Философия истории Карла Ясперса

Эти двенадцать лет (1933-1945) означали для Ясперса вступление в особую жизнь. Произошло полное внутреннее «отмежевание» от германского рейха как политического образования.

В той обстановке Ясперс решил придерживаться тактики «…тщательной осторожности в отношениях с властями. Это относилось, прежде всего, к гестапо».[12]

Находясь на пенсии, в тревожном ежедневном ожидании «стука в дверь», ученый продолжает работать – писать «в стол», поскольку надеялся, что придет время, и его труды все-таки будут востребованы.

Этот период жизни Ясперса – время раздумий о политической истории Германии, существовавшей на протяжении тысячи лет.

Окончание второй мировой войны круто изменило жизнь мыслителя. Когда 1 апреля 1945 года американцы заняли Гейдельберг, у Ясперса появились большие надежды на будущее. Уже три дня спустя он вошел в состав избранной по его инициативе комиссии, состоящей из тринадцати профессоров, которая должна была подготовить к открытию временно закрытый университет.

Имя Ясперса значилось в «белом списке» противников нацизма, ему вернули права ординарного профессора и ввели в состав руководящих органов открытого вновь университета.

Университет был делом его жизни. Здесь, как ему казалось, он кое-что смыслил и мог кое-что предложить. Его давние надежды начинали осуществляться: после длительного перерыва, Ясперс, наконец, возвращается к преподаванию, сначала в Гейдельберге, а с 1947 года – в университете Базеля.

Это время рождения Ясперса как политического мыслителя. Принимать активное участие в политике в послевоенный период он не мог: ему оставалось лишь размышлять, писать, выступать с лекциями.

В это время Ясперс, продолжая развивать свои исторические и политические взгляды в ряде фундаментальных научных произведений, все больше увлекается публицистикой, что, несомненно, расширяет его аудиторию, делает его идеи более доходчивыми и для широких кругов населения. Ясперс часто выступает по радио с беседами на различные политические и философские темы. Причем, следует отметить, что именно политические выводы Ясперса сделали его весьма известным.[13]

Книги Ясперса получают большое распространение и популярность среди широкой общественности, чем среди специалистов. Это в значительной мере объясняется тем, что учение Ясперса не носит сугубо академического характера.

В работах Ясперса политические вопросы нередко переплетаются с вопросами научного мировоззрения.

Его занимает главная мысль – спасение человечества от тоталитарных режимов.

По мнению мыслителя, к осуществлению этого великого замысла ведут два пути: первый путь – широкое обращение к гуманистическим традициям – к Лессингу, Гете, Канту; второй – более серьезный, более надежный, как он полагал, путь для всех, кто утратил веру в жизнь в ее традиционной форме и «пробудился» к автономии, к своей духовной самостоятельности, - обретение философской веры, которую Ясперс ставил выше всякой религии, исключающей глубокое философское осмысление и требующей слепого, фанатичного поклонения от своих адептов. [14]

Ясперс принимает христианство в качестве исходной точки своих теоретических построений. Но для него единство человеческой истории — неопровержимый факт. Хотя научно он и недоказуем. Поэтому, полагает философ, он должен быть предметом веры.

Немецкий философ убежден, что вера должна не разделять народы, а объединять. Ни мировые, ни национальные религии не могут предложить такую веру, так как религиозные догматы не способствуют взаимопониманию людей. Эту задачу может решить только философская вера. В ней нет догматизма, так как она выступает в союзе со знанием. А знание тяготеет к науке. Философская вера поможет человеку осознать себя, бытие и прийти к межкультурному диалогу многочисленных разъединенных пародов.[15]

Таким образом, философская вера обосновывается Ясперсом как смысл философского учения, направленного на воспитание человечества посредством самовоспитания отдельных индивидов в атмосфере духовной свободы.

Обстановка, сложившаяся в ФРГ в первые десятилетия существования страны, вызывала у Ясперса стойкое неприятие. Военно-политический крах германского национал-социализма открывал перспективы демократического переустройства страны. Однако условия этого были тогда крайне неблагоприятными. Широкие массы населения находились в состоянии полной деморализации. Нередко они считали крушение нацистского режима катастрофой Германии вообще, поскольку послевоенное существование определяла нужда, а главными заботами миллионов людей стали поиски пропитания и крыши над головой.

Данная политическая ситуация послужила для Ясперса толчком к тому, чтобы по-новому осмыслить происходящие в ФРГ процессы и дать им соответствующую политическую оценку.

Радикализм и непримиримость идей Ясперса снискали ему славу оппозиционера, причем не только антиадминистративного, но и антиобщественного. По этой причине Ясперс был вынужден в том же году переехать в Швейцарию по приглашению Базельского университета.

Даже спустя два десятилетия после отъезда Ясперса в Базель ученого не переставали волновать некоторые тенденции в развитии ФРГ. Ясперс осуждал и внешнеполитический курс ФРГ, явно носивший реваншистский характер. Примечательны взгляды Ясперса, касающиеся международной обстановки 50-60 гг. По его мнению, в существующей международной обстановке перед народами стоят две цели: мир во всем мире – ввиду атомной угрозы, а так же свобода – перед лицом угрозы тоталитарного господства. [16]

Возвращаясь к вопросу о необходимости политического воспитания, необходимо указать на ту решающую роль, которая должна отводиться историческому образованию граждан.

Мыслитель придерживался позиции единства мировой истории, утверждая, что все мировые цивилизации обладают если не едиными, то, по крайней мере, сходными идейными корнями. Следовательно, для спасения человечества от возможного самоуничтожения необходимо сближение различных культур на единой для всех духовно-исторической основе. А для этого, несомненно, необходимо изучать всемирную историю, и, прежде всего – историю идей.

Интерес Ясперса к истории философии изменился после того, как он на себе испытал национал-социалистический террор и ощутил изоляцию в собственном государстве. Начиная с 1937 года, он, по его собственным словам, «…обрел новое знание о мире благодаря чтению».[17]

С этого времени Ясперс стал более пристрастно рассматривать учения мыслителей, в особенности западных. При этом в качестве основного критерия он выдвинул вопрос о том, в какой степени учение того или иного автора могло противостоять укоренению главного, по разумению Ясперса, зла - тоталитарной диктатуры, а так же насколько те или иные мыслители «подготовили почву» для того, чтобы этот ужас стал возможным.

Но в то же время у Ясперса возник интерес к выяснению того, что такое человечность вообще. Национал-социализм привел к радикальному разрыву коммуникаций между людьми, и в результате человек перестал быть самим собой. Стало очевидно, что разрыв коммуникации, на смену которой приходит своеволие насилия, во все времена представляет собой угрозу существованию личности и подлинную опасность утраты себя.

В итоге Ясперс приходит к мысли, что философствовать означало теперь – работать над созданием условий, в которых станет возможной универсальная коммуникация. По мнению мыслителя, реально существующая всемирная история идей могла бы стать пространством для универсальной коммуникации, определить ее рамки. «Она (история философии) есть условие для максимального прояснения самосознания – в споре-беседе с «другими», в том, что затрагивает и захватывает тебя, и в том, к чему ты относишься как сторонний наблюдатель».[18]

Подводя общие итоги произведений Карла Ясперса, следует отметить, что основной темой, которую сформулировал Ясперс, оказалась «человек» и «история» как изначальное измерение человеческого бытия.

Говоря о ясперсовом понимании истории реальности, мы имеем в виду не два разных метода (естественнонаучный и, собственно, - исторический), а две различные реальности: историческая наука изучает различные проявления общественной жизни человека, а потому по своему методу и отличается от естественных наук. Иными словами, чтобы понять историю, необходимо дать себе отчет в том, что такое человек; в свою очередь человеческое существование раскрывается через время, через историчность, и нужен конкретный анализ, чтобы раскрыть характер этой связи. В связи с этим, в своем творчестве Ясперс выделяет два основных момента:

1) Постижение пограничных ситуаций. Он считал, что сущность человека обнаруживается только в пограничных ситуациях. Поэтому с молодых лет он старался в первую очередь наблюдать над самыми экстремальными проявлениями жизни. Это был один из мотивов, по которым Ясперс избрал своим поприщем медицину и психиатрию: он стремился узнать, где границы человеческих возможностей, и постичь значение того, что обыкновенно предпочитают не замечать и замалчивать.[19]

2) Прояснение коммуникаций. Это означает, что все идеи можно проверить и испытать согласно главному критерию: способствуют ли они коммуникации либо препятствуют ейИстина – есть то, что нас объединяет. Иными словами, ценность истины, по мнению Ясперса, следует измерять истинностью той связи, которую она делает возможной.

При этом мыслитель признает, что, двигаясь по этим двум направлениям, он так и не достиг конца пути ни на одном из них, считая это невозможным на современном этапе, поскольку он заставал все происходящее вокруг в незавершенном виде, в готовности развиваться дальше.

В истории Ясперс искал величия мышления. Величие же, по его мнению, заключается в пути, ведущем к достижению основополагающего знания о человеке, которое создает пространство для реализации всех возможностей, способных связать людей, несмотря на разнообразие их веры и жизни. В свою очередь, главное в человеческом бытии – чтобы отдельный человек был причастен ко всей жизни в целом, в то же время делая нечто незаурядное в своей специальной сфере деятельности. [20]

Ясперс утверждал, что если бы все были только узкими специалистами, человечество легко стало бы добычей тоталитаризма, подчиняющего массу своей воле посредством насилия. Но это станет возможным лишь тогда, когда специалисты перестанут осознавать, куда движется все в целом и чем в тенденции заключается развитие в их специальных сферах.[21]

ГЛАВА 2. ПРОБЛЕМА ЕДИНСТВА И ПЕРИОДИЗАЦИИ

Ясперс пытался создать глобальную схему мировой истории.

В своих набросках тотального взгляда на мировую историю он постулирует не научно доказуемое, а скорее интуитивное убеждение, касающееся истоков и цели истории человечества.

Согласно ясперсовой схеме мировой истории, вся история человечества делится на три последовательно сменяющие друг друга фазы: доисторию, историю и мировую историю. Далее мы попытаемся раскрыть суть каждой из этих фаз в отдельности.

Период доистории - наиболее длительный период (завершается ок. 5000 лет назад), охватывающий время становления человека – от возникновения языка и рас до появления исторических культур древности. Ясперс сразу определяет доисторию – первое звено в последовательной цепи мировой истории, - как «прометеевскую эпоху» (ознаменовавшуюся возникновением речи, орудий труда, умением пользоваться огнем), когда человек только становится человеком.[22] При этом мыслитель настаивает на невозможности установления точных хронологических рамок для «прометеевской эпохи». Автор лишь указывает, что обрывается доистория около 5000 лет назад, когда завершается становление основных конститутивных свойств человека.

При дальнейшем рассмотрении основных характеристик доисторического периода мыслитель делает возможным предположение о том, что доистория – есть неистория. О доисторическом надо думать как о чем-то «…утонувшем в бездонных глубинах времени».[23]

На основе этих размышлений Ясперс намечает некоторые признаки доисторического человека, который еще не осознает себя сопричастным к окружающей действительности. Однако он идентифицирует доисторию как первую стадию становления человеческого бытия: «Развитие человека в доисторическую эпоху – это становление основных конститутивных свойств человеческого бытия».[24] Этому Ясперс противопоставляет человеческое развитие в историческую эпоху: «Развитие человека в историческую эпоху – это развертывание ранее обретенного содержания духовного и технического характера».[25] Таким образом, доистория важна не по своему содержанию, а как «…фундамент нашего человеческого бытия»,[26] как «основа всех историй».[27]

Представления Ясперса о становлении человека в доисторический период проясняются следующим образом: здесь происходит зарождение основных конститутивных свойств. В доистории развился фундамент становления человека, которое раскрывается уже в доисторическую эпоху.

Он утверждает, что лишь при сравнении доистории с историей отношения между ними приобретают более отчетливые контуры. Доистория как таковая не в состоянии сама себя постичь. Лишь контакт между ней и историей делает ее более проясненной, более отчетливой.

Ясперс идет далее в своих размышлениях относительно процессов, происходивших в доисторическую эпоху. Он не ставит здесь четко и категорично вопрос о развитии передающихся по наследству биологических конститутивных свойств, а скорее ставит вопрос о доисторическом развитии человека как о двояком процессе развития, протекавшем в доисторическую эпоху.

Эти две стороны развития Ясперс различает как «биологическое развитие» человека с одной стороны и его «историческое развитие» с другой.

Сначала он рассматривает вопрос о биологическом развитии как о наследственных особенностях человека, тем самым, указывая на то, что основные черты бытия доисторического человека тесно связаны с биологическим развитием. К биологическим свойствам становления человека мыслитель относит: прямохождение, больший вес мозга и соответствующую ему форму черепа (высокий лоб), развитую руку, гладкую кожу, способность к выражению эмоций и склонность к психозам и т.д.

От этого биологического развития человека Ясперса отличает «относящееся к доистории, так же еще не знавшее письменности, но уже обладавшее свойством передачи традиций, историческое развитие».[28] Это историческое развитие, по мнению Ясперса, древнее чем то, биологическое, поскольку оно проявляется не только в биологических особенностях человека. Иными словами, оно восходит к историческому сознанию человеческого прошлого. И в отличие от биологического историческое развитие связано с сущностью, «ибо именно она сделала человека человеком в его мире…».[29]