Реформа китайской письменности в XX веке

Известные на сегодняшний день образцы древнейшей китайской письменности в большинстве своём носят характер пиктограмм, т. е. более или менее стилизованных изображений определённых предметов. «Первые иероглифы» являются обычными простыми рисунчатыми изображениями обычных предметов. Древнейшие китайские тексты, гадательные надписи относятся к III - II тыс. до н.э. (государство Shan-Yin - 16 - 11 века до н.э.). Надписи, выполненные с помощью острого предмета на специально отполированных пластинах, изготовленных из черепашьих панцирей или бараньей лопатки, помещались в огонь, и ответ на заданный вопрос "вычитывался" по форме и расположению образовавшихся трещин.

Во II тыс. до н.э. появляются надписи на ритуальных бронзовых сосудах (см. Приложение А, рис.1), а с начала I тыс. до н.э. для письма стали использоваться бамбуковые планки, скрепленные шнурами. Текст писался вдоль планки по вертикали. Появление и развитие сложных иероглифов было вызвано необходимостью обозначать увеличивавшееся число абстрактных слов-понятий. Начинают появляться идеограммы – изображения предметов  или  сочетания  изображений, передающих  более  сложные понятия. Каждое  односложное  слово  должно  было  выражаться отдельным  иероглифом,  многочисленные  омофоны - сходно  звучащие  слова-однослоги - в  зависимости  от  их  смысла  изображаются  разными иероглифами. В результате китайская письменность, будучи в своём исходном виде идеографической, получала статус самостоятельной, отвлечённой от своих физических прототипов реальности [2].

Позднее, в эпоху Zhou (XI - конец III века до н.э.), активно расширяется сфера применения и круг людей, владеющих письменностью. Усложняется и расширяется словарный состав языка, которым активно пользуются грамотные люди. Увеличивается число  знаков  для  учета  редких  понятий до  18 тыс. Знаки  были  строго классифицированы. Начали  составляться  словари. Хотя иероглифы совершенствуются, но все еще остаются вполне читаемыми простыми изображениями вещей, событий, явлений (см. Приложение Б, рис.3).

Значительные изменения претерпевают материалы и орудия письма. Использование бамбуковых пластинок (бирок), означало появление того, что сейчас называется документом или книгой. Уже на бамбуковых планках писали с помощью кисти тушью, изготавливаемой из каменного угля или сажи от сжигания сосновых дров (см. Приложение Б, рис.4). Ошибки исправлялись путем подчистки ножом, поэтому выражение "нож и кисть" стало метафорой для обозначения чиновников. Усовершенствование и затем утверждение в качестве общепринятого орудия письма мягкой конусообразной кисти в итоге привели к изменению манеры письма. Постепенно появились новые образцовые графические стили и сложились стандартные правила написания. Всё это вызвало потребность в кодификации графики письма. Известно, что в начале VIII в до н. э. придворным историографом Shi Zhou был составлен список иероглифов, содержавший нормативные начертания знаков [24].

Распад zhou’ского государства сопровождался формированием нескольких региональных вариантов письменности, порою значительно отличающихся друг от друга. Можно говорить о трёх основных письменных традициях: 1) письменности царства Qin, где был принят ранне zhou’ский вариант – стиль ‘da zhuang’ (см. Приложение А, рис.2), 2) письменности остальных крупных царств (Воюющие царства: Qi, Yan, Han, Zhao, Wei), основанной на соединении yin’ского и zhou’ского письма (ее принято называть ‘guwen’ - "древние письмена" (см. Приложение В, рис.5), 3) письменности южного царства Chu. Письменная традиция Chu в лексическом отношении заметно отличается от северокитайских вариантов письменности .

С начала новой эры по IV – V вв. официальным в Китае являлось письмо «lishu» (досл. «чиновное письмо»). Эволюция основных графических стилей китайской иероглифической письменности (см. Приложение Г, рис.6)  завершилась лишь к концу династии Qin (4 век), когда на смену «lishu» пришел стиль «kaishu» (досл. «образцовое написание») со своими функциональными вариантами - курсивом «xinshu» (досл. «идущие письмена») и скорописью «caoshu» (досл. «травяное», то есть черновое письмо) [3].

Формирование диалектов. Грань между диалектом и языком – не столько лингвистическая, сколько социально-политическая («диалект – это язык без армии и полиции»).              Как известно, китайский язык — это совокупность диалектов. По широко распространенному мнению, еще в период династии Tang (618—907 гг.) язык китайской народно­сти (han) был единым. Эта эпоха — «золотой век» ки­тайской литературы, когда литературный язык достиг со­вершенства формы и был понятен на слух. Об этом свидетель­ствует известное предание, как один из величайших поэтов Tang’ского периода Bai Ju-yi (772—846) читал каждое свое произведение неграмотной няне и не обнародовал те из них, которые она не понимала. Династия Tang, значительно расширившая границы сво­ей империи за счет завоевания соседних территорий, насе­ленных другими народностями, просуществовала до начала X в. и, в конце концов, пала в результате резкого обостре­ния внутренних противоречий.

Распад династии Tang сопровождалось вторжением на территорию северного Китая монгольских и тунгусских кочевых народов. Спасаясь от захватчиков, огромные массы людей переселялись в южные районы, остававшиеся под китайским управлением, и смешивались здесь с местным населением, проживавшим к югу от реки Yangzi. В резуль­тате перемещения китайского населения и влияния местных языков, на юге страны образовались многочисленные тер­риториальные диалекты, опиравшиеся на произноситель­ные нормы китайского языка Tang’ского периода. В северных же районах, где господствовали иноземные племена, китайский язык, лишившись ограничивающего воздействия литературной нормы, претерпел значительные изменения, которые привели к образованию современного северного диалекта китайского языка.

Song’ская династия (960 – 1279 гг.) не добилась прочного восстановления единства страны и была вынуждена ограничить сферу сво­его влияния южной частью Китая (см. Приложение Д, рис.7). В период полного заво­евания Китая войсками Чингисхана, приведшего к уста­новлению монгольской династии Yuan (1280—1368 гг.), а затем при династий Ming (1368—1644 гг.), маньчжур­ской династии Qing (1644—1911 гг.) усиливавшаяся фео­дальная раздробленность еще более углубляла дифферен­циацию диалектов [4].

Как видим, Китай на протяжении долгого времени представлял собой недостаточно интегрированную страну со слабыми связями, как между ее отдельными частями, так и между провинциями и центром. Слабая интеграция территории страны вместе со специфической пространственной структурой распределения населения привела к образованию в Китае обычной лингвистической ситуации фео­дального общества – образование диалектов.

Общее количество морфем, встречающихся в этих диалектах, практически неисчислимо, поэтому в каждую историческую эпо­ху возникала проблема разумного отбора тех морфем, которые должны были получить письменное выражение. Вследствие такого развития языка носители разных диалектов в устной речи постепенно переставали понимать друг друга. Более значительны расхождения между диалектами в лексике, поскольку в особенностях лексики отражаются разные жизненные условия общества в разных районах страны. Хотя наиболее резкие различия между диалектами наблю­даются в фонетическом строе, все же фонетические осо­бенности являются более или менее установившимися и легче всего учитываются, поэтому они обычно и кладутся в основу классификации диалектов китайского языка.

Единство диалектов с давних времен обеспечивает иероглифика. Наддиалектная и универсальная иерог­лифическая письменность оказалась естественным лингвистиче­ским соответствием тем идеям в области по­литики, идеологии, культуры, которые разрабатывались в Китае того времени и были восприняты в дальнейшем. Важной функцией иероглифики была политической – для обеспечения единства страны.

Письменный язык Китая создавался на базе северных диалектов страны, которые в значительной мере имеют общий словарный состав. Фонетические расхождения между ними, при всей их значительно­сти, укладываются в единую систему закономерностей зву­ковых соотношений. Наличие иероглифического письма и единая литературная норма обеспечивают единство языка в его письменной форме. Эти общие признаки, лежащие в основе всех китайских диалектов, являются могучим фактором, содействовавшим и продолжающим содействовать объединению китайского народа. Разговорный язык был лишь лингви­стической основой для  стабильного письменного языка. В Китае почти никогда не писали на том языке, на котором говорили. К разговорному языку и к текстам на нём относились как к легкомысленному и несерьёзному занятию.

Нормативный «общекитайский» письменный язык имел две разновидности – «высокий» ‘wenyan’ (в переводе с китайского и означает – «письменный язык») и «низкий» полуразговорный ‘baihua’. В силу изменений в фонетической структуре, wenyan с начала III тыс. н.э. в принципе не мог восприниматься на слух. Лингвистической основой wenyan является древнекитай­ский язык, baihua — среднекитайский (X-XII вв.). В средневековом Китае существовало достаточно последовательное разделение функций этих двух языков: на wenyan излагались тексты «высоких» жан­ров литературы, философии, религии, науки, политики, а на baihua — «низких» жанров литературы: драмы, романа, пове­сти, рассказа [5].

Wenyan играл такую же роль, как и латынь в средневековой Европе. Подобно латыни он был, в первую очередь, языком Священного Канона, то есть языком Kong Zi и его ранних комментаторов. Но их различие в том, что если на латыни и говорили, и писали, то на wenyan – только писали (см. Приложение Е, рис.8). Читая тексты на древнекитайском языке, носители китайских диалектов произносили иероглифы по-своему. Это произношение исторически восходило к собственно древнекитайскому, но весьма сильно от него отличалось. Поэтому в старые времена, образованные китайцы из разных провинций, встретившись друг с другом, доставали кисточку с тушечницей и начинали писать. Для такого общения существовал специальный термин – «беседа кистей».

      1.2 Первые опыты реформы китайского языка. Династии Qin (221-207 гг. до н. э.)  и Han (206 г. до н.э. – 24 г.н.э.). Распространение и возрастание общественной роли письменности требовало унификации начертания иероглифов. Первый известный опыт кодификации китайской графики - это список иероглифов “Shi Zhou pian”, написанный придворным историографом Shi Zhou (IX - VIII вв. до н.э.).

Объединитель древнего Китая Qin Shi Huangdi, создавший первое в Китае централизованное государство, в числе первых, важнейших реформ  предпринял унификацию различных стилей написания иероглифов. До этого в каждом царстве существовало свое, особенное письмо, отличавшееся от используемого в других частях Китая. Qin Shi Huangdi запретил такое использование, поскольку оно могло стать ощутимым препятствием к осуществлению его планов. Единство управления было связано с единством ценностей: была введена единообразная система письма: установлены определенные формы иероглифов — письменных знаков.

Правительст­венная реформа, проведенная Li Si — первым министром новой династии — состоял в упрощении знаков китайского письма и в приведении их начертаний к единообразной системе для создания единства письменного языка. И эта реформа, сделавшая письменный язык понятным во всей стране, в последующие века доказала свое значение, ибо письмо навсегда осталось великой связывающей культурной силой.

Новое, упрощенное начертание получило название ‘xiao zhuang’- 'малая печать' (см. Приложение Б, рис.3). Был обнародован официальный список, насчитывавший 3300 иероглифов; принимались меры и для унификации их произношения. Свод знаков малой печати, написанный самим Li Si, назывался «Cang Ze pian» («Книга Cang Ze») по имени легендарного изобретателя китайской письменности. В дальнейшем в этот свод были включены два списка других авторов. Стиль ‘xiao zhuang’ пользовался официальным признанием на протяжении последующих четырёх веков китайской истории, чему немало способствовало уничтожение при Qin Shi Huangdi многих книг, написанных старым письмом. Одновременно существовали и другие стили, имевшие более ограниченное применение. Например: ‘kefu’ - "письмо для резных бирок", ‘chun shu’ - "письмена-насекомые", ‘shushu’ - "канцелярское письмо", ‘muyin’ - "знаки на печатях" и др. [6].

Однако после введения в действие этого начерта­ния знаков оказалось, что они мало пригодны для широкого практического использования. Поэтому «малая печать» не полу­чила распространения. В употребление вошел более простой способ начертания иероглифов — «lishu» 'писцовое письмо', который был очень близок к современному. Графически он знаменует переход от закруглённых линий стиля ‘zhuang’ к острым углам, а композиционно - от вертикально-прямоугольного расположения графических элементов иероглифа к квадратному или горизонтально-прямоугольному. Официальный стиль ‘lishu’,

использовавшийся в деловых документах han’ской эпохи примерно с середины I в. до н. э., лёг в основу современного письма. На основе «писцового пись­ма» были созданы курсив ‘xinshu’ и скоропись ‘caoshu’ (см. Приложение Г, рис.6).

После падения династии Han в 220 г. н. э. было введено в действие 'уставное письмо' ‘kaishu’. Появление стандартного письма фактически завершает эволюцию основных графических стилей китайской иероглифической письменности. ‘Kaishu’ в неприкосновенности сохра­нялось до упрощения китайской письменности в XX  веке (см. Приложение Ж, рис.9).

Следующее преобразование письменности происходит в условиях обще­ственного и культурного подъема VIII в. в период династии Tang (618-907).

Реформатором wenyan является знаменитый писатель и об­щественный деятель этой эпохи Han Yu. Целью своей дея­тельности он считал пропаганду конфуцианского пути, борьбу против враждебных конфуцианству идейных течений в китай­ском обществе — даосизма и буддизма. Для того чтобы его призывы прозвучали убедительно для современников, он обра­тился к авторитету древнекитайских классических произведений.

Так началось движение за возврат к древности. Это было чисто идеологическое течение, в рамках которого вопрос о языке воз­ник в связи с тем, как нужно учиться у классиков: восприни­мать только их идеи или также и способы выражения этих идей? Реформа письменного языка носила подчи­ненный характер в этом движении, но ее влияние на последую­щее его развитие было исключительно велико.