Проблема художественного метода и комедийного мастерства в комедии "Мещанин во дворянстве"

        Работая в провинции, Мольер начал овладевать принципами и приемами комедийных жанров, стал писать сценарии для своей труппы, которая впоследствии получила известность как лучший провинциальный театр Франции.

        В 1658 г. труппа Мольера  вернулась в Париж. Она представила перед Людовиком XIV и его двором трагедию Корнеля «Никомед». Опять трагедия — и опять неудача. Но Мольер, желая исправить впечатление, сразу после «Никомеда» показал свою комедию «Влюбленный доктор» в духе итальянских комедий масок. Успех был огромным. Король оставил труппу в Париже, отдал ей театр Пти-Бурбон, выделил Мольеру ежегодный пенсион.

        Первой пьесой для  нового театра стала одноактная комедия  «Смешные жеманницы» («Les precieuses ridicules», 1659). В ней осмеиваются провинциалки Мадлон и Като, которые увлеклись прециозной культурой, мечтают об аристократической жизни. Они отвергли своих буржуазных женихов, слуги которых, переодетые в аристократов, выводят прециозниц на чистую воду.

        Комедия имела огромный успех. Но аристократки обиделись на Мольера, посчитав, что он высмеял их. Действительно, Мольер зло высмеивает стремление аристократии отгородиться от народа с помощью условной культуры, языка и манер. Слово «прециозный», которое раньше произносилось с почтением, после комедии Мольера стало вызывать общий смех.

        Враги решили  отомстить  драматургу. Труппа была выдворена  из Пти-Бурбона, а здание театра снесено  с такой поспешностью, что в  нем погибли декорации, костюмы. Король выделил труппе новое помещение - зал во дворце Пале-Рояль. В этом здании Мольер будет работать до конца своей жизни.

        Несмотря на успех  «Смешных жеманниц», труппа Мольера  по-прежнему часто играет трагедии, хотя и не добивается успеха. После ряда провалов Мольер приходит к замечательно смелой мысли. Трагедия привлекает возможностью поднять большие общественные, моральные проблемы, но она не приносит успеха, не близка зрителям Пале-Рояля. Комедия  привлекает самого широкого зрителя, но в ней нет большого содержания. Значит, необходимо перенести моральную проблематику из трагедии, с ее условными античными персонажами, в комедию, изображающую современную жизнь обычных людей.

        Впервые эта идея была осуществлена в комедии «Школа мужей» («L'ecoIe des maris», 1661), за которой последовала еще более яркая комедия «Школа жен» («L'ecole des femmes», 1662). В них поставлена проблема воспитания. Для ее раскрытия Мольер соединяет сюжеты французского фарса и итальянской комедии масок: он изображает опекунов, которые воспитывают оставшихся без родителей девушек с тем, чтобы впоследствии жениться на них. В «Школе мужей» противопоставлены Арист, воспитывающий девушку Леонору, предоставив ей свободу, и его брат Сганарель, который держит свою воспитанницу Изабеллу взаперти, не позволяет ей никаких развлечений, преследует ее своей ревностью и подозрительностью. Несмотря на то, что Арист на 20 лет старше брата, Леонора проникается к нему уважением и любовью, становится его женой. Изабелла же одурачивает своего злого опекуна Сганареля и выходит замуж за юного Валера, которого она полюбила, несмотря ни на какие запреты. Так соединяется повествование о семейных проблемах, свойственное фарсу, и рассказ о любви, на пути которой стоят препятствия, — типичный сюжет итальянских комедий — в единое целое, где за комической формой возникает серьезное содержание: анализ проблем воспитания и нравственности. Мольер выступает как сторонник свободного, разумного воспитания и нравственности, основанной на естественной привязанности.

        В «Школе мужей» Мольер только опробовал новые пути. Успех  пьесы показал, что избранное направление верно. В «Школе жен» писатель приходит к созданию нового жанра — «высокой комедии», которая, по словам А. Пушкина, «близко подходит к трагедии»[4]. В «Школе жен» эта близость была связана в основном с формой: в комедии 5 актов, она написана стихами, и лишь серьезная проблематика указывает на сближение с трагедией. Взяв сюжет «Школы мужей», Мольер его упростил, оставив лишь историю Сганареля. Положительная программа, выраженная в истории Ариста, ясна и так, она возникает в умах зрителей, наблюдающих комедию жизни.

        На 1664—1670 гг. приходится высший расцвет творчества великого драматурга. Именно в эти годы он создает свои лучшие комедии: «Тартюф», «Дон Жуан», «Мизантроп», «Скупой», «Мещанин во дворянстве».

        Основное внимание Мольер сосредоточил на характерах своих героев. У классицистов характер — это отличительное свойство, основное качество, специфика того или иного человеческого типа. Характер может быть предельно, неправдоподобно заострен, потому что это его не искажает, а, напротив, выявляет. Характер отличается от нравов. Нравы -  это общее, обычное, привычное, характер - особенное, редкое именно по степени выраженности свойства, распыленного в нравах общества.

        А. Пушкин писал о  Тартюфе: «У Мольера лицемер волочится  за женой своего благодетеля, лицемеря; спрашивает стакан воды, лицемеря». Лицемерие для Тартюфа вовсе не доминирующая черта характера, оно и есть сам характер[7]. Пятое действие, в котором Тартюф, сбросив маску, угрожает Оргону и его семье самыми большими бедами, приобретает трагические черты, комедия перерастает в трагикомедию. И особо драматично то, что спасения ждать неоткуда: никто из героев пьесы не может побороть Тартюфа.

        Но Мольер, повинуясь  законам жанра, заканчивает комедию счастливой развязкой: оказывается, офицер, которого привел Тартюф, чтобы арестовать Оргона, имеет королевский приказ арестовать самого Тартюфа. Король давно следил за этим мошенником, и, как только деятельность Тартюфа стала опасной, был немедленно послан указ о его аресте. Однако завершение «Тартюфа» представляет собой мнимо счастливую развязку. Тартюф — не конкретный человек, а обобщенный образ, литературный тип, за ним стоят тысячи лицемеров. Король же, напротив, не тип, а единственный человек в государстве. Невозможно представить, чтобы он мог знать обо всех Тартюфах. Таким образом, трагикомический оттенок произведения не снимается его благополучной концовкой.

        В течение столетий «Тартюф» оставался самой популярной комедией Мольера. Высокую оценку этому произведению давали Гюго и Бальзак, Пушкин и Белинский. Имя Тартюфа стало нарицательным для обозначения лицемера.

        В «Дон Жуане» Мольер больше, чем в других своих великих  комедиях, отступает от правил классицизма. Характеры здесь не столь односторонни, а оценка их неоднозначна. Комическое смешивается с трагическим, единства не соблюдаются. Действие происходит то во дворце, то на берегу моря, то в лесу. Комедия написана прозой.

        В комедии «Мизантроп» («Le   misanthrope», 1666) Мольер решил исследовать еще один порок — человеконенавистничество. Однако он не делает героя комедии мизантропичного Альцеста отрицательным персонажем. Наоборот, он рисует честного, прямого человека, который хочет сохранить в себе человеческое начало. Но общество, в котором он живет, производит страшное впечатление, «повсюду гнусная царит несправедливость»[4].

        «Мизантроп» — наиболее яркий образец «высокой комедии». Это произведение совершенно по форме. Мольер над ним работал больше, чем над любой другой своей  пьесой. Это самое любимое его  произведение, в нем есть лиризм, свидетельствующий о близости образа Альцеста его создателю.

        В «Мизантропе» Мольер гениально предвосхитил идеи Просвещения. Альцест — человек XVIII в., в XVII столетии ему негде приложить свои моральные силы. Это философ, а ему приходится критиковать жалкие пустяки: плохой сонет, легкомыслие Селимены. Несоответствие серьезности, страстности критики и ничтожности ее объектов и составляет основу комического в «Мизантропе». «Естественный человек» XVIII в. во времена Мольера еще смешон. Вот почему великий просветитель Руссо осудил драматурга за насмешки над Альцестом: «Везде, где Мизантроп смешон, он лишь исполняет долг порядочного человека», — писал Руссо[4].

        В комедии «Скупой» («L'avare», 1668) использованы мотивы комедии древнеримского драматурга Плавта «Горшок». Но она насквозь современна. Мольер показал в ней страшную власть денег над душами людей. Герой комедии Гарпагон — воплощение порока скупости и одновременно вполне реальная фигура ростовщика XVII в.

        В образе Гарпагона  с особой ясностью сказался классицистский подход к характеру, в котором многообразие уступает единству, индивидуальное — обобщенно-типичному. Однако мольеровский подход к изображению характера дает очень большой художественный эффект. Его характеры столь значительны, что их имена становятся нарицательными. Нарицательным стало и имя Гарпагона для обозначения страсти к накопительству и предельной скупости.

        Последняя великая  комедия Мольера «Мещанин во дворянстве» («Le bourgeois gentilhomme», 1670), она написана в жанре «комедии-балета»: по указанию короля в нее были включены турецкие танцы. Мольер умело ввел танцевальные сцены в сюжет комедии, сохранив единство ее структуры. Общий закон этой структуры состоит в том, что комедия характера предстает на фоне комедии нравов.

        Носители нравов — это все герои комедии, за исключением главного действующего лица, Журдена. Сфера нравов — обычаи, традиции, привычки общества. Персонажи могут выразить эту сферу только вместе, в совокупности (таковы жена и дочь Журдена, его слуги, учителя, аристократы Дорант и Доримена, которые хотят поживиться за счет богатства буржуа Журдена). Они наделены характерными чертами, но не характерами. Черты эти, даже комически заостренные, тем не менее не нарушают правдоподобия.

        Журден, в отличие  от персонажей комедии нравов, выступает  как комедийный характер. Особенность мольеровского характера состоит в том, что тенденция, существующая в действительности, доводится до такой степени концентрации, что герой выламывается из рамок естественного, «разумного» порядка. Таковы Дон Жуан, Альцест, Гарпагон, Тартюф, Оргон — герои высшей честности и бесчестности, мученики благородных страстей и глупцы.

        Таков Журден, буржуа, решивший стать дворянином. Сорок  лет он жил в своем мире и  не знал никаких противоречий. Этот мир был гармоничен, потому что  все в нем были на своих местах. Журден был достаточно умен, по-буржуазному сметлив. Стремление попасть в мир дворян, ставшее характером буржуа Журдена, разрушает гармоничный семейный порядок. Журден становится в одно и то же время и самодуром, тираном, препятствующим Клеонту жениться на любящей его Люсиль, дочери Журдена, только потому, что тот не дворянин, и наивным ребенком, которого легко обмануть, играя на его дворянских пристрастиях. Журден вызывает и веселый смех, и смех сатирический, осуждающий.

        Устами Клеонта  изложена идея пьесы; «Люди без зазрения совести присваивают себе дворянское звание, — подобный род воровства, по-видимому, вошел в обычай. Но я на этот счет, признаюсь, более щепетилен. Я полагаю, что всякий обман бросает тень на порядочного человека. Стыдиться тех, от кого тебе небо судило родиться на свет, блистать в обществе вымышленным титулом, выдавать себя не за то, что ты есть на самом деле, — это, на мой взгляд, признак душевной низости»[6].

        Но эта идея оказывается  в противоречие с дальнейшим развитием  сюжета комедии. Благородный Клеонт в конце пьесы, для того чтобы добиться разрешения Журдена на брак с Люсиль, выдает себя за сына турецкого султана, а честные госпожа Журден и Люсиль помогают ему в этом обмане. Обман удался, но в конечном счете побеждает Журден, потому что вынудил честных людей, своих родных и слуг вопреки их честности и порядочности идти на обман. Под влиянием Журденов мир изменяется. Это мир буржуазной ограниченности, мир, где властвуют деньги.

        Мольер направляет свой сатирический смех и против таких буржуа, как Журден, и против таких аристократов, как Дорант и Доримена. На каких же позициях стоит он сам? Мольер исходит из морали, которая кажется ему общечеловеческой, естественной. Но он сам показывает, насколько эта мораль не свойственна верхушке общества и вступившей в борьбу за власть буржуазии. Можно говорить о глубокой связи Мольера с демократическими слоями общества и о том, что он выражает народный взгляд на вещи и отношения. «Мольер едва ли не самый всенародный и потому прекрасный художник нового времени» (Л. Толстой)[].

        Мольер умер в  своем театре сразу после представления  своей последней комедии «Мнимый  больной»   («Le  malade  imaginaire», 1673), где он исполнял главную роль. Только после длительных хлопот его вдовы и личного указания короля Людовика XIV удалось похоронить тело Мольера по христианскому обряду, против чего возражала церковь. Мольеровская труппа была в1680 г. указом короля соединена с труппой «Бургундского отеля», в результате чего появился театр «Комеди Франсез» — «дом Мольера», как его и поныне называют французы.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава 2. Проблема художественного  метода и комедийного  мастерства в комедии  Мольера «Мещанин во дворянстве» 

2.1. Особенности воплощения художественного метода в комедии 

        В ноябре 1669 г. Париж посетила делегация послов султана Османской империи (Оттоманской Порты) Мехмеда IV. Желая произвести впечатление на послов, Людовик XIV принял их во всём своём величии. Но блеск алмазов, золота и серебра, роскошь дорогих тканей оставили турецкую делегацию равнодушной. Досада короля была тем сильнее, что, как оказалось, глава делегации Солиман-ага оказался обманщиком, а не послом турецкого султана. Людовик заказывает Люлли «смешной турецкий балет», в котором была бы высмеяна турецкая делегация, для чего назначает ему консультанта, шевалье д’Арвье, недавно вернувшегося из Турции и знакомого с их языком и традициями. Вокруг «Турецкой церемонии» в течение 10 дней репетиций было создано импровизированное представление, показанное королю и королевскому двору 14 октября 1670 г. в замке Шамбор в декорациях Карло Вигарани от спектакля «Господин де Пурсоньяк» и с танцами Пьера Бошана. Через месяц спектакль был перенесён на постоянную сцену Мольера, в театр Пале-Рояль, первый спектакль в Париже состоялся 28 ноября 1670 г.