Министерство финансов СССР: этапы развития

В середине 1990 г. в связи с объявлением правительством программы перехода к              рынку стало очевидным, что банковская система нуждается в дальнейшей реорганизации. В частности, в правительственной программе отмечалась необходимость создания эффективной двухъярусной банковской системы, состоящей из Государственного банка и коммерческих банков, в которые должны быть преобразованы также созданные 1987 г. специализированные банки.

Наряду с этой программой исполнительные и законодательные органы страны рассматривали альтернативную программу перехода к рынку - «500 дней, предлагавшую создать трехъярусную банковскую систему, которая помимо Госбанка и коммерческих банков дополнялась сетью специализированных кредитно-финансовых учреждений в лице страховых компаний, земельных банков, инвестиционных фондов, кредитных товариществ, пенсионных фондов, брокерских лизинговых компаний. Программа «500 дней» расширяла количество будущих субъектов рынка капитала за счет перспективного создания специализированных кредитных учреждений, однако по существу неправильно подменяла понятие «кредитная система» понятием «банковская система». Первое понятие шире, чем второе, которое ограничивается только банками. Кроме того, в программе оставалось понятие «ссудного фонда», тогда как в условиях  рынка необходима его замена на «рынок капитала».

Концепция структуры новой кредитной системы практически полностью перешла в программу союзного правительства «Основные направления развития народного хозяйства и перехода к рынку», принятую осенью 1990 г. Верховным Советом СССР. Однако и здесь была допущена профессиональная ошибка, так как под банковской системой, по сути, подразумевалось создание новой кредитной системы. В конце 1990 г. Верховным Советом СССР был принят закон «Закон о Госбанке и банковской деятельности», который окончательно устанавливал двухъярусную банковскую систему в виде Центрального банка (Госбанка), Сберегательного банка и коммерческих банков. Согласно этому закону коммерческие банки получили самостоятельный статус в области привлечения вкладов и кредитной политики, а также при определении процентных ставок.

4. Становление налоговой системы

Прямое налогообложение в России было введено только в годы Первой мировой войны. 6 апреля 1916 г. царским правительством были приняты нормативно-правовые акты о государственном подоходном налоге с физических лиц, а 13 мая того же года — о временном налоге на прирост прибыли. Эти акты позднее были регламентированы постановлениями Временного правительства. 12 июня 1917 г. были изменены основания взимания и повышены ставки подоходного налога, налога на прирост прибылей и вознаграждений, а также введен «единовременный налог».

Предполагалось, что введение этих налогов увеличит наивысшую ставку прямого налогообложения в совокупности до 90% общего дохода плательщика. Подобное налогообложение стало как бы «национализацией» доходов имущих классов в условиях крайнего истощения финансовых ресурсов государства в военных условиях.

Однако все эти акты были приняты с большим запозданием. Несмотря на нормотворческие усилия Временного правительства, подоходный налог в 1917 г. не принес в казну государства практически ни одной копейки поступлений.

В период «военного коммунизма» осуществлялся переход к изъятию не налогов, а самих капиталов. Тем самым, естественно, подрывались всякие стимулы к предпринимательству, активизировались попытки переводов капиталов за границу.

Нарастание инфляции в годы Гражданской войны, постепенная натурализация всех хозяйственных связей подрывали смысл любых налогов вообще (не только прямых, но и акцизов). В начале 1921 г. была декларирована отмена всех денежных налогов и сборов.

В период нэпа предполагалось вначале осуществлять налогообложение как государственных, кооперативных предприятий на общих основаниях, так и частных в соответствии с одними и теми же принципами, одними и теми же законодательными актами. Однако доход государственных предприятий выступал как доход казны, поэтому налогообложение их сразу стало носить формальный характер и неизбежно заменялось индивидуализированным распределением прибыли государственными органами в соответствии с целесообразностью, но не в соответствии с законом.

Как продолжение традиций дореволюционной России в налоговой системе нэпа разграничивалось налогообложение деревни и города. С весны 1921 г. вплоть до 1923 г. крестьянство облагалось продналогом, включавшим натуральные поставки 18 видов продукции (зерновые, мясо, картофель, сено, гужевой налог и др.). Однако проведение денежной реформы, активизация торговли побуждали крестьянство производить наиболее выгодные виды продукции и продавать их за устойчивые деньги. В результате с 1 января 1924 г. все натуральные и трудовые повинности были отменены, а продналог стал взиматься только в денежной форме. Тем самым еще раз; были продемонстрированы возможности и эффективность саморегулирования рыночного хозяйства.

Важнейшими видами обложения в городе были промысловый и подоходно-поимущественный налоги. Промысловый налог состоял из :двух независимых частей: патентного и уравнительного сборов. Цена патента определялась местоположением торговых и промышленных предприятий, емкости рынков, на которых они хозяйствовали, (наивысшие ставки были в Москве, Ленинграде, Харькове, Киеве, Одессе, Ростове-на-Дону, составлявших 1-й пояс из 5 в то время существовавших); а также разряду (размером капитала): выделялось 12 разрядов промышленных предприятий, 5 разрядов торговых организаций. Уравнительный сбор представлял собой налог, уплачивавшийся с суммы хозяйственного оборота (фактически — налог с оборота). Подоходно-поимущественный налог также состоял из двух частей — подоходного и поимущественного. При этом поимущественное обложение прогрессивно возрастало по мере роста масштаба.

Кроме того, в городах взимался рентный налог, состоявший из основной ренты (для компенсации потерь от выпадения земли из сельхозоборота) и дополнительной ренты (в зависимости от доходности строений, возведенных на данной земле, а также от местоположения участка). Гербовым сбором облагались сделки с векселями, акциями, облигациями, договоры о поставках, подрядах, страховании и т. д. Целями введения этого налога считались рационализация и минимизация документооборота внутри народного хозяйства, дебюрократизация хозяйственной жизни.

Общими характерными чертами налоговой системы нэпа можно считать: (а) классовый подход и (б) относительно низкие ставки налогов (например, ставка уравнительного сбора в 1923 г. составляла 3,5%; ставка гербового сбора — 0,2—0,25% от облагаемой суммы), что, правда, сопровождалось произвольным применением норм налогообложения на местах.

Правомерно утверждать, что «щадящий» налоговый режим сыграл свою положительную роль в относительно быстром восстановлении народного хозяйства. Общий выпуск промышленной продукции в 1925 г. достиг 75% довоенного уровня; в этом же году сельское хозяйство вышло на довоенные параметры посевных площадей; валовой сбор зерна составил 94% от уровня 1913 г.

Организационно-правовым оформлением свертывания нэпа и перехода к плановому хозяйству явилась налоговая реформа, проведенная в 1930—1931 гг. Ее основные положения таковы.

Во-первых, акциз и промысловый налог сливались в единый налог с оборота. Фактически налог с оборота оказался ближе к акцизу, чем к истинному налогу с оборота, так как неравномерно ложился на разные отрасли производства, облагая главным образом производство и реализацию потребительских товаров; не облагал равномерно все звенья оборота, сосредоточивался в единственном — оптовом звене, освобождая от обложения производство; предвосхищал реализацию товаров в рознице.

Во-вторых, налоги, уплачиваемые государственными предприятиями, консолидировались в единый платеж — отчисления от прибыли; этот платеж отождествлялся с ведомственным распределением прибыли. Будучи индивидуализированными, платежи из прибыли, строго говоря, перестали быть налогом.

В-третьих, были отменены другие важные формы налогообложения (рента с городских земель, гербовый сбор с внутрихозяйственных операций), так как была ликвидирована экономическая основа для указанных форм налога.

В-четвертых, налоги граждан, которые они платили со своих низких доходов, не играли существенной роли в доходах госбюджета.

Эволюция мировой налоговой практики начиная с 30-х годов носила не просто иной, но противоположный характер:

       косвенные налоги эволюционировали к равномерному распределяемому налогу на добавленную стоимость (в настоящее время НДС взимается более чем в 60 странах);

       сложилось единообразное налогообложение фирм (так, в результате налоговых реформ 1980—1990-х гг. произошло устранение ряда налоговых льгот), были сокращены действовавшие налоговые ставки и т. д.;

       все большую роль в налогообложении стали играть личные доходы граждан.

В СССР денежные накопления народного хозяйства складывались из следующих источников: (а) прибыли хозрасчетных предприятий, (б) налога с оборота, (в) прочих поступлений (в том числе подоходного налога с граждан, государственных и таможенных пошлин и т. д.).

До хозяйственной реформы 1965 г. основной формой денежных поступлений был налог с оборота (до 46% в 1965 г.), затем стал увеличиваться удельный вес отчислений от прибыли (в 1985 г. они составляли 57%).

Наиболее сложный механизм распределения был характерен для 1988—1990 гг., когда стали действовать первая и вторая модели хозяйственного расчета, получившие свое название в соответствии с тем, что подлежало распределению на уровне предприятия — прибыль или доход.

Не случайно поэтому при формировании налоговой системы 1991 г. ориентировались именно на эти две формы распределительного механизма. Так, часть платежей, которые раньше осуществлялись из прибыли или дохода, преобразовывались в налоговые платежи. Например, отчисления от расчетной прибыли в бюджет трансформировались в налог на прибыль (ставка налога для СССР была установлена в 45%, для РСФСР — 38%); плата за основные производственные фонды и нормируемые оборотные средства — в налог на имущество и т. д. Однако такой подход к формированию налоговой системы просуществовал недолго, всего один год (1991). С 1992 г. налогообложение стало во все большей степени ориентироваться на опыт развитых зарубежных стран в части установления состава налогов, величины их ставок, направлений льготирования, а также учета затрат. Однако игнорирование отечественных условий и опыта привело к негативным финансовым, экономическим и социальным последствиям[8]. 

5. Денежное обращение в условиях плановой экономики

Деньги в эпоху военного коммунизма. В соответствии с экономической платформой большевиков первым мероприятием  в области банковского дела был захват ими во время октябрьского переворота 1917 г. Государственного банка. Одновременно с захватом почты, телеграфа, мостов и правительственных зданий 25 октября (7 ноября) здание Государственного банка в Петрограде было занято вооруженными отрядами Красной гвардии. Вторым мероприятием большевиков в области банковского дела была национализация частных коммерческих банков.

27 декабря 1917 г. принял декрет о национализации банков: банковское дело объявлялось государственной монополией и все частные акционерные банки и банкирские конторы объединялись с Государственным банком, взамен которого учреждался Народный банк РСФСР.

Товарный рынок, денежный рынок и денежная система к концу 1917 г. оказались глубоко деформированы. При деформации рынка, разложении предприятий, быстром обесценении денег, линия на систему военного коммунизма представлялась линией наименьшего сопротивления. Наконец, гражданская война при полной изолированности от внешнего мира делала движение в сторону военного коммунизма все более неизбежным.

В 1920 г. один из видных вдохновителей экономической политики этой эпохи Ю. Ларин оценивал состояние денежного хозяйства страны и перспективы его развития в следующих словах: «Постоянное умирание денег нарастает по мере роста организованности советского хозяйства. Деньги как единое мерило ценности не существуют вовсе. Деньги как средство обращения могут быть упразднены уже в значительной степени. Деньги как средство платежа окончат свое существование, когда советское государство избавит (рабочих) от необходимости бегать по сухаревкам. И то и другое находится в пределах нашего предвидения и практически разрешится в ближайшие же годы. А тогда деньги потеряют свое значение, как сокровище, и останутся только тем, что они есть в действительности: цветной бумагой».

Система военного коммунизма существовала в течение 1918 – 1920 гг. Она была продуктом военных условий, определенной идеологии, реализацией социально-политического замысла.

С точки зрения денежной политики существенным являлось то обстоятельство, что государство (по крайней мере, в принципе) брало на себя дело снабжения всего населения всеми продуктами и что распределение регулировалось не спросом, предложением и ценой, а планом. Связь между Наркомпродом и потребителями устанавливалась не на рынке, а в «распределителях», т.е. в государственно-кооперативных учреждениях, выдававших продукты по карточкам. Твердая цена, которая вначале еще назначалась и взыскивалась, постепенно утратила всякое, даже учетное, значение.

Замена денежного обращения распределением совзнаков резко увеличила государственный аппарат: в 1921 г. только в органах ВСНХ работало почти 250 тыс. человек. Неэкономичность общества без денег была у всех перед глазами. Поток дензнаков вызывал иждивенческие настроения, беззаботность в отношении к денежным средствам.

Без банка экономика страны просуществовала 20 месяцев. Но и они были наполнены борьбой за возврат к банковской системе. В октябре 1921 г. был восстановлен Госбанк РСФСР.