Идеи и методы развития когнитивной лингвистики

     Итак, когниция вдвойне «интерактивна»: связана  и с воспринимаемым миром, и с  волей человека.

     В дисциплине, называемой «искусственный интеллект», обычно полагают, что компьютеры и мозг человека обладают по меньшей  мере следующими тремя различными уровнями организации:

     – семантическим, задаваемым в терминах знаний и целей и позволяющим  установить степень осмысленности  и даже целесообразности связей между  когнициями;

     –символьным, куда входят символы, их структура и  правила оперирования символами;

     – физическим (или биологическим), определяемым структурой и принципами функционирования физического объекта.

     Отдаленно эта «архитектура мысли» (структура  и взаимоотношения механизмов, лежащих  в основе когнитивного поведения  и порождающих это когнитивное поведение напоминает трехчленное деление в семиотике (семантика, синтактика и прагматика). Каковы же механизмы гибкого взаимодействия процессов и модулей, относимых к этим различным уровням? И каковы процедуры оптимизации принятия решений в реальном времени?

     Одно  из решений дает Х.Саймон:

     1. Есть система обработки информации, основанная на сравнительно небольшой  оперативной (кратковременной) памяти  и фактически неограниченной  долговременной памяти.

     2. Долговременная память ассоциативна  по организации и «заиндексирована» сетью противопоставлений, гарантирующей быстрое распознавание знакомых стимулов и быстрый доступ к хранимой информации, с этими стимулами связанной.

     3. Работа когниции протекает так:

     – механизмы, в общих чертах совпадающие  с процедурами понимания, генерируют репрезентацию проблемы;

     – осуществляется выборочный поиск в  рамках проблемной области, задаваемой такой репрезентацией.

     4. Знание задается в памяти в  терминах как схем, так и результатов  работы этих схем (своеобразный  архив).

     5. Система способна к самопополнению, т.е. к добавлению новых схем  памяти, новых результатов работы  схем, а также к расширению  системы сетей противопоставлений. 
 

     3.3.2. Меняется ли когниция со сменой поколений? 

     Меняется  ли когниция со сменой поколений? Результаты некоторых исследований дают основания для положительного ответа на этот вопрос. Так, филологическое исследование показало, что у Шекспира (в меньшей степени – у Марлоу), в отличие от предшественников, пьесы структурированы так, чтобы еще до основного действия сделать понятными зрителю намерения героев. Иначе говоря, Шекспир помогает своему адресату выработать ожидания. Этого не было у авторов до Шекспира. Выработка ожиданий – не какая-то независимая психологическая способность, а попутный продукт интерпретации речевых событий, когда выявляются причинные и временные отношения между событиями. Напрашивается вывод, что шекспировская эпоха была временем своеобразной «когнитивной революции», когда изменились механизмы когниции у целого поколения. Видимо, где-то между XII и серединой XVII веков английская ментальность вступила на новый путь мышления: мышления в терминах времени, причинности и вероятности. Аналогичный переход повторяется в онтогенезе – по мере взросления человека XX и XXI веков. Мы предполагаем также, что об изменении когниции от поколения к поколению свидетельствуют и изменение видо-временных систем европейских языков, системы определенности-неопределенности (например, появление и исчезновение артиклей) и подобные синтактико-семантические изменения языка. 

4. Когнитивный стиль личности

     Человек – активный носитель когниции, выступающий  в двойной роли: как рассматривающая, познающая сторона – и как  центр перспективы. П.Тейяр де Шарден в этой связи писал: «Объект и  субъект переплетаются и взаимопреобразуются в акте познания. Волей-неволей человек опять приходит к самому себе и во всем, что он видит, рассматривает самого себя. Вот кабала, которая, однако, тут же компенсируется некоторым и единственным в своем роде величием. То, что наблюдатель, куда бы он ни шел, переносит с собой центр проходимой им местности, – это довольно банальное и, можно сказать, независимое от него явление. Но что происходит с прогуливающимся человеком, если он случайно попадает в естественно выгодную точку (пересечение дорог или долин), откуда не только взгляды, но и сами вещи расходятся в разные стороны? Тогда субъективная точка зрения совпадает с объективным расположением вещей, и восприятие обретает всю свою полноту. Местность расшифровывается и озаряется. Человек видит. [...] Центр перспективы – человек – одновременно центр конструирования универсума. [...] С самого начала своего существования человек представляет зрелище для самого себя. Фактически он уже десятки веков смотрит лишь на себя. Однако он едва лишь начинает обретать научный взгляд на свое значение в физике мира» [П.Тейяр де Шарден 1955, c.37-38].  
 

1. Свой  когнитивный стиль

 

     Каждому человеку свойствен свой когнитивный  стиль. Последнее понятие пришло в когнитивизм из психоаналитической традиции, где пытаются объяснить, как импульсивное и эмоциональное «Оно» (Id) контролируется более интеллектуально и реалистично ориентированным «Эго». В широком смысле, когнитивный стиль можно определить как предпочитаемый подход к решению проблем, характеризующий поведение индивида относительно целого ряда ситуаций и содержательных областей, но вне зависимости от интеллектуального уровня индивида, его «компетенции». Для выделения стиля существенно не то, достигается ли в результате цель, а то, как она достигается. Когнитивные стили связаны со структурными отношениями между мыслью и ощущением следующим образом:

     1. Вербальные, визуальные и активирующие  модусы мысли могут использовать  различные виды когнитивных структур.

     2. Если эти структуры обладают  двойной ролью – когнитивной и аффективной, – приписываемой им в традиции когнитивного стиля, – тогда различные когнитивные структуры могут быть связаны с конкретными видами аффектов и чувств. Это значит, что в вербальном, визуальном и активирующим представлениях есть систематические и структурные отношения между мыслью и чувством.

     3. Есть стили репрезентирования,  связанные с типами личности. Тот или иной когнитивный стиль  ассоциирован с определенным  характером. Когнитивный стиль –  относительно стабильное сочетание  «личностных инвариантов» у конкретной личности. Имеются три вида таких личностных инвариантов:

     – инварианты-модальности и инварианты-процессы в обращении с информацией: речь идет о большей или меньшей  степени интеллектуальной эффективности, склонности (в конкретных обстоятельствах) выбирать последовательность тех, а не иных операций;

     – инварианты-репрезентации, соотнесенные по содержанию и по своей структуре;

     – мотивационные когнитивные инварианты, связанные с представлениями  о цели действия и с необходимостью стимуляции. 
 

     3.4.2. Когнитивное развитие  человека 

     Когнитивное развитие человека можно рассматривать  как установление когнитивного стиля, не считая (в отличие от Пиаже) индивидуальные вариации второстепенными особенностями  скорости развития, т.е. не относя индивидуальные различия к случайным вариациям в реализации одного идеального направления развития.

     Все это следует учитывать, рассматривая понятие «индивидуального» стиля  речи. 
 

     Вывод 

     Итак, вырисовывается такая характеристика понятия «когниция», которая в  теориях человека (в последние годы) представлена понятием «интерпретация». В филологии интерпретация речи человеком – это вид когниции, непосредственным объектом которой является продукт речевой деятельности, а результаты и инструменты обладают разветвленной типологией и насквозь пропитаны личностными характеристиками [В.З.Демьянков 1989]. Когнитивисты заставляют поставить вопрос о том, как и когда индивид отбирает из богатства языка именно данные его средства. Вот эти-то средства и получают общее название «языковая когниция». 
 

     Глава 4

         ЯЗЫКОВАЯ  КОГНИЦИЯ

         4.1. Мир и языковая  когниция

     В свое время Б. Уорф много сделал для  популяризации идеи, что когнитивные  процессы, образуя «естественную  логику», зависят от конкретного  языка, используемого в качестве родного: язык формирует картину мира и мысли, а не просто выражает их. Эта постановка вопроса, породившая целую тематическую область «логика языка» (рассматриваемую Ю.С.Степановым), дает фундамент для исследования в области «языковой когниции». 
 

     4.1.1. Когнитивные процессы 

     В то же время, когнитивисты не столь  категоричны, как Уорф, и полагают, что и универсальные (не зависящие  от конкретного языка), и неуниверсальные  когнитивные процессы используются людьми при интерпретации текста и при восприятии действительности. Конкретно говоря, имеются:

     – «переменные когниции», варьирующиеся  от языка к языку; например, сведения о морфемах, о синтаксических конструкциях, о фонологических противопоставлениях, даже о категориях, прототипах и  семантемах (семантических противопоставлениях и возможностях этих противопоставлений сочетаться в рамках одной языковой единицы);

     – универсальные стратегии использования  этих «знаний» (а точнее, «когниций») при продуцировании и интерпретации  сообщений на конкретном языке.

     Такая идея созвучна положению, принятому в информационно-поисковой парадигме, о хранении данных отдельно от алгоритмов использования данных. Сменный набор данных (причем не только языковых, но и внеязыковых) отделен от самих когнитивных процессов. Все шире внедряется это же положение и в генеративную лингвистику. 

         4.2. Механика языковой  когниции

     Хранилище конкретных знаний «пристегивается» к  универсальному и конечному (в любой  конкретный момент, но потенциально не ограниченному) набору когнитивных  стратегий, обладающих скорее контролирующей (распознающей, или интерпретирующей), чем продуцирующей функцией. По мере взросления, «созревания» когниции человека, пополняется (корректируется) и хранилище конкретных знаний, и набор стратегий. Среди новых стратегий есть и оптимизирующие, которые, в отличие от исходных универсальных когнитивных стратегий, доступны далеко не каждому типу личности, хотя некоторые, возможно, тоже не зависят от конкретного языка. Расширенные когнитивные системы – результат взаимодействия опыта человека со все время расширяющимся запасом оптимизирующих стратегий (это – переформулировка положения Н.Хомского), а не только абсолютного прироста конкретных знаний, представимых в виде атомарных пропозиций.

Неясным до сих пор, впрочем, остается вопрос относительно сущности правила грамматики:

     – соответствует ли оно структуре  данных (или вычислительной процедуре, реализуемой мозгом) или

     – хранится в виде «человекочитаемого»  спрессованного резюме данных о языковом суждении, будучи эпифеноменом «нейровычислительных»  процессов совершенно иного вида?

Ответ на этот вопрос когнитивисты ищут то в  разработке теории врожденности когнитивного устройства, то в исследовании причин развития языка в детстве.

Итак, активность человеческой когниции не следует рассматривать  ни как функционирование единого и неизменного универсального механизма, ни даже как исключительно «совокупность приобретенных навыков» [У.Найссер 1976, c.23]. Эта деятельность опирается на механизмы обоих видов. Например, оптимизирующие стратегии позволяют квалифицированно и быстро извлекать нужные сведения при интерпретации текста.

     Приобретение  оптимизирующих стратегий – не простое  пополнение, например, уже сложившегося набора стратегий, а случай, когда  уже модифицированный набор используется для своего дальнейшего усовершенствования. При таком усовершенствовании происходят: выдвижение гипотез, верификация их, индукция, дедукция, используются новые сведения и оценивается надежность такого использования, устанавливается место для новых сведений среди старых и методы доступа к ним. Важное место занимает в этом комплексе «ведение системы когниций», когда, например, возникает конфликт между старыми и новыми единицами хранения, между уже используемыми оптимизирующими стратегиями и новыми кандидатами. Исход таких конфликтов не всегда однозначно предопределен собственно когнициями: аффекты тоже играют роль. Крайней когнитивной депрессией можно назвать тот исход, когда интерпретатор отказывается вообще от попыток что-либо извлечь из текста и пребывает в интерпретативной прострации.