Первые пять эпох охватываю
восходящую линию развития человечества
от первобытного строя до античности.
Шестая эпоха (V–XI вв.) характеризуется
глубоким упадком, однако в городах существовали
начатки просвещения, что предвещало в
будущем возрождение. В седьмую эпоху
(XI– середина XV вв.) делаются важные открытия,
важнейшее из которых – изобретение книгопечатания.
Начинают расшатываться суеверия, в Италии,
Швейцарии, Англии появляются ростки свободы.
Восьмая эпоха (середина XV – середина
XVII в.) отмечена ускорением прогресса,
успехами наук и философии. «Разум окончательно
разбивает свои цепи» в девятую эпоху
(«от Декарта до образования Французской
республики»). В эту эпоху «люди дошли,
наконец, до понимания истинных прав человека».
В этих условиях, считал Кондорсе, революции
в Северной Америке и во Франции были неминуемы.
Кондорсе был убежден в том, что история
открывает возможность предвидения. Основываясь
на этой идее, он писал о десятой эпохе
– о «будущем прогрессе человеческого
разума» во всем мире.
Выдающийся деятель немецкого
просвещения И. Г. Гердер, ученик
Канта, глава Веймарского духовного
ведомства, в сочинении «Идеи
к философии истории человечества»
(1784–1791) рассматривал историю человечества
как продолжение истории природы. У
него в отличие от французских просветителей
прогресс развивается не плавно, непрерывно
(линейная концепция), а скачкообразно.
Критерий прогресса – распространение
идеи гуманности. С Гердером связано понимание
культуры как способа жизни общества.
Как период в истории – необходимый этап
в развитии культуры. Тем самым Гердер
преодолел отрицательное отношение большинства
просветителей к средневековью.
Считал родиной человечества
Азию, откуда земледелие, скотоводство
и общественные отношения распространились
на европейские народы. Связующим звеном
между прошлой историей и будущим называл
германскую культуру. Вместе с тем был
принципиальным противником европоцентризма
и шовинизма, видя в этом проявление варварства.
Предвосхищая деятельность романтиков,
Гердер много внимания уделял изучению
народных песен и легенд – «архива народной
жизни». Он полагал, что Библия – такой
же продукт народного творчества, как
и древнегреческие эпические поэмы. Поэтому
и ее следует изучать, применяя научные
методы.
Лекции
4–7
Историческая
наука Запада в первой половине XIX
в.
План
- Романтическая
историография.
- Марксистское
материалистическое понимание истории.
- Романтическая
историография.
Французская
революция конца XVIII в. имела общеевропейское
значение. На континенте в первой половине
XIX в. существовали условия для новых буржуазных
революций и реформ. Промышленная революция,
начавшись в Англии, распространилась
на континенте. Изменялась социальная
структура общества, формировались классы
промышленной буржуазии и пролетариата.
Происходило становление идеологических
течений: либерализма (он преобладал),
консерватизма, радикализма, социализма.
Идея развития, которому подчинено все
– от техники до человека – охватывала
все слои общества.
Французская революция конца
XVIII в. как переломное событие Нового времени
была в центре общественно-политических
споров. Оправдался прогноз просветителей
о смене сословного строя и абсолютистского
государства обществом гражданского равенства
и конституционной монархией или республикой.
Но их вера в скорое наступление царства
разума и свободы оказалась утопией, и
это основательно пошатнуло линейную
теорию прогресса. Объяснение истории
посредством концепции естественного
права и общественного договора оказалось
недостаточно убедительным. Во Французской
революции и последующих событиях столкнулись
не только рациональные идеи, но и страсти,
корыстные интересы, предрассудки. Остро
встал вопрос об историческом значении
борьбы не только идей, но и (как показал
опыт революции) социальных групп. Разворачивавшийся
промышленный переворот актуализировал
вопрос о роли экономики в развитии общества.
В этих условиях в культуре
и социально-гуманитарных науках
формируется новое направление –
романтизм (понятие «романтизм» ввел немецкий
литератор Новалис). Романтикам было свойственно
стремление открыть новые факты, дать
новое объяснение уже известным фактам.
Это объяснение было не только рационалистичным,
но и основанным на интуитивном понимании.
Несмотря на неоднородность взглядов
романтиков, можно выделить ряд общих
отличительных черт этого направления.
1. Принцип историзма предполагал
взгляд на прошлое как на
«органический» процесс возникновения,
становления, расцвета, упадка и
гибели того или иного явления. Каждое
историческое событие следовало объяснять
внутри того времени, в системе тех ценностей,
к которым оно принадлежало. Из этого вытекало
пристальное внимание романтиков к своеобразию,
неповторимости исторических явлений.
2. Объектом их научных интересов
была прежде всего история
отдельных народов и стран.
Это стремление отражало объективную
потребность в самоидентификации
народов Европы и Америки, переживавших
в XIX в. подъем национального движения.
3. Особенности этой истории определялись
в конечном итоге влиянием «народного
духа» (коллективного сознания, национальной
психологии), возникающего вместе с
народом.
4. Постичь народный дух можно
было посредством вживания, вчувствования.
Передать же неповторимые черты
эпохи было возможно, добиваясь яркого,
образного изложения.
В первой половине XIX в. общественный
интересе к истории был необычайно высок.
О. Тьерри утверждал в 1823 г., что именно
история наложит свой отпечаток на XIX век
и даст ему имя, как философия дала свое
имя веку восемнадцатому. Открытие исторических
факультетов (отделений) в университетах,
музеев, исторических обществ, специализированных
журналов. Многотомные собрания источников
по национальной истории: «Памятники истории
Германии», «Неизданные документы по истории
Франции», «Государственные документы
Америки» (США). Публичные лекции Ф. Гизо,
Ф. Шлоссера, Т.Н. Грановского. Исторические
романы В. Скотта, В. Гюго, О. де Бальзака,
Ф. Купера, А.С. Пушкина оказали влияние
не только на художественную литературу,
но и на приемы написания национальных
историй.
Переплетение в общественной
жизни тенденций преемственности
и разрыва с прошлым находило
свое отражение в идеологических
предпочтениях историков, что,
в свою очередь, сказывалось на
их научных концепциях. В романтизме выделяют
три течения: консервативное, либеральное
и демократическое.
Представители консервативного
течения негативно оценивали
Французскую революцию конца
XVIII в. Английский публицист и политический
деятель Э. Бёрк в памфлете «Размышления
о революции во Франции» (1790) осуждал насильственную
кровавую Французскую революцию, которая
привела к воцарению хаоса и анархии и
террора. Сама революция – результат
«заговора» просветителей, осуществивших
«философскую революцию», и нового имущего
класса. Ее движущая сила – «якобинцы»
– люди энергии, фанатичной одержимости
и одновременно некомпетентные и самонадеянные.
Революция нарушила естественный, установленный
Богом ход развития. В противоположность
Франции в Англии, по мнению Бёрка, даже
в моменты самых решительных действий
осторожность, осмотрительность, нравственность,
поддерживаемая религией, были руководящими
принципами политиков.
Во Франции писатели и публицисты
Ж. де Местр, Л. де Бональд,
Ф. Монлозье, Ф. Шатобриан, используя приемы
романтического письма, пытались воссоздать
колорит средневековья, когда христианство,
по их мнению, облагораживало нравы. Консервативные
романтики, отвергая рационалистический
подход просветителей к изучению прошлого,
подвергали критике концепцию естественного
права и общественного договора. В сочинениях
Ж. де Местра «Рассуждения о Франции» (1797),
Ф. Шатобриана
«Гений христианства» (1802) и др. идеализировались
дореволюционный сословный строй,
монархия и католическая церковь. Утверждалось,
что 1) разум (философия просветителей)
оказался бессильным обеспечить стабильность
в обществе. Порядок всегда поддерживается
общей верой, хранителем и распространителем
которой является церковь. «Писаная конституция,
– писал де Местр, – всегда бездушна, а
между тем вся суть дела в народном духе.
Этот дух выражается, прежде всего, в чувстве
патриотизма». 2) Люди от природы
неравны, и поэтому естественно сословное
неравенство. «Лучшие люди страны (из дворян.
– А.А.) должны нести особые обязанности».
3) В окружающей действительности все
устроено монархически: бог правит миром,
душа – человеком, отец – семьей, король
– страной. Участие народа в делах управления
– фикция. Таким изображался естественный
порядок, который якобы был нарушен во
Франции появлением «нового народа» –
буржуазии. Революция была заговором этой
«расы рабов», она была кровавой нелепостью,
которая разрушила естественно выросший
государственный организм Франции.
В Германии консервативные романтические
идеи в историографии (особенно прусской)
были представлены наиболее полно. Немецкие
романтики пытались доказать, что для
достижения гармонии в обществе необходимо
поддерживать традиции, идущие от средневековья,
и постигать дух народа как мистическую,
изначальную сущность. В трудах представителей
«исторической школы права» Ф.К. Савиньи
и К.Ф. Эйхгорна обосновывался тезис о
длительном естественном развитии законов,
их соответствии национальной культуре
и народному духу. Выступая против перенесения
на почву Германии опыта Французской революции,
они утверждали, что невозможно произвольно
создать новое право.
Многими стонами своих взглядов
к консервативному романтизму
близок крупнейший германский
историк XIX в. Л. Ранке. Выходец из семьи
прусских бюргеров, он начал свою карьеру
учителем гимназии во Франфурте-на-Одере,
а закончил профессором Берлинского университета,
прусским придворным историографом. Традиционно
прусская историография испытывала сильное
влияние классической филологии, государствоведения
и богословия. Это способствовало усиленной
разработке метода филологической критики
источников, абсолютизации роли государства
в истории, приданию теологического оттенка
взглядам неа исторический процесс.
Ранке – автор огромного количества
исторических трудов: «История римских
пап», «История Германии в эпоху Реформации»,
«Прусская история», «История Франции
в XVI – XVII вв.», «Всемирная история». Они
написаны блестящим литературным языком,
содержат яркие исторические портреты.
Приверженец идеи плавности исторического
развития, Ранке рассматривал государство
как исторически сложившуюся индивидуальность,
воплощение неких «господствующих идей»,
в первую очередь религиозных. В его
концепции государства приоритетное значение
имело исследование внешней политики.
«Вечным законом» существования государств
он считал борьбу за господство», из этого
вытекал взгляд на войну как на естественное
состояние общества.
Придавал громадное значение
критическому анализу источников.
Опираясь на источники (по мнению
Ранке, наиболее достоверные официальные
документы), свободный от морализаторства
историк сможет описать прошлое так, «как
это действительно происходило». Ранке
учил работать с источниками на семинарах,
которые он первым ввел в Берлинском университете.
Эти семинары посещали немецкие и иностранные
студенты, которые постигали «метод Ранке».
Он включал в себя ряд требований: выяснить
происхождение каждого исторического
источника, компетентность автора документа,
определить степень доверия к нему, а затем
сравнить используемые источники для
установления подлинной картины прошлого.
Разработка принципа историзма
в немецкой философии связана
с именем Г.В.Ф. Гегеля. Он обосновал
диалектический принцип развития:
пружина развития – в разрешении
противоречия, в борьбе противоположностей.
В старом порядке содержится его собственная
противоположность, элементы нового. В
«Философии истории» (лекционный курс
1822–1830 гг.) Гегель рассматривает всемирно-исторический
процесс как отражение саморазвития абсолютного
духа в эволюции сознания свободы. Понятие
духа состояло из тех компонентов: общего,
особенного и единичного. Общее – Божественный
дух. Единичное – его воплощение в отдельном
человеке. Особенное – дух народа. Сознание
свободы зародилось у народов Передней
Азии, где абсолютный дух возник, и Европы,
где он получил подлинное развитие.
В Европе сознание свободы было неодинаковым
у разных народов. Оно было замедленным
у славян и не достигло высокого уровня
у романских народов. Только германцы
с давними традициями индивидуальной
свободы оказались подлинными ее носителями.
У них развитие абсолютного духа достигает
апогея и на этом завершается. Государство
понималось как абсолютная цель разума,
оно наделялось высшей функцией упорядочивания
человеческого бытия.