Социалистические модели экономики стран Латинской Америки

Суммарный итог неолиберальных реформ в ЛАКБ был неоднозначным: удалось достичь некоторых положительных результатов при одновременном возникновении новых серьёзных  проблем. К положительным результатам можно отнести рост модернизации производства и производительности труда, увеличение притока инвестиций, активизацию внешней торговли при диверсификации экспорта и импорта.

Ощутимым  достижением реформ стало подавление инфляции в результате налаживания  бюджетной дисциплины и рационализации госрасходов. Государство освободилось от бремени убыточной части госсектора, соотношение его доходов и  расходов приняло более сбалансированный характер, повысилась налоговая дисциплина, позволившая укрепить доходную часть бюджета. В результате стало возможным удерживать инфляцию в пределах, не допускающих серьёзной дестабилизации денежного обращения, в среднем по региону годовой прирост потребительских цен сократился с 900% до 10%¹¹.

Однако  относительный позитив ощущался в условиях благоприятной конъюнктуры, после её ухудшения в конце 90-х  гг. обнаружились зыбкие основы достигнутых  результатов и их недолговременный характер; стал очевидным основной недостаток неолиберальных преобразований - игнорирование ключевых проблем  региона. Новая экономическая модель не учитывала необходимости решения стратегических задач технологической модернизации экономики, роста её эффективности и сбалансированности, а также обеспечения социального равновесия в обществе. Реформы обошли вниманием аграрный сектор, задачи региональной интеграции и проблемы внешней задолженности.

Общими  тенденциями экономической ситуации в ЛАКБ в конце 1990-х гг., сложившимися в результате реализации неолиберальных реформ, были:

во-первых, интенсивный процесс транснационализации экономики: транснациональные корпорации и банки превратились в решающую силу;

во-вторых, вялая динамика хозяйственного развития: за 1990-2004 гг. средний темп роста ВВП в регионе  составил 2,7% (самый низкий показатель за послевоенный период за исключением 80-х гг.)¹²;

в-третьих, неблагоприятные структурные сдвиги в ходе реформ: в условиях господства ТНК и сокращения регулирующих функций государства и госфинансирования, национальная обрабатывающая промышленность теряла позиции, закреплялась аграрно-сырьевая специализация экономики стран;

в-четвёртых, дальнейшее обострение проблемы бедности и усиление социальной поляризации общества: 227 млн. человек, живущих за чертой бедности (40% его общей численности); 16,7 млн. безработных.¹³

в-пятых, дальнейшее экономическое отставание ЛАКБ от центров капитализма, рост внутренней территориально-экономической неравномерности;

в-шестых, новая экономическая модель не создала иммунитета против коррупции и криминальных явлений в экономике; в ряде стран приватизация проводилась в угоду групповым интересам и политической конъюнктуре.

Использования дефляционной модели развития в рассматриваемый период в странах региона привело к спаду производства, росту безработицы, сокращению социальных расходов. В результате дефляции в странах ЛАКБ значительно рос государственный долг транснациональным корпорациям, страны вынуждены были вновь обращаться к займам, «проедая» полученные средства на текущие, а не на инвестиционные цели. В итоге увеличился разрыв между бедными и богатыми государствами, между бедными и богатыми внутри каждого государства – т.е. движение по фазам циклического развития мировой экономики «инфляция-дефляция» в первую очередь ухудшает положение экономически зависимых стран, вынужденных импортировать капитал.

Таким образом, относительно успешно функционировавшая  в экономике промышленно развитых стран неолиберальная модель была изначально обречена на неудачу в странах ЛАКБ, т.к. не учитывала их специфику:  неолиберальные реформы не затрагивали фундаментальных проблем (социальной политики и радикальных аграрных преобразований), они носили поверхностный характер и касались изменения лишь некоторых принципов и инструментов экономической политики. При этом ключевые препятствия, традиционно сдерживающие экономическое и социальное развитие региона, полностью сохранялись, на них наложились дефекты, присущие неолиберализму. Главный просчёт сторонников неолиберализма состоял в их абсолютной уверенности в безграничных возможностях рынка и стремлении полностью устранить государственное регулирование экономики.

2.2. Трансформация социалистической модели экономики на Кубе

в результате политики  экономической адаптации

В 1990-х гг. Куба оставалась единственной страной в ЛАКБ, считавшейся социалистической, поэтому её опыт в трансформировании экономической модели в этот период рассмотрим отдельно: попытки либерализации экономики в стране носили вынужденный и заведомо половинчатый характер.

Экономика Кубы оказалась в катастрофической ситуации, предопределённой действием 3-х факторов: неэффективностью и однобокостью внутрихозяйственной структуры, чрезмерно ориентированной на внешние ресурсы; развалом социалистической системы и потерей основных внешнеэкономических партнёров; ужесточением торгово-экономического эмбарго со стороны США. Как следствие - расстройство хозяйственного механизма, падение производства, сокращение инвестиций, обострение проблемы внешнего долга. За 1989-93 гг. ВВП сократился на 34,8%, импорт - на 76%.¹⁴

Особенностью  экономической политики Кубы в тот  период была реализация курса экономической адаптации: с целью адаптации к изменившимся условиям правительство было вынуждено пересмотреть некоторые стереотипы социалистической модели в пользу финансово-экономической либерализации и внедрения элементов рыночных отношений, что позволило остановить резкое падение экономики. Проводимая экономическая политика, однако, не предусматривала кардинального пересмотра основ хозяйственного механизма.

С 1990 г. правительство придерживалось мобилизационной модели с использованием механизмов жесткого нормирования и распределения ресурсов, при крайне ограниченном применении рыночных инструментов. Но в обстановке резко возросшей нестабильности оно было вынуждено скорректировать внутри- и внешнеэкономическую стратегию, и с целью адаптации к изменившимся условиям были приняты меры, ориентированные на использование нетрадиционных для Кубы рыночных инструментов. Среди основных мер либерализации экономики были: принятие закона об иностранных инвестициях; создание свободных экономических зон; разрешение индивидуальной трудовой деятельности; преобразование госхозов в сельском хозяйстве в коллективную собственность; внедрение на госпредприятиях самоокупаемости и самофинансирования; открытие рынков ремесленной и сельхозпродукции; децентрализация и либерализация внешней торговли; легализация владения кубинскими гражданами иностранной валютой и ее обращения внутри страны.

Однако  эти меры не предусматривали кардинального пересмотра основ хозяйственного механизма и самой концепции социально-экономического и политического устройства страны.

На различных  этапах реализации политики экономической  адаптации на Кубе рыночные механизмы  использовались с различной интенсивностью.

На первом этапе (до конца 1994 г.) руководство страны пыталось обеспечить выживание социалистического строя любым путем; основная задача - остановить спад и добиться стабилизации в хозяйственной и социальной сферах.

На втором этапе (1995-1996), решив исходную задачу, правительство проводило преобразования с ориентиром на смешанную экономику. Относительная стабильность и законодательное обеспечение активизировали приток иностранных инвестиций и позволили в какой-то мере развернуть экономику в сторону рынка, однако, в условиях жесткого административно-партийного контроля, т.н. «социалистическая система с элементами рынка».

На третьем  этапе (1997-2003) процесс трансформации замедлился и, по сути, остановился на полпути. Чтобы обеспечить продолжение процесса, требовалась дальнейшая экономическая либерализация и, в первую очередь, принятие закона о мелкой частной собственности, однако партноменклатура опасалась возможных политических последствий подобного шага.

На четвертом  этапе (с 2004 г.) начался откат от реформ и возрождение экономической централизации. Эта ситуация фактически сохраняется до настоящего времени: действуют ограничения на выдачу лицензий на частную практику, в результате число мелких частных предпринимателей сократилось; усилилась роль государства во внешней торговле. Тенденция к укреплению в экономике решающей роли государства определилась к 2006 г.; осуществляется директивное планирование и контроль над производством и финансами.

Откат от либерализации экономики на Кубе объясняется тем, что экономическая политика страны не ставила целью проведение кардинальных реформ, которые привели бы к рыночной экономике. Целью «вынужденной» либерализации в форме политики экономической адаптации было удержание власти партноменклатурой, при определённых уступках рыночной экономике, чтобы не потерять политический контроль. Однако сохранение ведущей роли госсобственности выступало в качестве незыблемой основы, приватизация не считалась целесообразной. Если в начале преобразований, в разгар экономического кризиса, правительству было жизненно важно принять ряд неотложных «полурыночных» мер, то в дальнейшем, по мере преодоления кризиса и достижения определённой экономической стабилизации, реформы фактически прерываются. Правительство, предприняв несколько шагов к рынку, приостановило реформирование, опасаясь, что экономическая либерализация может запустить в стране процесс политической либерализации.

2.3. Трансформация экономической модели в Никарагуа: от смешанной экономики к рынку

Правительству В. Барриос де Чаморро, пришедшему в 1990 г. на смену СФНО, досталась в наследство от сандинистов полуразрушенная гражданской войной и внешней блокадой смешанная экономика, по замыслу её «архитекторов» нацеленная на социализм. В поисках выхода из финансово-экономического кризиса, новое правительство меняет курс – от ориентации на социализм происходит поворот к неолиберальным преобразованиям смешанной экономики в открытую, рыночную. На этой фазе дефляционного развития приоритетной задачей правительства становится борьба с гиперинфляцией, в качестве основных мер предусмотрены либерализация экономической деятельности и внешней торговли, стабилизация государственных финансов, ужесточение денежно-кредитной политики. Конкретными шагами явились поэтапная девальвация национальной денежной единицы (в 1991г. курс кордобы к доллару понижен на 400%¹⁵) с целью перехода к свободному валютному рынку и стимулирования экспорта; переход к свободному ценообразованию (за исключением товаров первой необходимости и тарифов на услуги госпредприятий), введение жёсткой кредитной политики со стороны госбанков; отмена государственной монополии во внешней торговле. Реализация этих мер освободила бюджет от существенной части его расходов, в т.ч. на поддержание завышенного валютного курса кордобы.

Страна  также стала получать мощную финансовую поддержку извне – в результате отмены торгового эмбарго со стороны США и возобновления экспортных поставок на этот рынок, а также в связи с возобновлением отношений с Международным валютным фондом и Мировым банком, что способствовало погашению задолженности, возникшей в годы правления СФНО. Никарагуа занимала 1-е место в ЛАКБ и 3-е место в мире по объёму иностранной финансовой помощи (в 1992г. – 1/3 по отношению к ВВП), получив в 1990-97 гг. иностранной финансовой помощи на сумму $5348 млн.¹⁶ Возобновился и приток частных иностранных инвестиций (с $11 млн. в 1998г. до $335 млн. в 2000г¹⁷.)

Реализации мер по либерализации экономики и мощная внешняя финансовая поддержка способствовали обузданию гиперинфляции – её уровень снизился с 13490% в 1990г. до 9,2% в 2000г¹⁸. После многих лет упадка наметился экономический рост, составивший 5,5% в 2000 г.¹⁹ Вместе со стабилизацией экономики была начата её реструктуризация – с целью последующей приватизации предприятий, входивших в «сферу народной собственности».

Однако  по мере перехода к рыночным отношениям, в никарагуанской экономике усиливаются тревожные тенденции: в 1997 г. только 47% экономически активного населения имеют постоянную работу, доля лиц, живущих в условиях крайней бедности, увеличилась в 1993 г. до 43,6%²⁰. Таким образом, очевиден недостаток социального компонента в проводимых неолиберальных реформах, что привело к увеличение нерешённых социально-экономических проблем при фрагментарном экономическом росте.

2.4. Неолиберальное «чилийское экономическое чудо»

С приходом к власти в 1973 г. военного режима Аугусто Пиночета курс Чили на социализм резко прерывается. В стране наступает период диктатуры в политике (запрет всех политических партий (кроме правящей) и профсоюзов; преследование несогласных с режимом) в сочетании с либерализацией экономики и движением к свободному рынку. С 1973 по 1989 гг.команда правительственных экономистов, получивших образование в чикагском университете, т.н. «чикагские мальчики», проводит неолиберальные реформы в ключе дефляционной стратегии. Для решения экономических проблем Чили ими предложена радикальная программа «шоковой терапии», включающая резкое сокращение денежной массы, госрасходов, а также проведение приватизации, либерализации внешней торговли и привлечение иностранных инвестиций. Этот план был поддержан МВФ и МБ и объявлен необходимым условием для предоставления Чили займов. После непродолжительного роста экономики в 1976-1981 гг. на 6.6% в год, названного «чикагскими мальчиками» «экономическим чудом», экономику страны поразил глубокий экономический кризис: промышленное производство сократилось на 28%, безработица достигла 34,6%²¹. В целом за период 1974-89 гг. среднегодовой прирост ВНП составил в Чили 3,1%, а по Латинской Америке – 4%²², что никак не свидетельствует о чилийском «экономическом чуде». К 1989 г. 41,2% населения жили ниже черты бедности, усилилось неравенство доходов: самые богатые 10% населения присваивали 46,8% национального дохода²³.