Главным органом самоуправления вольного города являлся магистрат, состоявший из двух коллегий:

• рады, возглавляемой бургомистром;
• лавы, возглавляемой войтом [9, с. 74].

    Бургомистр, который назначался из числа родных войтом и утверждался в должности Великим князем, представлял центральную государственную власть и выступал одновременно в качестве высшей судебной инстанции.

    Рада выполняла функции представительной, а бургомистр – исполнительной власти. Таким образом, обеспечивалось сочетание интересов Центра и местного населения. Рада осуществляла руководство местным хозяйством, управляла собственностью, обеспечивала общественный порядок, выступала в качестве судебной инстанции по гражданским делам.

    Лава состояла из двенадцати лавников и выполняла исключительно судебные функции по уголовным делам.

    Магистрат размещался, как правило, в специальном  здании – ратуше, которое отличалось своей архитектурой и было одной из достопримечательностей города. Ратуша выполняла и функции «палаты мер и весов». Здесь находились эталоны длины, веса, объема, что позволяло устанавливать правила торговли и обмена товарами.

    К числу наиболее ответственных должностных  лиц местной власти относились писари и шаферы. Писарь присутствовал на заседаниях органов магистрата и вел записи в магистратских книгах, выдавал копии магистратских документов. Шаферы выполняли функции современных ревизоров и обеспечивали рациональное использование муниципального имущества и финансовых средств.

    В рамках обеспечения общественного  порядка формировалась муниципальная полиция. В ее компетенцию входила также и пожарная безопасность, соблюдение правил торговли, рассмотрение бытовых споров между жителями, сбор налогов в местный и государственный бюджеты.

    Состав  магистрата и его коллегий в различных поселениях был неодинаков, сроки, на которые занимали должности бургомистр и войт, были различными, в зависимости от величины и значения города (местечка) и иных местных особенностей.

    Ликвидация магдебургского права. Во второй половине XVIII века после присоединения территории Беларуси к Российской империи местное самоуправление было резко ограничено в своих правах и в 1830-1840 гг. магдебургское право в Беларуси было окончательно ликвидировано. По своему правовому положению жители вольных городов были приравнены к российским горожанам, а жители других поселений приравниваются по своему статусу к крепостным крестьянам Российской империи [13, с. 185].

    Таким образом, наличие на территории Беларуси влиятельного местного самоуправления обеспечивало социальную стабильность и общественный мир, ограничивало и преодолевало абсолютизм государственной власти. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

4. ПРАВОВЫЕ МОДЕЛИ  И ОРГАНИЗАЦИОННАЯ  СТРУКТУРА МЕСТНОГО  САМОУПРАВЛЕНИЯ ВО ВРЕМЕНА ВЕЛИКОГО КНЯЖЕСТВА ЛИТОВСКОГО

    Литовско-Русское  государство носило характер федерации областей и земель, сохранявших свое особое областное устройство и объединенных лишь верховной властью господаря великого князя и его панов-рады. Собственно Литва (с примыкавшей к ней территорией Западной Белоруссии) разделялась (после Городельского привился 1413 г.) на два воеводства - Виленское и Троцкое. С юга и с востока к этой основной области примыкали несколько удельных княжеств Полесья, Чернигово-Северской земли и области верхней Оки, которые были «обособленными политическими мирками» (Любавский). Особо в административном отношении стояли крупные земли «аннексы», присоединившиеся (добровольно или вынужденно) к великому княжеству Литовскому: Жмудская, Полоцкая, Витебская, Смоленская (до 1514 г.), Киевская, Волынская, Подляшье и Подолье. После того как при Витовте были упразднены крупные областные княжения, землями этими управляли назначаемые господарем наместники, однако эти земли отнюдь не сливались в административном отношении с территорией собственно Литвы.

    Органом областного самоуправления были областные  сеймы, сменившие древние веча киевской эпохи. На этих сеймах принимали участие местные землевладельцы и горожане («мещане»), последние в лице своих представителей; однако чем дальше, тем больше землевладельческая шляхта играет на областных сеймах преобладающую роль и превращает их в свои сословные органы, отделяясь от мещанства.

    Помимо  высших областных правителей, воевод, органами местной администрации были, назначаемые господарем, наместники-державцы, которые были, с одной стороны, органами хозяйственного и финансового управления в обширных господарских имениях, а с другой - судебными и административными органами для бояр-шляхты, для населения господарских имений и для мещан непривилегированных «мест» (городов).

    В эпоху Ливонской войны и перед  заключением Люблинской унии с Польшей  местное управление в великом  княжестве Литовском было перестроено по польскому образцу. Реформы 1564-1566 гг. ввели новое административное деление государства - на 13 воеводств, подразделявшихся на 31 повет. Для управления новыми округами были созданы вновь должности 5 воевод и каштелянов.

    Воеводы были главными военными начальниками в своих округах и главными судьями по важным уголовным делам. Кроме них военными начальниками были каштеляны, а также маршалки и хоружие поветовые.

    Судебную  власть осуществляли особые «судовы  старосты». В качестве гражданского трибунала для шляхты был в  каждом повете учрежден земский суд из судьи, подсудка и писаря, назначаемых господарем из числа выбранных местной шляхтой кандидатов.

    Главной фигурой в системе местных  органов был воевода, который  возглавлял административные, хозяйственные, военные и в значительной мере судебные органы на территории воеводства. В должности воеводы совмещались функции представителя центральной власти и местного управления. Представительными органами власти в воеводстве были воеводский и уездные сеймы. Тут избирались депутаты на всеобщий сейм, вырабатывались для них инструкции и наказы, ходатайства и просьбы к правительству, избирались судьи и другие должностные лица, определялись размеры налогов для нужд уездов. Сеймы в определенной степени ограничивали единоначалие воеводы, представляли территориальное сообщество [14, с. 128].

    Таким образом, в период Великого княжества  Литовского, начиная с 14в., на территории Беларуси складываются постоянно действующие местные органы власти.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

5. РАЗВИТИЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИХ  ОСНОВ МЕСТНОГО  САМОУПРАВЛЕНИЯ

    Среди основных теорий местного самоуправления следует выделить теорию: свободной  общины, общественную (хозяйственную) и государственную.

    Теория  свободной общины. Появление этой теории относят к концу XVIII в. - началу XIX в. В числе ее создателей называют представителей французской и бельгийской правовых школ - Турэ, Токвиля, Гербера и др. Социальный заказ для теории свободной общины формировали условия, при которых местные дела находились в сфере ведения государственных чиновников. Такая система местного управления не несла в себе стимулов для развития местных общин.

    Теория  свободной общины призвана была обратить внимание на самостоятельное значение общинной жизни, наличие у местных  общин особых интересов и необходимость внедрения на местах начал самоуправления в качестве естественного права общин. Согласно положениям теории свободной общины самостоятельность и независимость общины от государства связана с самой природой общины, которая исторически предшествовала государству. Согласно теории свободной общины государство не создает общину, а лишь признает ее.

    Основной  идеей теории свободной общины было обоснование ограничения вмешательства государства в деятельность общины.

    Согласно  данной теории общины имеют собственные дела, негосударственные по природе, которые общины вправе решать самостоятельно. Для этого общины вправе формировать собственные органы управления, не имеющие статуса государственных. Государственные органы не должны вмешиваться в собственную компетенцию общин. Их задача - контроль за деятельностью общин, их органов самоуправления и обеспечение того, чтобы общины не выходили за пределы дозволенного.

    В теории свободной общины признавалось существование не только трех традиционных ветвей власти - исполнительной, законодательной и судебной, но и четвертой - муниципальной власти. Теория свободной общины оказала определенное влияние на развитие законодательства первой половины 19 века, получив свое отражение в ряде законодательных актов 30 - 40-х гг. XIX в. А Конституция Бельгии 1831 г. даже имела специальную статью об общинном управлении. Именно в этой Конституции наряду с законодательной, исполнительной и судебной властями закреплялась и общинная (муниципальная) власть.

    Общественная (хозяйственная) теория самоуправления. На смену теории свободной общины приходит общественная (хозяйственная) теория самоуправления.

    Общественная  теория самоуправления, как и теория свободной общины, во многом основывалась на идее противопоставления государственной власти и местных сообществ. Однако, данная теория на первый план выдвигала негосударственную, преимущественную хозяйственную природу деятельности органов местного самоуправления. Согласно общественной теории самоуправление - это, в первую очередь, заведование местными хозяйственными делами. Собственные дела общины - это дела общинного хозяйства, и, следовательно, самоуправление есть управление делами местного хозяйства.

    Теория  общественного самоуправления получила широкое развитие в российской дореволюционной юридической науке. Н.М. Коркунов так определил содержание этой теории: «Общественная теория видит сущность самоуправления в предоставлении местному обществу самому ведать свои собственные интересы и в сохранении за правительственными органами заведования одними только государственными делами. Общественная теория исходит, следовательно, из противоположения местного общества государству, общественных интересов политическим, требуя, чтобы общество и государство ведали только своими собственными интересами».

    Согласно  теории общественного самоуправления дела хозяйственного характера должны выполняться общиной без вмешательства  государства. В разделении государственных  дел и дел местного значения виделось основание для самостоятельности  местного самоуправления. Однако такие взгляды на местное самоуправление существовали достаточно недолго, поскольку на практике оказалось практически невозможно так разделить дела государственного управления и дела местного значения, чтобы выделить из них в чистом виде только местные хозяйственные дела [10, с. 112].

    Государственная теория самоуправления. Общественную (хозяйственную) теорию местного самоуправления сменила государственная теория самоуправления. Основы данной теории местного самоуправления были разработаны немецкими учеными Лоренцом Штейном и Рудольфом Гнейстом в XIX в.

    Согласно  этой теории самоуправления - это одна из форм организации местного государственного самоуправлении. Органы местного самоуправления являются, по существу, органами государственного управления, их компетенция является не какой-либо особенной, самобытной, естественной, а целиком и полностью создается и регулируется государством.. Однако в отличие от центрального государственного управления местное самоуправлении осуществляется не правительственными чиновниками, а при помощи местных жителей, заинтересованных в результате местного самоуправления.

    В России положения государственной  теории были значительно развиты  дореволюционными юристами (В.П. Безобразов, А.И. Васильчиков, А.Д. Градовский, Н.И. Лазаревский) в 70-х гг. XIX в. Согласно мнению сторонников государственной теории того времени местное самоуправление представляет собой децентрализованное государственное управление. А.Г. Михайловский рассматривал самоуправление как часть общего государственного управления, как особую организацию государственной власти на местах, основанную на выборных началах.

    Государственная концепция местного самоуправления базировалась на том положении, что  учреждения самоуправления обязательно  должны действовать и в общественных, и в государственных интересах. Согласно этой концепции местное самоуправление имеет своим источником государственную власть. Организация самоуправления на местах строится на основании закона. Выбор предметов деятельности не зависит от самоуправленческих органов, а определяется государством, формулируя вывод о соотношении государства и местного самоуправления.