Культура эпох Средневековья и Возрождения

- антропоцентризм;

- гуманизм;

- модификация средневековой христианской традиции;

- возрождение интереса к античному наследию;

- новое отношение к миру.

Из определения основных черт исходит и хронология эпохи.

- дученто (с век) и треченто (XIV в.); Проторенессанс, т.е. Предвозрождение; указанные качества только проявляются.

- кватроченто (XIV в.); раннее Возрождение; культурные традиции, отвечающие вышеуказанным чертам, прослеживаются четко.

- чинквеченто (XVI в.); высокое Возрождение; время расцвета идей и принципов культуры, также и канун ее кризиса.

Эта хронология не является абсолютно тождественным векам. Так дученто начинался с конца века, кватроченто закончился в 90-х гг., чинквиченто изжил себя уже к 30-м гг. и лишь в Венеции длился до конца XVI в. К этому периоду применяют определение «позднее Возрождение».

Назовем великие  имена, рожденные этой эпохой: Данте Алигьери (1265 -1321 гг.), пэт; Джотто ди Бондоне (1266-1336 гг.), живописец; Франческо Петрарка (1304-1374 гг.), поэт-гуманист; Ждованни Бокаччо (1313-1375 гг.), писатель-гуманист; Филиппо Бруеллески (1377-1446 гг.), архитектор; Донателло (Донато ди Никколо Ди Бетто Барди) (1386-1466 гг.), скульптор; Мазаччо (Томмазо ди Джованни ди Симоне Гвиди) (1401-1428 гг.), живописец; Лоренцо Валла (1407-1457 гг.), писатель-гуманист; Пико дела Мирандола (1462-1494 гг.), пистель-гуманист; Марсилио Фичино (1433-1494 гг.), философ-гуманист; Сандро Боттичелли (1447-1510 гг.), живописец; Леонардо да Винчи (1452-1519 гг.), живописец, ученый; Микеланджело Буанаротти (1475-1564 гг.), архитектор, живописец, скульптор; Рафаэль Санти (1483-1520 гг.), живописец. (5, с.215)

2.2 Самоосмысление человека

Ориентация культуры Возрождения на человека связана, прежде всего, с социально-экономическими факторами, в т.ч. с развитием товарно-денежного хозяйства. Города Италии славились разнообразными ремеслами, однако их расцвет связан с активной транзитной торговлей. Цель деятельности городов заключалась в том, чтобы связать между собой богатые приморские страны. 4-й крестовый поход обернулся огромной выгодой и обогатил Венецию, существенно укрепив всю христианскую торговлю. Одновременно соперничество конкурирующих на внешнем рынке городов стало одной из причин раздробленности средневековой Италии. Очень показательно, что самоутверждение личности в эту эпоху не приняло вульгарно-материалистическую форму. Произошло это именно потому, что фундаментальную опору в человеке имело христианская традиция.

Не теряя веры в Бога, возрожденцы по-новому взглянули на себя, осознав свою человеческую значимость. Идея достоинства личности, глубоко разработанная крупнейшими мыслителями, прочно вошла в философское и эстетическое сознание. Из нее художники черпали оптимизм и энтузиазм.

2.3 Опора мировоззрения

Оптимизм мышления нуждался в мировоззренческой опоре, каковой и явилась классическая древность. В философских учениях античности ведущее положение занимал неоплатонизм. Известный исследователь А.Ф.Лосев многосторонне раскрыл причины этого интереса в своей работе «Эстетика Возрождения». А.Ф.Лосев выделил в истории культуры три типа неоплатонизма:

- античный – космологический;

- средневековый – теологический;

- возрожденческий – антропоцентрический;

Возрожденческий неоплатонизм, с одной стороны, старается возвысить и утвердить материальный мир при помощи категории античного неоплатонизма. Одновременно он сродни средневековому неоплатонизму. Особенно по части культа универсальной и самостоятельной личности. «В результате мир, в котором пребывает человек, предстает насыщенный божественным смыслом (вот где возрождается смысловая эманация неоплатоников!), а человек предстает личностью, стремящейся абсолютизировать себя в «своем гордом индивидуализме» (5, с.218; 7, с.90-95) Однако не только неоплатонизм был объектом пристального внимания, о чем мы остановимся позднее.

Постижение человеком мира, наполненного божественной красотой, стало одной из мировоззренческих задач деятелей Возрождения. Поскольку мир одухотворен богом, человек призван познать этот мир. Лучше всего сделать это помогут человеческие чувства. По мнению возрожденцев, глаз в этом отношении несравним ни с каким другим чувством. Лоренцо Вала утверждал: «Кто не восхваляет красоту, тот слеп и душой, и телом, а если имеет глаза, должен быть их лишен, т.к. не чувствует, что их имеет». Подобным отношением к чувствам вообще и к зрительным возможностям человека в частности объясняется пристальный интерес к визуальному восприятию мира, вследствие чего расцветают пространственные искусства и, прежде всего, живопись.

Пространственные искусства могут наиболее точно и верно запечатлеть божественную красоту мира, следовательно, нужно изучать закономерности искусства и технические средства передачи этой красоты. Отсюда мощный толчок в развитии теории искусств и появление в обиходе художников рассуждений о сути красоты и др.категорий (без системы, без оформления эстетических взглядов в цельную науку (эстетику). Стремление к постижению и передаче божественной красоты – мировоззренческая задача, к решению которой ближе всего стоят художники. Отсюда – отчетливо художественный характер эпохи Возрождения.

Очень важно отметить присутствующую на протяжении всего периода Возрождения тенденцию трагичности человеческого существования как противоречия. Глубочайший русский философ Н.Бердяев, анализируя эту проблему, считал, что в эпоху Возрождения совершилось небывалое столкновение язычества и христианских начал человеческой природы. С одной стороны, от средневековья исходит осознание греховности мира и христианская жажда искупления; с другой стороны, великие художники чувствуют в себе силы, подобные силам творца. Художники подвержены теургическому заданию и, как следствие, ставят онтологические задачи (онтология – учение о бытии, исследующее основы, принципы, структуру и закономерности бытия). Художественное творчество по природе психологично и не в состоянии решить антологические задачи. Глубокое раздвоение человека приводит к тоске и трагизму мироощущения. Бердяев отмечает: никогда еще не было послано в мир таких творческих сил, и никогда еще не была так обнаружена трагедия творчества.

Трагична не только теоретическая сторона культуры; социальная практика так же драматична. Италия переживает тяжелейший исторический период, страну терзают междоусобицы и воины. Обмирщение церкви достигло немыслимых масштабов. Христианская искренность поругана, и это побуждает к протесту. Деятельность Джироламо Савонаролы (1452-1498 гг.) явилось той вспышкой правды в ее попытке восторжествовать над ложью. Проповеди Савонаролы и искренность его веры потрясли народ, тогда как ренессансная модификация религиозного сознания затронула высшие общественные слои. Именно поддержка народа помогла Савонароле «победить гуманистический идеал флорентийцев» (5, с.226), запятнавших себя службой тиранам, подавлявших свободу Италии; гуманисты  не пылали патриотизмом и во время иноземных вторжений. Идеи индивидуализма в полном объеме воскресли уже в XVIII веке, а в XVI веке они властвовали в умах великих мыслителей и художников.

2.4 Начало движения к новому.

А теперь остановимся на вышеизложенных тезисах подробнее. С чего же могло начаться движение к новому в мире, изучаемому по книгам? Здесь представляется неизбежной реализация, прежде всего, принципа « в начале было Слово». Область словесности породила титана, оттолкнувшегося от традиций, как если бы орел отталкивался от скалы, взлетая в безбрежные небесные выси. Титаном этим был Данте Алигьери. Уже биографические данные его обращают на себя внимание: свой род Данте возводил к римским гражданам и был склонен подчеркивать свою знатность, хотя фактически он принадлежал к среднему сословию. Флоренция, родина Данте, переживала в те времена сложный политический и экономический кризис. Партии гвельфов (сторонников папы) и гибеллинов (сторонников императорской власти) яростно отстаивали свои политические права. По сути, это была борьба зарождающейся буржуазии против наследственной аристократии. Изгнанные представители классов, вчерашние враги, на «чужбине», т.е. вне пределов родного города, объединялись и сообща выступали против недавних единомышленников. Вся Италия разбилась на два стана. Одни отстаивали архаическую эпоху, другие стремились к организации республики купцов и ремесленников. Борьбу эту поддерживали папы, светские государи, мечтавшие воплотить средневековый идеал всемирной Римской империи. Расслоение и дробление внутри самих партий привело гвельфа Данте к крыло «белых», возглавляемых родом Черки; существовали еще и «черные» под эгидой рода Донати. В результате массы перипетий внутренней борьбы в гвельфских кругах Данте был осужден на изгнание. Гордая душа Данте глубоко оскорбилось, его горячее и бескорыстное стремление трудиться на пользу любимой Флоренции было втоптано в грязь. 20 лет скитался Данте по Италии, поддерживаемый просвещенными магнатами. Умер он в Равенне, окруженный заботами покровителя Гвидо Новелло да Палента. Эти биографические факты сообщают об одной существеннейшей стороне личностной характеристики. Данте был пламенным патриотом  своей родины. Не эта ли верность родине позволяет вспомнить об античном полисном патриотизме в античности?

Еще один значимый акцент – напряжение и драматизм жизни скитальца; не это ли предопределило развитие поэтических дарований Данте до гениальности. По словам Данте (по его случайным упоминаниям) образование он получил очень поверхностное, однако упорная работа в зрелом возрасте позволила расширить образованность до исключительной по тем временам полноты. Латинские трактаты его «О народном красноречии», «О монархии», раскрывают в Данте мыслителя, ученого и политика. Современники Данте ценили эту ученость едва ли не в большей степени, чем поэтические достоинства его произведений. Поэтическая слава Данте покоится на юношеском романе «Новая жизнь» и на грандиозной «Божественной комедии» (эпитет «божественная» впоследствии был дан почитателями Данте).

Начинал Данте как поэт деятельностью в новом поэтическом направлении, в школе «сладостного нового стиля», как он сам ее называл. Это направление характеризовалось сочетанием искренности эмоций с углубленным философским содержанием. Если религиозная поэзия всегда призывала отказаться от земной любви, а куртуазная, напротив, воспевала земную страсть, то новый сладостный стиль, сохраняя образ земной любви, максимально одухотворяет ее. Образ земной любви предстает здесь как воплощение бога, доступная чувственному восприятию. Одухотворенная любовь несет с собой радость, чуждую аскетизму и  богословской морали. Женщина – «мадонна», небесный ангел. Реальные черты ее почти неуловимы, но в ней отсутствует гордое и властное начало (от средневековья); она кротка и скромна. В душе влюбленного волнуются «таинственные духи», почти лишая его чувств при созерцании чистоты возлюбленной. Духи эти убеждают в чем-то, подсказывают нужные решения…искусственность и условность психологического анализа искупается глубиной и тонкостью передачи, высоким эстетическим содержанием и искренностью чувства. «Новая жизнь – реальное воплощение этих особенностей в поэзии нового направления». Сочинение является первым в Европе психологическим романом, вознесшим на небывалую дотоле высоту духовность обрисовки любви. Формальная структура анализа произведения выявляет гений Данте, «превращающего наивные приемы средневековой мысли в орудие тончайшего психологизма» (3, с.8). здесь уже присутствует игра чисел «3» и «9».

Изучению «Божественной комедии» и даже переводов ее (в том числе на русский язык) посвящено множество исследований. Нам же важно отметить следующее:

- «комедия» понимается вне связи с жанром. Эта демонстрация соединения возвышенного с обыденным и тривиальным. Она же для Данте:

- «poema sakra» – священная поэма, так как трактует откровения неземного бытия.

- дидактическое начало – Данте писал сочинения с целью этической, религиозной и ученой.

- любовь к Беатриче, оформленная в поэтике «нового стиля» ищет обоснование в аспекте теологии Ф.Аквинского.

Характеризую эмоциональность Данте, напомним, что любовь к Беатриче вспыхнула у него в 9 лет, и поэт посвятил любви к ней себя до конца жизни. «При таком универсализме душевного диапазона, где поистине «все во мне – и я во всем» не может быть ничего случайного или ненужного. Без космографии, астрономии и математики, без Системы мира Птолемея, Данте никогда не раскрыл бы и не нашел себя» (3, с.9).

Органическое единство мира – вот, что почувствовал Данте. Для него нет различия между «маленькой Флоренцией», т.е. родиной, и «великой Флоренцией», т.е. вселенной; все мироздание есть живая целокупность, «бездумный лик природы», и мир человека крепко связаны др.с другом. Законы этические суть законы естественные. Законы естественные суть законы этические. «По мере того, как жизненный опыт открывал Данте отвратительную картину падения и порчи человека, для него уяснялась органическая бренность и порча мира, который нужно спасти. И он, исходя из опыта личной катастроф, хочет оповестить всех о грозящей им беде, бьет тревогу, раскрывая всем продуманную и строго расчисленную картину и систему дел мирских и человеческих». (3, с.10).

Подытожить разговор о Данте, как о великом поэте, можно словами фр.критика XIX в. Сент-Бева: «Существует степень поэзии, удаляющая от истории и действительности, и такая высокая степень поэзии, которая к ним приводит и с ними сливается». (3, с.14) Т.о., выделим у Данте следующее:

- сословный акцент как дань архаическим традициям;

- прогрессивная политическая позиция и патриотизм как гражданское начало;

- подчинение диктату «книжности» миропознания, как обоснование сложившихся традиционных представлений. Свидетельство прогрессивного начала – поэзия нового стиля. Притязание на научность своего труда (латынь, математизм);

- совершенствование литературного языка, трансформация образа женщины, чувство любви в психологическом ключе;

- способность видения целокупности мира;

- пламенная любовь к родине.

Несложно заметить, что личностная характеристика Данте содержит в себе противоречия. Но противоречия эти не только неконфликтны, они как бы импульсно взаимодействуют др. с другом, и результатом этого взаимодействия является феномен Данте. Рассматривая «прогрессивные» качества личности невольно задаешься вопросом: не соразмерны ли др. с другом и обособленные города Италии? Возможно, именно этой соразмерностью обусловлен возрожденческий интерес к античности? Возможно, что организация полисной жизни вполне совпадает с площадью города? Швейцарский ученый Андрэ Бонар, исследующий греческую цивилизацию, писал о полисе следующее: «Маленькую территорию легко защищать. Жители, естественно, к ней привязаны. Для этого не требуется не только идеологии, но и географической карты. Поднявшись на любую вершину, вы одним взглядом окидываете всю свою страну…Афинский полис – это в одинаковой степени деревня с пашнями вокруг и город с его лавками и кораблями, это весь афинский народ, отгороженный стеной из гор и с окном на море: это кантон, который именуется Аттикой.