Социалистические модели экономики стран Латинской Америки

Таким образом, официальное провозглашение на Кубе построения социализма в марксистско-ленинском  понимании было вынужденным шагом в геополитических условиях двуполярного мира, не предусматривавшего иного социализма, помимо марксистского. Если бы угроза для победившей революции со стороны США не была столь серьёзной, возможно, на Кубе говорили бы не о марксистско-ленинском социализме, а об особом, кубинском социализме – антибуржуазной модернизации с осуществлением социальных программ под руководством авторитарной партии.

Экономическая стратегия Кубы в 1960-80-е гг. в условиях экономической помощи СССР состояла в том, чтобы путём развития своих традиционных сырьевых отраслей в рамках социалистической экономической интеграции в перспективе создать материально-техническую базу для диверсификации структуры экономики и, в конечном счёте, экономического развития страны.

В структуре хозяйства преобладали 3 традиционные сырьевые отрасли: производство сахара-сырца, никеля и цитрусовых. Закупки СССР этих основных экспортных продуктов, по сути, являлись скрытой формой субсидирования кубинской экономики: на мировой социалистический рынок приходилось более 50% производимого на Кубе сахара, при этом цены, установленные СССР, двукратно превышали среднемировые, основным импортёром никеля и цитрусовых также являлся СССР – по ценам, на 50% превышающим мировые⁴.

Подобные  экономические отношения носили дотационный характер, хотя, несомненно, имели положительные результаты для экономики Кубы: в стране формировались индустриальная база, инфраструктура (около 80% сооружённых на Кубе в тот период объектов было построено при содействии СССР⁵), квалифицированные кадры. Однако существующая модель отношений в целом была малоэффективной, т.к. не требовала повышения конкурентоспособности кубинской экономики, создавала устойчивую привычку к льготным условиям. Такое «сотрудничество» не способствовало развитию экономического потенциала Кубы, диверсификации и росту эффективности экономики. По сути, Куба оставалась страной монокультуры и монорынка, с той разницей, что место США в качестве основного рынка сбыта и поставщика занял СССР (на СССР и страны Восточной Европы приходилось в 1990 г. свыше 80% товарооборота Кубы⁶).

1.2.3. Особенности социалистических  воззрений и экономической политики

в Никарагуа в период СФНО

В Никарагуа  в 1979 г. к власти вооружённым путём пришёл Сандинистский Фронт Национального Освобождения (СФНО), который в течение 10 лет предпринимал строительство во многом схожего с Кубой революционного режима, при поддержке Гаваны и Москвы. СФНО позиционировал себя как леворадикальная военно-политическая марксистская организация, строившая «революционное государство» по кубинским рецептам. При этом социализм в понимании СФНО допускал наличие частной собственности, при условии сотрудничества частного сектора с государством в решении задач экономического и социального развития страны. В качестве приоритетных ставились задачи построения демократии, мира и социальной справедливости.

Особенностью  экономической политики СФНО явилось  создание в стране модели многоукладной смешанной экономики, которую не без оснований сравнивают с НЭП в 20-х гг. в СССР. В рамках этой модели допускалось существование не только мелкого, но и крупного частного бизнеса (в т.ч. с участием иностранного капитала). В числе основных мер экономической политики сандинистов были национализация горной промышленности, рыболовства, лесного хозяйства, банков и страховых компаний; формирование госсектора в сельском хозяйстве; переход экспорта в руки государства.

Таким образом, в результате преобразований в стране возник крупный государственный сектор, т.н. сфера народной собственности, ей отводилась роль ведущего уклада в смешанной экономике и основы планомерного экономического развития в интересах трудящихся. В то же время в экономической стратегии правительства, рассчитанной на переходный период с ориентацией на социализм, определённая роль в развитии промышленности, сельского хозяйства и торговли отводилась частному сектору, деятельность которого осуществлялась в соответствии с экономической политикой властей. Допускалось и привлечение иностранных инвестиций, но только в случаях, когда необходимые средства не могли быть обеспечены национальным частным сектором или государством.

В первые годы пребывания сандинистов у власти никарагуанская модель НЭПа имела определённые положительные результаты: ВВП с 1980 по 1983 г. вырос  на 9%, инфляция в 1980-83 гг. составила 26% против 70% в 1979 г.⁷

 Но причины внешнего характера (развал соцлагеря и экономическая блокада со стороны США) и внутренние факторы (начало гражданской войны; ошибки сандинистского руководства – стремление решить сразу множество задач, не соответствовавших финансовым возможностям страны (высокий уровень госинвестиций, развитие социальной сферы и поддержание предприятий частного сектора); авторитаризм сандинистского режима) к 1990 г. привели к кризису смешанной планово-рыночной экономики. Страна оказалась на грани экономического краха, макроэкономичекие показатели резко ухудшились, оказавшись одними из самых низких в регионе: ВВП сократился на 14%, инфляция достигла фантастического уровня 33548%, внешний долг – $7,2 млрд⁸.

Неудачи с социалистическим экспериментом привели к поражению сандинистов на выборах в 1990 г., вернуться к власти им удалось лишь в 2006 г.

1.2.4. Особенности  социалистических воззрений и  экономической политики 

в Чили  в период правительства  Народного единства

Попытка строительства социализма в рассматриваемый период была предпринята и в Чили – правительством Народного единства (1970-1973 гг.), представлявшим блок левых сил (в т.ч. коммунистическую, социалистическую партию, социал-демократов, левых католиков). Опыт Чили интересен тем, что явился попыткой перехода от капитализма к социализму мирным путем – в результате победы на президентских выборах Сальвадора Альенде. В послании конгрессу «Наш путь к социализму» он выдвинул 5 основных пунктов в качестве основы построения «чилийского социализма»: гарантия законности; укрепление государственно-правовых институтов; соблюдение политических свобод; исключение любого насилия; обобществление средств производства.

Главными направлениями экономической политики были объявлены национализация собственности иностранных монополий; национализация крупных промышленных и торговых предприятий, банков, а также добычи полезных ископаемых; в аграрном секторе – введение на экспроприированных землях кооперативной формы собственности; обеспечение высоких темпов роста экономики и стабильности национальной валюты; обеспечение производства товаров народного потребления; увеличение объемов и расширение экспорта.

В экономике страны допускалось наличие 3-х секторов: сектор общественной собственности, смешанный и частный сектор. Таким образом, социализм в трактовке С. Альенде, также как и в понимании сандинистов в Никарагуа, отличался от социализма в классическом определении, т.к. допускал наличие частной собственности и смешанной экономики.

С. Альенде  не был сторонником советской модели централизации, но перед его правительством стояла задача осуществления целого комплекса экономических и социальных преобразований, невозможного без эффективного управления экономикой страны. Так возникла попытка реализовать идею киберпланирования под руководством английского кибернетика Ст. Бира. В отличие от ОГАС (общегосударственной автоматизированной системы учёта и обработки информации, разработанной советским кибернетиком В.М. Глушковым), которая так и не была внедрена в СССР, проект Киберсин (Cybersyn) был реализован на практике. Киберсин представлял собой систему централизованного компьютерного управления плановой экономикой страны, с помощью телексов 500 предприятий были соединены в сеть Cybernet, вся информация в реальном времени поступала в комнату управления в Президентском дворце «Ла Монеда», Система предусматривала 4 уровня контроля (фирма, отрасль, сектор экономики, глобальный уровень), если на низшем уровне проблема не решалась за определённый интервал времени, то автоматически происходила её эскалация на более высокий уровень принятия решения. Предполагалось, что Киберсин позволит гибко управлять экономикой, перестраиваться «на ходу», максимально удовлетворять потребности, исходя из имевшихся ресурсов. К конкретным результатам этого проекта относят ситуацию в 1972 г., когда во время национальной стачки с помощью Киберсина было организовано снабжение столицы с помощью 200 грузовиков, оставшихся верными правительству, в обход 50000 бастующих водителей, – забастовка не достигла цели и правительство Народного единства устояло.

Критики называют проект «высокотехнологичной утопией», «социалистическим интернетом». Трудно судить о его жизнеспособности – Киберсин был внедрён лишь частично, внедрению препятствовали нехватка средств, отсталость техники, компьютерная неграмотность персонала. но попытка правительства С. Альенде поставить систему управления экономикой  на научную основу, особенно в сложных условиях внутренней и внешней оппозиции, безусловно, является опытом, на который стоит обратить внимание другим странам при поиске путей к эффективной бескризисной экономике.

К основным успехам правительства Народного единства можно отнести рост промышленного производства на 13% в 1971 г. (самый значительный за 10 лет), в социальной сфере – создание 260 тыс. рабочих мест, что привело к сокращению безработицы с 8,3 % в 1970 г. до 3,6 % в 1972 г. рост минимума заработной платы на 500%⁹.

Однако  серьёзной проблемой оставалась гиперинфляция, достигшая в 1973г. 1200%.¹⁰ Национализировав меднорудные предприятия, принадлежавшие американским компаниям, правительство Альенде отказалось выплатить им компенсацию, что привело к введению эмбарго (пролобированного США) на импорт чилийской меди, и к кредитному бойкоту со стороны международных банков. Правительство стало испытывать нехватку средств на продолжение преобразований и, чтобы не допустить сокращения расходов, начало денежную эмиссию, пытаясь таким образом покрыть бюджетный дефицит. Государство было вынуждено перейти к мобилизационной экономике: в результате его прямого вмешательства были введены «твёрдые» цены, система госзакупок и распределения практически всех товаров и услуг, что вызвало недовольство предпринимателей, появился «чёрный рынок» и дефицит товаров. Страну охватили забастовки, законодательные инициативы правительства блокировались парламентским большинством, не принадлежащим к Народному единству.

В итоге, намеченные в стране серьёзные социальные и экономические преобразования не были реализованы – в результате сопротивления внутренней и внешней оппозиции, что привело к военному перевороту 11 сентября1973 г.

Глава 2. Влияние либерализации мировой экономики на трансформацию экономических моделей в странах Латинской Америки

2.1. Неолиберальные реформы в ЛАКБ: основные шаги и результаты

Для стран  ЛАКБ, как и для всего мирового сообщества, характерно развитие по фазам  «инфляция-дефляция», соответственно меняются и реализуемые ими экономические  модели. Инфляция, запущенная для оживления  экономики (при правительстве С.Альенде  в Чили и при СФНО в Никарагуа), привела к уменьшению платёжеспособного  спроса населения и общей несбалансированности экономики, последующему переходу к  мобилизационной модели. Оживление  экономики носило лишь временный  характер и закончилось кризисным  разрешением несбалансированного  развития.

В 1990-ые гг. страны ЛАКБ делают выбор в пользу либерализации экономических моделей, с использованием стратегий дефляционного развития. При этом государственное регулирование экономики отвергается, т.к. считается главной причиной несбалансированного развития экономики в результате роста государственных расходов, ведущего к хаотичному изменению денежной массы. 

В целях  выхода из тяжёлого экономического кризиса 80-х годов (именуемых «потерянным  десятилетием»), страны ЛАКБ приступили к неолиберальным преобразованиям, нацеленным на модернизацию национальной экономики, рост её эффективности и  конкурентоспособности на основе научно-технического прогресса, на форсирование экспорта продукции  обрабатывающих отраслей и снижение зависимости от отраслей сырьевых.

Неолиберальные  реформы явились общей тенденцией в ЛАКБ в 1990-ые гг.: они проводились повсеместно и имели серьёзные последствия для дальнейшего развития региона. В большинстве стран переход к модели открытой рыночной экономики рассматривался как безальтернативный и многообещающий путь развития. Суть реформ состояла в достижении макроэкономической стабилизации путём приватизации госсобственности, либерализации хозяйственной деятельности, в т.ч. внешнеэкономической, и дерегулирования госуправления.