Лексические средства создания образа героя в журналистском тексте

    Обычно  иностранная лексика вводится не в чистом, неизмененном виде, а в  усвоенном русской фонетикой  и морфологией, т.е. звуки чужого языка заменяются соответствующими русскими, иностранные суффиксы также заменяются русскими

    Французское слово resignation превращается в русское «резиньяция» (у Тургенева), английское fashionable – в «фешенебельный» и т.д. Чаще всего варваризмы встречаются именно в такой усвоенной языком форме.

    Функции варваризмов могут быть различны. Иногда они используются в поисках термина, отсутствующего в русском языке. В других случаях русское слово заменяется иноязычным чтобы освободить обозначаемое понятие от посторонних ассоциаций, заключённых в периферийных семах русского слова. Иностранные слова, не бытующие в русском языке, этих ассоциаций не имеют и потому звучат как более точное обозначение понятия. Также варваризмы могут использоваться для привлечения внимания новизной выражения или придания местного колорита речи. Таковы, например, кавказские термины в описании Кавказа:

    «Турецкая шаль обвивала под исподом надетый  архалук из букетовой термаламы. Кранные шальвары скрывались в верховые жёлтые сапоги с высокими каблуками». (Марлинский.)

    К числу варваризмов следует отнести так называемые «кальки», т.е. дословные переводы иностранных выражений: «иметь место» (avoir lieu), «сделать знакомство» (faire la connaissance), «выглядеть из себя» (sieht aus).

    «Как  особый вид варваризмов следует  отметить употребление иностранных суффиксов для русских словообразований. Так суффикс «изм» наряду с иностранными «реализм», «атеизм» даёт «большевизм», суффикс «ат» наряду с «секретариат» даёт «старостат» (совет старост)».  ⁵

    При частом употреблении варваризмы из стилистических варваризмов становятся словами иностранного происхождения, заимствованными в различные эпохи культурных отношений у других народов. В зависимости от языка, откуда заимствуются варваризмы, они делятся на галлицизмы (французского происхождения), германизмы (немецкого происхождения), полонизмы (польского происхождения) и т.д.

    § 2.7. Архаизмы и неологизмы 

    Эти две группы слов можно рассматривать  как основные показатели процессов, происходящих в системе языка: архаизмы – старение лексики и выход  её из употребления, а неологизмы – образование новых слов и начало их употребления.

    Архаизмы. Так как до XVIII века официальным языком в России был церковно-славянский, лексика которого была усвоена литературным, – то типичными архаизмами  являются славянизмы.  Они служат признаками возвышенного поэтического стиля. 

    Молоть  устали жернова.

    Бегут испуганные стражи,

    И всех объемлет призрак вражий

    И долу гнутся дерева.

                                    (А. Блок.)

    Часто к славянизмам прибегают для  создания впечатления библейского, религиозного стиля. Как, например, в пушкинском «Пророке»:

    Восстань  пророк, и виждь и внемли,

    Исполнись волею моей,

    И обходя моря и земли

    Глаголом  жги сердца людей.

    Славянизмы  же, которые использовались в «приказном»  стиле и до сих пор существуют в канцелярском языке («препровождая при сём», «в ответ на каковое отношение» и т.п.) не повышают, а понижают стиль.

    Как и любой другой лексический слой, славянизмы, употреблённые не в соответствующей обстановке, создают комический эффект.

    Неологизмы  – вновь образованные слова, раннее в языке не существовавшие. Используя законы русского словообразования, по аналогии с существующими словами мы можем создавать новые слова так, что они будут понятны для восприятия.

    Неологизмы  могут осуществлять различные функции. В период становления литературного языка они создаются в поисках новых форм для новых понятий. Существуют также новообразования для именования старых понятий. Они образуются для избегания речевого шаблона при выражении банальной формулы.

    Для  того чтобы неологизм был понятен, необходимо, чтобы он был образован при помощи морфем, значение которых в образование слова доныне живо воспринимается и которые поэтому в настоящее время образовывают новые слова. 

    § 2.8. Тропы. Образные средства выразительности  

    Иногда с помощью контекста можно «заставить» слово поменять своё основное значение, т.е. «заставить» его обозначать то, чего оно в своём потенциальном значении не заключает. Приёмы  изменения основного значения слова называются тропами. В тропах разрушается первичное значение слова и за счёт этого в восприятие вступают его вторичные признаки. Тропы пробуждают эмоциональное отношение к теме, внушают те или иные чувства, имеют чувственно-оценочный смысл. 

    Тропы используются в художественных текстах, но нередко встречаются и в публицистических.

    Метафора. «Предмет или явление, означаемое прямым, основным значением, не имеет никакого отношения к переносному, но вторичные признаки в некоторой их части могут быть перенесены на выражаемое тропом. Иначе говоря, предмет, означаемый прямым значением слова, имеет какое-нибудь косвенное сходство с предметом переносного значения. (…) Мы быстро доискиваемся до вторичных признаков, играющих связующую роль между прямым и переносным значением. Чем больше этих признаков и чем естественнее они возникают в представлении, тем ярче и действеннее троп, тем сильнее его эмоциональная насыщенность».⁶

    Метафоры  могут быть выражены в любой части  речи.

    Типы  сближения прямого и переносного  значений в метафорах:

• Предметы и явления мёртвой природы называются словами, которые выражают живые явления, например:

 

Земля кричала при обвале…

                        (Н. Тихонов.) 

Зимы  ждал, ждала природа…

                        (А.С. Пушкин.) 

• Отвлечённое может заменятся конкретным; явления  нравственные и психические –  явлением физическим:

 

И веков струевый водопад,

Вечно грустной спадай волной,

Не  замоет к былому возврат,

Навсегда  засквозит стариной

                           (А. Белый.) 

Есть  человек: ему свежо –

Он  перестроен снизу вверх!

                       (Н. Тихонов.)

    Метафорическое  слово всегда находится в контексте, значение которого препятствует возникновению первичного значения слова. Вместо него возникает ощущение некоторой «возможности значения», которая переживается эмоционально, так как не может быть до конца осмыслена.

    Эпитеты. Повторяют признак, заключённый в самом определяемом понятие. Их функция – обращение внимания на конкретный признак или выражение эмоционального отношения автора к предмету.

    При существительном эпитет обычно выражается прилагательным (пустынные леса, непроглядная тьма), при глаголе и прилагательным – наречием (люто ненавидеть, горячо любимый). В узком смысле под эпитетом подразумевают определение при существительном.

    Следует отметить, что одно и то же определение  может быть эпитетом, а может и  не быть им. Например, если в сочетании «красная роза» слово «красная» является определением особого рода растения, то оно не является эпитетом. Если же мы имеем в виду только красные розы, то определение обращает внимание на конкретное свойство  и является эпитетом.

    Разновидностью  эпитета является оксюморон – эпитет, противоположный или противоречащий определяемому понятию (сладкая горечь, мрачный свет).

    Аллегория. Условный предмет или явление, употребляемое для выражения иных понятий.

    Аллегория обычно условна, т.е. предполагает заранее известное соотношение между сопоставляемыми явлениями, в то время как метафора может быть совершенно нова и неожиданна. В аллегории (также называемой иносказанием) слова имеют прямое значение, и лишь явление, ими означаемое, означает то, к чему направлена мысль автора.

    «К  аллегорической системе высказывания приближается и развёрнутая метафора. В развёрнутой метафоре слова  сочетаются по их прямому значению, благодаря чему создаётся контекст, осмысленный и в своём прямом значении, и лишь отдельные слова, вводимые в контекст, показывают, что мы имеем дело с речью переносного значения. Так как контекст поддерживает понимание слов в их основном, прямом значении, то в сознании проходят параллельно два ряда понятий, и представлений – по прямому и переносному значению слов, между которыми устанавливается некоторая связь».⁷ Вот пример развёрнутой метафоры из Маяковского:

    И вдруг

        Увидели

        Деятели сыска – 

    Все эти завсегдатаи баров и опер –

    Триэтажный

         Призрак

        Со стороны Российской:

    Поднялся.

         Шагает по Европе. 

    Здесь аллегория (революция – призрак) заимствована из первых строк Коммунистического Манифеста: «Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма».

    Метонимия. Это обширный класс тропов. Она отличается от метафоры тем, что между прямым и переносным значением тропа существует какая-нибудь вещественная зависимость. Связей, с помощью которых образуются метонимические выражения чрезвычайно много.  Вот примеры некоторых из них:

• «Выпить чашу до дна», чаша означает напиток, находящийся в чаше.
• «жить своим пером» перо – орудие профессии, доставляющей средства к жизни.
• «Читаю Пушкина» - автор вместо его произведений.
• «Вползает окровавленное злодейство» вместо злодея – отвлечённое вместо конкретного.

    Особый  класс составляет синекдоха, где  используются отношения количественного  характера: берётся часть вместо целого или наоборот, единственное число вместо множественного.

    В метонимической форме могут появляться и эвфемизмы, функция которых  заключается в том, чтобы в  приличной и скромной форме выражать понятия резкие и грубые.

    Перифраз. У метафор и метонимий общая функция – избежать называния понятия свойственным ему словом. Но того же результата можно достичь без изменения значения используемых слов. Типичный способ избежать  использования обычного слова – употребление вместо него описательного словосочетания. Так вместо «Александр Сергеевич Пушкин» можно использовать словосочетание «автор “Евгения Онегина”», вместо «Маркс» - «основатель научного социализма» и т.д.   в перифразах могут использоваться как слова с прямым значением, так и с переносным. Для поэтического языка характерны метафорические или метонимические перифразы, типа: вместо «луна» - «небесная лампада», вместо «бабочка» - «порхающий цветок» и т.п.