Евгений Колобов

  Прадеды и деды покоятся на Буйском погосте, дядя Осип, тётя Шура – тоже, а родители Евгения Владимировича и вовсе  жили в молодости на соседних улицах старинного уржумского села Буйское.   
 

  Из  дневника Гаврилы Ивановича Колобова, который сохранялся у его дочери Екатерины Гавриловны Крюковских (в  девичестве Колобовой) видно, что род  Колобовых пошёл от Иоанна Ивановича, старшего распорядителя столяров при  Мосолове и Матрёны Семёновны.

Гаврила Иванович Колобов, прадед Е. Колобова, родился 19 марта 1844 года и воспитывался в доме родителей. В 9 лет он поступил в хор певчих при Буйской Покровской церкви. Малым певчим он пропел 6 лет и после недолговременного отдыха начал петь тенором с троими певчими, с которыми регенствовал до 1871 г. и при том работал в столярне. « А с 1871 г. образовался полный хор и пели до 1903 года.

  В возрасте 50 лет, Гаврила Иванович по ходатайству отца Дьяконова получил от Святого Синода благословение, грамоту за подписью митрополита Антония. При отправлении должности регента правил должность церковника при Покровской церкви, а потом по Указу Вятской Духовной Консистории стал исправлять обязанности псаломщика с 1886 – 1893 г. Достигал всё это с усердием, любовью и охотно», – написано в дневнике прадеда Е. Колобова.

  Должность мастера по пению не мешала служить  от Земской управы учителем ремесленной  школы по столярству два года, за что получал 10 рублей в месяц.

  У Гаврилы Ивановича было 5 братьев и сестёр, среди которых выделялся Василий Иванович. Он стал Иеромонахом Владимиром. В 1866 году он отправился на Афон и дослужился до титула Соборный Иеромонах Владимир или Епитрон, то есть ближайший советник настоятеля Архимандрита.

  Дед Е. Колобова Иосиф (Осип) Гаврилович родился 27 марта 1877 года и прожил 77 лет до 1954 года. Он до конца своих дней жил  на Нижней (ныне Красной) улице в  селе Буйском.

У Иосифа Гавриловича было 6 детей, одним из которых был и отец Евгения - Владимир Иосифович. Все дети Иосифа Гавриловича при Советской власти получили среднее или высшее образование. Добросовестно трудились на благо Отечества, а с началом войны все сыновья ушли на фронт. Двое из них Александр и Иван погибли на фронте в 1941 году.

  Сын Александра Борис закончил в Ленинграде Высшее Военно-морское инженерное училище  имени Ф. Дзержинского. Был одним  из первых командиров энергетической установки на атомной подводной  лодке. Попал в тяжелейшую аварийную  ситуацию, тонул. В последние годы службы участвовал в проектировании атомных подводных лодок в  Центральном конструкторском бюро в Ленинграде. Умер и похоронен в городе на Неве.

  Сын Ивана Николай окончил инженерное артиллерийское училище в Ленинграде. Служил несколько лет офицером. Уволился и работал начальником отдела на Липецком металлургическом комбинате. Брат отца Колобов Борис Иосифович  закончил Военно-морскую медицинскую  академию в Ленинграде. Прошёл всю  войну, был тяжело ранен, тонул в  Дунае. После войны служил по специальности  в ВМФ. По увольнению жил в городе Куйбышеве. Там и умер.

  Его дочь Ольга Борисовна и сын  Вячеслав Борисович живут в городе Самаре. В этой семье после смерти сестры Марии была удочерена её дочь Майя.

  Пировских Александра Иосифовна (до замужества Колобова) всю жизнь прожила в селе Буйское. Её старшая дочь Лидия Михайловна (Сушенцова) окончила медицинский институт и с мужем офицером – лётчиком ездила по воинским гарнизонам. Сейчас вместе с сыном офицером ВВС живёт в Подмосковье. Средняя дочь Людмила Михайловна (Опалева) тоже окончила медицинский институт и, так же как старшая сестра, вместе с мужем офицером жила и работала в воинских гарнизонах. Сейчас проживает на Украине.

  Сын Вячеслав Михайлович Пировских окончил педагогический институт. Работал учителем в школах. Сейчас живёт в Липецке.

  Колобов Владимир Иосифович - отец Евгения, перед  Великой Отечественной войной закончил пограничное военно-политическое училище. Прошёл всю войну в военной  контрразведке. После войны служил в органах КГБ, в том числе  на преподавательской работе. Окончил  Ленинградский университет. Умер и  похоронен в Ленинграде.

В этой семье был усыновлён в 1949 Борис Сергеевич Голышев.

  Старший сын Владимира Иосифовича, брат Евгения, Вячеслав Владимирович окончил медицинское училище и музыкальную школу. В качестве врача несколько лет плавал на рыболовных судах, затем был спасателем на урановых рудниках в Казахстане, много лет работал на скорой помощи. Сейчас живёт в Санкт-Петербурге.

  Мария Иосифовна Голышева (до замужества Колобова) закончила педучилище. Работала учителем в городе Ижевске, во время  войны учила деревенских детей  в деревне Пинженерь Буйского района.

  Её  дочь Майя Сергеевна Рубина окончила педагогический институт. Работала учителем в школах в воинских гарнизонах, где служил её муж офицер ПВО. Сейчас она живёт во Всеволожском районе Ленинградской области. По словам Бориса Сергеевича: « Майя Сергеевна часто  приезжает в Буйск и без этого жить не может». Но, к сожалению, в этом году, на юбилей села, она приехать не смогла. Двоюродный брат Евгения Борис Сергеевич Голышев рано остался без отца, родом из Ижевска. Отец перед войной был директором Архангельской школы. Мать – учительница в Пинженери. Там маленький Боря окончил 3 класса, в Сюбе - четвёртый. Как бы сложилась судьба осиротевшего деревенского мальчишки, неизвестно. Но его взял и практически усыновил дядя, кадровый офицер, отец Евгения Владимировича. А дальше – Ленинградское суворовское военное училище, пограничное училище, Военно-политическая академия имени В.И.Ленина. Прошёл службу от заместителя начальника пограничной заставы до первого заместителя начальника Политического управления и члена Военного совета Пограничных войск КГБ СССР, генерал-майор. Участвовал в подготовке и проведении операций в Афганистане. После увольнения работал заместителем декана факультета, проректором института, затем более 10 лет в газете «Правда России» и «Правда».

  После того, как я изучила имеющуюся  информацию о семье Е.В.Колобова, я узнала, какими скромными, трудолюбивыми и любящими свою Родину, они были. Знакомясь с высказываниями Евгения Владимировича, я поняла, как он дорожил своими близкими, своей семьёй. Для русского человека, а таким был Евгений, семья всегда была сосредоточием всей его нравственной и хозяйственной деятельности, смыслом существования. Всё начинается с семьи – эта мысль не раз высказывалась в его словах. Для него в мире были три святые вещи: музыка, родители, Родина.

  В трудные времена его нелёгкой творческой жизни его семья всегда была опорой для него и для членов его семьи, для которой не страшны никакие преграды и стихии, где свои семейные традиции, неповторимая семейная атмосфера. Это его самые близкие и родные люди: Жена - Наталья Григорьевна Попович, с которой он вместе проработал много лет, сын Антон, который сейчас живёт в Канаде, дочь - Марфа Колобова, внуки.

  Наталья Попович – народная артистка России, лауреат Государственной премии РФ, председатель художественной коллегии театра. По окончании в 1973 г. Уральской  государственной консерватории  Наталья Попович работала главным  хормейстером в Свердловском академическом  театре оперы и балета им. А.В. Луначарского совместно с Евгением Колобовым, который являлся главным дирижером  этого театра. Вместе со своим мужем  Евгением Колобовым Наталья Попович  стояла у истоков создания в 1991 году Московского театра «Новая Опера», где возглавляет хор со дня  основания театра.

  В качестве хормейстера Наталья Попович участвовала в записи 15 компакт-дисков театра «Новая Опера». В творческом репертуаре хормейстера – более шестидесяти произведений русской, зарубежной оперной и хоровой классики. После смерти мужа она была назначена руководителем художественно-творческой коллегии московского театра «Новая Опера».

  Дочь  дирижёра Марфа Колобова тоже пошла  по стопам своих родителей. Она стала  работать в театре своего отца на литературной работе. «Во время спектакля несколько раз мне казалось, что рядом со мной сидит папа, словно простой зритель, и просто балдеет от того, что происходит на сцене, ведь он был такой юморист и сам любил почудить. Я просто уверена, что он радуется за вас, за нас…» – Марфа. 
 
 
 
 
 

1.3 Колобов говорит…

...о себе и о жизни 
    У художника должно быть два главных качества: честное имя и талант. И если наличие таланта зависит от Бога, то за свое честное имя художник отвечает сам.

...о творчестве 
    Я убежден, что в оперном театре главный законодатель – Музыка. Идеально, когда над спектаклем совместно работают дирижер, режиссер и художник в творческом согласии. Очень важно, чтобы все трое были покорены этим произведением и одержимы одной Идеей, которую они хотят воплотить.

...о «Новой Опере» 
   Великая музыка... С этой музыкой мы стремимся сделать наш театр интересным и искренним. Мы не ограничиваемся оперными спектаклями. На нашей сцене звучат симфонические концерты (с солистами и хором), камерные программы, разнообразные литературные вечера. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

1.4 О Колобове говорят…

  Из  воспоминаний людей, с которыми Евгений работал в Свердловском оперном. Этот театр был в жизни неистового маэстро до Кировского (Мариинского), до театра им.Станиславского и Немировича-Данченко, до его «Новой оперы».

  Михаил  Бобрушкин, инспектор оркестра театра, заслуженный работник культуры России: — «Закончив хоровое училище при Ленинградской капелле им.Глинки, Евгений Владимирович (тогда просто Женя) специально приехал на Урал продолжать образование у дирижера Марка Павермана. Именно у него. Спрашивают: «Где будете учиться, куда документы подавать?». «К Паверману», — отвечает. В Уральской консерватории в 1968 году он окончил дирижерско-хоровое отделение, а в 1974-м ещё и отделение оперно-симфонического дирижирования. И уже в консерватории он не был «одним из студентов». Это был уже Женя Колобов. Когда же в августе 1974-го он начал свой первый сезон в Свердловском театре — сразу стал всеобщим любимцем. Знаете: есть композиторы-мелодисты, Колобов был дирижер-мелодист. Сколько бы дирижеров до и после него ни работало в Свердловском оперном — ни один не превысил ту творческую планку, которую держал Колобов. Исключительность его как дирижера музыканты понимали едва ли не с первого такта, первой ноты. Выдающийся танцовщик Владимир Васильев однажды рассказывал. Он был как-то в Ленинграде, в Кировском театре. В зале репетировали «Лебединое озеро». Он зашёл — просто так. «Но когда, — рассказывал потом, — я увидел руки дирижера — не мог с ним не познакомиться». Это был Евгений Колобов. На Колобова-дирижера ходили смотреть из первого ряда. Так поступал, например, Иван Семёнович Козловский. Сам Козловский!»

  Бронислава Шевченко, заведующая музеем театра: — «Да, его руки, манера дирижирования — это было что-то феноменальное. Когда репетировал Колобов — я бросала всё, забиралась где-нибудь в ложу и оттуда, сверху, смотрела на его руки. И это была не только моя причуда. Такое было и в Кировском театре, и в «Новой опере». Солисты и оркестранты ждали его репетиций как праздника, хотя он часто требовал: «Вы ноты играете. А нужно играть Му-зы-ку!». На спектакли, которыми дирижировал он, в зрительный зал собирались все не занятые в тот день сотрудники театра. Слушать Колобова.»

  Виталий Петров, заслуженный артист России: — «Когда в 1978 году меня, начинающего вокалиста из Воронежа, Евгений Владимирович заметил на Всесоюзной вокальной ярмарке и пригласил работать в Свердловский оперный, моя педагог, приложив руки к груди, выдохнула: «Виташа, как я за вас рада». А я свое счастье работы с Колобовым оценил позже. Не было такого: дирижер — отдельно, солисты — отдельно. Мы работали в одной упряжке, он вёл нас. С предельной требовательностью, но без истерик. И открывал дарования. Он никогда не считал себя звездой, но был подобен небосклону, на котором зажигаются звезды. Многих потом он открыл в Кировском, в своей «Новой опере». У нас же при нём совсем по-особому засверкали дарования Татьяны Бобровицкой, Светланы Зализняк, Владимира Огновенко, Олега Плетенко, Ольги Соловьевой, Анатолия Бондарца…   Случалось, у солиста — проблемы с голосом, а надо петь спектакль. Колобов, стоя за пультом, создавал в оркестре такую «подушку», которая словно поддерживала тебя. Говорят, в мировой дирижерской практике таким человеческим и профессиональным талантом обладал Артуро Тосканини. Так вот Колобов был наш Тосканини. Несколько раз он говорил мне: «Виталий, у меня мечта — ну, спой Трике». А я в «Евгении Онегине» уже пел Ленского. Господи, в этой ситуации ну какой Трике?! Хотя умом я понимал и соглашался: «Маленьких ролей не бывает…». А вот сейчас пою Трике и как же жалею, что не спел его в своё время при Колобове. Сколько неожиданных, свежих нюансов, интонаций были бы возможны! Но кто же тогда, в то счастливое для театра время, мог предположить, что он проработает в Свердловском оперном всего семь лет.»

  Михаил  Бобрушкин: — «Но эти семь лет — целая эпоха в истории Свердловского театра. Колобов успел так много. При его участии были поставлены спектакли, составившие золотой фонд театра — «Травиата», «Сила судьбы», «Петр I», «Фауст», «Царская невеста», балеты «Сотворение мира», «Ромео и Джульетта», «Пушкин»… При этом в каждой работе он уже тогда был новатором, не удовлетворяясь хожеными тропами. «Силу судьбы» Верди мы поставили на итальянском, языке оригинала, первыми в России! Когда ставили «Пушкина», он пригласил в театр известного коллекционера-пушкиниста Германа Щекутова. В течение всей работы над «Пушкиным» тот консультировал труппу по биографии поэта, эпохе. А ведь балет — условнейшее из искусств. К чему тут, казалось бы, подробности, детали?!   Страстью Колобова, помимо оперы, были стихи. Он и сам сочинял. Иногда что-то цитировал на репетиции. Во время гастролей в какой бы город ни приехали — он первым делом бежал в книжный магазин…»