Патентное права в России

Сама выдача патента по Положению 1896 г. регулировалась ст. 20. Патенты были трех родов: 1) основные, 2) дополнительные (ст. 27) и 3) зависимые (ст. 28). Различие между ними заключается в объеме прав, гарантируемых ими. Подробный анализ этого вопроса отнесен мною ко 2 главе.

Наконец, патентная процедура заканчивалась внесением выданной привилегии в особый список и ее опубликованием.[88] Патент выдавался на 15 лет, для исключительно важных изобретений допускалась особенная длинная защита путем издания специальных законов.

Ст. 21, согласно которой «каждая привилегия, не позже трех месяцев по выдаче оной, обнародуется полно и подробно», должно быть рассматриваемо как одна из важных побед патентного права за XIX столетие.

Действие привилегий прекращалось, если судом было признано, что привилегия выдана не по принадлежности или не согласно установленным правилам, и, если будет доказано, что приложенное к прошению о выдаче привилегии описание недостаточно для приведения изобретения или усовершенствования в исполнение без помощи изобретателя.[89]

1.5. Патентное право в 1912-1917 годах.

По Положению 1896 г. интересы промышленников, кроме испрашивающих патент, ограждались весьма слабо. Можно выделить, по крайней мере, два положения, которые покровительствуют обращающимся за выдачей патента, но не дают успешно охранять свои права другим лицам. Во-первых, это негласный порядок производства выдачи патентов, а, во-вторых, отсутствие института преждепользования.

Общественный интерес был призван обеспечивать институт обязательной эксплуатации патентованных изобретений. Практика применения этой нормы также показала ее несостоятельность как средства развития промышленности. Но все-таки интересы промышленности не были вовсе забыты. Напротив, закон 1896 г. ввел даже некоторые новые правила (запрет выдачи привилегий на чужие изобретеиня и химические, пищевые и вкусовые качества).

Но помимо всех этих нововведений и практических проблем в начале ХХ века остро встал вопрос о выдаче-невыдаче привилегий на военные изобретения, ведь ранее этот вопрос поднимался лишь в проектах будущих положений и в окончательный текст законов не включался. В преддверии же первой мировой войны этот вопрос приобрел необычайную практическую значимость. Стала очевидной невозможность, как ранее, отбирать у автора его изобретение, не входя с ним в соглашение по поводу вознаграждения. Вот что писалось в пояснительной записке к проекту правил о принудительном отчуждении привилегий на изобретения и усовершенствования 1911 г.: «уже не представляется никаких оснований допускать пользование таки изобретениями правительством без соглашения с изобретателем, тем более что признание такого права совершенно противоречило бы самой цели установления законов для поощрения изобретательства путем выдачи привилегий».[90]

28 июня 1912 г. Положение о привилегиях 1896 г. дополнилось разделом «О принудительном отчуждении привилегий на изобретения и усовершенствования».[91] Принудительное отчуждение привилегий допускалось только в тех случаях, когда между правительством и владельцем привилегии не состоялось добровольного соглашения об отчуждении привилегии. Допускалось как полное отчуждение, так и частичное в отношении либо части изобретения, либо части срока действия привилегии, либо отдельных прав, основанных на привилегии. Следовательно, теперь не было необходимости в запрете на выдачу привилегий на военные изобретения или другие, признанные правительством «необходимыми в виду народного благосостояния или общественного здравия».[92]

Введение правил о принудительном отчуждении привилегий позволило сочетать защиту интересов изобретателя или иного держателя  привилегии с государственными интересами.

После принятия этих изменений Положение 1896 г. продолжало действовать вплоть до первого Декрета Советской власти по поводу патентного права 1919 г. Безусловно, некоторые новшества вносились, но они не имели большой юридической значимости в развитии данного института.

Глава 2. Понятие, предмет и место патентного права в системе российского дореволюционного права.

2.1. Понятие патентного права.

Существует ряд исключительных прав, устанавливаемых в интересах промышленности, производства и торговли. Именно к этим правам относится патентное право, которое представляет собой институт гражданского права, регулирующий отношения, возникающие в связи с созданием и эксплуатацией изобретений, полезных моделей и промышленных образцов. Объединение трех названных объектов в рамках единого института патентного права, как отмечает А.П. Сергеев, объясняется следующим[93]: «во-первых, изобретения, полезные модели и промышленные образцы обладают значительным сходством по отношению друг к другу, с одной стороны, и существенно отличаются от иных объектов интеллектуальной собственности, с другой, во-вторых, суть названных объектов состоит в их промышленной применимости – так называемая модель, на основании которой происходит тиражирование аналогичных предметов, в-третьих, их охрана осуществляется посредством единой формы, а именно путем выдачи патент».

В дореволюционном праве под правом на промышленное изобретение Г.Ф. Шершеневич, например, понимал «исключительное право осуществления известного нового промышленного изобретения, которым является открытие новых экономических благ или новых способов производства уже известных благ».[94] Как замечает А.А. Пиленко, «изобретение должно было представлять, в первую очередь, выгоду для промышленности и иметь промышленное значение - на изобретения, представляющие научные открытия и отвлеченные теории не представляющие возможности практического применения, исключительное право не приобреталось».[95] Можно сказать, что речь идет о таком свойстве как промышленная применимость и возможность выражения в объективной форме. Так, в отличие от объектов авторского права, в которых индивидуальность проявляется в меньшей степени, изобретение не является штучным, эксклюзивным объектом - этим и объясняется необходимость промышленной применимости.

Г.Ф. Шершеневич в «Учебнике торгового права» писал, что «изобретение, прежде всего, должно было отвечать требованию новизны: она состояла не в том, что изобретение должно было относится к последнему времени, а в том, что данный способ производства не стал уже общим достоянием или объектом исключительного права кого-либо в частности, поэтому новизной не отличалось изобретение сделанное недавно, или если кто-либо уже успел приобрести на него патент, и, наоборот, новизна будет в изобретении, которое давно было известно, затем забыто и вновь воспроизведено по истечении некоторого времени, хотя бы по старинным рукописям».[96]

Сущность права на промышленное изобретение заключалась в запрещении всем, кроме лица, получившего привилегию, применять данное изобретение без дозволения субъекта права.[97] Однако исключительное право возникало не в силу и не в момент создания изобретения, а вследствие признания такого права за изобретателем со стороны государства. Поэтому до этого момента изобретение стояло вне защиты, и если бы кому-нибудь удавалось случайно узнать секрет открытия, то он свободно мог воспользоваться им, не опасаясь преследования за нарушение права.

Изобретателю в установленном законом порядке выдавался патент на привилегию, т.е. акт, удостоверяющий признание за ним исключительного права на данное изобретение.

2.2. Принципы патентного права.

Проанализировав дореволюционные правовые акты и литературу, относящуюся к рассматриваемому периоду, в качестве принципов патентного права, то есть отправных идей, которые пронизывают всю систему патентно-правовых норм и служат исходной базой для её развития, по мнению А.П. Сергеева, можно назвать следующие положения[98]:

       Принцип исключительного  права патентообладателя на использование запатентованного объекта. Это положение означает, что только патентообладатель мог изготавливать, применять, ввозить, продавать и иным образом вводить в хозяйственный оборот запатентованную разработку;

       Принцип защиты общественных интересов. Одним из проявлений данного принципа служит ограничение действия патента определенным сроком, после истечения которого разработка поступала во всеобщее пользование. Кроме того, условием предоставления патентно-правовой охраны той или иной разработке являлось внесение изобретателем действительного вклада в уровень техники и тем самым обогащение общественных знаний;

       Принцип предоставления охраны лишь тем разработкам, которые в официальном порядке признаны патентоспособными изобретениями.

Современные принципы патентного права несколько отличаются от дореволюционных. К примеру, в наше время неотъемлемым принципом является принцип признания законных интересов не только патентообладателей, но и действительных создателей изобретений, полезных моделей и промышленных образцов. Конечно, и до революции именно действительным разработчикам, прежде всего, предоставлялась возможность получить патент и стать патентообладателями, но подробно этот принцип не регламентировался, о нем можно только догадываться, например, из ст. 15 Положения 1896 г., в которой указывалось преимущественное право первого заявителя получить патент (хотя им мог быть и не действительный изобретатель).[99] В настоящее же время, если в соответствии с законом право на получение патента имеет иное лицо, например работодатель, закон гарантирует получение разработчиками вознаграждения, соразмерного выгоде, которая получена или могла бы быть получена работодателем при надлежащем использовании разработки.[100]

Названные выше принципы определяют конкретное содержание основных норм патентного права, являются его исходными началами и служат предпосылками его дальнейшего развития. Знание этих принципов помогает лучше понять содержание конкретных патентно-правовых норм и способствует их правильному применению на практике.

2.3. Права и обязанности субъектов патентных правоотношений.

Необходимо в первую очередь отметить, что субъектом прав, вытекающих из патента, является его держатель, т.е. тот, на чье имя написан выданный патент, если он не передаст свои права в установленном законом порядке кому-либо другому.[101]

Прежде чем говорить о конкретных правах и обязанностях субъектов патентных правоотношений, необходимо сказать, что их круг изменялся в течение рассматриваемого мною периода в связи с принятием новых актов.

Необходимо рассмотреть права и обязанности субъектов патентных правоотношений, разделив разбираемый временной отрезок на два периода: 1) с 1830 по 1870 гг.; 2) с 1870 по 1917 гг.

1) Субъектами патентных правоотношений в данный период (1830-1870 гг.) могли быть лишь изобретатели и патентодержатели. Главным условием для выдачи Привилегии, т.е. патента (по Положению 1833 г.) была новизна изобретения, что существенно влияло на права изобретателя и задерживало процесс выдачи привилегии. Для того чтобы определить степень новизны изобретения, оно подвергалось предварительному рассмотрению. При этом только в самые последние годы действия Положения 1833 г. созданы были пять должностей специалистов-экспертов, ранее же рассмотрение производилось исключительно путем истребования «заключений» от подходящих по специальности учреждений, эти последние тянули годами рассмотрение дел, а потом благополучно отписывались.[102] В действительности, строгого выбора, кому посылать на заключение, не делалось: вступали в контакт с ремесленной управой, с Академией наук, с департаментом «разных податей и сборов», со штабом корпуса горных инженеров, а иногда даже с комитетом сахароваров при Московском обществе сельского хозяйства.[103] Гарантий такое рассмотрение, конечно, не давало никаких: точность его была сомнительна, а однообразие и вовсе отсутствовало.

Можно согласиться с А.А. Пиленко, что «установление действительной новизны изобретения и позже представляло большие трудности,  а при прежних порядках оно подчас являлось совершенно неисполнимым»[104]. Для того, чтобы облегчить эту задачу, составители Положения 1833 г. прибегли к средству, который должен был заменить недостающую точность сведений о новых изобретениях. Статья 183 гласила: «Если на один и тот же предмет испрашиваема будет привилегия разными лицами во время производства, то привилегия вовсе не дается (т. е. ни тому, ни другому)».[105] Можно представить, какое пагубное влияние на права изобретателей имела эта статья. Делопроизводство по выдаче привилегий тянулось от 2 до 8 лет: всякому конкуренту достаточно было, следовательно, представить собственное прошение о выдаче привилегии на то же изобретение - для того чтобы лишить первого изобретателя всех его прав. Конечно, ст. 183 позволяла весьма простым способом разрешать все споры между одновременными изобретателями, не входя в обсуждение заимствований, похищений и т.п. Законом 1896 г. указанная статья совершенно отменена.

Что касается прав полного патентодержателя, то они регулировались в Положении 1833 г. весьма неточной статьей 171, а именно, получив привилегию 1) «один мог пользоваться изобретением как неотъемлемой и исключительной  своею собственностью и, вследствие того, вводить, употреблять, дарить, завещать и иным образом уступать другому как предмет, на который выдана привилегия, так и саму привилегию... и 2) преследовать судом всякую подделку».[106] Из этой статьи выводится полнота прав патентообладателя в виде владения, пользования и распоряжения изобретением. Однако в этой статье ничего не говорится по поводу защиты интересов истинного изобретателя, если, к примеру, он не являлся патентообладателем. Также при толковании этой статьи практика отличалась от современного режима двумя главными чертами. Во-первых, необычайно попустительным отношением к контрафакторам. Подделкой признавалось «точное и во всех существенных частях сходное производство изобретения»[107], и даже явные подделыватели часто ускользали от наказания. Происходило это, как отмечает Н.Б. Леонидов, главным образом оттого, что «публика и судьи относились вообще недоброжелательно ко всем «монополистам»: правосознание еще смотрело на привилегии как на милость - и всячески старалось сузить их объем»[108]. Борьба с контрафакторами была возможна только в случаях очевиднейших, грубейших подделок.

Положение «дает получившему привилегию право преследовать нарушение оной производством того же самого изобретения только в пределах России, но не может простираться до запрещения привоза из чужих краев изделий или произведений, приготовленных по привилегированному в России способу».[109] При толковании этой статьи встает вопрос, почему не допускалась возможность запрещения ввоза, существовавшего тогда во всех европейских государствах? В историко-правовой литературе существует мнение, что, скорее всего, просто потому, что такое запрещение невозможно было осуществить на практике.[110] Мануфактурный Совет не предполагал, что можно запретить ввоз патентованных продуктов, нисколько не обременяя таможенных чиновников. Что же касается международного права, то этот вопрос регулировался Договором от 21 сентября 1842 г. (ратифицирован же он был в июне 1843 г.).[111] Согласно статье 3 этого договора, стороны обязывались не выдавать таких патентов, которыми гарантировалось бы изобретателю исключительное право: ввозить патентованный продукт, продавать, распространять или, наконец, употреблять его[112]. Патенты могли, следовательно, запрещать лишь приготовление продукта на данной территории или употребление, в промышленном производстве, машин, орудий и способов фабрикации. Патентодержатель сохранял исключительное право изготовлять данный продукт на данной территории, но ему не дозволялось каким бы то ни было образом восстановлять принцип внутренних таможенных границ: прямо ли запрещая ввоз или косвенно, преследуя тех, кто желал торговать ввезенными патентованными товарами.[113]