История развития образования

1. Отсутствие  бытийного, сущностного, окончательного смысла работы;

 

2. Невозможность определить базовые понятия и термины;

 

3. Бессистемность, размытость, случайность в целеполагании (нет единого ориентира);

 

4. Огромное  количество взаимоисключающих методик (по-западному - «технологий обучения») и способов воспитания каких-либо  конкретных качеств личности;

 

5. Требование (со стороны государства) формализации конечных результатов (например, в виде ЕГЭ), несмотря на принципиальную неформализуемость  главных результатов работы образования: духовных, внутри-личностных качеств  человека (невозможность адекватно  определить понятие «образованный человек» - Ленин тоже был вроде бы «образованным», но к чему это привело? Нужны ли такие «образованные»?);

 

6. Перегруз  программ образования «голой информацией» ;

 

7. Не имеющая  духовного (от слова «дух», вечная сущность) объяснения, и потому неэффективно работающая, нравственно-этическая часть системы;

 

8. Все большая - после принятия на вооружение «политэкономии» (всего лишь хозяйственной системы  устроения государства) в качестве философии - направленность образования  на воспитание в детях скаредности, холодной расчетливости, стремления к своей выгоде, перевода всех ценностей в денежный эквивалент;

 

9. Разрыв  в ступенях образования - начальной, средней, высшей - по требованиям и  идеологии;

 

10.  Все большее погружение педагогов в «науку», а практически - в бумажную, обычно бесполезную, деятельность (придумывание «авторских методик», «технологий», «программ»), в результате чего мы все невнимательнее образовываем детей (уходим в частные задачи улучшения одной-нескольких характеристик личности), но все больше тратим сил на разобщение педагогов этими разными методиками, на объяснение и доказательство полезности своей деятельности.

 

11.  Резкое несоответствие декларируемых ценностей - получаемому результату.

 

  Также во многих современных учениях начинает все явственнее проглядывать магическо-псевдохристианская обрядность - празднование языческих праздников с использованием свечей, «образов», благовоний, «молитв», наравне с медитацями и т.д., что показывает внутреннюю противоречивость, негармоничность таких течений.

  Иначе, противоречием стало духовная раздвоенность всей отрасли: наблюдается духовная слепота, противоречивость философского наполнения методик и учений, а также большое разнообразие взглядов на то,  что и зачем воспитывать; однако педагоги очень часто утверждают, что именно их концепция или теория - наконец верная по этим вопросам. Абсолютного же критерия верности у них нет. 

  Еще одним противоречием, по мнению автора, является то, что для достижения максимально качественного результата нынешняя система образования должна (логически продолжая) объять собой всю жизнь человека: и во времени, от рождения до смерти; и в физических ресурсах - материальных затратах на обучение. Таким образом, в идеале вся жизнь человека перестанет содержать что-либо, кроме непрерывного образования.

 Вопрос только - зачем?

При этом человек  сегодня общественным мнением подталкивается что-либо постоянно усложнять в  мире: придумать еще одну концепцию, механизм, технологию - «ноу-хау», в  общем «быть новатором».

  Все это приводит, как все мы знаем, к стремительному ухудшению качества, цельности образования. Также мы все видим, что все  распущеннее, черствее и аморфнее становятся наши дети, впитывающие воздействия такого образования.

  Процесс этот вполне закономерен, так как мы живем в обществе, где нет чего-то главного. 

 Советские педагоги - Макаренко, Сухомлинский - пытались эту пустоту в душах детей заткнуть богатым материальным обеспечением по примеру Рабле и его «Дома радости», развивая свои образовательные  учреждения в масштабные и сложные проекты - целые поселения в духе «утопического коммунизма».  Однако умерли педагоги - и умерли их дела, все постепенно развалилось и пришло в первоначальный скромный вид. 

  Из наследия эпохи СССР российское образование захватило очень правильные черты: например, всеобщность, обязательность, стандартность и государственность. Но также оно взяло оттуда и консервативность - но не в смысле сохранения самого ценного, а в смысле вялой реакции на требования человеческой совести. Ведь совесть каждого из нас (имею в виду педагогов) прямо кричит иногда: зачем мы все это делаем, ведь эти дети скоро станут взрослыми, а потом мы все умрем. И каждый из нас встретится с Богом. Так почему же мы учим детей временному, но ничего не говорим им о вечном? 

 Наверное, поэтому сегодня у нас имеется масса «педагогов - новаторов», которые даже имеют мощные практические результаты образования в людях всего, чего угодно - кроме образа Божия.

  Названия новаторских методик, учений, концепций впечатляют и заинтриговывают:

«Развивающая  педагогика», «Методика целостного воспитания», «Личностная концепция  воспитания», «Радуга индивидуальностей» и т.д. Однако подавляющее большинство  из них обосновывает идеи «свободного  воспитания», которое катастрофически  воспитывает в человеке лишь гордыню, пренебрежение совестью, неблагодарность к Создателю, непочитание родителей и многое другое в том же духе. 

  При этом педагоги часто ждут от новаторов чего-то доброго, недостающего... но забывают древнюю мысль: «Не надейтеся на князи, на сыны человеческия, в нихже несть спасения. Изыдет дух его в землю свою; в той день погибнут вся помышления его» (фраза из одной православной молитвы).

  И, увы, как показывают последние события, радужной надежды на духовное прозрение общества у нас не имеется: даже при православном лидере страны у нас образование все упорнее отодвигает от себя Бога. Пример тому - недавний «Круглый стол»  «Преподавание православной культуры в новых условиях», прошедший в рамках XVIII Международных Рождественских чтений. (20)

  В его резолюции записано: 

«Собравшиеся  констатировали, что современная  ситуация характеризуется противоречивыми  тенденциями.

С одной стороны, в органах власти, общественном сознании, научном и педагогическом сообществе всё более утверждается понимание права граждан России давать своим детям в государственно-общественной школе систематическое духовно-нравственное образование и воспитание на основе исторических и культурных традиций Православия, духовно-нравственных ценностей других российских религий. С другой стороны, отмена национально-регионального и школьного компонентов Базисного учебного плана и введение нового (ФГОС) общего образования создают условия, затрудняющие дальнейшее развитие сложившейся в регионах практики преподавания учебных курсов православной культуры.

(…) До сих  пор не опубликован текст нового  ФГОС начального общего образования,  утверждённый Министром образования  и науки РФ 6 октября (приказ  № 373) (...). До сих пор остаются без ответа предложения Русской Православной Церкви по доработке ФГОС начального общего образования и Базисного учебного плана образовательных учреждений, направленные Председателем Отдела религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви епископом Зарайским Меркурием Заместителю Министра образования и науки Российской Федерации, Председателю Совета Министерства образования и науки Российской Федерации по федеральным государственным образовательным стандартам И.И. Калине (письмо от 18 августа 2009 года № 0-0908/040), предусматривающие возможность преподавания Православной культуры по всем годам обучения в любом общеобразовательном учреждении по выбору его органа самоуправления. Собравшимися отмечается (вынужденное) отсутствие РЕАЛЬНОГО участия Русской Православной Церкви в принятии принципиальных управленческих и организационных решений в процессе реализации федерального эксперимента по введению преподавания религиозных культур и светской этики»...

  То есть, атеисты могут радоваться; Бога из образования снова убрали. И вместе с Ним, конечно, и вечность. Осталось только «светлое будущее», но, увы,  опять не для «меня и тебя», а для абстрактных правнуков. 

  Что со всем этим можно сделать, как пытаться влиять на процесс «развития» образования, какие пути можно намечать для выхода из сегодняшнего положения? 

  По известным автору материалам государственных документов (программ и концепций развития образования) можно сделать вывод, что в целом все изложенное ныне устраивает русское общество. Принимаются решения менять частности: методы контроля, регистрации, распространения формальных результатов образования. Вводятся экзамены одного типа, потом другого; отчетность такая, а затем другая. Но в корне все описанное во всех документах принимается как неизбежное, и что-либо переделывать в глубинном смысле мало кто хочет.     Напротив, очень многие педагоги сегодня жаждут что-то переделывать глобально, но поверхностно. Разработать очередную методику, чтобы все ее приняли; стать во главе новой концепции; прославиться нетрадиционным «свежим взглядом» на воспитание, на преподавание того или иного предмета. 

  Здесь можно было бы написать множество «путей и методов улучшения» системы образования (а лучше целиком переписать «Концепцию модернизации...»). 

  Однако,  с точки зрения автора, это в прямом смысле «мертвому припарки», поскольку сущностный смысл образования мертв. И даже воспитуемые дети это иногда понимают!

  Для того же, чтобы система образования ожила, нужно лишь одно. Нужно снова наполнить ее смыслом, возвратить отнятую вечность: с первой же ступени системы образования преподавать детям наряду со светской системой ценностей - и христианскую.

  Да, это опасно в социальном смысле, если смотреть на все с позиции атеиста: «Бога нет, и знать ничего не хочу, и пусть никто о нем не знает» (неминуемы религиозные конфликты в учреждениях образования). Но, поскольку строго научно (говорю для атеистов) вероятность существования Бога равна строго 50%, то и образование - строго научно - обязано рассказывать об этом всем воспитуемым. Бесстрастно и объективно. 

  Нет, такой подход не даст «скорого исцеления», и не даст фантастических результатов в скорости и качестве обучения детей. Но он даст детям правдивый, честный взгляд на мир, и такое мировоззрение сможет вовремя удержать наше общество - самое важное, что именно конкретных личностей в обществе - от полного упадка. 

  Сейчас Россия относительно стабилизировалась в экономическом смысле; многим хочется больших материальных благ и комфорта - но их по определению всегда кажется меньше, чем хочется; это желание белки побыстрее пробежать все колесо или взбежать на его вершину.

  Здесь надо элементарно приводить родителей и их детей к ясному пониманию материального счастья: известно, что оно наступает тогда, когда потребности соответствуют возможностям. И если жизнь не дает возможности жить в роскошной квартире и ездить на джипе, то просто надо привести потребности в порядок и перестать желать ненужного. 
 

5. Тенденции развития  образования 

Здесь сначала  хочется выделить тенденции изменения  в «детском мире» вообще, в характере жизни детей (21): 

- Рождаемость  падает, но растет «ценность»  детства, внимание к нему.

- На детей  тратится все больше средств  (и все меньше времени?), спектр возможностей расширяется

- Дети максимально  погружены в будущее (причем  фантастическое).

- Дети все больше чувствуют себя равными взрослым (отсюда неуважение к старшим).

- Дети рано  приобщаются ко взрослой жизни  (отсюда ранние пагубные привычки). 

Это приводит, в  частности, к таким вызовам образованию: 

- Растет депрофессионализация.

- Распространяются краткосрочные формы подготовки  (на рабочем месте).

- Наступает  десинхронизация времени вступления  в жизнь и завершения школы.

- Ширится массовое  высшее образование – главная  задача средней школы научить учиться, проектировать

- Родители хотят  участвовать в образовательном процессе.

- Коммерческие  цели образования склоняют распространить  его на весь срок жизни.

- Нарастает  информатизация – школа не  монопольный транслятор знаний (при этом явно приходят издержки – клиповое мышление и утрата способности читать и осмысливать длинные тексты). 

 От этого системой образования тенденции приобретаются, естественно, в русле всего мирового процесса:  

- Происходит глобализация всех сторон системы;

- Углубляется  дробность содержания обучения, мозаичность знания;