Человек и его сущность

О смерти следует помнить  всегда,

для того чтобы лучше  прожить жизнь  

  Д. Шостакович 

     В жизни каждого человека рано или  поздно наступает момент, когда он задается вопросом о конечности своего индивидуального существования. Человек, по-видимому, единственный представитель  земной фауны, который знает о  неизбежности смерти и понимает ее значение небытия (животные могут интуитивно чувствовать, предчувствовать Нечто (смерть?), не осознавая ее значения). Но неизбежность собственной смерти воспринимается человеком отнюдь не как отвлеченная истина, а вызывает сильнейшее эмоциональное потрясение, затрагивает самые глубины его  внутреннего мира. Смерть есть самый  глубокий и самый значительный факт жизни индивида, его «отрыв» от обыденности и сиюминутности  бытия. Страх перед небытием заставляет искать смысл жизни. Осознавая конечность своего земного существования, и, задаваясь  вопросом о смысле жизни, человек  начинает вырабатывать собственное  отношение к жизни и смерти. И вполне понятно, что тема эта  занимает центральное место во всей культуре человечества. Вечная проблема смысла жизни, смысла своего собственного существования – глубоко личностна, индивидуальна и принципиально  неразрешима, т.е. открыта. Жизнь каждого - либо постоянный поиск смысла существования, либо примирение с его отсутствием, либо уверенность в своем, обретенном, единственно истинном смысле (будь-то служение Богу, Государству, или «делу»). Но даже не думая о смысле жизни, «отгоняя прочь» саму мысль о нем («свихнуться можно»), человек действует  в условиях выбора так, как если бы он учитывал в своих действиях  этот тщательно гонимый Смысл. От индивидуального смысла жизни зависит, в конечном счете, стратегия поведения  человека. История мировой культуры раскрывает извечную связь поисков  смысла бытия с попытками разгадать  таинство небытия, а также со стремлением  жить вечно и если не материально, то хотя бы духовно, нравственно победить смерть.

       Осознание собственной смертности  – важнейший импульс человеческой  активности, источник философии,  науки, искусства, религии. Как  заметил великий знаток трагизма  бытия и его абсурдности Ф.  Кафка, «Тот, кто познал всю  полноту жизни, тот не знает  страха смерти. Страх перед смертью  лишь результат неосуществившейся  жизни». Все, чем обладает человек  – это время собственного существования.  Отсюда – абсолютная ценность  каждого мига бытия. Пока и  поскольку человек существует, он  сосуществует с себе подобными  и «меньшими братьями». 

       Поисками ответа на вопрос  о смысле жизни и смерти  занимались и занимаются мифология,  религиозные учения,  искусство,  многочисленные направления в  философии. Но в отличие от  мифологии и религии, которые,  как правило, стремятся навязать, продиктовать человеку определенные  решения, философия, если она  не является догматической, апеллирует, прежде всего, к разуму человека и исходит из того, что человек должен искать ответ самостоятельно, прилагая для этого собственные духовные усилия. Философия же помогает ему, аккумулируя и критически анализируя предшествующий опыт человечества в такого рода поисках. В философии смертность человека рассматривается не столько как природный, сколько как социальный феномен, требующий рационального восприятия и осмысления.

     В античной философии была предпринята  одна из первых попыток на рациональных основах примирить индивидуальное сознание с неизбежностью собственной  смерти. Смерть мыслилась как отделение  нетленной вечно живущей души от смертного тела. Страх перед  смертью преодолевается разумом  на путях философии, так как «человек, который… посвятил жизнь философии, перед смертью полон бодрости и надежды обрести за могилой  величайшие блага» (Сократ). Для стоиков  страх перед смертью снимает  через признание ее естественным и закономерным фактом жизни, которого не следует страшиться в силу невозможности  его прочувствовать. Стоики наделяют ожидание смерти этическими мотивами: надо бояться не смерти, а недобродетельной жизни. Согласно Эпикуру, душа со смертью  человека распадается на атомы и, следовательно, человеку уже все  безразлично, он ничего не чувствует.

       Христианская философия и теология  полагали смерть следствием грехопадения  Адама и Евы. Христианство на  основе веры в загробную жизнь  и справедливое воздаяние за  земные дела предоставило человеку  знание о смерти как переходе  из земной жизни в жизнь  вечную. Смерть трактовалась как  мгновенный акт перерождения, к  которому человек должен готовиться  всю земную жизнь. Смерть и  воскрешение («смертью смерть  поправ») Христа – победа над  первобытным страхом перед биологической  смертью. Реформация и Возрождение  хотя и подвергли ревизии церковное  учение о смерти, но не отняли  у человека представлений о  личном бессмертии. В философии  Нового времени, а позднее и  в Просвещении проблема смерти  выносится за рамки теологии, что, не слишком влияет на  этические результаты размышлений  о смерти. Проблема смерти вытесняется  на второй план гносеологией  и социально-политическими концепциями  и присутствует как элемент  в рассуждениях о бессмертии  души.

     К проблеме смерти с большой активностью  устремлялись представители различных  философских концепций – в  особенности религиозно-мистического и иррационалистического типа, поскольку  рационалистические направления философской  мысли, представленные, в частности, в учениях Фихте, Гегеля и попросту «снимали» проблему конечности бытия  человека как самостоятельную проблему. В основе такого подхода во многих случаях лежали идеи пантеизма. С  другой стороны, И. Кант, отталкиваясь от идей трансцендентализма, специально обсуждал проблему конечности индивидуального  бытия человека. Согласно Канту, сама идея конца всего сущего ведет  свое происхождение от размышлений  не о физической, а о моральной  стороне дела.

       Акцентирование моральной стороны  проблемы смерти и бессмертия  человека, прямо или косвенно  противопоставляемое ортодоксальным  религиозным подходам, получало  все большее развитие, хотя в  материалистических философских  концепциях эта сторона проблемы  по-прежнему оставалась на втором  плане. Последнее относится и  к позитивистским направлениям, содержащим определенные материалистические  идеи, например к учению Г. Спенсера, который пытался связать решение  этой проблемы с биологизаторско  трактуемой концепцией прогресса  как процесса приспособления  и содействия «общему благу».

       Иррационалистические представления  о жизни и смерти человека  получили наиболее яркое выражение  у А. Шопенгауэра и Ф. Ницше.  Лейтмотивом этих представлений  (имевших, разумеется, и существенные  различия) явилось пессимистическое  утверждение о том, что жизнь  – «бесконечное повторение» того, чему лучше было бы вовсе  не быть, смысл ее не в счастье,  а в страдании, а значит, смерть  оказывается главной ее истиной,  по крайней мере, для человека, способного предвидеть и ожидать ее. Отрицая воскресение тела и бессмертие души, Шопенгауэр, например, утверждал «вечный принцип» бессмертия вида или рода, реализующийся через иррациональное жизненное начало, которое он называл волей. Ф. Ницше проповедовал необходимость примирения с бессмыслицей жизни, поэтому смерть в соответствии с этим мировоззрением воспринимается как путь к тому, что является «вечным возращением одного и того же». Это признание бессмыслицы в качестве главного смысла жизни и смерти получило затем определенное отражение и развитие в экзистенциализме, в частности у Ж.-П. Сартра и А. Камю. В 20 веке Хайдеггер представляет смерть онтологической характеристикой человеческого бытия: жизнь есть «бытие-к-смерти», человек постулируется в мире осознанием собственной смертности. «Подлинное бытие–к–смерти» порывает с повседневными попытками отвлечься от смерти и является основой смыслотворчества человека. В отличие от Хайдеггера, Камю и Сартр видят в смерти не позитивный, утверждающий момент человеческого бытия, а разрушающий смысл и индивидуальность.

     Историческую  вариативность подходов к проблеме смерти предлагает Арьес, рассматривая путь, пройденный Западом от «архаической прирученной смерти» к «медикализированной», «перевернутой» смерти наших дней. Свой исторический обзор он основывает на четырех параметрах, определяющих отношение к смерти: самосознание, защита общества от дикой природы, вера в загробное существование, вера в существование зла. История  смерти выстраивается в зависимости  от этих параметров. Автор намечает пять главных этапов в изменении  установок по отношению к смерти. Первый этап – этап «прирученной»  смерти – охватывает период с архаических  времен и вплоть до 12 века и характеризуется  тем, что смерть не является актом  только индивидуальным (смерть не личная драма, а испытание, выпавшее на долю всего коллектива). В этот период наблюдается ритуализация смерти как  частный случай глобальной стратегии  против природы. Второй этап, который  Арьес называет «смерть своя», утверждается интеллектуальной элитой в период между 11 и 13 вв. на основе идеи страшного суда. Этот этап является результатом трансформации  смысла человеческой судьбы в сторону  ее индивидуализации. В своей смерти человек индивидуализируется. Третий этап эволюции восприятия смерти Арьес  называет «смерть далекая и близкая». Дикая сила природы грозит разрушить  социальное и моральное равновесие общества. Смерть готовится вернуться  в изначальное состояние. Наблюдаются  первые признаки страха смерти (например, боязнь быть похороненным заживо). На четвертом  этапе – «смерть твоя» - определяющим становится изменение первого параметра  – отношение к «другому». Смерть есть, прежде всего, разлука. Смерть переживается как невыносимая ситуация, вызывает драматические эмоции. Пятый этап – «смерть перевернутая» - развивается в 20 веке. Общество ведет себя так, будто смерти не существует: необходимо принять реальность смерти, а не стыдиться ее. Речь не идет о возвращении веры во зло, но о попытке примирить смерть со счастьем. Определяющим в восприятии смерти является не удаление смерти, а ее гуманизация.

     Тенденция к вытеснению смерти из «коллективного»  сознания достигает в наше время  апогея. Общество ведет себя так, будто  вообще никто не умирает. Наблюдается  полная медикализация смерти. Она  становится делом одних только врачей и предпринимателей похоронного  бизнеса. В то же время смерть перестает  восприниматься как естественный и  необходимый феномен, она рассматривается  как провал, несчастный случай, знак бессилия и беспомощности.

       Современная танатология (учение  о смерти) представляет собой  одну из «горячих» точек естественнонаучного  и гуманитарного знания. Интерес  к проблеме смерти обусловлен  несколькими причинами. Во-первых, он связан с ситуацией глобального  цивилизованного кризиса, который  в принципе может привести  к самоуничтожению человечества. Во-вторых, значительно изменилось  ценностное отношение к жизни  и смерти человека в связи с общей ситуацией на Земле.

       Это приводит к выраженному  обесцениванию человеческой жизни,  к презрению жизни как своей,  так и другого человека. Вакханалия  терроризма, рост числа немотивированных  убийств и насилия, а также  самоубийств – это симптомы  глобальной патологии человечества  на рубеже ХХ – ХХI вв. В то  же время на рубеже 60-х гг. в  странах Запада появилась биоэтика  – комплексная дисциплина, находящаяся  на стыке философии, этики,  биологии, медицины и ряда других  дисциплин. Она явилась своеобразной  реакцией на новые проблемы  жизни и смерти: пересадка органов  и тканей, генная инженерии, экстракорпоральное  оплодотворение и т.д. 

       В настоящее время биоэтика  охватывает такие сферы, как  этические проблемы эвтаназии  (эйтаназии), аборта, суицида, пересадок  органов, включая мозг, новые технологии  деторождения (включая суррогатную  беременность), генной инженерии,  половой самоидентификации человека, отношения к психическому здоровью  и т.д. Особое внимание в  последние годы привлекает эвтаназия  как новое явление в жизни  общества, требующее глубокого философского  размышления. В основе этого  явления лежит понятие права  человека не только на жизнь,  но и на смерть, что относится  к феномену самоубийства. В истории  философской мысли было немало  высказываний относительно права  человека принять такое решение.  Так, Монтень считал, что когда  в жизни человека больше зла,  чем блага, значит, настал час,  когда он может уйти. Если у  человека есть нечто вроде  инстинкта смерти (о чем писал  З. Фрейд), то каждый имеет естественное, врожденное право не только  жить, каким он родился, но и  умереть в человеческих условиях.

     Успехи  медицины ХХ-ХХI веков поставили  перед философами проблему определения  смерти. Многие ученые пытаются решить сугубо конкретный вопрос о том, когда  наступает смерть человека, дающая право отключить аппараты искусственного поддержания жизни. Обсуждаются  две основные точки зрения: одна утверждает, что жизнь человека должна охраняться до самого последнего момента, а другая считает возможным констатировать факт смерти и отключить аппараты после гибели коры головного мозга. Таким образом, сегодня философские  размышления о жизни и смерти оказываются необходимыми и для  решения конкретных проблем, возникающих  в связи с развитием биологии, медицины,  здравоохранения. Философия  также ищет для человека нравственную опору перед лицом смерти, включая  то, что относится к «культуре  умирания». Не фантастические грезы  и надежды, не паническая напряженность  перед лицом смерти, а честный  и мужественный подход к ней личности, мудро решившей для себя вопросы  жизни, смерти и бессмертия.