Компенсация морального вреда

10 февраля 2005 года на рыбопромысловом  судне РТМС «Ц.», ведущем промысел  в северо-восточной части Атлантического  океана, произошел несчастный случай: матрос Х. Д.А. был направлен  в службу добычи для выполнения  работ, которые не входили в  его должностные обязанности,  и инструктажа по правилам  техники безопасности он не  проходил. При выполнении данных  работ на матроса Х.Д.А. обрушился  куток (мешок) с тралом весом  700-800 кг, который прижал его к  палубе, в результате чего Х.Д.А.  получил тяжелые травмы. Судовой  врач оказал Х. Д.А. первую  медицинскую помощь, после чего, по прибытию судна в норвежский  порт Намсус, его передали в госпиталь порта для последующего лечения.

Вышеуказанные обстоятельства несчастного  случая подтвердились актом о  несчастном случае на производстве, актом  о расследовании тяжелого несчастного  случая.

Как следует из данных актов, причиной несчастного случая явилась неудовлетворительная организация производства работ  по перемещению промвооружения на борту судна.

ООО «М.з.» не оплатило лечение в норвежском госпитале. Благотворительная организация собрала деньги на лечение матроса, после чего ему сделали операцию, установив металлическую спицу в ногу. Через три недели его выписали, и опять-таки на деньги благотворительной организации был приобретен авиабилет в Россию. В дальнейшем потребовалось амбулаторное лечение по месту жительства. На больничном листе в общей сложности Х.Д.А. находился почти полгода. В 2007 году Х.Д.А. потребовалась еще одна операция по удалению металлической спицы, которую смогли провести только в платной клинике г. Москвы.

Как предусмотрено ст. 1 Федерального Закона РФ № 125-ФЗ от 24.07.1998 г. «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», настоящий закон определяет порядок возмещения вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору (контракту).

Согласно п. 1 ст. 8 вышеуказанного Закона обеспечение по страхованию осуществляется в виде ежемесячных страховых выплат, оплаты дополнительных расходов, связанных с медицинской, социальной и профессиональной реабилитацией застрахованного при наличии прямых последствий страхового случая.

На основании п. 3 ст. 8 Федерального Закона РФ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве, осуществляется причинителем вреда.

В соответствии с требованиями ст. 151 ГК РФ, учитывая характер и степень  перенесенных Х.Д.А. нравственных и  физических страданий, тяжесть телесных повреждений, принимая во внимание конкретные обстоятельства несчастного случая, степень вины работодателя ООО «М. з.» и безучастное отношение  к судьбе пострадавшего работника, исходя из требований разумности и  справедливости, суд постановил взыскать с ГУ «Калининградское региональное отделение Фонда социального  страхования» в пользу Х.Д.А. расходы  на проведение операции в размере 203200 руб., расходы на проезд к месту  проведения операции в размере 3332 руб., а всего – 206532 руб. С ООО «М. з.» в пользу Х.Д.А. взыскана компенсация  морального вреда в размере 150000 рублей.

 Поскольку реализация такого способа защиты, как компенсация морального вреда, предполагает применение к правонарушителю имущественных санкций, то она возможна лишь при наличии общих условий деликтной ответственности: наличия морального вреда, противоправного поведения причинителя вреда, причинной связи между противоправным поведением и моральным вредом, вины причинителя вреда. Исключение, согласно ст. 1100 ГК РФ, составляют случаи безвиновной ответственности, а именно: причинение вреда жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности; причинение вреда гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ; причинение вреда распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию.

2. Критерии определения размера компенсации морального вреда

Компенсация неимущественного вреда имеет качественно иную природу, нежели возмещение убытков. Она  не возвращает потерпевшего в первоначальное положение, а лишь отвлекает его  от переживаний. К данным обязательствам не применим общий принцип деликтной ответственности - полного возмещения вреда.  И хотя  закон предусматривает некоторые исключения из данного принципа, допуская изменение размера возмещения в сторону его уменьшения либо увеличения, данное правило остается за рамками обязательств  компенсации морального вреда.

Степень нравственных или  физических страданий оценивается  судом с учетом фактических обстоятельств  причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих  о тяжести перенесенных им страданий.

В настоящее время  институт морального вреда предусмотрен нормами  различных отраслей  законодательства (трудового, административного, уголовного и т.д.), которые устанавливают  различные критерии оценки размера  компенсации. В целях унификации законодательных норм, регламентирующих этот институт права, предлагается разработать и сформулировать универсальные критерии оценки размера компенсации морального вреда, отразить их в Гражданском кодексе, а в других законодательных актах сделать ссылки на ГК РФ. В качестве факторов, влияющих на критерии  оценки  морального вреда, (в дополнение к уже отраженным ст. 1101 ГК РФ) целесообразно учитывать документы, подтверждающие причинение потерпевшему нравственных или физических страданий, общественную оценку обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и действий  или бездействия, повлекших  причинение морального вреда потерпевшему; форму компенсации,  которую потерпевший желает получить; реальные возможности причинителя предоставить потерпевшему желаемую  форму компенсации морального вреда.  

Законодатель, закрепляя  право на компенсацию морального вреда, неслучайно не устанавливает  единого метода оценки физических и  нравственных страданий, не определяет ни минимальный, ни максимальный размер компенсации. В ч. 2 ст. 151, и. 2 ст. 1101 ГК РФ установлен ряд критериев, которые  должны учитываться судом при  определении размера компенсации  морального вреда, а именно: степень  вины нарушителя в случаях, когда  вина является основанием для компенсации  причиненного вреда; степень и характер причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий с учетом фактических обстоятельств, при  которых был причинен моральный  вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего; требования разумности и справедливости; иные заслуживающие  внимание обстоятельства. С учетом перечисленных критериев суд  в каждом конкретном случае должен определить размер компенсации, эквивалентный  причиненному моральному вреду, то есть способный уравновесить имущественную  либо неимущественную потерю посредством  уплаты потерпевшему денег в такой  сумме, которая позволит последнему пренебречь понесенной потерей.

Данное высказывание подтверждается также тем, что в соответствии с п. 1 ст. 1099 ГК РФ размер компенсации  морального вреда определяется правилами  о деликтных обязательствах. Деликтным обязательствам, как известно, свойственен принцип полного возмещения вреда. Следовательно, институту компенсаций морального вреда, как и деликтным обязательствам в целом, свойственен принцип полного возмещения вреда, иное противоречило бы положениям ст. 1064 ГК РФ. Но поскольку в отличие от возмещения убытков компенсация морального вреда не возвращает потерпевшего в первоначальное положение, принцип полного возмещения неимущественного вреда выражается в максимальном сглаживании негативных эмоций, вызванных нарушением личных неимущественных прав или нематериальных благ.³⁴

Рассмотрим материалы судебной практики³⁵. 10 мая 2001 года, примерно в 16 часов, Ш., находясь в кабинете Дурдыева, расположенном в здании автотехцентра ООО «Руслан-3» по адресу: г.Москва, ул. Касаткина, д.4, имея умысел на причинением тяжкого вреда здоровью, нанес Дурдыеву многократные удары руками и ногами по голове и телу, причинив потерпевшему своими действиями телесные повреждения, относящиеся к тяжкому вреду для здоровья по признаку опасности для жизни, после чего с места совершения преступления скрылся.

Приговором Останкинского районного  суда г.Москвы от 18 июня 2008 года Ш., ранее не судимый, - осужден по ч. 1 ст. 111 УК РФ к 6 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Приговором частично удовлетворен гражданский иск о взыскании  имущественного вреда за лечение  и с Ш. в пользу потерпевшего Дурдыева взыскано 3 807 436 (три миллиона восемьсот семь тысяч четыреста тридцать шесть) рублей 16 копеек.

Исковые требования Дурдыева о взыскании  морального вреда удовлетворены  частично, взыскано с Ш. в пользу потерпевшего 4 500 000 (четыре миллиона пятьсот тысяч) рублей.

Также за Дурдыевым признано право  на удовлетворение гражданского иска о взыскании заработной платы  за прошедший период и на будущее  в порядке гражданского судопроизводства.

Постановлением заместителя прокурора  г.Москвы Козлова А.В. от 29 декабря 2008 года возбуждено производство ввиду новых обстоятельств, в связи с заявлением адвоката Сивака В.В., действующего в интересах Ш., поскольку из приложенных к заявлению документов следует, что затраты на лечение потерпевшего Дурдыева не соответствуют сумме, взысканной судом с осужденного Ш.

В ходе производства ввиду новых  обстоятельств получены сведения из Научно-исследовательского института  нейрохирургии им. Бурденко о том, что Дурдыев находился на лечении  в период с 25 мая по 21 сентября 2001 года с диагнозом: острая черепно-мозговая травма, тяжелый ушиб мозга, эпидуральная гематома базально-височной области, перелом костей свода черепа с переходом на основание. Фактически, согласно квитанциям к приходному кассовому ордеру, за лечение Дурдыева в кассу Института поступила сумма в размере 415 000 рублей.

Согласно информации, полученной от Заместителя Министра Здравоохранения  и медицинской промышленности Туркменистана  Аманнепесова, Дурдыев находился на стационарном лечении на бюджетной койке отделения пластической хирургии лечебно-консультационного центра им. С.А. Ниязова г.Ашхабата с 21 по 23 апреля 2003 года с клиническим диагнозом «келоидный рубец на шее», в связи с операцией трахеостомы в 2001 года, после аварии. Стоимость лечения составила 112 800 манат, что по состоянию на апрель 2003 года составляет примерно 680 рублей

Также в ходе производства в виду новых обстоятельств установлено, что лица: Суханов, Старобин, Якубов, Ниязов, Сотов, Свинцова, за подписью которых Дурдыевым представлена справка о стоимости лечения в размере в 93 600 долларов США, никогда не являлись сотрудниками лечебно-консультационного центра им. С.А. Ниязова, а из протокола допроса Языева, следует, что он, являясь на момент датирования справки заместителем директора по хирургии ЛКЦ им. С.А. Ниязова, справку о стоимости лечения Дурдыева не подписывал, подпись от его имени выполнена не им, а также стоимость за лечение Дурдыева в размере 93 600 долларов США является недостоверной.

Таким образом, по результатам производства в виду новых обстоятельств установлено, что имущественный ущерб в  размере 3 807 436 рублей 16 копеек (трех миллионов восьмисот семи тысяч четырехсот тридцати шести рублей), взысканный приговором суда с Ш. в пользу Дурдыева, не соответствует фактической сумме затрат на лечение потерпевшего, а потому судебные решения в этой части подлежат отмене и дело направлению на новое судебное разбирательство в порядке гражданского судопроизводства.

Вместе с тем, доводы об отмене приговора  суда в части взыскания с Ш. в пользу Дурдыева в возмещение морального вреда 4 500 000 рублей нельзя признать обоснованными.

Исходя из требований ст. 151 ГК РФ при  определении размеров компенсации  морального вреда суд принимает  во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимание обстоятельства. Приговором суда установлено, что Ш. совершил умышленное причинение Дурдыеву тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека.

Суд, разрешая вопрос о взыскании  с осужденного морального вреда  в пользу потерпевшего, обоснованно  исходил из тяжести причиненных  ему телесных повреждений, указав, что  Дурдыев прошел длительный курс лечения, в том числе операционного, что, безусловно, причинило ему физические и нравственные страдания. При этом суд учел и данные о личности осужденного, его семейное положение, наличие у него на иждивении престарелых родителей и детей.

Учитывая вышеизложенное, и исходя из принципа разумности и справедливости, суд обоснованно компенсировал  Дурдыеву моральный вред в размере 4 500 000 рублей.

Фактором, определяющим размер компенсации, должен являться сам характер нематериального блага. Так, нарушение  прав на нематериальные блага естественного  происхождения всегда должно влечь  наибольший размер компенсации. Данные блага являются первостепенными  по своему значению для человека и  практически не поддаются восстановлению. Что касается нематериальных благ социального  происхождения, то здесь трудно отдать предпочтение какой-то из рассмотренных выше категорий, поэтому при нарушении прав на данные блага необходимо использовать и другие критерии. Из предложенных законодателем в качестве таких критериев могут использоваться следующие факторы: наличие и (или) степень вины; фактические обстоятельства дела; требования разумности и справедливости.