История развития образования

  Здесь для «западного» ( и, увы, для нашего) мира начался новый этап -  

Этап  отказа от Бога 

  Практически сразу после шока, который человечество испытало от пришествия Мессии - а он занял примерно 400 лет - западноевропейский мир, пропитанный насквозь античными (языческими) культурными и юридическими традициями, стал «тянуть одеяло на себя», добиваясь былой славы и власти. Поскольку абсолютно весь человеческий мир был тогда верующим и почитающим большей частью Единого Бога, наибольшая мирская власть часто была сосредоточена (увы) в руках Церкви, что и подвигло Римского епископа на безумное действие - провозгласить себя первоверховным иерархом...

  С этого началось погружение западного общества в борьбу за власть и обратно в язычество, теперь в юридическо-формализованной форме.

  Это позволяет  зародиться схоластическим школам,  а затем орденам, рыцарям, крестовым походам, инквизиции и всей остальной жути, в которых почему-то нынче обвиняют всё христианство, хотя очевидна нелепость этого утверждения (католичество давно уже само отвергло Восточную Церковь - и как же последняя может отвечать за первую?).

Пагубность  такого подхода была едко высмеяна Рабле и многими другими известными мыслителями. 

  Система образования на Западе теперь начинает бурно «развиваться» (усложняться), так как востребовались ценности античного мира - изощренная юриспруденция, риторика, изящные искусства, военная наука. Ведь теперь Европе уже «не интересно» было идти к Богу и искать Царства Небесного, теперь понадобилось превращать Землю в «такое же» Царство... взамен настоящего (опять вспомним, чем древний змий соблазнил Адама - «будете, как боги» (13)). 

  Восточную Азию и другие регионы в рамках данного реферата разбирать не станем, так как его влияние на «наше» образование было, видимо, не очень существенно; однако увидим, что  народы этих регионов в средние века стали влиять на европейское общество: прокатилась волна кровопролитных войн с Востока на Запад и обратно, и после них произошла неизбежная ассимиляция пленных с привнесением в нашу культуру многих чужих культурных фактов. 

  Западная Церковь стала агонизировать - от нее отламывалась ветка за веткой, сначала «в протест» ушли верующие христиане, назвавшие себя англиканами, затем лютеране,  а потом и они, и оставшаяся официальной Римская Церковь стали дробиться как в страшном сне (ныне протестатских церквей насчитывается до 3000), совершенно забыв, что Новая заповедь Христа - «любите друг друга», а не «воюйте друг с другом». Новые течения (церкви) изменяли содержание вероучения «до наоборот», и так же изменялось и ними и образование. 

  Общеизвестно, что, в отличие от католической Церкви, одним из первейших дел православная Константинопольская Церковь посчитала отправить на Русь двух братьев-монахов, Мефодия и Кирилла, чтобы они просветили нашу страну, создали нам самобытную письменность и обучили народ грамоте.

  Так же точно поступили примерно через 1000 лет русские миссионеры на Аляске: придя туда, они первым делом перевели (чисто устную до того) речевую культуру алеутов в систему знаков - алфавит, создали письменность и рассказали алеутам о Христе.

  Традиционно с 3-4 до 14-15 веков от Р.Х. в восточноевропейских странах система образования базировалась в православных приходах и монастырях, окормлялась церковным начальством и содержала обычно только самые нужные для жизни предметы: грамоту, арифметику, Священное Писание, катехизис. Кроме того, в некоторых городах процветали более широкопрофильные общеобразовательные учебные учреждения, об этом можно прочитать, например, здесь (15) : 

«Еще до складывания  централизованного государства, Древняя  Русь славилась высоким уровнем  развития экономики и культуры, выдающимися  архитектурными сооружениями. Широко распространялась письменность: переписка древнерусских и перевод иностранных книг. Первые сведения о появлении книг на Руси относятся примерно к 9-10векам. Создатель славянской азбуки и христианский миссионер Кирилл (Константин) столкнулся в Корсуне (Херсонесе) с книгами: Евангелие и Псалтирь, написанными “роусьными письмены”. Все рукописные книги, а их называли еще “источниками мудрости”, “реками, наполняющими вселенную”, “утешением в печали”, ценились очень высоко. Сама культура была доступна немногим, книги стоили дорого, так как делались из очень дорогого материала– пергамента.  
  Греческие, славянские и древнерусские рукописные книги в конце 10– начале 11 веков употреблялись для обучения грамоте, для приобретения  определенного круга знаний. Из летописи известно, что в 988 году великий киевский князь Владимир Святославович собирал детей знатных лиц и отдавал их” на учение книжное”. Позже  летопись рассказывает о Ярославе Мудром, который приказал в Новгороде до 300 детей “учите книгами”. Книги и другие памятники письменности  в 10-11 веках главным образом собирались в монастырях, церковных соборах великих князей и высшего духовенства. Все это и привело к возникновению первых библиотек.» 

  О наличии на Руси отдельных училищ говорит и следующий автор (16) : 

«Многие и по сию пору уверены, что в допетровскую эпоху на Руси вообще ничему не учили. Более того, само образование тогда  якобы преследовалось церковью, требовавшей  только, чтобы ученики кое-как  твердили наизусть молитвы и понемногу разбирали печатные богослужебные книги. Да и учили, мол, лишь детей поповских, готовя их к принятию сана. (...)

     Исследовав  рукопись («Азбуковник»), Мордовцев  делает первый и важнейший вывод: в Древней Руси училища как  таковые существовали. Впрочем, подтверждает это и более древний документ — книга «Стоглав» (собрание постановлений Стоглавого Собора, проходившего с участием Ивана IV и представителей Боярской думы в 1550—1551 годах). (...) Из «Азбуковника» мы узнаем очень важный факт: образование в описываемые времена не было на Руси сословной привилегией. В рукописи, от лица «Мудрости», содержится призыв к родителям разных сословий отдавать отроков для обучения «прехитрой словесности»: «Сего ради присно глаголю и глаголя не престану людям благочестивым во слышание, всякого чина же и сана, славным и худородным, богатым и убогим, даже и до последних земледельцев». Ограничением к обучению служили лишь нежелание родителей либо уж совершеннейшая их бедность, не позволявшая хоть чем-нибудь оплатить учителю за обучение чада.» 

 Характерной особенностью этого обширного периода  стало, по мере усложнения технологий производства, появление цеховых, а  затем и ремесленных профессиональных училищ. 

  Все стало опять меняться с двумя событиями: с  войнами России с западными католическими державами, и с падением Византии.

  Восточноевропейский мир был серьезно поколеблен и ослаблен (а все это случилось по причине охлаждения веры), и теперь в него стали проникать западноевропейские особенности: схоластический подход к вероучению, потуги реформировать нереформируемое (церковная деятельность патриарха Никона), поиск врагов веры среди людей, методы системы образования, методы сверхприбыльной торговли и производства, методы руководства и т.д.

  Еще раз уточним, что все описанное происходило не по воле Бога, но по воле человека, идущего против воли Бога.  

  Это закономерно привело к дальнейшему ослаблению веры в промысл Божий, и все большему отказу от вечного в угоду временному. 

  И начался последний этап в истории образования -  

Этап  глобализации, оккультных и антропоцентрических  течений

 С этого времени «наша» система образования все больше походит на «не нашу» западную: также начинает усложняться, появляются новые предметы преподавания, больше материала дается заучивать, а заодно растет база знаний по каждому из предметов, по методикам, приемам преподавания. К эпохе Петра I все уже было готово для обрушения православных ценностей и подмены их западными, базирующимися все на той же формальной римской юриспруденции и «светской культуре», тоже языческой.

  Далее в образовании стали происходить бурные изменения всего: методов, подходов, наполнения, требований, контроля, целеполагания и т.д в системе образования.

  Почти во всех странах было принято государственное среднее образование, «чтобы не отставать от соседей», вероятно, больше  в силовом и имиджевом смысле.

  В эпоху Просвещения и далее мир узнал большое количество «ярких педагогов»: от Песталоцци до нынешних Штайнера, Блаво, Норбекова и т.п.. Каждый из них противопоставлял себя другим, внедрял очередное средство отвлечения от поисков Бога и еще более маскировал изначально простые цели образования. 

Интересно, что  несмотря на это - мировое сообщество постепенно объединяет и унифицирует  системы образования, все в точности как было предсказано в (17) о «единой дочери Вавилонской», последнем всемирном царстве на Земле. 

  Вот уже несколько столетий система образования  расширяет свои полномочия в отношении образовываемых (дело доходит до совсем безумного - до лишения родителей родительских прав по заявлению... ребенка этих родителей! Как будто ребенок или посторонний человек могут иметь больше прав воспитывать того, кого Бог вверил родителям), укрепляет материальную базу, пропитывается новыми технологиями, увеличивает расходы на содержание и усовершенствование, занимает все больше сил у общества.

 Также в мировой системе образования нарастает тенденция к воспитанию все более и более «свободных» людей, в смысле свободы от совести: оказывается, нынче (пока только в Англии) уже нельзя открыто исповедовать свою веру, так как это может нанести моральный вред или оскорбить других людей - но можно проповедовать нетрадиционную сексуальную ориентацию или фашизм (например, наши «звезды» - Б.Моисеев, Трубач, или американские - Ф. Меркюри, Э.Джон и т.д.), так как мы должны быть свободны от предрассудков.

  Характерным является просто насильное насаждение методик раннего сексуального просвещения (на деле - обучения блудной жизни). 

Образование как  институт изучает человека со всех точек зрения; сюда подключилась психология, физиология, экология, валеология, политология, философия, социология и множество других наук, подчас удивительных.

  Мало того, в последнее время в педагогику потихоньку входят языческие, глубоко антихристианские методики и практики: йоги, буддизма, кришнаитства, антропософии, теософии, тантризма и даже шаманства (в некоторых детсадах проводятся утренники с характерными танцами, выкриками, одеждами и бубнами шаманов). 

  Возникают «новые идеи» по реформированию всего и вся. Это внутреннее беспокойство европейского человечества было естественным следствием отворачивания от Бога и все большим интересом к попытке построения «Царства Небесного» на Земле - прямо здесь и сейчас. С духовной точки зрения, такая мысль является глубоко греховной, так как отвергает духовный труд по приведению себя в соответствие Богу, а вместо него предлагает «комфортно обустроиться» в Своем Безбожном Мире (правда, ненадолго - всего на одну короткую земную жизнь). 

Иначе, философия  от эпохи Возрождения  и далее до сего дня, в отношении основного вопроса образования - зачем образовывать? - может быть выражена одной фразой:  

«Бог нам больше не нужен, мы сами возьмем от жизни всё».

Но - не получается... 

Таким образом, современное общество самым однозначным образом отвергает своего Создателя (а что Он есть - в душе знает каждый из нас, потому что души наши сотворил Он)

  И почти каждый из последующих «великих педагогов» (кроме немногих православных) старался прежде всего сделать из образов Божиих - «максимально комфортных для жизни» людей, которые бы не искали вечности, не мучались бы совестью, не встречались бы к Богом; а просто много знали, качественно работали и жили в довольствии, не мешая делать то же окружающим.

  Вопрос только - зачем... 

7. Выводы 

Родители, рожая детей и  давая им тело, должны, насколько это  возможно, содействовать  и их духовному  возрождению. Ведь, если человек не возродится духовно, его ждет адская мука. Впоследствии родителям следует  возложить на учителей то, что они сами не могут сделать для своих детей. Поэтому наша Церковь и молится «о родителех и учителех». 

Блаженный старец Паисий Святогорец, ХХ век. 

  Почти все современные нам педагоги громко и постоянно говорят о необходимости «воспитать в детях свободу», о «бережном отношении к личности», о «нравственном воспитании», о «вечных ценностях».

 Но, увы, это все звучит фарисейски и даже клоунски: свободу от чего мы хотим дать детям? От Бога? Даём; но освобождает ли это их от рабств много худших - лжи, игромании, алчности, самопревозношения, чревоугодия, блуда? 

 Бережное отношение? Но что именно наиглавнейшее надо бы беречь в людях: смертное тело, которое съедают черви, или бессмертную душу, которая затем вечность будет жить с Богом или с дьяволом?