Идеи и методы развития когнитивной лингвистики

     1. Исследуются не просто наблюдаемые  действия (т.е. продукты), а их ментальные  репрезентации, символы, стратегии и другие ненаблюдаемые процессы и способности человека (которые и порождают действия).

     2. На протекании этих процессов  сказывается конкретное содержание  действий и процессов, а не  всеядный «навык» бихевиористов.

     3. Культура формирует человека: индивид всегда находится под влиянием своей культуры. 
 

1. Антибихевиоризм

     Чего-либо революционного в этих установках мы, конечно же, не находим, – кроме, может быть, выраженного антибихевиоризма. Собственно говоря, поводом для именования нового направления «революцией» и явилось это «анти-»: революционеры, что ни говори, должны же против чего-нибудь выступать. «Революционеры»-когнитивисты стремились вернуть мысль (mind) в науки о человеке – после «долгой холодной зимы объективизма». Они стремились не реформировать бихевиоризм, а вытеснить его как методологию научного исследования.

     К середине 1950-х годов появилась  заманчивая перспектива объяснить  мыслительные процессы через «правила преобразования мысленных представлений», аналогичные трансформационным правилам в первых версиях генеративной грамматики. Эти правила вырисовывались из наблюдений над усвоением языка детьми: складывалось впечатление, что дети каким-то единообразным способом приходят к овладению своим родным языка и что этот универсальный «алгоритм» овладения языком состоит во введении новых правил во внутреннюю грамматику ребенка. Обобщая эти наблюдения, пришли к выводу о том, что эти правила очень похожи на все, что управляет и неречевыми видами деятельности, придает им продуктивность и выглядит иногда как непроизвольное, неконтролируемое поведение, отражаясь на структуре восприятия, памяти и даже на эмоциях. 
 

     1.3.2. Когнитивистская методика 

     Основанная  на подобных соображениях когнитивистская  методика близка по духу деятельности лингвиста, когда тот, интерпретируя текст, анализирует причины правильности и осмысленности предложений (на основе опроса информантов и/или интроспективно) и прибегает к гипотетико-дедуктивным построениям. Исследование того, как человек оперирует символами, осмысляя и мир, и себя в мире, объединяет лингвистику с другими дисциплинами, интерпретативным путем изучающими человека и общество.

     Наш основной тезис в этой связи таков. «Когнитивная революция» была одним  из проявлений общей тенденции к  интерпретативному подходу в различных дисциплинах. Это стремление выявить механизмы интерпретации человеком мира и себя в мире, особенно ярко выраженное в лингвистическом «интерпретационизме» («интерпретирующая семантика»), в философской и юридической герменевтике, в литературоведческих теориях читателя (reader criticism). Однако когнитивизм меньше по объему этого интерпретационизма, не исчерпывает его. 

4. Направления критики когнитивизма

     Когнитивная наука как проект исследования человеческой когниции актуальна и практически  важна. Однако она связана с неизбежными огрублениями. Вот почему часто можно слышать следующие «типовые» замечания в ее адрес:

     1. Уход от проблем «значения»  к «информации», от «создания»  значения – к обработке информации  – дань моде, технократизму, т.е.  огрубление, жертва человеческим для облегчения технической реализации модели. На деле же значение и информация – совершенно разные вещи. Ведь значение присуще даже неинформативным сообщениям. Для системы обработки информации безразлично, обрабатывается ли сонет Шекспира или матрица чисел. Важно лишь, чтобы сообщение было информативным, т.е. контрастировало на фоне альтернативного выбора знаков, укладывалось в составленный заранее код. При информативном взгляде предполагается кодекс предопределенных возможностей выбора, за пределами которых нельзя вообще говорить об обработке информации в терминах элементарных операций (входящих в предопределенный же набор отношений), производимых над фиксированными и произвольными по своей природе единицами. Информационной системе – в отличие от системы значений – внеположены такие понятия, как неопределенность, полисемия, метафора и коннотации.

     2. Замысел когнитивной науки интересен,  но реализации уводят далеко  в сторону к чему-то слишком  технократичному, менее человеческому.  Вряд ли когниция в классическом смысле слова может быть приравнена к зеркальному отражению, которое-то и моделируется в терминах информационно-поисковой парадигмы. Более правдоподобен тот взгляд, что человеческое познание (как и язык, миф и искусство) – не зеркало, всего лишь отражающее внешнюю и/или внутреннюю сущность предметов, которые обладают своей структурой еще до акта нашего познания; его скорее можно сравнить с источником света, создающим предпосылки для человеческого восприятия. Чем лучше освещение, чем сильнее источник, тем четче мы видим предмет (ср. противоположный подход: «Идея, будто познание может «создавать» всеобщие формы, заменять первичный хаос порядком и т.п., есть идея идеалистической философии. Мир есть закономерное движение материи, и наше познание, будучи высшим продуктом природы, в состоянии только отражать эту закономерность» [В.И.Ленин 1909, с.165]). По Кассиреру, всякое познание покоится прежде всего на поиске единого принципа, объединяющего в одно целое разнородные наблюдения. Единичное не должно оставаться единичным, оно должно быть подведено под какую-то категорию, в которой представлено как элемент либо логической, либо телеологической причинно-следственной структуры.

     3. Нельзя сводить человеческое  к чистой информации, поскольку важнейшей чертой человеческого интеллекта является воля. Интеллект – это когниция плюс воля (плюс еще что-то). Ограничиваясь манипулированием символами, когнитивная наука оставляет интенциональность за бортом. Итак: или в когницию следует включить интенцию, волю, – но тогда это не когниция в классическом понимании слова, – либо же признать, что когнитивизму недоступно моделирование интеллекта. В обоих случаях затруднение возникает из-за трактовки термина «когниция» в информационно-поисковом смысле.

     4. Синтактика символов, которой когнитивисты чаще всего ограничиваются, не

может адекватно отразить ментальность человека: люди мыслят семантическими сущностями.  
 
 

1.4.1. Судьба других «измов» 

     Из-за сомнительной революционности, недостаточности  метафоры информационного поиска и отсутствия организационного единства когнитивизм постигла судьба других «измов» (как в свое время бихевиоризм и структурализм): этот термин «служит знаменем для крестовых походов, предпринимаемых различными научными школами, когда войска стремятся к сотрудничеству для того лишь, чтобы разгромить общего врага». Имеется не одна, а много когнитивистских «унифицированных» теорий, образующих «содружества» и стремящихся к синтезу, взаимной адаптации, а не вытеснению друг друга. И в этом стиле взаимодействия мы видим характер интерпретациониста, по-человечески, терпимо относящегося ко всему, что попадает в сферу его внимания. 
 

     Вывод 

     Когнитивизм продемонстрировал возможности информационно-поискового подхода к человеческой ментальности, возможности нового научного метаязыка. Понятие обработки информации, заимствованное из теории информации, где оно применялось к физическим системам передачи сообщений, было приложено к человеку. Общая идея трансформировалась в следующее положение: организмы используют внутренние представления (репрезентации) и осуществляют «вычислительные» операции над этими представлениями. Когниция теперь – объект регулируемого (по правилам) манипулирования репрезентациями, в полной аналогии с современными компьютерами. 
 
 

     Глава 2

         КОГНИТИВНАЯ ЛИНГВИСТИКА

         2.1. Общие задачи

     «Когнитивная  лингвистика» – направление, в центре внимания которого находится язык как  общий когнитивный механизм.

     В сферу жизненных интересов когнитивной  лингвистики входят «ментальные» основы понимания и продуцирования речи с точки зрения того, как структуры языкового знания представляются («репрезентируются») и участвуют в переработке информации. На научном жаргоне последних лет эта задача ставится так: каковы «репрезентации» знаний и процедуры их обработки? Обычно полагают, что репрезентации и соответствующие процедуры организованы модульно, а потому подчинены разным принципам организации. 
 

     2.1.1. Механизмы усвоения языка 

     В отличие от остальных дисциплин  когнитивного цикла, в когнитивной  лингвистике рассматриваются те и только те когнитивные структуры и процессы, которые свойственны человеку как homo loquens. А именно, на первом плане находятся: системное описание и объяснение механизмов человеческого усвоения языка и принципы структурирования этих механизмов. При этом возникают следующие вопросы:

     1. Репрезентация ментальных механизмов освоения языка и принципов их структурирования: достаточно ли ограничиться единой репрезентацией – или же следует представлять эти механизмы в рамках различных репрезентаций? Как взаимодействуют эти механизмы? Каково их внутреннее устройство?

     2. Продуцирование. Главный вопрос: основаны ли продуцирование и восприятие на одних и тех же единицах системы или у них разные механизмы? Кроме того: протекают ли во времени процессы, составляющие продуцирование речи, параллельно или последовательно? Скажем, строим ли мы сначала общий каркас предложения, только затем заполняя его лексическим материалом, или же обе процедуры выполняются одновременно, и тогда как это происходит? Какие подструктуры (например, синтаксические, семантические, концептуальные и т.д.) фигурируют в продуцировании речи и как они устроены?

     3. Восприятие в когнитивистском ключе исследуется несколько более активно, чем продуцирование речи, – в этом еще одно проявление интерпретационизма. В связи с этим спрашивается: Какова природа процедур, регулирующих и структурирующих языковое восприятие? Какое знание активизируется посредством этих процедур? Какова организация семантической памяти? Какова роль этой памяти в восприятии и в понимании речи? 
 

     2.1.2. Ментальные процессы в когнитивной лингвистике 

     В когнитивной лингвистике принимается, что ментальные процессы не только базируются на репрезентациях, но и  соответствуют определенным процедурам – «когнитивным вычислениям». Для  остальных «когнитивных дисциплин» (особенно для когнитивной психологии) выводы когнитивной лингвистики ценны в той мере, в какой позволяют уяснить механизмы этих самых когнитивных вычислений в целом. 
 

     2.1.3. Задача когнитивной лингвистики 

     На  таком информационно-поисковом жаргоне  центральная задача когнитивной лингвистики формулируется как описание и объяснение внутренней когнитивной структуры и динамики говорящего-слушающего. Говорящий-слушающий рассматривается как система переработки информации, состоящая из конечного числа самостоятельных компонентов (модулей) и соотносящая языковую информацию на различных уровнях. Цель когнитивной лингвистики, соответственно, – в исследовании такой системы и установлении важнейших принципов ее, а не только в систематическом отражении явлений языка. Для когнитивиста важно понять, какой должна быть ментальная репрезентация языкового знания и как это знание «когнитивно» перерабатывается, т.е. какова «когнитивная действительность». Адекватность и релевантность высказываний лингвистов оцениваются именно под этим углом зрения, интерпретируясь как то, что отражает:

     1. Усваиваемость. Предлагаемый исследователем вид ментальной репрезентации должен быть доступен для усвоения. (Вопрос только в том, что считать доступным для усвоения, а что – недоступным.)

     2. Перерабатываемость. Репрезентация-кандидат может перерабатываться с помощью программы некоторого достаточно правдоподобного анализатора (на компьютере). Этим объясняется тяга к проверке грамматической модели методами компьютерной лингвистики. 

         2.2. Язык как объект  когнитивной лингвистики

     Некоторые лингвисты (например, генеративисты) считают, что языковая система образует отдельный  модуль, внеположенный общим когнитивным  механизмам. Однако чаще языковая деятельность рассматривается как один из модусов «когниции», составляющий вершину айсберга, в основании которого лежат когнитивные способности, не являющиеся чисто лингвистическими, но дающие предпосылки для последних. К таким способностям относятся: построение образов и логический вывод на их основе, получение новых знаний исходя из имеющихся сведений, составление и реализация планов.