Перспективы развития малого бизнеса в РФ

Необходим был кардинально  иной экономический курс, который  воплотился уже в новой России в реформах типа шоковой терапии. Начался новый, второй, этап и в  развитии малого российского предпринимательства.

Для четвертого этапа (1991 - 1992 гг.) характерны коммерциализация и появление среднего и крупного бизнеса. Произошли коренные изменения в отношении государства к развитию предпринимательства. Были приняты многие законы, открывшие широкие возможности для масштабного развития предпринимательства.

1992 год - год шоковой терапии - характеризовался самыми высокими с середины 80-х годов темпами роста числа МП (в 2,1 раза) и численности занятых в них. Этот факт носит феноменальный характер, поскольку осуществленная тогда либерализация цен и введение налогового прессинга сильно подорвали финансовую базу малого предпринимательства. Бурная инфляция привела, с одной стороны, к обесценению сбережений населения, а с другой - к резкому увеличению процентных ставок банковского кредита. Это вызвало настоящий паралич инвестиционной деятельности, не преодоленный до сих пор.

Статистические данные показывают, что абсолютным лидером по увеличению числа МП стала тогда сфера науки и научного обслуживания. В ней число МП возросло в 3,4 раза.

Количество МП в сфере сельского хозяйства увеличилось в 3,1 раза. Затем следуют материально-техническое снабжение и общая коммерческая деятельность по обеспечению функционирования рынка (2,9 раза). К ним тесно примыкает сфера народного образования (2,8 раза).

В то же время в 1992 г. в общей структуре российского малого предпринимательства произошло резкое уменьшение доли МП в сфере материального производства[2].

По широко распространенному  мнению, модель шоковой терапии была малоконструктивна для быстрого и эффективного развития экономики страны и, в частности, сферы малого предпринимательства. Но следует признать, что в условиях активизации рыночных реформ МП продемонстрировали и свои позитивные возможности. Важнейшими функциями малого предпринимательства в условиях шоковой терапии стали социальное деформирование, обеспечение выживания значительных слоев населения в условиях острого кризиса через самозанятость, предоставление возможности получения дополнительных (помимо основной, часто формальной занятости) средств к существованию.

Вместо своего рода кормушки с сильным криминальным оттенком, что было присуще периоду перестройки, в сфере малого предпринимательства  стала образовываться нормальная конкурентная прорыночная среда, характеризующаяся борьбой МП за выживание на основе повышения качества и разнообразия товаров и услуг. Сказанное, правда, не означает, что криминальные структуры оставили малый бизнес в покое.

Феноменальный рост числа  МП в 1992 г. имеет свое объяснение. Бурное развитие торгово-посреднического малого предпринимательства стало ответной реакцией на подрыв первоначальной финансовой базы. Либерализация внешней торговли еще в условиях бывшего СССР и снятие запретов на частную торговлю внутри страны создали благоприятные условия для любой торговой деятельности.

Падение платежеспособного  потребительского спроса малое торговое предпринимательство тогда активно  компенсировало импортом товаров, хотя и не очень качественных (типа продукции  китайского производства), но пользовавшихся ажиотажным спросом у российского  потребителя. Быстрая оборачиваемость  мелких торговых капиталов превращала их в капиталы средних размеров. Более того, мелкая торговля быстро реагировала на нарастающую социально-экономическую  дифференциацию российского общества, группируясь в нишах обслуживания, как массовых потребителей, так и  потребителей с высоким уровнем  доходов. Достаточно быстро рядом с  мелкими торговыми палатками  стали возникать элитные магазины, владельцы и работники которых  нередко начинали с "челночной" деятельности. К позитивной роли торговой и посреднической деятельности МП следует отнести и их участие в создании новых хозяйственных связей[4].

Инициированная либерализацией цен рядом других факторов (сдача  позиций ВПК, утрата рынков стран  Восточной Европы и пр.) полная "закупорка" ранее сложившихся каналов взаимосвязей между производителями, поставщиками и торговлей открыла широкое  поле дня деятельности малых фирм по снабжению и сбыту продукции. Конечно, для новых хозяйственных  связей в полном объеме нужен новый  технологический каркас экономики  с соответствующими рыночными, высокоэффективными каналами движения товаров от производителей к потребителям. В стратегическом плане задача создания такого каркаса  МБ не по силам, так как требует многих лет и огромных капитальных вложений.

Однако МБ смог сыграть роль катализатора первых шагов движения к новой системе внутри кооперационных связей в российской экономике. Кроме того, он выполнял роль демпфера, спасающего многие предприятия от немедленного краха из-за разрыва прежних, хотя и неэффективных, но все же работавших хозяйственных связей.

Рывок малого предпринимательства  в сторону торговой и посреднической деятельности стал также закономерной реакцией на введенный правительством налоговый прессинг. В бывшем СССР не было и в принципе не могло  быть налоговой системы, адекватной рыночным условиям. Поэтому введение в практику хозяйственной жизни  даже элементов нормальной налоговой  ответственности должно было вызвать  у не привыкших к этому предпринимателей естественную реакцию отторжения. Но дело в том, что на эту реакцию  наложился явный экстремизм правительственной налоговой политики, направленной на изъятие до 70-90% доходов МП. При этом правительство и не рассчитывало на то, что кто-либо будет сразу же платить налоги в полной мере. Предпринимателей тем самым подталкивали к тому, чтобы искать и находить способы сокрытия доходов от налогообложения. Торговля и посредничество, ориентированные на работу с трудно контролируемыми наличными средствами, открывали большие возможности для ухода от налогов[5] .

В целом ситуация 1992 г. может быть охарактеризована общепринятым термином "грюндерство". Малое предпринимательство было составным элементом этого массового процесса учредительства. Биржи, банки, страховые фирмы, крупные частные и полугосударственные акционерные предприятия возникали по всей России в невероятных количествах. Люди впервые в жизни получили свободу для самостоятельной предпринимательской деятельности, право заниматься финансовым планированием, что ранее было абсолютной монополией государственных структур и их чиновников. Такие мотивации в сочетании с развалом государственных, прежде всего бюджетных предприятий и организаций, с надеждой на получение высоких доходом от достаточно простых видов работ и услуг не могли не породить крупномасштабного грюндерства.

Подобное грюндерство  объясняется не столько экономическими причинами, сколько общими законам  социальной психологии в их приложении к очевидной для Росси ситуации кардинального общественного перелома.

Иллюстрацией к вышесказанному может служить массовое появление  эфемерных фермерских хозяйств в  суровых климатических зонах  и на низкокачественных почвах, где, с точки зрения экономической  целесообразности, таких хозяйств в принципе не может быть даже в самой развитой рыночной стране. Многие МП появлялись на свет не в силу экономической целесообразности, не имея какой-либо программы долговременного развития, а только из общей надежды, мечты их организаторов на достаточно абстрактную "лучшую жизнь" (в основном в стиле привлекательных трафаретов общества свободного предпринимательства и всеобщего потребления). В определенном смысле психологические ожидания скорого процветания доминировали над трезвым экономическим расчетом и даже здравым смыслом[20].

Именно этим объясняется  феномен бурного появления многочисленных частных мелких научных фирм в  условиях очень быстрого свертывания  какого-либо спроса на научную продукцию  из-за острейшего инвестиционного кризиса, спада инновационной активности и фантастического дефицита бюджетов всех уровней. Психологически это явление  объясняется еще и тем, что  научная деятельность, личность исследователя  в течение многих предшествовавших десятилетий были в состоянии  явной невостребованности. Новые условия давали бывшим научным сотрудникам надежду на самостоятельный выход из того тупикового положения, в котором они находились в государственных академических, отраслевых и прочих научных учреждениях в 70-е и в 80-е годы.

Грюндерство, как показывает исторический опыт, всегда ограничено во времени. Уже к 1995 г. оказались практически исчерпаны ниши и возможности сверхприбыльной торгово-посреднической деятельности. Многие из возникших ранее МП преимущественно торгово-посреднической или, например, научно-консультационной ориентации либо прекратили свое существование, либо диверсифицировались. Такая ситуация закономерно должна была генерировать новые тенденции в развитии российского малого предпринимательства. Обозначился очередной, третий этап качественных изменений в динамике и структуре малого предпринимательства, сопровождавшийся, как было отмечено выше, значительным сокращением прироста числа МП.

Главными причинами приостановки роста числа МП являлись резкое сужение границ сфер, характеризовавшихся легко достигаемой высокой доходностью, исчерпание психологических ожиданий беспредельных финансовых возможностей самостоятельной предпринимательской деятельности. В нормальной рыночной экономике малое предпринимательство в большинстве случаев и о доходности и по границам потенциальных возможностей уступает среднему и крупному бизнесу. Оно идет вслед за ними в роли хотя и вполне достойного, но все же аутсайдера. Если в России еще в 1992-1994 гг. вся экономика, включая МБ, жила по стохастическим законам первоначального накопления капиталов, то к 1995 г. все четче стали действовать закономерности цивилизованной рыночной системы. Реже встречались случаи, когда какое-либо малое предприятие легко скупало дорогостоящие здания и даже средние производственные предприятия. Нормой становился доход на одного занятого в малом предпринимательстве на уровне, колеблющемся вокруг средней заработной платы по стране.

По официальным статистическим данным Госкомстата РФ, на 1.01.1996 г. в России насчитывалось 877 тыс. МП, на которых было занято 8,9 млн. человек (по среднесписочному составу), а с учетом вторичной занятости - 13,8 млн. человек. В отраслевой структуре доминировала торгово-посредническая деятельность, а в региональной структуре - Центральный экономический район с ядром в Москве [12].

В экономике России стала  прослеживаться тенденция к началу новой рыночной концентрации и централизации  капиталов, а также самой хозяйственной  деятельности. Получил развитие процесс  поглощения предприятий. Часто наиболее рентабельные МП оказываются первой жертвой таких поглощений. Например, в Тамбове на месте еще недавно многочисленных индивидуальных торговых ларьков возникли хорошо оформленные торговые павильоны, принадлежащие той или иной крупной фирме. Менее рентабельные МП также не выдерживают экономической конкуренции со средними и крупными фирмами и вынуждены свертывать свою деятельность. В этом смысле на нынешнем этапе российских реформ процессы централизации и концентрации капиталов также противостоят увеличению численности МП. Но, можно предположить, что в дальнейшем, новые крупные и средние предприятия будут самым активным образом стимулировать создание новых МП в структуре формируемых новых хозяйственно-технологических цепочек.

На кардинальное замедление прироста числа МП в 1994-1995 гг. повлияло и завершение перерегистрации последних, созданных еще по законам бывшего СССР. Действующие малые организации в ходе перерегистрации принимали новые организационные формы, а прекратившие свою работу просто ликвидировались. Поскольку величина числившихся зарегистрированными, но реально не функционировавших МП была достаточно велика, их официальная ликвидация внесла существенный вклад в общее замедление темпов роста. Фактор перерегистрации и ликвидации не работающих предприятий в полной мере проявил себя в 1995 г. в связи с введением в практику хозяйственной деятельности нового ГК. В соответствии с положениями его первой части малые фирмы, имеющие форму товариществ (а это очень распространенная хозяйственная форма МП), должны переоформить свои учредительские документы, приняв другие, предусмотренные ГК хозяйственные формы. Если учесть, что даже по официальным оценкам Госкомстата РФ, более трети зарегистрированных МП либо не приступали к хозяйственной деятельности, либо приостановили ее не ликвидировавшись, то, очевидно, что начавшаяся в 1995 г. перерегистрация и соответственно официальная ликвидация реально не функционирующих МП привели к дальнейшему существенному снижению числа МП в России. А с учетом того, что в ряде российских регионов реально действует чуть более половины зарегистрированных малых фирм (по данным Госкомстата РФ), перерегистрация внесла определенные коррективы и в региональную структуру малого предпринимательства страны [9].

Замедление роста числа  новых МП объясняется еще и тем, что не проявил свою силу - и в экономическом, и в социальном плане, такой мощный фактор увеличения МП, как рост безработицы. Несмотря на все прогнозы ее бурного увеличения, вплоть до 1996 г. официальная безработица оставалась на уровне.2-3% экономически активного населения. Реальная безработица может быть на порядок выше, на что указывают альтернативные расчеты экспертов профсоюзных объединений, международных организаций и пр. Но, тем не менее, официальный статус работающих (пусть даже на "полуживых" предприятиях), пока он действует, создает социально-психологический эффект, при котором люди отказываются заниматься иной самостоятельной деятельностью, в том числе пробовать свои силы в сфере МБ. Более распространенным оказывается случайный, часто нигде не регистрируемый вспомогательный заработок от мелких перепродаж или выполнения подсобных работ. Но как только правительство России на деле, а не на словах пойдет на банкротства многочисленных нерентабельных предприятий, рост официальной безработицы, несомненно, вызовет новую волну увеличения числа МП[5].

Наиболее существенным негативным моментом была и остается криминализация малого предпринимательства. В этой связи очень показателен наиболее типичный ответ на вопрос выборочных обследований руководителей МП о влиянии на их деятельность криминальных структур. Значительная часть респондентов отвечают, что они вообще ничего не знают о криминальных структурах. В нынешней ситуации такой ответ указывает не на преодоление зависимости малого предпринимательства от криминальных структур, а как раз наоборот - на особо сильную их зависимость от этих структур и даже на прямую вовлеченность в эти структуры и страх перед ними. Криминальность продолжает оставаться существенным фактором, препятствующим нормальному развитию российского малого предпринимательства,

Динамика числа МП в региональном разрезе показывает некоторое опережение роста числа малых предприятий в регионах Северного Кавказа и Севера Европейской части России. Хотя существенных изменений в региональной структуре МБ не произошло, все же можно заметить позитивный процесс постепенного более равномерного распределения МП по различным экономическим районам России. В 1995 г. среднесписочная численность занятых в малом предпринимательстве по сравнению с 1994 увеличилась на 0,8% Конечно, величина прироста невелика, но она подтверждает данные социологических опросов, в ходе которых руководители МП высказывали мнение о необходимости увеличения численности персонала предприятий. И, что очень важно, они указывают на то, что настало время перехода от полулегальной занятости к нормальной, адекватной действующим законам[3].