Монотонность ,пути и методы преодоления

Глава П. Психические состояния при монотонной работе

Глава посвящена  рассмотрению и характеристике основных психических состояний, возникающих  при выполнении монотонной работы: психического насыщения (пресыщения), скуки, сонливости, пониженной бдительности. Основное положение, которое здесь  доказывается, состоит в том, что  при выполнении однообразных трудовых процессов часто именно воздействие  на психическое состояние работающих позволяет добиться повышения уровня функциональной дееспособности организма, улучшения самочувствия исполнителей, а вместе с тем и увеличения производительности труда.

Безусловно, как и все другие виды физического  и умственного труда, монотонная работа вызывает состояние утомления, но оно имеет некоторые особенности. В условиях двигательной монотонии утомление отличается локальным характером, оно не связано с усилением возбудительного процесса, что обычно наблюдается при работе больших масс мускулатуры, а наоборот, углубляет торможение в нервных центрах, находящихся в недеятельном состоянии. Отсюда следует, что если при общем утомлении для обеспечения восстановительных процессов в организме необходим отдых, то при утомлении, вызванном монотонной работой, в качестве эффективного средства, восстанавливающего работоспособность, может также выступить и перемена деятельности.

Важная особенность  утомления в условиях монотонности заключается также в том, что  оно возникает и развивается  значительно быстрее, чем при  других видах работы. С позиции  гипотезы Э. Грандьена (1965), предполагающей существование в таламусе и в различных отделах гипоталамуса специальных центров утомления, данный факт может быть объяснен антагонистическими отношениями между центрами ретикулярной формации и центрами утомления. При монотонной работе утомление (а точнее ощущение усталости как субъективное отражение состояния утомления) возникает быстрее потому, что отсутствие интереса и другие особенности однообразной деятельности снижают активирующее влияние ретикулярной формации. Это приводит к нарушению нервного равновесия в пользу преобладания угнетающего воздействия центров утомления и, как следствие, к появлению субъективного ощущения усталости, которое может возникать задолго до объективных признаков утомления.

В отличие  от утомления, как показано в главе, собственно психические состояния, перечисленные выше, подчиняются  иным закономерностям. Кроме того, каждое из них имеет свою психологическую  специфику, не сводимую к утомлению. Так, наиболее существенной характеристикой  насыщения (пресыщения) является то, что  оно приводит к «конфликтному» состоянию  психики. Хотя утомление и насыщение  действительно имеют некоторые  общие симптомы (ухудшение качества работы, желание прервать выполняемую  деятельность и сделать паузу  отдыха), их отличие совершенно отчетливо  сводится к следующим основным пунктам:

1) субъективно  переживаемые симптомы утомления  заключаются преимущественно в  ощущении усталости; при психическом  же насыщении первично ощущается  раздражительность, нервозность  и аффективное беспокойство;

2) утомление  наступает при любой деятельности как только она переходит рамки определенных временных границ и уровень соответствующих энергетических возможностей организма, а психическое насыщение наступает только при деятельности, к которой у индивида возникает особое негативное отношение;

3) утомлению  можно некоторое время противодействовать  с помощью повышенного психического  напряжения или интенсивного  волевого усилия, т. е. оно на  некоторое время может быть  «подавлено», а при психическом  насыщении, напротив, усиление волевого  напряжения способствует процессу  насыщения;

4) утомление  может быть снято только при  помощи отдыха, психическое же  насыщение легко и быстро устраняется  путем переключения на другой  вид деятельности.

В главе дается критическая оценка экспериментальным  данным английского физиолога И. Бармака (1938; 1939), который связывал появление отрицательных психических состоянии при монотонной работе (в частности, состояния скуки) с недостаточной жизненной активностью «побочных», «второстепенных» органов человеческого тела (эндокринных желез, пищеварительной системы и т. д.). Мы показываем, что эти данные, напротив, свидетельствуют о том, что главная причина скуки — в характере выполняемой работы. Скука, как психическое состояние, появляется не вследствие подавления жизненной активности «побочных» органов, а исходит из субъективного отношения к заданной деятельности. Разумеется, любому психическому состоянию, в там числе н скуке, соответствуют определенные физиологические корреляты, но каждое из них имеет и свою психологическую специфику, которая раскрывается в диссертации.

Большое внимание уделено в главе анализу состояний  пониженной бдительности и сонливости, особенно часто возникающих в  тех видах труда, для которых  характерна ярко выраженная сенсорная  монотония. К настоящему времени появилось много теорий, объясняющих причины пониженной бдительности, но все их можно свести к следующим основным:

1. Теория  утомления. Снижение бдительности  рассматривается как следствие  развития утомления. Этой точки  зрения придерживаются немногие  исследователи. Большинство же  считает, что пониженная бдительность, подобно психическому насыщению  и скуке, состояние отличное  от утомления, о чем говорит  тот факт, что после перемены  вида деятельности оптимальная  готовности к работе восстанавливается  в кратчайшее время.

2. Теория  «фильтра». Снижение бдительности  рассматривается как результат  увеличивающейся адаптации к  раздражителям и сигналам, за  которыми надо следить. В начале  наблюдения человек выделяет  из рабочей зоны только раздражители, связанные с его основной задачей,  а на остальные не обращает  внимания, т. е. нервная система,  подобно фильтру, пропускает лишь  сигналы определенного рода. Со  временем, однако, этот «фильтр»  начинает «пропускать» побочные  раздражители, в результате чего  внимание к основным ослабевает.

3. Теория  подкрепления. Она основывается  на том положении, насколько  часто ответные реакции наблюдающего подкрепляются переживанием успешности действий. Осознание успешности выполняемых действий подкрепляет, усиливает состояние бдительности. Напротив, при малой частоте следования раздражителей и отсутствии информации о результате деятельности роль подкрепления понижается, что, соответственно, ведет к ослаблению бдительности.

4. Теория  ожидания. Снижение бдительности  объясняется нерегулярным и редким  поступлением сигналов, на которые  необходимо реагировать. Наблюдающий всегда напряженно ожидает наступление сигнала. Чем больше его ожидание соответствует вероятности наступления сигнала, тем выше бдительность. Если же сигнал появляется редко и нерегулярно, вероятность его ожидания уменьшается, что ведет к снижению бдительности.

Приведенные теории проливают определенный свет на причины снижения бдительности и  позволяют сделать некоторые  практические выводы, касающиеся организации  режимов труда и отдыха для  работ, связанных с длительным наблюдением. В наших экспериментах было, кроме  того, установлено, что на уровень  бдительности существенное влияние  оказывает характер предшествующих психических состояний и степень  «включенности» испытуемого в выполняемую  деятельность. Было обнаружено также, что бдительность зависит от чисто  психологических, личностных факторов. Это требует при дальнейшем исследовании проблемы обратить особое внимание на раскрытие роли собственно психологических  компонентов состояния пониженной бдительности.

Таким образом, утомление — не единственный психофизиологический фактор, влияющий на эффективность  труда. В условиях монотонной работы важное значение имеют сопутствующие ей психические состояния, от которых часто зависит и самочувствие человека, и технико-экономические показатели его труда. Следовательно, одна из актуальнейших задач современной психологии и физиологии труда заключается в том, чтобы изучить внутренние механизмы и закономерности развития указанных состояний и научиться активно воздействовать на них. Во второй части диссертации мы показываем, как эта последняя задача может практически решаться.

Глава III. Монотонность и личностные особенности работающих

Многие исследователи (Г. Мюнстерберг, 1914; Г. Винклер, 1922; Н.Д. Левитов, 1924; С. Уайт, 1937; К.К. Платонов, 1970 и другие) пришли к единодушному мнению, что в идентичных производственных условиях не все работающие подвержены влиянию монотонности в равной мере, что существуют люди более и менее предрасположенные к ее субъективному переживанию. В данной главе, опираясь на результаты собственных исследований, а также соответствующие литературные данные, мы рассматриваем роль личностных особенностей, от которых может зависеть подверженность влиянию монотонной работы, а следовательно, и успешность ее выполнения. Анализу и изучению подвергались, в частности, следующие вопросы:

1. чувствительность  к монотонности и общий тип  личности;

2. чувствительность  к монотонности и уровень развития  интеллекта;

3. типологические  особенности нервной системы  и успешность выполнения монотонной  деятельности;

4. пол, возраст  и образование при монотонной  работе.

Краткие результаты этого изучения излагаются в приводимых ниже положениях.

По первому  вопросу. Хотя говорить о каких-либо вполне определенных профессионально-психологических  типах людей, пригодных для той  или иной работы, еще преждевременно, тем не менее можно с достаточной уверенностью утверждать, что чувствительность к монотонности и субъективная подверженность ее влиянию зависят от темперамента, характера, склада психики и ряда других психологических свойств личности. Многочисленные данные показывают, что люди живого, сангвинического темперамента более склонны к переживанию монотонности, чем обладающие спокойным, флегматическим темпераментом. Наличие таких черт характера как выдержка, настойчивость, целеустремленность также повышает сопротивляемость монотонности.

Исследования  Ж. Флехнера (1937), С. Уайта (1937), Г. Бартенверфера (1957) и других авторов позволяют сделать вывод, что большую чувствительность к монотонному воздействию обнаруживает тип людей, стремящихся к активному контакту с внешним миром («экстраверты»). Лица же, концентрирующие свое внимание на внутренних переживаниях («интроверты»). подвержены влиянию монотонности в меньшей степени. При объяснении различий в степени подверженности монотонности важное значение мы придаем феномену автоматизации рабочих движений. Имеющиеся данные показывают, что чувствительность к монотонности зависит от такой личностной особенности человека как способность успешно и быстро автоматизировать трудовые действия и навыки. В главе VII мы специально останавливаемся на том, что с этой действительной и безусловной связью, подтвержденной экспериментальными фактами, необходимо считаться при организации монотонных трудовых процессов.

По второму  вопросу. Работы С. Уайта (1929—1937) и других зарубежных исследователей послужили  основой широко распространенного  мнения, что индивиды с высоким  уровнем интеллекта не приспособлены  к выполнению однообразных и повторяющихся  видов деятельности. Однако доказательства подобной точки зрения, как мы показываем, недостаточны и противоречивы. Далеко не во всех случаях, на которые ссылается  С. Уайт, связь между уровнем интеллектуального  развития и чувствительностью к  монотонности носила статистически  достоверный характер.

Г. Рин (1947), подробно проанализировавший результаты исследований С. Уайта, также пришел к выводу, что они имеют слишком ненадежную базу для того, чтобы на их основании говорить о закономерном прогнозе относительно стойкости против монотонии. В исследовании П. Смит (1955) была установлена даже противоположная зависимость. Применив такую же методику, как и С. Уайт, она нашла, что в группе работниц - швей, переживающих состояние скуки особенно интенсивно, интеллектуальный уровень в среднем был значительно ниже, чем в группе работниц, подверженных влиянию монотонности в меньшей степени.

Таким образам, если уровень интеллекта и связан с чувствительностью к монотонности, эта связь не является достаточно определенной и бесспорной, как ее представляют себе некоторые авторы.

По третьему вопросу. В советской психологии наибольшее внимание при изучении проблемы индивидуальных различий людей в  трудовой деятельности уделялось раскрытию  роли типологических особенностей нервной  системы (Е. А. Климов, 1969; К. М. Гуревич, 1971 и многие другие). Плодотворность такого подхода при изучении монотонной работы демонстрируют исследования В.И. Рождественской, Э.А. Голубевой, Л.Б. Ермолаевой-Томиной (1969), В.И. Рождественской и И.А. Левочкиной (1972). Авторам удалось показать довольно четкую связь между успешностью выполнения монотонной работы и таким типологическим параметром личности как «сила — слабость» нервной системы. Они установили, что продуктивность выполнения несложной, но отличающейся однообразием, умственной работы выше у лиц со слабой нервной системой. Однако в литературе отмечается и противоположная зависимость. Так, в опытах В. Н. Пушкина и М. М. Филатовой (1967), где использовалась другая модель монотонной деятельности, более высокий уровень работоспособности и бдительности наблюдался, напротив, у испытуемых с сильной нервной системой.

Очевидно, в  реальных производственных условиях связи  между типологическими особенностями  нервной системы и успешностью  выполнения монотонной работы еще сложнее  и многозначнее. Мы изучали этот вопрос непосредственно на производстве. У двух групп калибровщиц слюды (успешно справляющихся с плановыми нормами и систематически не выполняющими их) определялся тип нервной системы и полученные данные сравнивались с производственными показателями обследованных.