Основные идеи психолингвистики

        Слобин все время ставит психологические  проблемы, не решенные в этом направлении американской науки. Быть может, не осознавая всех недостатков психолингвистической модели, опирающейся на идеи Хомского, Слобин объективно стремится преодолеть их. Популярность миллеровской психолингвистики в США в значительной мере была вызвана разочарованием американских психологов в теоретических догмах бихевиоризма. Хомский казался наиболее очевидной альтернативой бихевиоризму, тем более что дал развернутую и убедительную его критику в известной рецензии на книгу Скиннера, вызвавшей при своем появлении большой шум и неоднократно перепечатывавшейся в различных антологиях. Других альтернатив большинство психолингвистов США либо не знало, либо не могло принять. По-иному обстояло дело в Европе, где распространение идей Хомского натолкнулось на основательную психологическую традицию. Европейские психолингвисты приняли идеи Хомского-Миллера, так сказать, с оговоркой, с самого начала поверяя их традиционной психологией и преобразуя в соответствии со своим психологическим "символом веры". Большинство ведущих психолингвистов Европы развивали концепцию Хомского - Миллера, в общем, в сходном направлении - "психологизации" и "социологизации".

   3. Психолингвистика и языкознание

3.1. Взаимосвязь психолингвистики  и языкознания

   Языкознание (лингвистика) традиционно понимается как наука о языке как средстве общения. При этом ее предмет, как правило, четко не определяется. Очевидно, что объектом лингвистики является речевая деятельность (речевые акты, речевые реакции). Но лингвист выделяет в ней то общее, что есть в организации всякой речи любого человека в любой ситуации, те средства, без которых вообще невозможно охарактеризовать внутреннее строение речевого потока. Предметом лингвистики является система языковых средств, используемых в речевом общении (коммуникации).

   Как уже было сказано выше, по своему предмету психолингвистика чрезвычайно близка к лингвистике (языкознанию).

   Главные тенденции в развитии современного языкознания вполне сопоставимы с тенденциями развития психолингвистики и сводятся к следующим. 

   Во-первых, изменилось само понимание языка. Если раньше в центре интересов лингвиста стояли сами языковые средства (фонетические, грамматические, лексические), то теперь ясно осознано, что все эти языковые средства суть только формальные операторы, с помощью которых человек осуществляет процесс общения. Но само это понятие значения выходит за пределы общения - это и основная когнитивная (познавательная) единица, формирующая образ мира человека и в этом качестве входящая в состав разного рода когнитивных схем, эталонных образов типовых когнитивных ситуаций и т.д. Таким образом, значение, бывшее раньше одним из многих понятий лингвистики, все больше превращается в основное, ключевое ее понятие.

   Соответственно  и психолингвистика все больше превращается в "психосемантику" в широком смысле слова. 

   Во-вторых, лингвистики последних десятилетий  все большее внимание уделяет изучению текста.

   И психолингвистика все больше интересуется именно текстами, их специфической  структурой, вариантностью, функциональной специализацией. 

   Таким образом, очевидно, что психолингвистика имеет наиболее тесные связи с общим языкознанием (общей лингвистикой). Кроме того, она постоянно взаимодействует с социолингвистикой, этнолингвистикой и прикладной лингвистикой, в последние годы – в особенности с лингвистикой компьютерной.

   Чрезвычайная  близость психолингвистики и языкознания  создает проблему разграничения  психолингвистических и языковых единиц. Единица лингвистическая – это «элемент научно-теоретического построения или лингвистического моделирования» [Ахманова, 1966, 146]. Языковые единицы – прежде всего инварианты различных моделей описания языка, они соотносятся с языком, языковым стандартом, нормой.

   Психолингвистические  же единицы – это «речевые действия и операции, находящиеся друг с другом в иерархических отношениях» [Леонтьев, 1999, 56]. Психолингвистические единицы соотнесены с речевой деятельностью.

   Кроме того,  психолингвистика рассматривает гораздо большее число взаимосвязанных факторов развития и функционирования языка, чем “классическое” общее языкознание. И тем самым психолингвистика по сравнению с ним значительно расширяет предмет своего исследования, в чем и состоит главное отличие психолингвистики от классического языкознания.

3.2.Психологизм  в языкознании

3.2.1.Учение Г. Штейнталя

   На  протяжении ряда столетий в лингвистических  работах господствовал логицизм, имевший своим истоком античную философскую мысль и исходивший из принципов инвариантности и универсальности  семантической (глубинной) структуры  предложения и внутренней структуры языка вообще, сыгравший серьёзную роль в выработке достаточно строгих способов лингвистического анализа.

   Но  в середине 19 в. традиционное логическое языкознание признаётся несоответствующим  новым исследовательским целям. Внимание языковедов переключается с проблемы инвариантности внутренней структуры человеческого языка вообще на проблему бесконечного разнообразия отдельных языков. Их не интересует теперь универсальный механизм организации и внутренней устойчивости языков, поиски направляются на доказательство неслучайного характера изменчивости языков, их разнообразия во времени и пространстве, на объяснение причин бесконечного варьирования. Этим и было обусловлено, как уже отмечалось, обращение к наукам, изучающим либо законы биологической эволюции (биология), либо законы, управляющие духовной деятельностью человека и языкового сообщества (индивидуальная и этническая психологии, зависящие от психологии культурная антропология, социология, эстетика и т.п.).

   Психологическое направление возникает как реакция на традиционный логицизм и формализм, с одной стороны, и модный, склонный к известной вульгаризации натурализм (биологизм). Завязывается ожесточённая полемика с натурализмом. Возникает стремление исследовать живой язык в его реальном функционировании, в процессах речевой деятельности, но без ориентации на её физиологические и психофизиологические аспекты. Язык начинает трактоваться как феномен психологического состояния и духовной деятельности человека или народа, что в значительной степени вытекало из философии языка В. фон Гумбольдта.

   Основателем психологического течения в языкознании  был видный теоретик и систематизатор Хайман Штейнталь / Штайнталь (1823–1899), известный прежде всего как интерпретатор  идей В. фон Гумбольдта и резкий критик и натурализма А. Шлайхера, и основных принципов логической грамматики, особенно в том виде, как она была представлена в “Организме языка” (1841) Карла Фердинанда Беккера (1775–1849). Важнейшими его работами были: “Грамматика, логика и психология, их принципы и взаимоотношения” (1855), “Введение в психологию и языкознание” (2-е изд. 1881), а также “Происхождение языка” (4-е изд. 1888), “Классификация языков как развитие языковой идеи” (1850), “Характеристика важнейших типов строя языка” (1860), “Произведения В. Гумбольдта по философии языка” (1848), “История языкознания у греков и римлян” (2-е изд. 1890–1891). Им (совместно с М. Лацарусом) был основан (1860) журнал по этнической психологии и языкознанию.

   Основой послужила механистическая концепция  ассоциативной психологии Иоганна Фридриха Гербарта (1776–1841), кладущая в основу образования представлений психические законы ассимиляции, апперцепции и ассоциации. Х. Штайнталь пытался объяснить на основе этих законов происхождение языка и процессы его развития. Он считает несовместимыми специфические для каждого народа категории языка и общечеловеческие категории логики. Внимание сосредоточивается на индивидуальном акте речи как явлении сугубо психическом.

   Х. Штайнталь стремился перейти  от явлений индивидуальной психологии к этнопсихологии, т.е. психологии, изучающей “законы духовной жизни” наций, политических, социальных и религиозных общин. Он пытался установить на этой основе связи типов языков с типами мышления и духовной культуры народов. Этнопсихология сводится им к проявлениям “симпатий” между людьми, что делало эту науку крайне необъективной. Формировалось представление о человеке как о говорящем существе, создавшем язык одновременно из своей души и из души слушающего, как о члене определённого национального коллектива, как индивиде, который мыслит одинаково с другими мыслящими индивидами в рамках данного национального единства. Язык трактуется как продукт сообщества, как самосознание, мировоззрение и логика духа народа. Предлагается изучать язык и его характерные особенности через данную в опыте звуковую сторону языка, репрезентирующую внутреннюю форму языка, которая обусловливает национальный тип языка. Предлагается рассматривать язык, а также нравы и обычаи, установления и поступки, традиции и песнопения как продукты духа народа.

   Язык  определяется как выражение осознанных внутренних, психических и духовных движений, состояний и отношений  посредством артикулируемых звуков. Проводится различение речи (говорения) как происходящего в настоящее  время (или мыслимого как происходящее в настоящее время) проявления языка; способности говорить, включающей в себя способность издавать артикулируемые звуки и совокупное содержание предшествующего языку и подлежащего языковому выражению внутреннего мира; языкового материала как созданных речевой способностью в процессе говорения воспроизводимых элементов (или действий) для выражения отдельных внутренних предметов. Отдельный, конкретный язык рассматривается как совокупность языкового материала какого-либо народа. Утверждается приоритет речи как деятельностного начала.

   Предлагается  видеть в языкознании познающую (т.е. описательную и объяснительную), а не оценивающую (т.е. предписывающую, нормализаторскую) науку. Обращение  к оценочным, эстетическим критериям  допускается лишь в метрике и в работе по классификации или систематизации языков как продуктов ума и орудий умственного развития.

   Языкознание относится к числу психологических  наук (в связи с определением речи как духовной деятельности), а отдельные  языки объявляются особыми продуктами человеческого ума и причисляются к истории, к собственно языкознанию. Языкознание оценивается как наилучшее введение в психологию народов. Поэтому предлагается отказаться от слов организм, органический в их естественнонаучном значении и рассматривать язык как связную систему, все части которой однотипны, как систему, проистекающую из единого принципа, индивидуального духовного продукта, единство которого заложено в своеобразии народного духа[4].

   Психологизм становится господствующим методологическим принципом языкознания второй половины 19 в. и первых десятилетий 20 в. Лингвопсихологические  идеи Х. Штайнталя оказали влияние  на А.А. Потебню, И.А. Бодуэна де Куртенэ, на младограмматиков. Психологический подход превратился в инструмент для понимания сущности различий между языками и в формальном, и в содержательном аспектах и специфики их исторического развития.

   Но  наблюдались многочисленные попытки  иного его истолкования. А.А. Потебня  развил оригинальную лингвопсихологическую концепцию, которая легла в основу деятельности Харьковской лингвистической школы. Психологом и психофизиологом Вильгельмом Вундтом (1832–1920) был предпринят свой опыт создания психологии народов. Младограмматики переориентировались с этнической психологии на индивидуальную, лишая тем самым исследование языка социальной ориентации.

   Многие  представители фортунатовской школы  стремились заменить психологический (содержательный) подход к анализу  языковых фактов формальным. Психологизм выступил в сочетании с социологизмом в работах многих представителей бодуэновско-щербовского направления, у Ф. де Соссюра, у представителей Женевской школы и французской школы социологического направления. Отход от психологизма и возвращение к логицизму наблюдался в глоссематике Л. Ельмслева, а также на поздней ступени развития американского дескриптивизма. И, напротив, возвращение к психологизму наблюдается в позднем генеративизме и в функционально-деятельностном (антропологическом) языкознании.

   Можно отметить некоторые последующие  опыты построения лингвопсихологических  концепций, привлекавших внимание лингвистов. Среди их авторов были Вильгельм  Вундт (1832–1920); Антон Марти (1847–1914), Карл Людвиг Бюлер (1879–1963), Гюстав Гийом (1883–1960), Лев Семёнович Выготский (1896–1934) и др.

   На  языкознание первой половины 20 в. (особенно на дескриптивную лингвистику в  США и отчасти на лондонскую лингвистическую  школу), а также на формирование и  развитие в США семиотики повлияла классическая поведенческая (бихевиористская) психология, трактующая поведение человека как совокупность двигательных и сводимых к ним вербальных и эмоциональных реакций организма на стимулы внешней среды и отрицающая сознание как предмет психологического исследования (Джон Бродис Уотсон, Эдуард Ли Торндайк, Беррес Фредерик Скиннер). Во второй половине 20 в. сформировался необихевиоризм, сыгравший свою роль в возникновении в середине 50-х гг. 20 в. на стыке языкознания и психологии новой дисциплины — психолингвистики, трудно отграничиваемой от лингвопсихологии (психологии языка).

3.2.2. Сильные и слабые  стороны данного  направления

   Наряду  с бурным развитием сравнительно-исторического  языкознания, накоплением новых  фактических данных и установлением  частных законов развития языка, продолжались поиски общетеоретических концепций, на основе которых можно было бы объяснить известные данные и методические установки, применяемые языкознанием. Натуралистическая концепция Шлейхера оказывалась слишком односторонней и вызывала протест. Принципы логической грамматики были отброшены после выступления Гумбольдта. Его понимание языка как непрерывного процесса, как творческой деятельности, как постоянного живого воспроизведения речевых фактов больше всего соответствовало господствовавшему историческому подходу к языку. Однако из богатого, диалектически насыщенного творчества Гумбольдта развиваются лишь отдельные положения. В частности, понятие «языковой деятельности» свелось к рассмотрению языка как одной из функций человеческого организма. А это неизбежно вело к отождествлению сущности языка с понятием психофизиологических процессов, осуществляемых в индивидуальном процессе речи. Основой языкознания могла стать или физиология, или психология. Преобладающей во второй половине ХIХ века стала психологическая трактовка сущности и процессов развития языка.