Судебник и проблема сословного деления

Преступление – это, прежде всего, нарушение установленных норм, предписаний, а также воли государя, которая  неразрывно связывалась с интересами государства.

Усиление центральной власти обусловило развитие форм внесудебной ,внеправовой  расправы. Практика выработала такую  своеобразную форму судебного процесса, как “облихование”(ст.52 Судебника 1550 г.) :если подозреваемого обвиняли в том, что он “ведомо лихой человек”,этого было достаточно для применения к нему пытки. Обвинение предъявляли 15-20 человек “лучших людей”,детей боярских, дворян, представителей верхушки посада или крестьянской общины. Очевиден был внеправовой и социально ориентированный характер этой процедуры. Появляется понятие “крамола”,т.е.антигосударственного деяния. В него кроме видов особо тяжких преступлений ,включались также заговоры и мятежи.

Таким образом ,можно констатировать появление в законе понятия государственного преступления, которое было неизвестно Русской Правде. К этому виду примыкает группа должностных преступлений и преступлений против порядка управления и суда: взятка (“посул”),вынесение заведомо несправедливого решения, казнокрадство. Развитие денежной системы породило такой состав преступления, как фальшивомонетничество (чеканка, подделка, фальсификация денег).Эти новые для законодателя составы связывались с ростом бюрократического аппарата.

В группе преступлений против личности выделяются квалифицированные виды убийства (“государский убийца”,разбойный убийца),оскорбление действием и словом. В группе имущественных преступлений много внимания было уделено татьбе, в которой также выделялись квалифицированные виды: церковная,”головная”(похищение людей) татьба, неограниченные юридически друг от друга грабеж и разбой (открытое хищение имущества).

Система наказаний по  судебникам усложняется, целью властей становится демонстрация их всесилия над обвиняемым, над его душой и телом. Высшей мерой наказания была смертная казнь, которая могла быть отменена помилованием со стороны государя. Для наказаний стали характерны жестокость и неопределенность их формулировки (что также служило целям устрашения). Телесные  наказания применялись как основной и дополнительный вид. Членовредительные наказания кроме устрашения выполняли важную символическую  функцию – выделение преступника из общей массы, “обозначение” его. В качестве дополнительных наказаний часто применялись штрафы и денежные взыскания. Как самостоятельный вид имущественная санкция применялась в случаях оскорблений и бесчестья (ст 26 “…А крестьянину пашенному и непашенному безчестия рубль, а жене его бесчестия два рубля. А боярскому человеку молодчему или черному городскому человеку  молодчему безчестия рубль же, а женам их безчестия вдвое. А за увечие указывати крестьянину посмотря по увечию и по бесчестию; и всем указывати за увечие, посмотря по человеку и по увечию.” ) , как дополнительный – при должностных преступлениях, нарушении прав собственника, земельных спорах и т.д.. Размер штрафа варьировался в зависимости от тяжести поступка и статуса потерпевшего. Сохранились прежние формы судебного процесса. Состязательный процесс используется при ведении граждансих и менее тяжких дел. По решенному делу суд выдавал “правовую грамоту”, с выдачей которой иск прекращался. Розыскной процесс  - применялся в наиболее серьезных уголовных делах ( государственные преступления, убийства, разбой и др.) В ходе разбирательства  особую роль играли такие доказательства, как поимка с поличным или собственное признание. Для получения последнего применялась пытка. В качестве новой процессуальной меры использовался “повальный обыск” – массированный допрос местного населения с целью выявить очевидцев преступления и провести процедуру ‘облихования” . По приговору суда “облихованный” но не признавший своей вины преступник мог быть подвергнут тюремному заключению на неопределенный срок. Решенное дело не могло  вторично рассматриваться в том же суде. В высшую инстанцию дело переходило по докладу или жалобе, допускался только апелляционный характер пересмотра. Судебная система состояла из инстанций:1) суд наместников (волостей, воевод), 2) приказной суд, 3) суд Боярской Думы или великого князя.

  Параллельно действовали церковные и вотчинные суды, сохранялась  практика “смешанных” судов. В централизованной государственной системе судебный аппарат не был отделен от административного аппарата. Государственными судебными  органами  были царь, Боярская Дума, путные бояре, чины, ведающие отраслевыми управлениями и приказы. На местах судебная власть принадлежала наместникам, волостелям, позже – губным, земским органам и воеводам. С15 в. Боярская Дума становится самостоятельным судебным органом, совмещая эти функции с управленческими. В качестве суда первой инстанции Дума рассматривала дела своих членов, приказных чинов, местных судей, разбирала споры о местничестве. Дума сама могла выходить к государю с докладом, прося разъяснения и окончательного разрешения дела.

Рассмотренные Думой приговоры, поступавшие  из приказов, обобщались в докладной  записке, которая становилась законодательным  актом и именовалась  “новоуказной статьей”.  С возрастанием роли письменного  судопроизводства возрастала роль дъяков, стоявших во главе приказов (в состав Думы вводятся думные дъяки, возглавлявшие Разрядный, Посольский, Поместный приказы и Приказ казанского дворца). Судебные дела должны были решаться единогласно, а в случае отсутствия такового докладывались царю. Предусматривалось наказание как для судей, отказавшихся в принятии жалобы, так и для жалобщиков, обращавшихся с незаконной жалобой. В 1550 году учреждается Холопий приказ, ведавший всеми спорами о холопах, оформлявший крепостные и отпускные грамоты, кабальные записи.

 Местные судебные органы  строились как административные органы, по системе “кормлений”. Функции суда выполняли наместники и волостели. Без их ведома рассматривались только тяжкие уголовные преступления. Наместники и волостели назначались князем из бояр на срок или в наследственную должность. Судебные функции осуществляли княжеские или боярские тиуны, дворецкие, слободчики, приказчики, посельские, подельщики, доводчики и другие чиновники. Наместники и волостели обязаны были докладывать свои решения в вышестоящие суды: государю, Боярской Думе. Контроль со стороны местного населения  осуществляли представители местной администрации: дворский и староста. Это правило было закреплено в Судебнике 1550 г. Наместники и волостели были обязаны являться в вышестоящий суд по его требованию: перечень поводов для такого вызова давал Судебник 1550 г.

 Наряду с государственными  и вотчинными судами особняком   стояла группа “данных” или  третейских судов. Эти суды  назначались властями в случаях,  когда стороны просили об этом, а данное дело не относилось к числу “приказных”, т.е. прямо входящих в компетенцию судебного органа. Такие суды назначались из числа низших чиновников и отрабатывали только отдельные стадии судебного процесса. Первые третейские суды появились в середине 14 века. Они рассматривали частные, но не казенные или государственные дела. Решения по спорам между частными лицами основывались на доброй воле, носили мировой характер.

Рассмотрение вопроса о законодательстве в Русском государстве второй половины XVI века дает возможность сделать еще один вывод большой важности. Это вывод об огромной роли приказов в законодательстве. Сосредоточивая свое внимание на вопросе о Боярской думе и ее роли, дворянско-буржуазная историография недооценила роль приказов. Между тем именно приказы, в частности казначеи, фактически держали в своих руках московское законодательство как в подготовительной стадии, разрабатывая проекты законов, так и в заключительных этапах законодательного процесса, где именно в руках казначеев находилось формулирование и редактирование текста законов на основе норм царского приговора.

В этой роли приказного аппарата в  законодательстве нашло свое яркое  выражение развитие и укрепление централизованного Русского государства.

СПИСОК  ИСПОЛЬЗУЕМОЙ  ЛИТЕРАТУРЫ

1.   История отечественного государства и права.Под ред. О.И.Чистякова,изд: Бек ,Москва 1997 г.

2.   История  государства и права. И.А.Исаев,изд:  Юристъ,1996 г.

3.   Реформы  Ивана Грозного. А.А.Зимин,1960 г.

4. История России. Под ред. М.Н.Зуева,1998 г.

СУДЕ́БНИК ИВА́НА IV («Царский судебник», Судебник 1550 года), сборник законов Русского государства, утвержден первым Земским собором (см. ЗЕМСКИЕ СОБОРЫ). Основываясь на Судебнике 1497 года, новый судебник ликвидировал судебные привилегии удельных князей и усилил роль центральных государственных судебных органов. Установив порядок подачи и рассмотрения жалоб на наместников, что обеспечивало контроль над ними со стороны поместного дворянства, судебник подготавливал ликвидацию системы кормления. В Судебнике 1550 года впервые в истории России закон был провозглашен единственным источником права. Отражая политику закрепощения крестьянства, судебник определил положение холопов, в том числе кабальных холопов, уточнил порядок выплаты пожилого, ввел новую пошлину «за повоз», уплачивавшуюся в случае отказа крестьянина от выполнения обязанности привезти с поля урожай землевладельца, подтвердил Юрьев день. Судебник способствовал ликвидации последствий раздробленности в Русском государстве, хотя ряд его норм имел компромиссный характер.

Глава II. Судебник 1550 года. Общая характеристика

 Замечательное  по выражению новых потребностей  государственных царствование Иоанна IV ознаменовалось и составлением  более полного судного устава. В 1550 году царь и великий  князь Иван Васильевич со своими братьями и боярами уложил Судебник: как судить боярам, окольничим, дворецким, казначеям, дьякам в всяким приказным людям, по городам наместникам, по волостям волостелям, их тиунам и всяким судьям[14].

 В 1550 г. был издан новый Судебник (краткий свод законов). Его характерной чертой является стремление улучшить отправление правосудия и поставить его под контроль представителей местного населения. Судебник подтверждает старый обычай, чтобы в суде назначаемых царем наместников и волостелей присутствовали старосты и "судные мужи" или "лучшие мужи" из местного населения: теперь они называются "целовальниками" (т. е. присяжными, поцеловавшими крест) и являются, таким образом, не случайными свидетелями судебного разбирательства, но его постоянными и официальными участниками. Судебник приказывает "без старосты и без целовальников суда не судити" и предписывает повсеместное распространение этого института: "а в которых волостех наперед сего старост и целовальников не было, и ныне в тех во всех волостех быти старостам и целовальникам". Судебные протоколы должны писать, помимо наместничьих, земские дьяки, а староста и целовальники должны подписывать эти протоколы. Наместники и их тиуны не имеют права арестовать никого из местных людей, не предъявив ("не явя") их старостам и целовальникам, которым они должны объяснить причины ареста.

 Так  как в описываемое время, в  XVI веке, явилась сильная потребность  в мерах против злоупотреблений  лиц правительственных и судей,  то эта потребность не могла  не высказаться и в Судебнике Иоанна IV, что и составляет одно из отличий царского (Судебника от прежнего великокняжеского, от Судебника Иоанна III. Подобно Судебнику Иоанна III, новый Судебник запрещает судьям дружить и мстить, и брать посулы, но не ограничивается одним общим запрещением, а грозит определенным наказанием в случае ослушания. Мы видели, что Судебник Иоанна III о случаях неправильного решения дела судьями выражается так: "Кого обвинит боярин не по суду и грамоту правую на него с дьяком даст, то эта грамота в неграмоту, взятое отдать назад, а боярину и дьяку в том пени нет"[4]. Новый Судебник постановляет: если судья просудится, обвинит кого-нибудь не по суду без хитрости и обыщется то вправду, то судье пени нет; но если судья посул возьмет и обвинит кого не по суду и обыщется то вправду, то на судье взять истцов иск, царские пошлины втрое, а в пене, что государь укажет. Если дьяк, взявши посул, список нарядит или дело запишет не по суду, то взять с него перед боярином вполовину, да кинуть в тюрьму; если же подьячий запишет дело не по суду за посул, то бить его кнутом. Если виноватый солжет на судью, то бить его кнутом и посадить в тюрьму.

 По Судебнику  Иоанна III, судья не должен был  отсылать от себя жалобников, не удовлетворивши их жалобами; новый Судебник говорит и об этом подробнее: если судья жалобника отошлет, жалобницы у него не возьмет и управы ему или отказа не учинит, и если жалобник будет бить челом государю, то государь отошлет его жалобницу к тому, чей суд, и велит ему управу учинить; если же судья и после этого не учинит управы, то быть ему в опале; если жалобник бьет челом не по делу, судьи ему откажут, а он станет бить челом, докучать государю, то кинуть его в тюрьму. При определении судных пошлин (от рублевого дела судье одиннадцать денег, дьяку семь, а подьячему две) против старого Судебника также прибавлена статья о наказании за взятие лишнего: взявший платит втрое; если в одном городе будут два наместника или в одной волости два волостеля, а суд у них не в разделе, то им брать пошлины по списку обоим за одного наместника, а тиунам их - за одного тиуна, и делят они себе по половинам; а которые города или волости поделены, а случится у них суд общий, то им обоим пошлины брать одно и делить[26].

 Относительно крестьянского  выхода в новом Судебнике Иоанна  IV повторено положение Судебника Иоанна III, крестьяне отказываются из волости в волость и из села в село один раз в году: за неделю Юрьева дня осеннего и неделю спустя после Юрьева дня; плата за пожилое увеличила по Судебнику Иоанна III, крестьянин платил в полях за двор рубль, а в лесах - полтине по Судебнику Иоанна IV, в полях платил рубль и два алтына, а в лесах, где десять верст до хоромного (строевого) лесу,- полтину и два алтына. Кроме этого определения, что разуметь под выражением: в лесах, в Судебнике Иоанна IV находим еще следующие прибавки: пожилое брать с ворот, а за повоз брать с двора по два алтына, кроме же того, на крестьянине пошлин нет[5].

 Если останется у крестьянина хлеб в земле (то есть если выйдет, посеяв хлеб), то, когда он этот хлеб пожнет, платит с него или со стоячего два алтына; платит он царскую подать со ржи до тех пор, пока была рожь его в земле, а боярского ему дела, за кем жил, не делать. Если крестьянин с пашни продается кому-нибудь в полные холопы, то выходит бессрочно и пожилого с него нет; а который его хлеб останется в земле, н он с него платит царскую подать, а не захочет платить подати, то лишается своего земляного хлеба. Если поймают крестьянина на поле в разбое или в другом каком-нибудь лихом деле и отдадут его за господина его, за кем живет или выручит его господин, и если этот крестьянин пойдет из-за него вон, то господин должен его выпустить, но на отказчике взять поруку с записью: если станут искать этого крестьянина в каком-нибудь другом деле, то он был бы налицо.

 Понятно, что в эти времена,  когда государство было еще  так юно, когда оно делало  еще только первые попытки  для ограничения насилия сильных,  перезыв крестьян, при котором  сталкивались такие важные интересы, не мог обходиться без насилий. Помещики, пользуясь беспомощным состоянием своих соседей, вывозили у них крестьян не в срок, без отказа и беспошлинно. Крестьяне черных станов пусторжевских били челом, что дети боярские, ржевские, псковские и луцкие выводят за себя в крестьяне из пусторжевских черных деревень не по сроку, во все дни и беспошлинно; а когда из черных деревень приедут к ним отказчики с отказом в срок отказывать из-за них крестьян в черные деревни, то дети боярские этих отказчиков бьют и в железа куют, а крестьян из-за, себя не выпускают, но, поймав их, мучат, грабят и в железа куют, пожилое берут с них не по Судебнику, а рублей по пяти и по десяти, а поэтому вывести крестьянина от сына боярского в верные деревни никак нельзя[14].

 Эта жалоба на задержку  крестьян и на взятие с них  лишнего за пожилое против  Судебника не была единственною  в описываемое время. Иногда  землевладелец, взявши с отказывающегося  крестьянина все пошлины, грабил  его, и, когда тот шел жаловаться, землевладелец объявлял его своим беглым холопом и обвинял в воровстве.