-х гг. теория зависимости столкнулась с серьезной критикой. Ее уязвимость проявилась прежде всего в том, что она не могла выявить устойчивые закономерности мировой политики. Она также оказалась не способна объяснить неравномерность развития стран третьего мира, в особенности значительные темпы экономического роста ряда стран Юго-Восточной Азии. Программа изучения мировых систем, разработанная И. Валлерстайном и его коллегами, давала аналогичный анализ на более длительный период. Основываясь на некоторых тезисах классического марксизма, этот американский ученый представил пространство международных отношений в виде глобальной капиталистической империи, периферия и полупериферия которой находятся под гнетом центра (мирсистемная теория). Важнейшим элементом капиталистической мир-системы является неравенство экономических обменов (отрицание существования свободного рынка с неограниченной конкуренцией). По мнению автора, в конце XX в. в ядро мир-системы входили США, Англия, Германия, Франция, Италия, Япония. Присвоив себе роль лидера, США претендуют на привилегии в виде исключений из правил. Являясь самым большим должником в мире, Америка тем не менее рассчитывает на дальнейшее получение кредитов от других стран и тратит гораздо больше, чем это позволяют ее собственные возможности, ссылаясь на тяжесть «военной ноши», которую они несут, защищая «свободный мир».