Контрольная работа по "Философии"

2. Но вместе с этой  силой действует другая, прямо  противоположная; она стремится  разбить твердыню мертвого единства, дать везде свободу частным  формам жизни, свободу лицу  и его деятельности; под ее  влиянием отдельные элементы  человечества становятся исходными  точками жизни, действуют исключительно из себя и для себя, общее теряет значение реального существенного бытия, превращается во что-то отвлеченное, пустое, в формальный закон, а наконец, и совсем лишается всякого смысла. Всеобщий эгоизм и анархия, множественность отдельных единиц без всякой внутренней связи — вот крайнее выражение этой силы. Если бы она получила исключительное преобладание, то человечество распалось бы на свои составные стихии, жизненная связь порвалась бы и история окончилась войной всех против всех, самоистреблением человечества.

Обе эти силы имеют отрицательный, исключительный характер: первая исключает свободную множественность частных форм и личных элементов, свободное движение, прогресс, вторая — столь же отрицательно относится к единству, к общему верховному началу жизни, разрывает солидарность целого. Внутренней целости и жизни нет у обеих этих сил, а следовательно, не могут они ее дать и человечеству.

3. Третья сила  дает  положительное содержание двум  первым, освобождает их от их  исключительности, примиряет единство  высшего начала со свободной множественностью частных форм и элементов, созидает таким образом целость общечеловеческого организма и дает ему внутреннюю тихую жизнь.

Оставляя в стороне  древние времена и ограничиваясь  современным человечеством, мы видим совместное существование трех исторических миров, трех культур, резко между собою различающихся:

• мусульманский Восток;
• Западную цивилизацию;
• мир Славянский.

Все, что находится вне  их, не имеет общего мирового значения, не оказывает прямого влияния  на историю человечества. В каком  же отношении стоят эти три  культуры к трем коренным силам исторического  развития?

    Что касается мусульманского Востока, то не подлежит никакому сомнению, что он находится под преобладающим влиянием первой силы — силы исключительного единства. Мусульманская религия прежде всего подавляет лицо, связывает личную деятельность.

    […] Что мусульманский  Восток находится под господством  первой из трех сил, подавляющей  все жизненные элементы и враждебной  всякому развитию, это доказывается  кроме приведенных характеристических  черт еще тем простым фактом, что в течение двенадцати столетий мусульманский мир не сделал ни одного шага на пути внутреннего развития; нельзя указать здесь ни на один признак последовательного органического прогресса. Мусульманство сохранилось неизменно в том состоянии, в каком было при первых калифах, но не могло сохранить прежней силы, ибо по закону жизни, не идя вперед, оно тем самым шло назад, и потому неудивительно, что современный мусульманский мир представляет картину такого жалкого упадка.

    Прямо противоположный  характер являет, как известно, Западная цивилизация; здесь мы видим быстрое и непрерывное развитие, свободную игру сил, самостоятельность и исключительное самоутверждение всех частных форм Я, индивидуальных элементов — признаки, несомненно показывающие, что эта цивилизация находится под господствующим влиянием второго из трех исторических начал.

    Каждая сфера  деятельности, каждая форма жизни  на Западе, обособившись и отделившись  от всех других, стремится в  этой своей отдельности получить  абсолютное значение, исключить все остальные; стать одна всем, и вместо того, по непреложному закону конечного бытия, приходит в своей изолированности к бессилию и ничтожеству, захватывая чуждую область, теряет силу в своей собственной.

     […] В старой  Европе жизнь человеческая получала  свое идеальное содержание от католичества, с одной стороны, и от рыцарского феодализма — с другой. Это идеальное содержание давало старой Европе ее относительное единство и высокую героическую силу, хотя уже оно таило в себе начало того дуализма, который должен был необходимо привести к последующему распадению.

Мы видим, что чрезмерное развитие индивидуализма в современном  Западе ведет прямо к своему противоположному — к всеобщему обезличению  и опошлению.

Все его положительное  содержание в прошлом. Сейчас единственное величие, еще сохраняющее свою силу на Западе, есть величие капитала; единственное существенное различие и неравенство между людьми, еще существующее там, — это неравенство богача и пролетария, но и ему грозит великая опасность со стороны революционного социализма. Социализм имеет задачей преобразовать экономические отношения общества введением большей равномерности в распределении материального богатства.

    […] И в сфере  общественной жизни, и в сфере  знания и творчества вторая  историческая сила, управляющая  развитием Западной цивилизации,  будучи предоставлена сама себе, неудержимо приводит под конец  к всеобщему разложению на низшие составные элементы, к потере всякого универсального содержания, всех безусловных начал бытия.

Западная цивилизация  стремится прежде всего к исключительному  утверждению безбожного человека, то есть человека, взятого в его кажущейся поверхностной отдельности и действительности и в этом ложном положении признаваемого вместе и как единственное божество и как ничтожный атом — как божество для себя, субъективно, и как ничтожный атом — объективно, по отношению к внешнему миру, которого он есть отдельная частица в бесконечном пространстве и преходящее явление в бесконечном времени.

И если история человечества не должна кончиться этим отрицательным  результатом, этим ничтожеством,  то задача этой силы будет в том, чтоб оживить, одухотворить враждебные, мертвые в своей вражде элементы высшим примирительным началом, дать им общее безусловное содержание и тем освободить их от необходимости исключительного самоутверждения и взаимного отрицания.

    […] третья сила, долженствующая дать человеческому развитию его безусловное содержание, может быть только откровением высшего божественного мира, и те люди, тот народ, через который эта сила имеет проявиться, должен быть только посредником между человечеством и тем миром, свободным, сознательным орудием последнего.

Такой народ не нуждается  ни в каких особенных преимуществах, ни в каких специальных силах  и внешних дарованиях, ибо он действует  не от себя, осуществляет не свое. От народа — носителя третьей божественной силы требуется только свобода от всякой ограниченности и односторонности, возвышение над узкими специальными интересами, требуется, чтоб он не утверждал себя с исключительной энергией в какой-нибудь частной низшей сфере деятельности и знания, требуется равнодушие ко всей этой жизни с ее мелкими интересами, всецелая вера в положительную действительность высшего мира и покорное к нему отношение. А эти свойства несомненно принадлежат национальному характеру русского народа.

Но и исторические условия  не позволяют нам искать другого  носителя третьей силы вне Славянства и его главного представителя  — народа русского. Только Славянство, и в особенности Россия осталась свободною от этих двух низших потенций и, следовательно, может стать историческим проводником третьей.

Две первые силы совершили  круг своего проявления и привели  народы, им подвластные, к духовной смерти и разложению. Итак, или это  есть конец истории, или неизбежное обнаружение третьей всецелой силы, единственным носителем которой  может быть только Славянство и народ  русский.

    Внешний образ  раба, в котором находится наш  народ, жалкое положение России  в экономическом и других отношениях  не только не может служить  возражением против ее призвания, но скорее подтверждает его. Ибо та высшая сила, которую русский народ должен провести в человечество, есть сила не от мира сего, и внешнее богатство и порядок относительно ее не имеют никакого значения. Великое историческое призвание России, от которого только получают значение и ее ближайшие задачи, есть призвание религиозное в высшем смысле этого слова.

    […] Час обнаружения  для России ее исторического  призвания близок, даже несмотря  на то, что в русском обществе  не существует почти никакого  действительного сознания своей высшей задачи. Но великие внешние события обыкновенно предшествуют великим пробуждениям общественного сознания. Так, даже Крымская война, совершенно бесплодная в политическом отношении, сильно, однако, повлияла на сознание нашего общества. Отрицательному результату этой войны соответствовал и отрицательный характер пробужденного ею сознания. Должно надеяться, что готовящаяся великая борьба послужит могущественным толчком для пробуждения положительного сознания русского народа. А до тех пор мы, имеющие несчастие принадлежать к русской интеллигенции, которая вместо образа и подобия Божия все еще продолжает носить образ и подобие обезьяны, — мы должны же наконец увидеть свое жалкое положение, должны постараться восстановить в себе русский народный характер, перестать творить себе кумира изо всякой узкой ничтожной идейки, должны стать равнодушнее к ограниченным интересам этой жизни, свободно и разумно уверовать в другую, высшую действительность. Эта вера есть необходимый результат внутреннего душевного процесса — процесса решительного освобождения от той житейской дряни, которая наполняет наше сердце, и от той мнимо научной школьной дряни, которая наполняет нашу голову. Ибо отрицание низшего содержания есть тем самым утверждение высшего, и, изгоняя из своей души ложных божков и кумиров, мы тем самым вводим в нее истинное Божество.

К. Маркс «Предисловие к критике  политической экономии»

Дата создания: август 1858 — январь 1859, опубл.: Берлин, 1859.

Система буржуазной экономики  рассматривается в следующем  порядке:

1. капитал,
2. земельная собственность,
3. наемный труд,
4. государство,
5. внешняя торговля,
6. мировой рынок.

 Под первыми тремя  рубриками исследуются экономические  условия жизни трех больших  классов, на которые распадается  современное буржуазное общество; взаимная связь трех других рубрик очевидна. Первый отдел первой книги, трактующей о капитале, состоит из следующих глав: 1) товар, 2) деньги, или простое обращение, 3) капитал вообще.

Общее введение, Маркс упустил, так как по более основательном  размышлении решил, что всякое предвосхищение выводов, которые еще только должны быть доказаны, может помешать, а читатель, который вообще захочет следовать за ним, должен решиться восходить от частного к общему. Однако некоторые замечания о ходе его собственных политико-экономических занятий представляются Марксу здесь уместными.

В 1842–1843 гг. Маркс - редактор “Rheinische Zeitung” впервые высказался о материальных интересах. Обсуждение в рейнском ландтаге вопросов о краже леса и дроблении земельной собственности, официальная полемика, в которую г-н фон Шaпер, тогдашний оберпрезидент Рейнской провинции, вступил с “Rheinische Zeitung” относительно положения мозельских крестьян, наконец, дебаты о свободе торговли и покровительственных пошлинах дали первые толчки его занятиям экономическими вопросами. С другой стороны, в это время, когда благое желание “идти вперед” во много раз превышало знание предмета, в “Rheinische Zeitung” послышались отзвуки французского социализма и коммунизма со слабой философской окраской. Он высказался против этого дилетантства, хотя его тогдашние знания не позволяли Марксу отважиться на какое-либо суждение о самом содержании французских направлений.

Первой работа Маркса был  критический разбор гегелевской  философии права; введение к этой работе появилось в 1844 г. в издававшемся в Париже “Deutsch-Franzősische Jahrbűcher”. Правовые отношения, так же точно как и формы государства, не могут быть поняты ни из самих себя, ни из так называемого общего развития человеческого духа, что, наоборот, они коренятся в материальных жизненных отношениях, совокупность которых Гегель, по примеру английских и французских писателей XVIII века, называет “гражданским обществом”, и что анатомию гражданского общества следует искать в политической экономии.

Общий результат, к которому пришел Маркс и который послужил затем руководящей нитью в его дальнейших исследованиях, может быть кратко сформулирован следующим образом. В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения – производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание. На известной ступени своего развития материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями, или – что является только юридическим выражением последних – с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда наступает эпоха социальной революции. С изменением экономической основы более или менее быстро происходит переворот во всей громадной надстройке. При рассмотрении таких переворотов необходимо всегда отличать материальный, с естественно-научной точностью констатируемый переворот в экономических условиях производства от юридических, политических, религиозных, художественных или философских, короче – от идеологических форм, в которых люди осознают этот конфликт и борются за его разрешение. Как об отдельном человеке нельзя судить на основании того, что сам он о себе думает, точно так же нельзя судить о подобной эпохе переворота по ее сознанию. Наоборот, это сознание надо объяснить из противоречий материальной жизни, из существующего конфликта между общественными производительными силами и производственными отношениями. Ни одна общественная формация не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она дает достаточно простора, и новые более высокие производственные отношения никогда не появляются раньше, чем созреют материальные условия их существования в недрах самого старого общества. Поэтому человечество ставит себе всегда только такие задачи, которые оно может разрешить, так как при ближайшем рассмотрении всегда оказывается, что сама задача возникает лишь тогда, когда материальные условия ее решения уже имеются налицо, или, по крайней мере, находятся в процессе становления. В общих чертах, азиатский, античный, феодальный и современный, буржуазный, способы производства можно обозначить как прогрессивные эпохи экономической общественной формации. Буржуазные производственные отношения являются последней антагонистической формой общественного процесса производства, антагонистической не в смысле индивидуального антагонизма, а в смысле антагонизма, вырастающего из общественных условий жизни индивидуумов; но развивающиеся в недрах буржуазного общества производительные силы создают вместе с тем материальные условия для разрешения этого антагонизма. Поэтому буржуазной общественной формацией завершается предыстория человеческого общества.