Вера мусульманина

 

1. Отрицание существования  Аллаха и Его единственности  или сомнение в этом;

 

2. Отрицание пророческой  миссии Мухаммада или сомнение в ней;

 

3. Отрицание существования  Судного дня, рая, ада, воздаяния,  ангелов, джиннов;

 

4. Отрицание священного  Корана или хотя бы одной  буквы в нем.

 

Далее идут еще одиннадцать  пунктов. Но на минутку остановимся, чтобы увидеть, как люди, которые  считают себя мусульманами «высшего сорта» (иначе бы не поучали остальных), искажают слова Аллаха. Заметьте: в  четвертом пункте речь идет об отрицании  мусульманином «хотя бы одной  буквы» священной книги. Ученый Абдуллах обосновывает это высказыванием Корана:

 

«Уверовал посланник в  то, что ниспослано ему от его  Господа, и верующие. Все уверовали  в Аллаха, и Его ангелов, и Его  Писания, и Его посланников». (Сура 2, здесь — перевод И.Ю.Крачковского).

 

Теперь скажите, уважаемый  читатель, где тут, в цитате из Корана, закон, что нельзя отрицать «хотя  бы одной буквы в нем»? Разве  уверовать в Коран и уверовать  в каждую его букву — это  одно и то же? А если человек все  же не верует в кое‑какие буквы Корана? Скажем, в утверждение, что Аарон, брат Моисея, был одновременно братом Марии — матери Иисуса Христа (сура 19), или в нереальность клятв Аллаха Своим именем.

 

Может, следует признать подобные, явные ошибки в Коране, а человека, заметившего эти ошибки, не надо называть «отрицающим» Коран, не упрекать в вероотступничестве? Может, лучше  свой интеллект повышать?

 

Ортодоксы, едва им скажешь  об ошибках и противоречиях в  Коране, в лучшем случае падают в  обморок, в худшем — хватаются  за меч. Что тут страшного —  ошибки в 500‑страничном тексте? Ведь Коран от слов Аллаха до нынешнего его вида прошел сложный путь. Ангел донес слова Аллаха до пророка Мохаммеда, тот читал эти слова своим сподвижникам, которые вели записи и просто запоминали, потом по этим записям и воспоминаниям и была составлена книга Коран.

 

Как видим, на последних трех этапах участвовали обычные люди, пусть даже один из них был посланником  Аллаха. А людям свойственно ошибаться, вносить в услышанное свое субъективное понимание. Так неужели можно  полагать, что нынешний Коран в  точности передает слова Аллаха?

 

Пойдем дальше. Отрицание  пророческой миссии Мохаммеда или  сомнение в ней ведет к вероотступничеству и трактуется так: нельзя подвергать критике ни одного слова, ни одного деяния Мохаммеда — он был прав во всем и абсолютно безгрешен. Но тогда как быть, скажем, с тем  обстоятельством, что на протяжении всего Корана говорится, что его  посланническая миссия не заключается  в том, чтобы показывать людям  чудеса, его функция — только передача слова Бога, а с другой стороны, в хадисах рассказывается о сотворенных чудесах, включая  успешное лечение офтальмологических заболеваний плевками в глаз? Или  даже в самом Коране говорится  еще об одном чуде — о мгновенном вознесении пророка из Мекки в  Иерусалим? Что делать бедному мусульманину, чтобы при всех таких парадоксах не засомневаться, не стать вероотступником?

 

Далее у Мухаммада Абдуллаха идут дополнительные запреты. Недопустимо «отрицание одного из пророков, либо чего‑либо из того, что они принесли людям». Но мы знаем, что пророки далеко не всегда были правы, возьмем хотя бы Иону, который не послушался Бога. Так что, нам принять его непослушание? Далее, нельзя совершать «приписывание творениям Аллаха божественных качеств». Почему тогда вы сами же считаете Мохаммеда безгрешным, хотя он был человеком, почему нельзя говорить о нем, размышлять, говорить правду о его деяниях? Почему в 9‑й суре Мохаммед наделяется двумя именами Аллаха, которыми никого нельзя называть?

 

Нельзя также допускать  «проявление неуважения к тому, в  чём упоминается имя Аллаха»  — айатам Корана или хадисам пророка. Однако, известны 600 тысяч хадисов, и сами же «алимы» подавляющую часть из них называют недостоверными. Налицо неуважение?

 

Далее в «инструкции» идет глава «Слова, разрушающие веру». Пункт первый — человек признается неверным, если допускает «оскорбление Всевышнего Аллаха, пророков или исламской  религии». Прости, Господи, ну как это  возможно — верующему человеку оскорбить  Аллаха? На это даже немусульмане, даже атеисты не способны. Или Мохаммеда, или ислам? Разумеется, что подобные оскорбления недопустимы, но не потому что это говорит некий Абдуллах, а просто по определению — если ты считаешь себя верующим мусульманином, то как ты можешь «оскорблять» основы ислама?

 

Ну а теперь то, что полностью  изобличает истинные желания Мухаммада Абдуллаха и его коллег. Одними из «слов, разрушающих религию», являются «насмешки или издевательства над чем‑либо, имеющим отношение к религии Аллаха», например, над «высказыванием учёного». Если вероотступничество — это критическое отношение к «учению» Мухаммада Абдуллаха — то кто же тут удержится от «вероотступничества»?

 

Из мусульман пытаются сделать не думающих роботов.

 

Наказание за прелюбодеяние. Участь опозоренных. Доказательство измены. О клевете. Добро выше зла. О целомудрии. Сохраняя его, сохраняем душу. Об одежде. Правила этикета.

 

Bo имя Aллaxa милocтивoгo, милocepднoгo!

 

Пусть эта сура станет вам  законом. Она для вас будет  хорошим назиданием.

 

Прелюбодеи — всё равно, мужчины это или женщины — наказываются ста ударами, и пусть не овладевает вами жалость к ним. После своего позора прелюбодеи могут жениться только на таких же опозоренных. Или на многобожницах.

 

Но может быть и так: кто‑то бросил обвинение на целомудренных мужчину или женщину, а привести четырёх свидетелей не может. Это — клеветник, и достоин он восьмидесяти ударов. Такого больше не призовут в свидетели, если не покается.

 

Бывает так: муж говорит  о прелюбодеянии жены, но нет у  него свидетелей. Тогда пусть поклянётся именем Аллаха четыре раза, а на пятый  проклятие Аллаха вознесёт в свой адрес, и оно возымеет действие, если окажется, что лжёт. Наказание с  его жены снимается, если она четыре раза поклянётся, что не лжёт, а на пятый скажет: пусть проклятие  Аллаха меня коснётся, если лгу. Люди могут  и не знать всей правды, но Бог  видит всё, лгунов накажет Он жестоким наказанием.

 

Если люди пришли к тебе, посланник, с явной ложью —  не огорчайся. Напротив — лжецы выдали себя, и это хорошо — ведь сколько зла ещё могли бы нанести под маской правдолюбцев! Чем раньше себя разоблачат они — тем лучше.

 

Услышав подозрения о ком‑то, подумай прежде не о плохом — о лучшем, подумай, что подозрения эти — ложь. Почему говорящий не привёл четырёх свидетелей? Может, сказанное — ложь? Ляжет грех не только на того, кто говорит, но и на того, кто ему поверил. Может, вы считаете мелочью подозрения без оснований? Для Аллаха это — далеко не мелочь. Он убеждает вас: если вы — мусульманин, верующий, то поверьте сначала в светлое.

 

Не разглашайте слухов о людях верующих, иначе ждёт вас  наказание в ближней и дальней  жизни. Не ступайте за сатаной, не будьте ему другом. Поистине, клеветники, обливающие грязью целомудренных и верующих женщин, будут прокляты и на земле, и в небесах.

Сплетня в Коране

 

Поводом для нравоучений  о клевете, которые можно прочитать  в 24‑й суре, стало небольшое событие: как‑то жена пророка Аиша оказалась в пустыне одна, ее в Медину привез молодой человек. Это вызвало сплетни.

 

Дело было так. Пророк взял как‑то в поход свою молоденькую жену Аишу. В жизнеописании Мохаммеда авторства Ибн Хишама запечатлены следующие слова: «Женщины тогда ели мало, преимущественно травы, не ели мяса, обычно они были легкими». Далее будем придерживаться рассказа Аиши: «Когда начинали готовить моего верблюда в дорогу, я садилась в свой паланкин, потом люди, снаряжавшие меня в путь, поднимали паланкин на спину верблюда и привязывали его веревкой».

 

Завершив поход, отряд  Мохаммеда отправился назад. Недалеко от Медины сделали привал, потом  двинулись дальше. «А я, — рассказывает далее Аиша, — удалилась по нужде. Когда закончила свое дело, ожерелье упало с шеи, но я не почувствовала. Когда я вернулась к месту привала, ожерелья не обнаружила. Поэтому вернулась на то место, где была, и там нашла свое украшение. А люди, готовившие моего верблюда в путь, взяли паланкин, думая, что я в нем, подняли на верблюда и привязали. Когда я вернулась в лагерь, там уже никого не было. Тогда я завернулась в плащ и легла на землю. Я знала, что, когда обнаружат, что я пропала, за мной вернутся. И вот, когда я так лежала, мимо проезжал Сафван, который отстал от войска. Он издали заметил меня, подъехав, остановился и воскликнул: „Боже мой, это ведь жена пророка!“

 

Потом этот благородный юноша  подвел верблюда к Аише, она села, и Сафван повел верблюда за узду. Доехал до Медины только утром.

 

Вот и вся история. Некоторое  время Мохаммед что‑то подозревал, но потом обратился к своей жене: «О Аиша! Ты уже знаешь, о чем говорят люди. Бойся Аллаха! Если ты сделала действительно что‑то нехорошее, как они говорят, то кайся перед Аллахом! Поистине, Аллах принимает раскаяние своих рабов». Аиша рассказывает, что она «хотела, чтобы Аллах ниспослал стихи Корана, чтобы посланник Аллаха увидел сон, чтобы Аллах снял ложные обвинения».

 

Так и случилось.

 

Пророк получил откровение. И сказал: «Радуйся, о Аиша! Аллах сообщил о твоей невиновности». Аиша сказала: «Слава Аллаху!» Потом он вышел к людям, обратился к ним с проповедью, прочитал им то, что ниспослал Аллах. Потом велел привести Мистаха, Хиссана и Хамну, которые рассказывали непристойности об этой истории, и их наказали плетью.

 

Мы не хотим высказывать  свои предположения, и вам не советуем. Дело‑то было 14 веков назад, а если муж Аиши поверил в ее непорочность — значит, и мы должны верить в это. Так что, размышлять — было или не было — просто безнравственно.

 

Но возникает другой, более  серьезный вопрос.

 

Господь, по определению, —  Творец людей, неба, земли, Он управляет  миром. Может ли при этом Он решать, изменила Мохаммеду Аиша, или нет, более того — посвящать этому строки Священного писания, ниспосылаемого людям? Есть или не есть посланнику мед (33‑я сура), изменила или не изменила жена (24‑я сура), что именно надо сказать женам, чтобы те с ним не конфликтовали (66‑я сура), какую часть добычи взять себе, а какую отдать другим (9‑я сура), приятные разрешения жениться на большем количестве жен, чем остальные мусульмане (66‑я) — такого внимания Господа удостоился только Мохаммед.

 

При этих обстоятельствах  алимы могли бы издать разъяснения: что есть в Коране включения, которые не касаются всех мусульман, только пророка и его личной жизни. Не будем же мы своих жен отпускать в пустыню, и забывать их взять назад. Аллах «ниспослал» Мохаммеду решение, как «разрулить» такую коллизию, но вряд ли Он нас удостоит.

 

Аиша иной раз говорила Мохаммеду, что Бог сразу ниспосылает пророку то, в чем он нуждается.

 

О, имущие, не переставайте помогать тем людям, которые в вас нуждаются, даже если они провинились. Вы же хотите снисходительности от Бога? Тогда  умейте прощать и сами.

 

Мерзкому мужчине предназначена  подобная же женщина, мерзкой женщине  — подобный ей мужчина (имеется ввиду прелюбодеяние). И наоборот: заслуживает порядочный мужчина благонамеренную женщину, а благородная женщина — такого же мужчину. Все они непричастны к словам клеветников. Им уготованы блага, заслуженные мусульманами.

 

О, люди! Не входите в дом  чужой, не спросив разрешения у хозяев, не пожелав им мира. Если же там нет  никого — нельзя входить. Если скажут вам, чтоб вы ушли — смиренно уходите. Это — знак благочестия для  вас. А в дома, где люди не живут, но пользуются все, разрешения на вход не требуется.

 

Скажи, посланник, верующим мужчинам: пусть не поддаются своим страстям, сохраняют целомудрие, берегут свои органы. Скажи и женщинам: пусть  не поднимают взоры на мужчин и  берегут свои органы. Пусть прячут то, что может вызвать вожделение, за тканью. Пусть не увидит чужой  мужчина красот её, кроме тех, что  невозможно спрятать (глаза, запястья, щиколотки). Показывать красоту свою можно только мужу, своему отцу, свёкру, сыновьям своим, сыновьям своего мужа, своим братьям и племянникам. Женщинам — свободным и рабыням, слугам из мужчин, лишённым вожделения (старики, евнухи), детям, не постигшим  женской наготы. И пусть ступают  тихо, чтобы не выдать звуком украшений  на ногах свою женственность.

 

Жените, выдавайте замуж  безбрачных среди вас, а также  среди праведных невольников  и невольниц. Если они бедны —  помогите им своим имуществом, что  даровал Аллах. При этом невольникам  и невольницам, желающим свободы, не отказывайте, если они благочестивы. Пусть люди, не имеющие возможности  жениться или выйти замуж, будут  воздержанны. Не принуждайте девушек‑рабынь к распутству в погоне за удовольствиями, если они желают быть целомудренными. А кто их вынудит — то Аллах милостив к таким и милосерден.

Обрезание

 

Об обрезании в Коране нет ни слова. Наверное, потому что  эту операцию в окружении Мохаммеда  делали всем детям мужского пола —  и еврейские племена, и язычники. Клитороэктомия какое‑то время бытовала в тех местах, но такая практика быстро прекратилась. Однако в глухих деревнях, скажем, Египта это изуверство продолжалось до недавних пор. Правда, там, где это было принято — процесс клитороэктомии чаще всего имитировали: должна быть кровь, страх, «радость» родителей девочки, но, слава Богу, перестали резать девочек по‑живому.

 

В идеале, даже христианство не должно было бы отказываться от обрезания. В Библии сказано, что Бог явился к Аврааму и сказал: «Обрезывайте крайнюю плоть вашу и сие будет знамением завета между Мною и вами. Восьми дней от рождения да будет обрезан у вас в роды ваши всякий младенец мужеского пола…» (Бытие, 11, 12).

 

Судя по всему, был обрезан  и Иисус Христос. Но потом у  христиан появились другие веяния, и обрезание стало уделом только иудеев и мусульман. У иудеев, потому что был такой завет свыше, у мусульман — по инерции.

 

Для обрезания, которое мусульмане переняли у евреев, были свои объективные  обстоятельства. Вы знаете, что это  — удаление крайней плоти, «шлема», который прикрывает головку мужского члена. В условиях жаркой погоды, в  безводных аравийских пустынях это  было просто гигиенически необходимо. Между крайней плотью и головкой может возникнуть воспалительный процесс, который раздражает ребенка и  способен подтолкнуть к раннему  онанизму.