Обстоятельства, относящиеся к субъекту преступления

2) убийство, сопряженное  с похищением человека

3) убийство, сопряженное с захватом заложника.

      Под беспомощным состоянием человека следует  понимать такое состояние, когда оно вследствие своего физического или психического состояния, вызванного малолетним или престарелым возрастом, физическими недостатками, болезнью, в том числе и душевной, временной потерей или ослаблением сознания, не могло оказать сопротивление виновному или не понимало характера совершаемых им действий по лишению жизни.

Нахождение  потерпевшего в состоянии  как  алкогольного, так и наркотического,  опьянения нельзя отнести к беспомощному состоянию лица. Так например, Костромским областным судом 28 апреля 1999 г. Лебедев осужден по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Он признан виновным в умышленном убийстве лица, находившегося в беспомощном состоянии. При совместных распитиях спиртных напитков между Лебедевым и Смиренниковым возникали ссоры и скандалы. Вечером 26 сентября1998 г. оба в состоянии алкогольного опьянения находились на кухне и между ними возникла ссора. Лебедев, воспользовавшись тяжелой степенью опьянения Смиренникова, ремнем связал ему руки и, зная, что он не сможет активно оказывать сопротивление, с целью умышленного убийства, нанес ему удар ножом в шею, а затем шесть ударов шилом в грудь и шею. Смиренников скончался на месте происшествия. Президиум Верховного Суда РФ 29 ноября 2000 г. переквалифицировал действия Лебедева на ч. 1 ст. 105 УК РФ, указав следующее. Квалифицируя действия Лебедева по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ как умышленное убийство лица, заведомо для виновного находившегося в беспомощном состоянии, суд сослался в приговоре на то, что Смиренников находился в тяжелой степени опьянения и это было очевидно для Лебедева, кроме того, Лебедев перед убийством связал потерпевшему руки, лишив его возможности оказать активное сопротивление. Между тем по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ надлежит квалифицировать умышленное причинение смерти потерпевшему, неспособному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда тот, совершая убийство, осознает это обстоятельство. По данному же делу таких обстоятельств не имеется. Нахождение потерпевшего в состоянии алкогольного опьянения нельзя отнести к беспомощному состоянию лица в том понимании, какое содержится в диспозиции п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Связывание рук наряду с нанесением ударов ножом и шилом составляет объективную сторону преступления. Поэтому содеянное Лебедевым следует переквалифицировать на ч. 1 ст. 105 УК РФ.¹¹

В юридической  литературе высказано мнение, что  к убийствам, совершенным с использованием беспомощного состояния потерпевшего, следует относить и убийство лица, находящегося в состоянии сна. Это мнение ученых, как представляется, не совсем верно, поскольку сон, следует рассматривать не в широком смысле слова, как предлагают, а в узком.

Сон —  это наступающее через определенные промежутки времени физиологическое состояние покоя и отдыха, при котором полностью прекращается работа сознания, снижаются реакции на внешние раздражения. Сон может наступить как биологическая потребность организма человека (здоровый сон), так и под воздействием введенного в организм какого-либо одурманивающего средства, действие которого не дает возможность выйти из этого состояния при внешних раздражителях на определенный промежуток времени. Думается, что второе состояние сна следует рассматривать как беспомощное состояние, независимо от того кто ввел жертву в это состояние (сама или другое лицо), при этом виновное лицо должно осознавать, что выйти из состояния сна жертва не может при естественных раздражителях. Иначе говоря, беспомощное состояние лица, находящегося в состоянии сна. на мой взгляд. — это оценочный признак, который органами предварительного следствия должен быть тщательно исследоваться в конкретном уголовном деле. Вменение же обвиняемому данного признака только на основании того, что лицо находилось в состоянии сна, противоречит основополагающим принципам Уголовного закона. Хотя данный вывод не бесспорный.¹²

Если согласиться  с таким мнением, что признаком  беспомощного состояния потерпевшего следует считать и случаи убийства спящего, то может иметь место парадоксальный случай. Например, муж убить жену, которая спала или была в обморочном состоянии, он взял топор и убил её. Поскольку сон некоторые авторы приравнивают  к беспомощному состоянию, то в данном случае убийца должен будет нести ответственность по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК. Второй вариант. Муж знал законодательство, а поэтому вначале разбудил жену, т.е. привел ее в сознательное состояние, а затем убил ее топором. За такое убийство, по мнению некоторых комментаторов УК, убийца должен нести ответственность по ч. 1 ст. 105 УК. Думается, что первый вид убийства является менее тяжким, нежели второй.¹³  Полагаю, что убийство лица, находящегося в бессознательном состоянии (спящего или находящегося в обмороке), нельзя отнести к отягчающим обстоятельствам, а поэтому, если нет других отягчающих обстоятельств, его можно квалифицировать только по ч. 1 ст. 105 УК. Подобные случаи умышленного лишения жизни человека не повышают общественной опасности виновного.

    Убийства, сопряженные с похищением человека либо захватом заложника могут быть в некоторых случаях рассмотрены как частный случай убийства лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, поскольку обстоятельства, сопутствующие похищению человека или захвату заложников, сковывают во многих случаях возможности к сопротивлению или вовсе их устраняют. Если убийство, сопряженное с захватом заложника или похищением человека, свидетельствовало одновременно о беспомощности состояния лица, очевидного для виновного, тогда вопрос решается так же, как и при конкуренции общей и специальной нормы - деяние оценивается согласно норме, более конкретно предусматривающей соответствующие признаки деяния. В данном случае это будет убийство, сопряженное с похищением человека или захватом заложника.

    Под похищением человека следует понимать завладение человеком вопреки его воле. Похищение может быть совершено различными способами - тайно, открыто, путем обмана или злоупотребления доверием, для квалификации по п. «в» ч. 2 ст. 105 необходимо, чтобы убийство было сопряжено с похищением. В данном случае умышленное лишение жизни является сопутствующим результатом и необходимым продолжением ранее совершенного похищения. При этом убийство может быть совершено в процессе похищения, так и во время незаконного удержания похищенного или при передаче его заинтересованным лицам.

    То  же самое относится и к убийству, сопряженному с захватом заложника: умышленное лишение жизни причинно связано с захватом лица в качестве заложника.

    Как правило, убийство, сопряженное с  похищением человека либо захватом заложника, квалифицируется по совокупности преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 2 ст. 105 и статьями 126 или 206 УК РФ. Однако, не исключены случаи, когда похищение человека или захват заложника являлись лишь средством довершения убийства и такие деяния оцениваеюся как единое преступление, предусмотренное п. «в» ч. 2 ст. 105 УК.

    В пункте 7 Постановления Пленума  «О судебной практике по делам об убийстве отмечается, что при квалификации действий виновного по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ по признаку "убийство, сопряженное с похищением человека либо захватом заложника "следует иметь в виду, что по смыслу закона ответственность наступает не только за умышленное причинение смерти самому похищенному или заложнику, но и за убийство других лиц, совершенное виновным в связи с похищением человека либо захватом заложника. Содеянное должно квалифицироваться по совокупности преступлениями, предусмотренными ст. 126 или ст. 206 УК РФ.

    В связи с этим возникает вопрос: как квалифицировать содеянное, если преступник, совершая захват заложника, убьет несколько человек? Допустим, преступник совершает убийство похищенного, в этом случае ему "грозит" наказание по совокупности преступлений в виде лишения свободы на срок до 25 лет или же пожизненное лишение свободы, а если виновный, похищая человека, убьет несколько телохранителей, а затем и самого похищенного, то наказание остается тем же самым. Считаем недопустимым уравнивать ответственность преступника, совершившего убийство одного заложника, и преступника, совершившего убийство нескольких лицо. Очевидно, что убийство других лиц, совершенное виновным в связи с похищением человека либо захватом заложника, кроме п. "в", должно квалифицироваться также и по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ.¹⁴

    Деяния, предусмотренные п. «в» ч.2 ст. 105 УК могут быть совершены как с  прямым, так и с косвенным умыслом. 

      1.4.Убийство  женщины, заведомо  для виновного  находящейся в  состояний беременности (п. «г» ч.2 ст. 105 УК РФ).

Этот  вид убийства характеризуется повышенной общественной опасностью вследствие особого состояния потерпевшей. Для его наличия необходимо установить, помимо других, два обязательных признака. Потерпевшая должна быть в состояний беременности любой продолжительности, и виновный должен знать об этом. В юридической литературе возникает вопрос, каково содержание понятия заведомости, являющегося субъективным признаком рассматриваемого состава преступления. Существует несколько точек зрения.

По мнению Л.А. Андреевой, "преступник должен достоверно, а не предположительно, знать о беременности потерпевшей". Такого же мнения придерживается и Э.Ф. Побегайло.

С.В. Бородин  же считает, что "заведомость предполагает осведомленность виновного о том, что он посягает на жизнь беременной женщины- При заведомости несомненность знания субъекта об отягчающем обстоятельстве следует относить не к тому, имеется ли оно в действительности, а к тому, что он знает о нем. При этом несомненность знания об отягчающем обстоятельстве не изменяется от того, что у субъекта нет полной уверенности в его фактическом наличии. В таких случаях отношение виновного к отягчающему обстоятельству характеризуется косвенным умыслом". Аналогичную позиций занимают Ю-А. Красиков и В.В. Ераксин. Представляется, что первая позиция ущербна по тем основаниям, что достоверные знания должны соответствовать действительности.

В русском  языке достоверные сведения о  чем-либо рассматриваются как верные, не вызывающие сомнения. При таком подходе соответствующие требования должны быть предъявлены законодателем и к самому источнику получения информации. Однако в законе это требование не оговаривается. и большинство криминалистов а юридической литературе высказывают мнение, что срок беременности, а также источник осведомленности о беременности потерпевшей не имеют значений для применения п. "г" ч. 2 ст. 105 УК РФ,

Вторая  позиция более верна, поскольку  в целом соответствует буквальному  толкованию рассматриваемой уголовно-правовой нормы, допускает фактическую ошибку виновного, а вместе с тем дает возможность правильно давать правовую оценку содеянного.

Спорным вопросом является также вопрос, как  квалифицировать убийство, когда  виновный имел намерение убить именно беременную женщину, а на самом деле она оказалась не беременной.

А.А. Пионтковский в ходе исследования понятия преступления пришел к выводу, что "совершение преступления при ошибочном предположении лица о наличии квалифицирующих преступление обстоятельств следует рассматривать как покушение на совершение квалифицированного преступления".

Однако  с такой позицией ученых вряд ли можно согласиться, поскольку содеянному не полностью дается правовая оценка при такой квалификации, не отражаются наступившие вредные последствия, в частности смерть другого человека, тем самым представляется "лазейка" виновному уйти от соответствующего наказания.

Л.А. Андреева и А. Васецов приходят к выводу, что квалификация по совокупности статей требует назначения наказания путем частичного или полного сложения, причем с пределом в 25 лет лишения свободы (ч. 3 ст. 69 УК РФ). То есть при оконченном убийстве беременной максимальное наказание может быть 20 лет, а при фактическом убийстве не беременной женщины — 25 лет. Целесообразно в таких случаях, по их мнению, квалифицировать убийство как оконченное простое, то есть фактическую ошибку в квалифицирующем признаке толковать в пользу виновного лица.

Э.Ф. Побегайло  и В.Ф. Кириченко полагают, что  в таких случаях действия виновного следует квалифицировать как оконченное преступление без отягчающего обстоятельства и как покушение на аналогичное преступление при отягчающем обстоятельстве (ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 2 ст. 105 и ч, 1 ст. 105 либо ч. 2 ст. 105 УК РФ с другим пунктом). Налицо идеальная совокупность указанных преступлений.