Внешний долг России и проблемы его регулирования

выяснилось, что, вопреки  ожиданиям, иностранные кредиторы  и инвесторы в 1996 и 1997 годах следовали своим конкурентным амбициям и стремились получить “присутствие в регионе” и “долю на рынке”. Они явно надеялись, что крупным российским регионам не позволят “обанкротиться”. И кредиторы (неявно), и рейтинговые агентства (явно) поверили, что главные регионы практически имели косвенный суверенный кредит, несмотря на то что никаких гарантий не было, и поэтому вели себя менее сдержанно, чем следовало при проведении оценки кредитоспособности;

в результате среди заемщиков  возникло впечатление, что необходимость  жесткого управления финансами является не столь существенной, как предполагалось. Поддавшись общему порыву, банки были готовы предоставлять кредиты, несмотря на самое плохое управление; теперь, обжегшись, они не предоставляют средств даже при самом хорошем управлении. Таким образом, требования кредиторов потеряли свое значение как причины совершенствования управления финансами.

Даже ретроспективно, с учетом девальвации рубля с  августа 1998 года, еще не очевидно, что заимствования в иностранной валюте были ошибкой в относительной стоимости. Теоретическая совокупная стоимость пятилетних долларовых заимствований по фиксированной ставке, привлеченных в середине 90-х годов, была бы для многих “начальных дат” сопоставимой со стоимостью рублевых заимствований, обновляемых каждые три месяца по тогдашним текущим процентным ставкам — если действительно рефинансирование было возможно во все моменты пролонгации средств. Отнюдь не обязательно, что если бы те администрации, которые заимствовали в долларах, вместо этого заимствовали бы в рублях, оказались бы теперь в лучшей форме, даже с учетом непредсказуемой девальвации рубля. Может быть, финансовые риски, типичные для обычной ситуации согласно западной “Лучшей практике” (долг в местной валюте), были бы столь же плохи (или даже хуже, из-за более короткого срока погашения и, следовательно, более тяжелых рисков рефинансирования), как и риски от выхода на долгосрочные рынки иностранной валюты.

Так как администрации  поняли, что существующие источники  внешнего долга (рублевые банковские кредиты  и муниципальные облигации) уже  имели неприемлемо высокую стоимость  и короткие сроки (что создает риск дальнейшего риска “переоценки” каждый раз в момент рефинансирования), диверсификация риска и продление сроков погашения казалось (и, очень вероятно, было) благоразумной стратегией уменьшения риска. (Это поднимает спорный вопрос относительно того, можно ли было позволить накопление рублевого внешнего долга до такой степени, что его нужно было рефинансировать, — но в 1996–1997 годах это уже было частью действительности.)

Долги российских заемщиков  в иностранной валюте было практически  невозможно хеджировать в связи с нехваткой соответствующих инструментов в нужном объеме и сроках погашения. Кроме того, даже если такие инструменты были доступны, результат просто сводился к тому, что конечная стоимость внешнего долга в иностранной валюте приближалась к стоимости рублевого внешнего долга — а это разрушало саму цель диверсификации. Действительно, там, где были предприняты некоторые формы хеджирования в небольших объемах в виде форвардных контрактов с банками, фактический опыт оказался самым печальным по сравнению со всем миром: контрактные суммы были выплачены, а затем банки рухнули, не дав никакой защиты от падения рубля. Попытки хеджирования просто увеличили стоимость.

1.3. Зависимость внешнего долга России от внешних экономических отношений РФ с международными организациями и странами мира.

Внешний долг Российской Федерации обычно подразделяется на обязательства, принятые на себя собственно российским правительством, и те, которые  унаследованы от Советского Союза. До 1998 г. Россия исполняла обязательства по внешнему долгу и той и другой категории. Девальвация рубля серьезно подорвала возможности государства по обслуживанию внешней задолженности. Было принято решение приостановить выплату основной суммы и процентов по задолженности, накопленной Советским Союзом, но продолжать исполнение обязательств, принятых на себя Российской Федерацией в качестве суверенного государства. Пока что реакция кредиторов на это решение была достаточно благожелательной: формально дефолт не объявлен, и российское правительство приступило к консультациям с членами Парижского и Лондонского клубов, на долю которых приходится большая часть задолженности Советского Союза.

В настоящей дипломной  работе представлены ретроспективный  анализ различных категорий государственного внешнего долга Российской Федерации и краткая оценка возможности российского правительства в отношении обслуживания государственного долга. Они определяются в основном размером первичного бюджетного профицита и положительного сальдо торгового баланса. Мы полагаем, что, несмотря на значительное активное сальдо торгового баланса, такие факторы, как утечка капитала, низкий уровень сбора налогов и неспособность правительства сократить расходы бюджета, жестко ограничивают объем средств, который может быть выплачен внешним кредиторам. Фундаментальные реформы, необходимые для того, чтобы повысить потенциал государства в этой области, займут несколько лет, и, возможно, что в течение этого периода правительству придется выбрать в качестве приоритетных обязательства только по нескольким категориям внешнего долга, общая сумма которого составляет 134 млрд дол.

Долг  Советского Союза.

Долг Парижскому и Лондонскому клубам.

Резкое ухудшение экономической  ситуации, обусловленное слабостью, внутренне присущей плановой экономике, и грубыми просчетами в экономической политике, вынуждали советское руководство прибегать к значительным заимствованиям за рубежом. Хотя в период с 1985 по 1989 гг. основная часть заимствованных средств направлялась на инвестиционные цели, проблемы советской экономики, носившие системный характер, не позволили достичь сколько-нибудь значительного повышения производительности труда. Средства, заимствованные на Западе в 1990-1991 гг., были большей частью использованы для обеспечения населения потребительскими товарами с помощью импорта. По состоянию на 1 января 1992 г. общая сумма внешнего долга Советского Союза оценивалась в 107,7 млрд дол. Вначале предполагалось, что бремя долга будет разделено поровну между суверенными государствами, образовавшимися после распада Советского Союза. В течение 1993 г. новые государства согласились передать Российской Федерации не только все зарубежные активы, но и обязательства Советского Союза по внешним долгам

Оказавшись перед необходимостью выплатить более 40 млрд долл. в течение 1992-1993 гг., российское правительство обратилось к государствам и банкам-кредиторам с просьбой о реструктуризации долгов. В результате длительных переговоров с членами Лондонского и Парижского клубов порядок и сроки погашения долгов, унаследованных Россией от Советского Союза, были пересмотрены. Ниже представлен ретроспективный обзор развития ситуации с различными категориями советского долга на протяжении 1992-2000 гг.

В апреле 1996 г. было достигнуто соглашение с правительствами государств-кредиторов, принадлежащих к Парижскому клубу, о том, что 33 млрд дол. из общей суммы долга, равной 38 млрд долл., будут выплачены Российской Федерацией в течение 25 лет. В августе 1998 г. Россия объявила технический дефолт по своим долгам Германии, на которые распространялось соглашение о реструктуризации, достигнутое с Парижским клубом. На протяжении оставшихся месяцев 1998 г. и первых пяти месяцев 1999 г. Россия не выплачивала сумм, которые подлежали выплате кредиторам, принадлежащим к Парижскому клубу. Сумма пропущенных выплат по реструктурированной задолженности составляет 1,8 млрд долл. Российское правительство провело ряд неофициальных консультаций, однако не выдвинуло никаких официальных предложений.

В декабре 1997 г. кредиторы-члены  Лондонского клуба согласились  на обмен своих требований в сумме 22 млрд долл. на обращающиеся инструменты двух типов: PRIN и IAN. Последний из них относится к основной сумме долга, а первый к процентам, просроченным с выплатой. В декабре 1998 г. российское правительство нарушило условия соглашения о реструктуризации с Лондонским клубом и не выплатило наличные средства по инструменту PRIN. В мае 1999 г. кредиторы-члены Лондонского клуба решили отложить дальнейшие дискуссии о том, объявлять ли Россию банкротом, до тех пор пока российская сторона не обратится к ним с официальной просьбой о реструктуризации долга. По состоянию на 31 декабря 1999 г. общая сумма задолженности членам Лондонского клуба равнялась 26,4 млрд долл., включая 200 млн долл. просроченных выплат по процентам.

Ряд важных особенностей соглашений с кредиторами обоих клубов заслуживает внимания. Возможно, они помогут прояснить причины, по которым российское правительство, оказавшееся после августовского кризиса не в состоянии обслуживать государственный долг в полном объеме, предпочло сначала объявить дефолт по долгам перед Лондонским и Парижским клубами.(Прилож). Исходные условия соглашения о реструктуризации советского долга не предусматривали сокращения номинальной суммы долга, хотя благодаря переносу сроков выплаты произошло сокращение чистой дисконтированной стоимости обязательств. Прецеденты списания значительной задолженности Польши и Египта перед Парижским клубом могут дать России дополнительные аргументы в новых переговорах с официальными кредиторами. Что касается Лондонского клуба, то позиция банков-кредиторов ослаблена тем фактом, что инструменты PRIN и IAN, которые на самом деле являются долговыми обязательствами Внешэкономбанка, не вполне подпадают под определение государственного долга. Таким образом, иски, которые могут предъявить члены Лондонского клуба, не представляют особой угрозы для российских активов за рубежом.

Долг Российской Федерации.

Кредиты, предоставленные  международными организациями.

В период с 1992 по 1995 г. Россия не имела выхода на международные рынки капитала и получала кредиты в основном из официальных источников. В 1993 г. МВФ и Всемирный банк стали предоставлять России кредиты при условии выполнения ею согласованной экономической программы. В отношениях России с МВФ значительную роль играли политические соображения. Вопреки общепринятой практике кредиты МВФ направлялись не только на поддержку платежного баланса, но и на финансирование дефицита государственного бюджета. В последний раз средства МВФ были выделены России в августе 1998 г., после чего общая сумма долга Российской Федерации международным финансовым организациям достигла 25,4 млрд долл. Правительство Е. Примакова было близко к подписанию программы, одобренной МВФ, когда переговоры прервались в результате отставки кабинета. Нынешнее правительство, по-видимому, вскоре подпишет указанную программу и будет добиваться принятия Думой законодательства, необходимого для реализации программы. Вероятнее всего, сумма кредита, который получит в этом случае Россия, будет примерно равна сумме очередной выплаты, которую предстоит осуществить в рамках погашения уже имеющейся задолженности перед МВФ.

Хотя новый кредит МВФ по существу будет представлять собой не что иное, как рефинансирование ранее выданного кредита, смысл  его заключается в том влиянии, которое он окажет на других потенциальных и теперешних кредиторов. Члены Парижского клуба обычно требуют, чтобы страны, обращающиеся к ним с просьбой о списании долгов, располагали экономической программой, согласованной с МВФ. Японский “Эксимбанк” и Всемирный банк возобновят предоставление России кредитов только после того, как совет директоров МВФ одобрит выделение России новых кредитов. После августовского кризиса российское правительство продолжает своевременно производить выплаты по кредитам МВФ и Всемирного банка. Представляется сомнительным, что правительство откажется от исполнения обязательств перед международными финансовыми организациями даже при самых неблагоприятных обстоятельствах. По состоянию на 1 мая 1999 г. общая сумма долга перед международными финансовыми организациями равнялась 23,3 млрд долл.

Еврооблигации.

Достижение соглашений с членами Парижского и Лондонского  клубов, а также утверждение согласованной  с МВФ программы кредитно-денежной стабилизации повысили кредитный рейтинг  Российской Федерации, и в конце 1996 г. были выпущены первые российские еврооблигации. В период с 1996 по 1999 гг. состоялось девять выпусков еврооблигаций на номинальную сумму приблизительно 15,9 млрд долл. Стремление правительства снизить цену заимствований путем замены высокодоходных внутренних долговых обязательств на валютные облигации, размещаемые на внешнем рынке, было основано на оптимистических ожиданиях в отношении устойчивости валютного курса рубля. Девальвация рубля, происшедшая в августе 1999 г., резко повысила стоимость обслуживания задолженности по еврооблигациям, однако правительство продолжало своевременно производить по ним купонные выплаты. Согласно заявлениям представителей правительства, по приоритетности выплат владельцы еврооблигаций стоят на втором месте после международных организаций и при наличии ресурсов для обслуживания этой части внешнего долга выплаты по нему непременно будут производиться. Логика действий правительства заключается в том, что после реструктуризации советского долга оно надеется вновь выйти на международные рынки капитала. Другая возможная причина - это стремление избежать того унижения, которое испытает Россия, став первой страной, объявившей дефолт по государственному внешнему долгу. Следует также отметить, что владельцы еврооблигаций имеют более надежные правовые гарантии, чем другие кредиторы, и за дефолтом, вероятнее всего, последует иск, который поставит под угрозу зарубежные активы как государства, так и частных лиц. 
 
Таблица 1. Внешний долг России по состоянию на 31 мая 1999 г. (млрд долл.)  

Источник: оценки экспертов РЕЦЭП.

 
Списание долга  и программа HIPC.

Списание части внешнего долга  является одной из процедур, применяемых  в случае возникновения значительных финансовых трудностей у страны-заемщика. Так, с 1995 г. Всемирный банк и МВФ осуществляли руководство программой HIPC, в рамках которой было проведено списание долгов семи государств на 3 млрд. дол. Боливия, Буркина-Фасо, Кот-д'Ивуар, Гайана, Мозамбик, Мали и Уганда приняли участие в программе как страны с низким ВВП и чрезмерно высоким уровнем задолженности. Мы попытались оценить насколько положение Российской Федерации соответствует критериям отбора, использованным в программе HIPC.  
Для участия в программе правительство страны должно продемонстрировать, что текущий уровень внешнего долга значительно превышает максимально возможный объем выплат. Хотя формального определения не существует, в 1991 г. для сорока стран, обладающих правом на участие в программе HIPC, среднее отношение чистой приведенной стоимости внешнего государственного долга к экспорту составило 600%. По мнению экспертов МВФ, государства, в которых данный показатель находится в пределах 200-250%, все еще способны обслуживать свои долги. Таким образом, ключевым индикатором наличия у данной страны возможности осуществлять выплаты по внешнему долгу являются доходы от экспорта.