Имена собственные в романе Э. Хемингуэя «По ком звонит колокол»

     Топонимы  могут употребляться как символы  дальнего расстояния. Это объясняется  тем, что имя собственное может  трансформироваться в сторону обобщения, неопределенного расширения значения.

     Так, однажды размышляя,  Роберт Джордан произносит:  «Their old one that they had before the new religion came from the far…from the the Mediterranean.»

     Благодаря топонимам, мы можем узнать о месте  рождения человека. ка например в случае с Ансельмо [14, c. 167]: "I am called Anselmo and I come from Barco de Avila." (Та стврая, в которой они жили за долго до того, как с дальних берегов Средиземного моря пришла к ним новая религия.)

     Можно сделать вывод, что топонимы помогают в создании реалистичной атмосферы описываемых событий и придают им колоритность. Они делают всё происходящее в романе  зрительно-ощущаемым и рельефным.

     2.3 Антропонимы в  романе Э. Хемингуэя

     Любой художественный текст  представляет собой  сложную многоуровневую формально-содержательную систему. Элементы языкового оформления (от звука до предложения) укладываются в своеобразный орнаментальный рисунок, где каждая составляющая имеет особо важное значение. Глобальный художественный образ складывается из взаимосвязанных и взаимопроникающих микрообразов, среди которых нет ни одного проходного, случайного.

     Художественная  ценность текста во многом определяется глубиной и размахом взаимосвязей элементов  формально-содержательной системы целого произведения.

     Роман Э. Хемингуэя «По  ком звонит колокол» как часть мировой  литературы является сложнейшим и интереснейшим объектом филологического анализа и читательского интерпретирования.

     Несмотря  на то что в настоящее  время интерес  к роману "По ком  звонит колокол" широко развивается по многим направлениям, не существует специального труда на русском языке, в котором проводилась бы филологическая параллель между Библией как первоисточником и  персонажами романа.

     В сюжетном центре романа два персонажа - Роберт Джордан (Robert Jordan) и его возлюбленная Мария (María).

      Американец  Роберт Джордан, добровольно  участвующий в  гражданской войне в Испании на стороне республиканцев, получает задание из центра - взорвать перед наступлением мост. Господь говорит: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (16, Иоанна 15:12, 13). Вот почему на войне и не бывает атеистов.

      Молодому  американскому учителю  Роберту предстоит  пройти крещение огнём и неспроста Хемингуэй дал ему фамилию Джордан или, если читать её на латинский маневр Иордан (Jordan) – река в Иерусалиме, где был крещён Иисус Христос. В детстве он был крещён, но во время действий романа он, при всём воодушевлении от интернациональных бригад, почти не верит в бога.

      Он  ни холоден, ни горяч. Его задание и  слова Джона Донна  в начале романа играют для Роберта пока только практический смысл: "Потеря одного бойца может сорвать или операцию или погубить всех". Он думал: "I’d like to kill him and have it over with. I don’t know what he is going to do, but it is nothing good. Day after tomorrow is the bridge and this man is bad and he constitutes a danger to the success of the whole enterprise. Come on. Let us get it over with.". (Надо убить его и покончить со всем этим, думал Роберт Джордан. Не знаю, что у него на уме, но ничего хорошего я от него не жду. Послезавтра мост, а этот человек ненадежен, и он может сорвать мне все дело. Нечего тянуть. Надо покончить с этим!)

      Однако  на первой же странице романа судьба сводит его со стариком, который понимает, что главная битва  идёт в сердцах, в каком-то другом измерении. Это был охотник и проводник - Ансельмо (Anselmo), который до начала войны был "добрым христианином", теперь как боец преданный республике он должен забыть о Боге, но глубоко в душе он страдает от этого [14, c.106]:

      "I hope I am not for the killing. I think that after the war there will have to be some great penance done for the killing. If we no longer have religion after the war then I think there must be some form of civic penance organized that all may be cleansed from the killing or else we will never have a true and human basis for living." (Хорошо, если бы мне не пришлось убивать, думал Ансельмо. Наверно, после войны наложат тяжелую кару за все эти убийства. Если у нас не будет религии после войны, тогда, наверно, придумают какое-нибудь гражданское покаяние, чтобы все могли очиститься от стольких убийств, а если нет, тогда у нас не будет хорошей, доброй основы для жизни.)

      Имя "Anselmo" имеет  германские корни, и  на древне германском означает "divina protectorấỂ" или или "God-helmetấỂ", что означает "божественный защитник" или "шлем божий" [18].  Известно, что в 12 веке на территории Испании родился христианский богослов, средневековый философ, архиепископ Ансельм Кентерберийский, который посветил свою жизнь богу и докозательством его бытия. Герой романа Э. Хемингуэя – Ансельмо, был очень добрым человеком по мнению автора: "Anselmo was a very good man". Ансельмо является совестью и единственным духовным представителем, отражающим редкость Католической Испании времён войны.

      .В  течении трёх дней  Роберт идёт к  выполнению поставленного  ему задания –  взорвать мост, а  в месте с этим  и за ответом  "Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле? " (16, Евангелие от Луки, 18:8, 9).

      Ещё за долго до написания  романа "По ком  звонит колокол" Э. Хемингуэй вывел для себя формулу веры человека, которую он успешно примени в своём романе: "Любовь единый творец человека и мира, её призвание делится всем, чем она обладает, делится самой любовью. Любовь дает, не собираясь получить, что-либо взамен. Любовь терпелива и честна.

      Любовь  дарит радость, приносит согласие вместо разлада. Любовь - высшая цель существования, воплощение братства, сущность высоких моральных принципов, основа содружества. Любовь ищет хорошее всюду, при всех обстоятельствах и находит это хорошее. Любовь с одного взгляда открывает себе строение вселенной и характер человека, а РЕЛИГИЯ это любовь в действии".

      Можно сказать, что это  гимн Джордана, правда крещение Джордана огнём  любви, когда он встречает  в отряде Марию  (Maria) происходит стремительно [227]: "In that I have been most fortunate. That was given to me, perhaps, because I never asked for it. That cannot be taken away nor lost. But that is over and done with now on this morning and what there is to do now is our work." – думает Роберт.

     (И  в этом мое великое счастье.  Это было даровано мне, может  быть, потому, что я никогда этого не просил. Этого у меня никто не отнимет, и это никуда от меня не уйдет. Но это прошло, и с этим покончено сегодня утром, а впереди ждет дело.)

     Мария - это молодая женщина, которую "guerilla" спасает от тюремного поезда. Её родителей убили фашисты, а её саму изнасиловали. Мария представляет собой нечто хрупкое, нечто, что было зверски травмировано войной (потеря семьи, быть изнасилованной, будучи заключенной в тюрьму).

      Когда отряд сначала  спасает Марию  в течение набега на поезд, она травмирована, и без сомнения это - все испытывают к ней жалость  и симпатию, которые заставляют  всех мужчин в отряд интересоваться ею, Мария также является очень привлекательной. Однако, сначала [14, c.16] "she would not speak and she cried all the time and if any one touched her she would shiver like a wet dog".

      (Молчала  и все время  плакала, а чуть  ее кто-нибудь  тронет — дрожала, как мокрая собачонка.)

      После того, как она начинает выздоравливать от травмы, Мария становится нежной, открытой, и живой – и это случается незадолго до приезда Роберта Джордана. Он видит, что в ней сохранилась девичья наивность, нежность. Она незапятнанна и очаровательна, несмотря на все, что это с ней случилось.

      Всё это очень напоминает библейский сюжет о  Марии Магдалине. В  народном сознании образ Марии Магдалины – это образ кающейся блудницы, которая была обесчещена, но при этом сохранила чистую душу. Образ блудницы в романе поддерживается тем, что после всего лишь нескольких часов знакомства Мария "запрыгивает" в спальный мешок Джордана со словами: "Let me be your woman for the rest of my life!", хотя он ничего ей не обещает.

      Кроме того он дает ей новое имя "rabbit", которое много говорит об её личных предпочтениях. Этим новым именем Э. Хемингуэй снова проводит параллели с  образом кающейся блудницы. Каждый раз когда ей печально Роберт говорит ей:  "Thou hast a lovely body […] The loveliest in the world".

     Имя Мария (Maria) также имеет египетские корни и в переводе с египетского “mry” или “mra” – “love” означает "eminent lady" или "beloved lady". [18]

     Эта интерпретация её имени в полной мере отражает истинные чувства Джордана ближе к концу романа к прекрасной девушке [14, c.200]: "I have been all my life in these hills since I have been here. Anselmo is my oldest friend. Agustinn, with his vile mouth, is my brother, and I never had a brother. Maria is my true love and my wife. I never had a true love. I never had a wife. She is also my sister, and I never had a sister, and my daughter, and I never will have a daughter. I hate to leave a thing that is so good."

     (Я  прожил целую жизнь в этих  горах, с тех пор как пришел  сюда. Ансельмо — мой самый старый друг.  Сквернослов Агустин — это мой брат, а брата у меня никогда не было. Мария — моя настоящая любовь, моя жена. А у меня никогда не было настоящей любви. Никогда не было жены. Она и сестра мне, а у меня никогда не было сестры, и дочь, а дочери у меня никогда не будет.)

     Любовь  всё переворачивает в нём, и те три дня, что Джордан провёл в горах становятся ему дороже всей прошлой и бедующей жизни.

     В Библии известна ещё одна Мария –  Дева Мария  – мать Иисуса Христа, родившая сына от непорочного зачатия.

     Вся сила её чувств выражена в её молитве к  богу [14, c. 230]: “Oh, God, I do not know. I cannot bear it. Oh please have him be all right for all my heart and all of me is at the bridge. The Republic is one thing and we must win is another thing. But, Oh, Sweet Blessed Virgin, bring him back to me from the bridge and I will do anything thou sayest ever. Because I am not here.

     There isn’t any me. I am only with him. Take care of him for me and that will be me and then I will do the things for thee and he will not mind. Nor will it be against the Republic. Oh, please forgive me for I am very confused. I am too confused now. But if thou takest care of him I will do whatever is right. I will do what he says and what you say. With the two of me I will do it. But this now not knowing I cannot endure.”

     (Господи,  сделай так, чтобы с ним ничего  не случилось, потому что вся  моя душа и вся я сама  там, на мосту, Я знаю, первое  — это Республика, а второе — то, что мы должны выиграть войну. Но, пресвятая, сладчайшая дева, спаси мне его, и я всегда буду делать, что ты велишь. Ведь я не живу. Меня больше нет. Я только в нем и с ним. Сохрани мне его, тогда и я буду жить и буду все делать тебе в угоду, и он мне не запретит. И это не будет против Республики. О, прости мне, потому что я запуталась. Я совсем запуталась во всем этом. Но если ты мне его сохранишь, я буду делать то, что правильно. Я буду делать то, что велит он, что велишь ты. Я раздвоюсь и буду делать все. Но только оставаться здесь и не знать — этого я не могу больше.)

     Эщё один действующий персонаж романа –  это Пилар (Pilar). Трудно себе представить более яркого и властного персонажа c момента её появления ругающейся: "What are you doing now, you lazy drunken obscene unsayable son of an unnameable unmarried gypsy obscenity?"

      Имя Пилар (Pilar) возникло в Испании и имеет дословное значение “ marble pillar”. В Католической традиции «чумной столб» Девы Марии. Подобные колонны воздвигались, как правило, как опоры для Девы Марии в знак благодарности за прекращение мора или победу в войне.

      Она действительно тот столб, опора  на котором держится весь отряд. Пилар видит любовь в глазах Марии к Джордану и готова поддреживать их чувства, что бы не случилось.

     По  мнению Э. Хемингуэя, он  выбрал, оптимальные  по произношению и соответствующие  его литературной задумке. Выбор  имен, с нашей точки зрения, способствует тому, что сюжетная канва романа воспринимается читателем с большим интересом. Огромную роль в достижении такого результата на уровне восприятия играют художественные детали всех уровней (фонетического, лексического, грамматического).

Выводы  по второй  главе

     Эрнеста Хемингуэя (Hemingway, Ernest Miller) (1899–1961) можно  назвать одним из наиболее популярных и влиятельных американских писателей 20 в., снискавший известность в первую очередь своими романами.Творчество всякого истинного художника всегда имеет глубинные связи с эпохой, с нравственными проблемами этой эпохи. У Хемингуэя эта связь проявляется с особой непосредственностью, его творчество невозможно отделить. Он писал о том, что хорошо знал, сам видел, сам пережил, но личный опыт, на который он опирался, служил лишь фундаментом возводимого пм здания творчества. 

     При исследовании во второй главе целью  было изучение произведения Э. Хемингуэя  “По ком звонит колокол”, выявление  топонимов и антропонимов.

     Ознакомившись с романом мы пришли к выводу, что автор широко использует испанские реалии и библейские тексты для раскрытия темы романа.

     Итак, имена собственные играют важную роль в структуре текста и образной системе романа. Их значение не только определяет существенные особенности характеров героев, но и отражает основные сюжетные линии произведения, устанавливает связи между разными образами и ситуациями. Имена собственные связаны с пространственно-временной организацией текста,  с его повторяющимися мотивами и образами. Антропонимы, топонимы скрытые смыслы, важные для интерпретации текста, служат ключом к подтексту, актуализируют интертекстуальные связи романа, и выделяют его разные планы (мифологический, философский, бытовой и др.), подчеркивая их взаимодействие.