Предупреждение умышленного причинения вреда в зоне

Тем не менее, некоторые выдающиеся юристы придерживаются такой позиции, что непосредственным объектом телесных повреждений является телесная неприкосновенность личности (граждан).

Мы считаем, что с такой позицией вряд ли можно согласиться по той причине, что, во-первых, телесная неприкосновенность может быть нарушена даже без причинения вреда здоровью (например, легкая пощечина) и, во- вторых, телесное повреждение может быть причинено и без нарушения телесной    неприкосновенности (например,    причинение    психического заболевания в результате угроз, запугивания). Среди известных юристов существует мнение, что частным случаем умышленного причинения вреда здоровью является нанесение ударов, побоев и насильственных действий, связанных с причинением физической боли.

Как нам представляется, такая трактовка проблемы является спорной, так как в результате ударов, побоев и иных насильственных действий хотя и причиняется в какой-то степени вред здоровью, но он незначителен, что объективно не может констатировать ни судебно-медицинская экспертиза, ни определение суда, поэтому не может принять во внимание и закон.

В связи с этим, - как справедливо отмечает Н.И.Загородников, считающий, что одним из конститутивных признаков, отграничивающих умышленное причинение вреда здоровью от других преступлений против здоровья, является причинение определенного вреда, объективно выраженного и поддающегося точному определению соответствующими специалистами [31;37].

Интересным представляется тот факт, что данные преступления, направленные на причинение вреда здоровью человека, в подавляющем большинстве случаев сопряжены с насилием. Однако, по мнению Л.Д.Гаухман, в судебной практике встречаются ситуации, когда при нанесении телесных повреждений (причинении умышленного вреда здоровью) признак насилия как совершение действий против воли лица отсутствует[32;65]. В таких случаях при квалификации содеянного возникает проблема «отчуждения» гражданином принадлежащих ему личных неимущественных благ, в частности собственного здоровья[33;24].

Отметим, что посягательство на собственное здоровье не образует уголовно наказуемого деяния по уголовному законодательству Республики Казахстан.

Некоторые сотрудники колонии испытывают определенные трудности при решении вопроса о значении согласия осужденного на причинение его здоровью умышленного вреда, в том числе и тяжкого.

Как определяет А.Я. Марков, отбывая наказание за совершенное преступление, некоторые осужденные не желают заниматься общественно-полезным трудом и в целях уклонения от работы совершают акты членовредительства. В некоторых случаях осужденные пытаются использовать такие факты в качестве повода для направления их в больницу, в другое пенитенциарное учреждение с более благоприятными условиями, особенно из колоний особого режима. Иногда, не решаясь причинить себе какие-либо повреждения, эти лица обращаются с просьбой об этом к другим осужденным. Так, осужденный К, отбывающий наказание за деяние, предусмотренное ст.257 УК РК, и осужденный М. по статье 178 УК РК за попытку к бегству были водворены в штрафной изолятор, однако оба, желая попасть в медицинскую часть, самодельно изготовленным ножом по обоюдному согласию нанесли друг другу телесные повреждения. Здесь, как мы видим, налицо противоправная, а не общественно полезная цель[34].

Мы понимаем, что здесь налицо согласие потерпевшего на причинение вреда его здоровью. Однако проблема заключается в том, что вопрос о юридической природе умышленного вреда, причиненного с согласия (или по просьбе) потерпевшего, не урегулирован на законодательном уровне, а в уголовно-правовой науке относится к разряду дискуссионных проблем.

Есть авторы, считающие такого рода повреждения противоправными во всех случаях. П.С.Дагель убежден в том, что советское уголовное право не может связывать наличие или отсутствие уголовной ответственности с субъективной оценкой потерпевшим совершаемого в отношении него деяния, содержащего признаки преступления. Поэтому согласие потерпевшего не может устранить ни общественной опасности, ни противоправности деяния, содержащего признаки состава преступления[35;34].

Некоторые ученые делают из этого положения отдельные исключения. В частности, А.А. Пионтковский отмечает, что согласие потерпевшего на причинение его здоровью умышленного вреда устраняет состав преступления лишь в тех случаях, когда оно было дано для достижения каких-либо общественно полезных целей (например, для восстановления здоровья других лиц в форме переливания крови, пересадки кожи в целях залечивания ожогов или ранений). Отметим, что подобные факты имеют место в целях привлечения к себе внимания вышестоящих органов уголовно-исполнительной системы. Аналогичной позиции придерживается М.Д.Шаргородский, утверждающий, что «согласие потерпевшего может исключать уголовную ответственность за причинение вреда здоровью, если вред причиняется по социально полезным мотивам, например, как опыты с новыми лекарствами, операции нового типа .

По всей видимости, решение этого вопроса не может быть однозначным, оно должно опираться на основные критерии, позволяющие с достаточной объективностью судить о сущности подобных действий.

Известный криминолог Л.Д.Гаухман предлагает при оценке значения согласия потерпевшего на причинение вреда его здоровью учесть следующее:

• принимать во внимание особенности потерпевшего;
• определять   соотношение   согласия    и    свободного    волеизъявления пострадавшего, а также учитывать степень тяжести умышленного вреда[35;39].

Однако, в условиях пенитенциарных учреждений влияние первого указанного признака на оценку рассматриваемых действий потерпевшего незначительно, поскольку там не содержатся невменяемые, то есть лица, не могущие отдавать себе отчета в своих действиях или руководить ими, а также несовершеннолетние осужденные, не сознающие общественной опасности указанных действий. Поэтому констатируется лишь юридическое значение согласия осужденного на причинение вреда его здоровью в исправительных учреждениях, так как оно дает право дееспособным в уголовно-правовом понимании гражданином.

Поэтому если согласие потерпевшего на причинение умышленного вреда здоровью в условиях пенитенциарных учреждений направлено на реализацию антиобщественных целей, то осужденный, причинивший умышленный вред здоровью осужденного в пенитенциарном учреждении, хотя бы и с согласия потерпевшего, подлежит уголовной ответственности.

Данное обстоятельство не всегда учитывается сотрудниками пенитенциарных учреждений и, как показал анализ отказных материалов предварительной проверки по факту умышленного причинения вреда здоровью осужденных, иной раз необоснованно отказывают в возбуждении уголовного дела, что недопустимо.

Как нам представляется, приготовление к причинению умышленного вреда здоровью в пенитенциарном учреждении обладает значительной степенью латентности, как и предварительная преступная деятельность всех наиболее тяжких преступлений против жизни и здоровья личности, о чем неоднократно упоминалось в литературе[36;9], а также существенными трудностями (в условиях ИУ), связанными с доказыванием вины лица, осуществляющего подготовку к совершению преступления[37;95-103].

Имеется в виду и такой фактор, как определенный опыт общения у осужденных с оперативными и следственными работниками, накопленный в период предыдущего осуждения, который заставляет лиц, отбывающих наказание, тщательно маскировать свою преступную деятельность и продумывать возможные «пути отхода» на случай изобличения их в нарушении уголовного закона.

Особенностью преступлений, связанных с причинением умышленного вреда здоровью, является их распространенность как в пенитенциарных учреждениях, так и в условиях свободы, о чем свидетельствуют многие авторы. С учетом вышеизложенного, по нашему мнению, у сотрудников пенитенциарных учреждений не должно возникать трудностей при квалификации умышленного причинения вреда здоровью осужденных по признаку общественной опасности.

Некоторые вопросы, связанные с указанным признаком, требуют уточнения. Иногда сотрудники пенитенциарных учреждений неправильно квалифицируют умышленные причинения вреда здоровью осужденных как средней тяжести, ссылаясь при этом на отсутствие тяжкого вреда здоровью потерпевшего ввиду своевременной медицинской помощи.

Однако следует учесть, что, согласно Правилам судебно-медицинской оценки тяжести вреда здоровью, опасность повреждения для жизни устанавливается на момент причинения умышленного вреда (телесного повреждения) независимо от его дальнейших последствий. Поэтому повреждения, которые в результате своевременной медицинской помощи хотя и не вызвали тяжких последствий и окончились полным выздоровлением потерпевшего, представляли реальную угрозу для его жизни в момент причинения, то есть при обычном течении патологического процесса, вызванного травмой, могли завершиться летальным исходом, которые должны рассматриваться как тяжкого вреда здоровью.

Интересным является то, что все другие (помимо опасности для жизни) признаки умышленного причинения тяжкого вреда в ИУ почти не встречаются в судебной практике.

Среди признаков умышленного причинения тяжкого вреда не получил огромного распространения признак, заключающийся в обезображении лица. Признак - неизгладимое обезображение лица - в юридической литературе отмечается как повреждение, которое неизлечимо, непоправимо, не может быть устранено обычными методами лечения[38;576-577].

Наибольшую тревогу среди квалифицирующих признаков рассматриваемого преступления вызывают факты причинения умышленного тяжкого вреда здоровью потерпевшего со смертельным исходом.

Такой вид умышленного тяжкого вреда, повлекший смерть потерпевшего, имеет двойной непосредственный объект, так как посягательство в данном случае осуществляется не только на здоровье человека, но и на его жизнь, в силу чего такое преступление представляет собой как бы два преступления с двойной формой вины: умышленный тяжкий вред здоровью и неосторожное причинение смерти.

Однако закон определяет их как одно преступление, относя его при этом к категории сложных (составных), так как указанные действия посягают на один

родовой объект, совершаются одним лицом в условиях объединения: ближайший объект - здоровье, отдаленный - жизнь.

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью осужденных, повлекшее смерть, по своим объективным признакам имеет сходство с другими посягательствами, совершение которых сопровождается умышленным или неосторожным причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, что создает определенные трудности при квалификации конкретных преступлений. От других преступлений преступление, связанное с причинением умышленного тяжкого вреда здоровью, отличается содержанием субъективной стороны.

Немаловажную роль для квалификации указанного преступления со смертельным исходом для потерпевшего приобретает установление причинной связи между причиненным умышленным тяжким вредом здоровью в пенитенциарном учреждении и наступившей смертью, о чем нередко забывают практические работники[39;26].

Справедливо отмечено, что в случаях, когда не установлена причинная связь между действием виновного и наступившим вредным результатом - смертью потерпевшего (объективно ее не удается определить в процессе следствия, например, в силу воздействия привходящих факторов - действий самого потерпевшего, третьих лиц, сил природы и т.д.), действия преступника не могут быть квалифицированы по указанному признаку умышленного причинения тяжкого вреда здоровью.

Основная часть умышленного причинения тяжкого вреда здоровью осужденных в пенитенциарных учреждениях со смертельным исходом приходится на колонии общего режима, где содержатся наиболее запущенные в социально-нравственном отношении осужденные, имеющие не скудный преступный опыт (богатый). В пенитенциарных учреждениях строгого режима степень угрозы жизни осужденных оказалась несколько меньшей.

Интересным является тот факт, что при квалификации умышленного причинения тяжкого вреда здоровью в местах отбывания наказания, нанесенных лицами, имеющими богатый преступный опыт, возникают ситуации, когда преступление совершается при наличии смягчающих обстоятельств, например в состоянии внезапно возникшего сильного душевного    волнения,    вызванного    насилием (попыткой    совершения

насильственного акта мужеложства) или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего, либо при превышении пределов необходимой обороны. К примеру, 9 марта 2000 года в 14 часов К., 1974 г.р., осужденный по ч.2 статьи 178 УК РК. В подвальном помещении жилой зоны учреждения пытался склонить к акту мужеложства осужденного П., 1980 г.р., отбывающего наказание за преступление, предусмотренное ч.2 статьи 175 УК РК, в результате осужденный П, оскорбившись, нанес ножом проникающее ранение в область живота осужденному К. .

Преступлений, носящих подобный характер, хотя и не так много, но в данном случае имеет место конкуренция двух норм -- отягчающих и смягчающих ответственность обстоятельств, которая вызывает трудности в оценке содеянного. Здесь необходимо установить какому из названных обстоятельств должно быть отдано предпочтение. В данной правовой ситуации приоритет отдается норме, предусматривающей более мягкую уголовную ответственность. Наука уголовного права и судебная практика обоснованно считают, что при такой конкуренции специальных норм преступное деяние должно квалифицироваться по уголовно-правовой норме со смягчающими обстоятельствами.

По нашему мнению, такой подход следует применять и при квалификации умышленного причинения тяжкого вреда, совершенного в пенитенциарных учреждениях.

Квалифицирующим признаком состава умышленного причинения тяжкого вреда здоровью осужденных, совершенного в пенитенциарных учреждениях, является совершение указанного преступления с особой жестокостью (способом, носящим характер мучения или истязания).

Справедливо было бы отметить, что мучение или истязание когда не влекут иных последствий, помимо определенных неблагоприятных условий или физической боли, либо сопровождаются причинением умышленного легкого вреда, кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утратой трудоспособности, имеют самостоятельное значение. В случае причинения умышленного тяжкого вреда здоровью в результате указанных действий перечисленные признаки утрачивают значение самостоятельного состава преступления и становятся обстоятельствами, квалифицирующими умышленный тяжкий вред здоровью.