Культура эпох Средневековья и Возрождения

Неотъемлемой чертой характеристики культуры средневековья является ее рефлексивность и психологическая углубленность. Исповедь играет здесь огромную роль, выполняя духовно-спасительную функцию. В этом плане показателен труд Августина Блаженного «Исповедь». Вся мощь божественного озарения, ниспосланного язычнику, словно обрушивается на читателя, поражая глубиной искренности автора и силой уверенности его в правильности избранного пути. В контексте данного исследования заслуживает упоминания и работа Августина «О граде Божием», где история человечества показана как извечная борьба двух градов. Град Земной – мирская государственность, любовь к себе вплоть до презрения к Богу; Град Божий – духовная общность, построенная на любви к Богу, вплоть до презрения к себе. Это сравнение раскрывает суть противоречивости церковных задач. Церковь сперва должна была взращивать «небесную» жизнь в высших формах религиозности, а затем эти высшие формы обмирщались, и преображенный мир уподоблялся Граду Божию на земле. На этих притязаниях церкви (Град Божий на земле) базируется необходимость крестовых походов, отсюда – уподобление церкви государству. Рыцари являлись орудием церковного возвышения. Именно церковь являлась в Европе объединяющим началом разных народов, опорой христианского мира в его борьбе с мусульманским Востоком. Т.о., из идеи религиозно-общественного единства мира (Град Божий на земле) вытекают и идея европейской империи, и идея папского государства. Неразрешимые трудности в реализации идеи двух Градов заключались в том, что религиозное вынуждено было выливать в себя мирское, которое принципиально отвергало, а мирское преображалось в религиозное, противопоставляя его себе как идеал. Нереальность спасения в миру вновь вынудила углубиться в сферу спасения на небе. Идеи вселенского папства отрицали национальные церкви, национальные же государства все более обмирщались. Попытки создать религиозное единство мира в его преображении сменились поисками мирского единства, которое бы воплотило религиозное единство и тем самым приблизило бы врата Божьего града вновь.

С ХIV века начинается «победоносный путь мирской, прежде всего – городской жизни, в которой зреют торгово-промышленные отношения, разлагающие стремления к религиозно-синтетическому освоению всего мира, рождающие настроения самостоятельности, отдельности, индивидуализма, заземленности жизни человека» (5, с.204).

1.2 Знание и вера.

Нельзя оставить без нашего внимания проблематику соотношения знания и веры. Вероятно, познавательна сущность человека такова, что следование установке «верю, чтобы понимать», не является актуальной на длительное время; даже самое незначительное развитие каждого из нас побуждает «понимать, чтобы верить», по выражению Пьера Абеляра. Философия как наука о всеобщих законах развития природы, общества и мышления стремится обосновать все существующее; видоизменяется мир – переосмысливается и философское обоснование элементов его саморазвития. Человечеству недостаточно Библии как таковой. Библия толкуется, однако проникнуть «в самое ее сущее» может только философия, наука наук. Создается ощущение, что философское обоснование является неким оправданием бытия той или иной вещи, неким «допуском в мир» для этой вещи. Иными словами, если что-то философски недоказуемо или не обосновано – оно не должно, не может существовать. Само собой разумеется, что христианство, как величайший феномен, явилось наиважнейшей областью философских исследований, равно как и прочие составляющие жизнедеятельности человека и общества. Каждый шаг, религиозный это акт или мирской, тотчас же подвергался осмыслению философом и выводы относительно «качества вещи» вели за собой построение соответствующих моделей отношения к этой вещи. К примеру, сперва смирение «оправдывается положительно», затем оно провозглашается, как оправданное, положительное; далее формируются некие конструкции того, каковыми будут деяния смиренного, какими путями идти для совершенствования смиренности, чего следует категорически избегать, ввиду угрозы утраты смирения, какие черты взращивать с детства и т.д. На таком примитивном примере можно проследить, однако, как философское обоснование может не только отражаться на жизни последующих поколений, но даже стать парадигмой, на базе которой будет выстраиваться культурная программа, формирующая мировоззренческие ориентиры. Отсюда можно сделать вывод об исключительной важности полемики философов и богословов о примере соотношения веры и знания. Проследим генезис этого взаимодействия. Квинт Тертулиан (II век) утверждает, что «вера исключает разум и не нуждается в нем: вера в Христа и человеческое разумение несовместимы», т.е. достаточно простодушия для принятия христианского вероучения и прихода к Богу.

Аврелий Августин (354-430 гг.) всесторонне обосновывал мысль о том, что вера и разум – два различных вида деятельности одного рода мышления, следовательно, они не исключают, а дополняют друг друга: «Разум есть мышление с пониманием, а вера – мышление с одобрением» (или «согласное понимание»). Отсюда вытекает, что вера дает разуму истины, которые разум должен затем прояснить. Проясненные истины только укрепляют веру. Божественные истины слишком высоки для прояснения, однако нужно стремиться к понятию божественной истины. Философия и есть любовь к мудрости и стремление к высшему. Земная же мудрость относительна.

Итак, есть теолого-догматическая предпосылка, которую нужно рационалистически осмыслить (иными словами, истину от бога рассматривает человек-философ). Вот это и есть схоластика, мощнейшее течение средневековой философии.

Схоласты отстаивали разные точки зрения относительно веры и знания.

1.      Разум необходим или желателен для веры;

2.      Философия тождественна религии (Эриугена);

3.      Философия необходима религии (Боэций, Абеляр);

4. Философия весьма полезна для религии  (Альберт Великий, Фома Аквинский).

Эриугена (IX век) обосновал идею тождества истинно религии и истинной философии; это породило концепцию Бернара Клервонского (XI век) о независимости веры от разума, о превосходстве ее и, как следствие, о ненужности философии для религии. Начался длительный спор между сторонниками Бернара и схоластами, который заканчивался и личной трагедии: П.Абеляр преследовался, Давид Динанский и Сигер Брабантский были убиты.

С.Брабантский впервые сформулировал идею «двух истин»: философия дает свою истину о мире, добываемую естественным разумом, у религии же своя истина о боге, получаемая в «Откровении». В XI веке примирить веру и разум пытался и Ансельм Кентерберийский (1033-1109) через антологическое доказательство бытия Бога. Его посылка «верую, чтобы понимать» обозначает веру, как исток рационального знания. П.Абеляр умножает значимость знания: «Понимаю, чтобы верить», что вызвало гневный протест церкви, осудившая его труд на двух Соборах. Наконец Ф.Аквинский (1225-1274 гг.) признал возможность частичного обоснования веры с помощью разума.

Теория «двух истин» была очень популярна, развившись в XIV веке до радикальной формы: У.Оккам (1255-1349 гг.) обосновал мысль, что между верой и разумом не может быть ничего общего в принципе, а значит, они автономны и не могут контролировать друг друга. У.Оккам считал,  что понятия, не сводимые к интуитивному или опытному знанию, должны удаляться из науки.

И, наконец, от деятельности Р.Бэккона (1214-1292 гг.), считавшего, что синтез веры и знаний невозможен, так как вера не желает подчинения разум, а знание сторониться мистической природы веры, начинается относительная самостоятельность веры и знаний.

Естественный человеческий разум «с дозволения философии» получил право на саморазвитие, что пришлось весьма кстати: совершенствование орудий труда требовало новаций. Ни случись разуму быть философски «оправданным» - всякое новшество объявлялось бы воплощением гордыни. И сам предмет, и его авторы были бы уничтожены, как нечестивое.

1.3 Развитие науки.

Итак, наука высшего порядка осмысливала данные Библии. У схоластов разум нацелен именно на постижение божественного замысла, что в принципе не предполагает открытий: истина уже дана Богом и конкретизирована в трудах отцов церкви. Высшая наука являлась хранительницей божественного откровения, и главным методом познания здесь являлся метод постижения смысла божественных символов. Мир есть книга, написанная Богом, и книгу эту нужно постигать. Еще одной наиважнейшей особенностью науки была ее ориентация на иерархические, а не на причинно-следственные связи. При поисках небесных прототипов земных вещей познание только обнаруживает связь между вещью и стоящей за ней высшей реальностью. Связь между вещами самими по себе не просматриваются, их «отдельность» понимается, как символ «целостности», божественности. «Бог определял судьбу вещей, а не их отношение с другими предметами мира, в котором не было объединяющего начала, и Бог выступал своего рода интегратором (5, с.207). (Интеграция – восстановление, восполнения; процесс сближения частей др. с другом).

Крайне важно понять, что логика и мистика не антагонистичны др.другу. Логика помогала мистическому восприятию «тайны Божией», что и обуславливало целостность мировосприятия, возможность существования схоластического, книжного изучения мира. Пример – обсуждение вопроса о наличии пятен на солнце, исходящее из анализа трудов Аристотеля без астрономического наблюдения за звездой.

Итак, теоцентризм управлял высокой наукой. Но он одухотворял не бестелесные сущности, а плотские. Естественное состояние человека диктует необходимые ему практические потребности, что уже по сути своей заземляет. Для поддержания жизни человек трудится, продукты жизнедеятельности добываются и производятся с помощью орудий труда, которые необходимо совершенствовать. Это обстоятельство неизбежно ведет за собой естественнонаучное развитие, как неизбежна необходимость нравственного начала для качественного отличия цивилизованного человека от первобытного. Потребности хозяйствования побуждали изучать металлы, наблюдать природу, ставить физические и химические опыты, что уже, по сути, говорит о росте значения экспериментального отношения к миру.

Феодализм характеризуется преобладанием сельского хозяйства, однако совершенствование орудий труда развивало специализацию по их изготовлению, появление ремесленного производства и отхожих промыслов. Вскоре ремесленники отделились от земледелия, зародились новые поселения, выросшие в города. Города развивались, становясь центрами ремесла, торговли, науки и образования. Т.е. формировалась новая городская культура, ремесленники объединились в цеховые сообщества. Человек начал принадлежать не только христианскому миру и сословию, он стал членом цехового коллектива, где уже возможны личные характеристики, правда, только принятые и одобренные коллективом. Прогресс культурного развития в том, что отдельная личность уже притязает на признание, пусть даже в пределах цеха.

Впоследствии изменения, совершающиеся в самых разных областях общественной жизни, примут грандиозный характер. Расцветет городская культура, возрастет богатство городов. Великие географические открытия расширят человеческий кругозор, начнется переход от ремесла к мануфактуре, что на определенном этапе будет означать прогресс, отход от цеховых отношений.

Мы отмечали рост естественнонаучного развития и значение экспериментального отношения к миру. Эксперимент в науке начал выдвигаться на место авторитета, что уже содержало противоречие с теологией; алхимия наиболее ярко воплощает эту противоречивость. Неистовые экспериментаторы, алхимики старались достичь в ходе мистерии особого состояния сознания, позволяющего постичь истину через Откровение. Ученый «расколдовывал мир» и работал над развитием способности видеть открытие, а опыт был лишь «демонстрацией» увиденного в мистическом озарении. Строительство храмов, однако, неизбежно требовало точных расчетов, да и в основе творческого метода средневековья лежали математические каноны и геометрические схемы. Основы современной науки, как мы видим, закладывались без решительного отрыва от фантастического до научного восприятия мира. «Человек Возрождения изучал медицину и магию, строил машины и вызывал духов» (8, с. 468). Необходимо помнить, что наука, основанная на познавательных особенностях человека, признавалась низшей. Однако подобная идеология существовала, по сути, формально. Наука в «чистом» виде презиралась, но были изобретены часы, наладилось производство бумаги, появилось зеркало, очки, проводились медицинские и даже анатомические опыты.

1.4 Образование, воспитание, искусство.

Исходя из вышеописанной характеристики научного развития, несложно сделать выводы о характере образования и воспитания. Оно было, прежде всего, религиозным (чтение Библии, изучение комментариев к ней и трудов отцов церкви). Богословие доминировало в университетах, появившихся в ХХI веке, к ХV веку университетов в Европе было уже 65. В них изучали также и право, медицину, искусство (изучение естественных наук началось еще позднее).

Легко уловить, по сути, положение и роль искусства в обществе. Искусство являлось библией для неграмотных. Приобщение к Богу и постижение Его сущности, отрицание идеалов античности обусловливало соответствующую образную тематику в творчестве художников. Однако энергия человеческого духа, не имея выхода в одном, всегда ищет возможности самореализации в другом. Фраза Августина «не блуждай вне, но войди внутрь себя» явилась «ключом», открывающим дверь во внутреннее пространство человеческого духа. Наглядным свидетельством этого перехода является зодчество. В античности храм был обиталищем Бога, а человек молился рядом; средневековый собор принимал верующего внутрь, воздействуя на него свои убранством. Господствовавший в Х-ХII вв. романский стиль изменился. Новый, готический стиль рожден культурой городов. В отличие от монолитных и внушительных романских храмов, новые храмы исполнились светом, устремились в небо ажурными башнями высотой до 150 м. шедеврами готики являются Собор парижской Богоматери, Реймсский и Кельнский.

Ввиду малодоступности Библии, изобразительные виды искусства цельно и образно представляли взорам большинства красоту божественного. Живопись здесь – немая проповедь. Иконопись – ведущий жанр. Иконы эмоционально связывали неграмотного верующего с богом. Однако, чувственность и телесность образа притуплялись глубоким символизмом изображения: они не должны будить земных переживаний, они должны отражать скорбь создателя о своих грешных и страдающих детях. Глаза объекта изображения – зеркало души, плоть «бестелесна» и часто оторвана от земли; трактовка пространства ирреальна (обратная перспектива); пейзаж, в принципе, без внимания, так как природа редко упоминается в Библии. Кроме икон живописцами создаются росписи, мозаика, витражи и миниатюры.

В музыкальной культуре основой является литургическое пение (церковная служба). Григорианский хорал – канонизированный музыкальный жанр (песнопения охватывали все службы церковного календаря). Со светской стороной жизни связан иной пласт культуры. Здесь главенствует идеология рыцарства. Песни трубадуров воспевают любовь, подвиги и победы, и при этом, что важно, используется разговорный язык, тогда как произведения на религиозные сюжеты писались на латыни. Основной чертой литературы является неспособность ее отражать действительность, она лишь воплощает идеальные представления о человеке (рыцарские идеалы). Однако тенденции обращения к земной жизни, ее реалиям все же проявляется в собирании поэтами народных сказаний и песен.

1.5 Основные выводы о развитии культуры Средневековья.

Говоря о развитии культуры средневековья, подведем необходимые нам итоги. Противоречивость культуры средневековья является основным выводом здесь. Перечислим эти противоречия:

- раздробленность бытия (каждый народ имеет свой жизненный уклад и тяга к всеединству («град Божий на земле»);

- прикрепленность к земле (общине поместью);

- христианская универсальность без национально-сословных ограничений (братство во Христе);

- отреченность от мирского, но стремление к насильственному всемирному преобразованию (крестовые походы).

Глава 2. ВОЗРОЖДЕНИЕ И ЕГО ФЕНОМЕН

2.1 Хронологические границы

Говорить о Возрождении мы начнем с изложения кратких тезисов, как результатов исследовательской работы относительно данной эпохи. Первое применение термина мы находим у Джорджо Вазари (1512-1574 гг.), известного живописца, историка искусства и архитектора. Вазари обозначил им возрождение интересов художника того времени к античности на период с 1250 г. по 1550 г. Позднее (ХVIII в) понятие Возрождения применялось к характеристике эпохи, возродившей человека, в эпохе гуманизма. Отметим, что гуманизм как характеристика истории культуры Италии XIV-XV вв. берет начало в самой эпохе. Колюччо Салютати и Леонардо Бруни (1370?-1444 гг.), автор произведений «Жизнь Данте», «Жизнь Петрарки», «История Флоренции» в 12 томах – ввели в обиход слово humanitas (пер. – «человеческая природа, человеческое достоинство»). Впрочем, все начиналось с появления  studia humanitatis, т.е. совокупности научных дисциплин, противостоящих схоластической системе образования и традиционно связанных с античностью. В их число входили грамматика, риторика, поэтика, история и моральная философия (т.е. этика). В то время всякий, посвятивший себя изучению и преподаванию этих дисциплин, назывался гуманистом. Одновременно, что важно, термин этот имел и мировоззренческое содержание, т.к. гуманисты являлись носителями новой системы знания, в центре которого стоял человек и его земное предназначение, вне его сословной принадлежности. До сих пор ведутся споры о том, является ли Возрождение мировым феноменом, либо присущим только Италии. Перечислим основные черты культуры Возрождения: