Заимствования в немецком языке как отражение истории и культуры

Процесс обновлений в лексике посредством заимствований происходит постоянно, но есть периоды в развитии языка, когда он особенно интенсивен. Жизнь общества – это постоянное движение. Это большие, малые и совсем неприметные изменения и события, появление значительных или малозначительных или даже, казалось бы, совсем неважных, но раньше совсем не существовавших или незаметных фактов любого рода – начиная от новых предметов потребления и заканчивая новыми культурно-историческими и социально-политическими идеями. Все эти перемены, создаваемые обществом, требуют и получают соответствующее словарное оформление в виде названий (номинаций). Таков основной мотив заимствования новой лексики − от отдельных слов до развернутых названий, словосочетаний [15. С.34]. В лингвистических исследованиях встречаются указания на то, что между моментом заимствования и последующим функционированием слова иноязычного происхождения в языке имеется определенная граница. Еще Г. Пауль отмечал, что следует отличать те изменения, которым иноязычные слова подвергаются при заимствовании, от тех, которые они претерпевают после того, как они закрепятся в языке. Иноязычное слово вводится индивидами в одной форме, в процессе распространения подвергается некоторым искажениям и закрепляется в системе языка в виде, отличном от его первоначального употребления.     Л.П. Ефремов различает 2 этапа включения слова иноязычного происхождения в язык: усвоение и освоение. Пограничным моментом этих понятий автор считает момент заимствования, после которого «слово в той или иной степени закрепляется в языке» [14. С.96]. Усвоение представляет собой быстрый, мгновенный процесс, наоборот, дальнейшее освоение заимствованного слова − это процесс, который, прежде всего, связан со временем и поэтому протекающий постепенно.

Заимствование и освоение при этом являются процессами неразрывными, «с моментом включения иноязычного слова в речь процесс заимствования заканчивается, освоение же, напротив, только начинается» [14. С.98]. Таким образом, можно констатировать единение взглядов данных лингвистов относительно соотнесения заимствования и освоения, следствием которого может служить следующее понимание сущности лексического заимствования: «Лексическое заимствование − это сложный языковой процесс, завершением которого является создание нового для языка слова, а сущностью, обусловливающей весь процесс и ведущей его к завершению, фонетическое изменение заимствуемого иноязычного материала и придание ему грамматической оформленности» [14. С.99]. Рассматривая проблему освоения заимствований, ученые, как правило, придерживаются одной из следующих позиций:

1.      Сведение освоения заимствования лишь к формальному уподоблению слова иноязычного происхождения системе языка-реципиента. Этот подход являлся доминирующим примерно до середины прошлого века. Именно на нeм основывается традиционное деление иноязычий на заимствованные и иностранные слова (Lehnwörter и Fremdwörter).

2.      Второй подход базируется на прерогативе функционального освоения заимствований. Прежде всего, под этим понимается освоение слов иноязычного происхождения с точки зрения приспособления их к лексико-семантической системе языка.

3.      На современном этапе интенсивно прослеживается тенденция комплексного анализа иноязычных слов, помимо формальных признаков рассматривается также лексико-семантический план. Принято различать три типа формальной ассимиляции: фонетическая, орфографическая и грамматическая (морфологическая).

Между первым и вторым типами существует тесная связь, поэтому можно говорить о фонографемных особенностях освоения. Все три типа постоянно взаимодействуют друг с другом, что обусловлено системным характером словарного состава. Грамматическая и фонетическая оформленность лексики иноязычного происхождения по законам языка-реципиента обязательна для включения еe в речь. При этом иноязычия наделяются качествами, необходимыми и достаточными для их функционирования в речи. Фонетическая ассимиляция состоит в воспроизведении фонетическими средствами языка-реципиента иноязычных звуковых комплексов [20. С.169 ]. Г. Пауль отмечал, что «при заимствовании из иностранного языка подмену его звуков звуками родного языка часто делают даже те, кто впервые вводит это слово в обиход». Однако в связи с различиями фонетических систем воспроизведение звуковой формы иноязычного прототипа в воспринимающем языке может иметь лишь приближенный характер. Вместе с тем в лингвистике отмечается, что в последнее время наблюдается тенденция к фонетически более точному воспроизведению иноязычных слов, что обусловлено повышением общеобразовательного уровня народов и небывалым развитием средств массовой коммуникации [9. С.110]. Морфологическое освоение лексики иноязычного происхождения начинается с еe наделения активными грамматическими категориями. В частности, существительные приобретают категории числа и рода (die City, das Comeback), глаголы − определенный тип спряжения (как правило, слабый − foulen-foulte-gefoult), прилагательные также оформляются по аналогии с немецкими (ein faires Spiel).

В лингвистике давно прослеживаются полярные подходы к осмыслению основного содержания процесса заимствования [20]. Широко распространенному традиционному пониманию заимствования как перехода, перенесения, перемещения, проникновения элементов из одного языка в другой язык противостоит его объяснение как создания собственными средствами языка своих элементов посредством творческой имитации, приблизительного копирования или структурного моделирования по аналогии с иноязычными образцами. В отечественной лингвистике в качестве доминирующего оформился традиционный подход к пониманию заимствования. Суть этого подхода отражена в знаменитой монографии   Л.П. Крысина «Иноязычные слова в современном русском языке» (1968), на которую опирается большинство исследований по проблеме заимствования. Есть следующая дефиниция слова «заимствование»: «Заимствование − элемент чужого языка (слово, морфема, синтаксическая конструкция и т.п.), перенесенный из одного языка в другой, в результате контактов языковых, а также сам процесс перехода элементов одного языка в другой» [24. С.290]. Заимствование, как и любое языковое изменение, согласно неолингвистам имеет индивидуальное происхождение. Это «свободное творчество человека, которое имитируется и ассимилируется (но не копируется!) другим человеком, затем еще третьим, пока оно не распространится по более или менее значительной области» [24. С.292]. Данная идея была позже развита в ряде работ отечественных лингвистов :Жирмунский В.М. [16], Ильина Л.А. [20]. Каждый из этих подходов формирует собственное осмысление основных проблем, связанных с процессом заимствования, таких как объяснение сути заимствования, причин заимствования, классификация слов иноязычного происхождения и их освоение. Однако стоит отметить, что в пределах каждого из выделенных общих подходов взгляды лингвистов значительно варьируют, наряду с рельефно выраженными имеются и компромиссные точки зрения. Различия в трактовке процесса заимствования различными учеными может объясняться недостаточной проработкой некоторых аспектов заимствования, таких как включение слова иноязычного происхождения в речь и язык, связь заимствования и освоения, выделение критериев освоенности иноязычного слова. Одним из ярких примеров таких расхождений может служить различие в терминологии данного явления. Так, Л.П. Крысин определяет заимствование как «процесс перемещения различных элементов из одного языка в другой. Под различными элементами понимаются единицы разных ярусов языка – фонологии, морфологии, синтаксиса, лексики, семантики» [24. С.294]. Несомненно, верным в данном определении является тот факт, что заимствование охватывает все уровни языка, процесс заимствования не ограничивается лишь лексикой. Однако в то же время обозначение заимствования словом «перемещение» является не совсем уместным. Анализируя это определение, И.Ф. Наркевич пишет: «Слово «перемещение» недвусмысленно означает изменение местопребывания, передвижение в другое место и поэтому представляется мало подходящим для характеристики сущности заимствования. Проще было бы говорить о создании, о возникновении словарных единиц под влиянием иноязычного образца», само слово «перемещение» подчеркивает механический характер процесса заимствования. И напротив, «создание» и «воспроизведение» подчеркивает творческий, активный характер процесса заимствования.

Действительно, под перемещением подразумевается заимствование слова во всей его целостности. Однако в сущности иноязычное слово заимствуется не готовой словарной единицей, а «бесформенным куском лексического материала». Язык-реципиент воспринимает по сути не иностранное слово, а некий его прообраз, материал, лишившийся в момент заимствования прежнего своего содержания, а затем наполняет эту «оболочку» новым (хотя и подобным) содержанием. Как мы видим, в лингвистической литературе есть указания на активный, творческий характер процесса заимствования (источники), однако главным образом эта активность отмечается при калькировании. В наивысшей степени идея об активности и индивидуальности заимствования прослеживается во взглядах неолингвистов. Проблема лексико-семантического освоения заимствованной лексики подробно освещалась в работах Г.О. Винокура [7], Л.П. Ефремова [14], Л.П. Крысина [24], И.Г. Ольшанского [34], Н.А. Симонова [41],          Б.К. Гавренек [9] и др. Но, несмотря на такое многообразие исследований, ученые не пришли к единодушию в отношении толкования данного понятия. Для В.П. Секирина это прежде всего развитие у заимствованного слова словообразовательной продуктивности, способность входить в сочетания со словами исконной лексики и в состав фразеологических единиц, различные семантические изменения и приобретение общенародной употребительности.

I.2. Особенности функционирования в немецком языке заимствований различного генезиса

Обогащение словарного состава с помощью иноязычных заимствований является результатом международного общения, хозяйственного, военно-политического, культурного, языкового. Обогащение это связано в особенности с исторически обусловленными неравномерностями и различиями экономического и культурного развития народов. При этом обмен общественным опытом в области материального или духовного производства неизбежно отражается в языке заимствованием иноязычных слов, обозначающих новые общественные явления и связанные с ними новые понятия.

Число слов, составляющих современный немецкий вокабуляр, по данным некоторых справочников − 300 000-500 000 единиц. Такой разброс цифр объясняется тем, что использовались разные способы подсчета, но как бы то ни было, число слов огромно, и оно постоянно растет. Новые слова − это неологизмы. О том, как они образуются и откуда приходят, речь пойдет ниже.

Появление в языке новых обозначений слов − обязательный спутник нового в области культуры общества, будь то материальное производство, духовная жизнь, мода или взаимоотношения людей, социальных групп или государств. Все слова имеют историю, даже те, которые, как полагают, сложились спонтанно (Neuschöpfungen). Список этих слов в мире невелик: «рококо», «воляпюк», «газ» и несколько других. Но даже эти слова могут быть объяснены на основании вызвавших их ассоциаций. В современном немецком языке таким словом считают die Schnulze «жалостливая песенка или сентиментальная пьеса невысокого художественного уровня». Предполагают, что оно появилось в результате случайной оговорки и ассоциируется со словами das Schmalz, schmelzen. Это единственно известный неологизм такого рода в современном немецком языке [3. С.142].

Итак, «совершенно новые» слова ни в одном естественном языке не рождаются. Но в каждом языке возникают слова, которые ранее в нем не использовались и словарями не фиксировались. Они бывают разных видов, среди них есть такие, которые представляются более новыми, чем другие, тоже недавно появившиеся. Они непонятны, и никакой предыдущий языковой опыт не подсказывает их значения. Это так называемые собственно неологизмы. Чаще всего это новые заимствования из других языков: die Perestroika (из русского), der Laptop «портативный компьютер» (из английского), der Tofu «соевый продукт, напоминающий творог» (из китайского через японский).

Как все языки мира, немецкий язык с древнейших времен содержит ряд заимствованных слов, вошедших в его словарный состав в результате экономических, политических и культурных связей с другими народами. Наиболее заметный вклад в словарный состав германских языков, в частности немецкого, внесли древние латинские заимствования, связанные с культурным влиянием римлян на германцев. Многие из этих слов вошли в устойчивый состав немецкого языка (например, kaufen, Straße, Wein и ряд других). Новые словарные элементы, не только церковные, связаны с более поздним влиянием средневековой (христианской) латыни на формирующийся древневерхнемецкий язык (не только Priester, Mönch, но и schreiben, Brief и другие) [22. С.182].

Иноязычные словарные заимствования такого рода, пополняющие словарный состав данного языка за счет словарного состава других языков, не ослабляют, а напротив усиливают его. При этом заимствованные слова подвергаются фонетическому и грамматическому освоению: они подчиняются фонетическим нормам заимствующего языка, вместе с его исконными словами претерпевают закономерные фонетические изменения, они включаются в его словообразовательную систему и подчиняются господствующим правилам словоизменения (склонения и спряжения).

Основой фонетического освоения заимствованного немецким языком слова является перенесение ударения на первый корневой слог, которое определяет общую структуру слова и приводит в ряде случаев к его сокращению в результате редукции. Сравним, лат.paraveredus> дрвн.pherfrit> нвн.Pferd. Древние латинские заимствования, вошедшие в немецкий язык ранее VIв., подверглись второму передвижению согласных вместе с исконными германскими словами. Сравним, лат.strata> дрвн. strazza «Straße», лат.tegula> дрвн. ziaga «Ziegel», лат.piper> дрвн.pfeffar «Pfeffer» [19. С.47].

В результате центрально-немецкого ослабления согласных звонкие и глухие смычные смешиваются в произношении как глухие слабые (b,d,g), вследствие чего, уже начиная с древневерхнемецкого, p,t,k в заимствованных латинских и романских словах нередко передаются в написании как b,d,g. Сравним, лат. pix, род. picis> дрвн. bech «Pech», греч.-лат. tonus> срвн.don «Ton». Такое смешение звонких и глухих в заимствованных словах остается и в настоящее время характерным признаком обиходного верхненемецкого произношения [19. С.48].

При переходе к новонемецкому заимствованные ранее иноязычные слова претерпевают все те многообразные и фонетические изменения, которые характерны для периода формирования новонемецкого литературного языка. Сравним, например, лат. vinum> дрвн. win> нвн. Wein, фрц. fin> срвн. fin>нвн. fein, лат. speculum> дрвн. spiagal> нвн. Spiegel         [19. С.49].

В категорию одушевленных имен мужского пола, склоняющихся по слабому склонению включились многие заимствованные и интернациональные слова с личным значением: Student, Philologe, Katholik, Sozialist, Doktor, Professor, Akt, Aspekt и другие.

В XV и в первой половине XVI в. очагом распространения новых слов является Италия эпохи Возрождения, передовая страна раннего капитализма. Итальянизмы XV-XVI вв., обычно через посредство Франции, вошли в состав интернациональных элементов большинства европейских языков, в том числе и немецкого, как обозначения для возникших в Италии того времени предметов и понятий новой культуры. Они относятся к тем сферам общественной жизни, в которых в это время влияние Италии особенно заметно: к области военного дела, мореплавания, финансов, искусства (архитектуры, живописи, несколько позже − музыки) и др. Терминология военного дела свидетельствует о роли Италии XV в. в развитии военного искусства и в организации регулярной наемной армии взамен старого феодального ополчения. Сравним, ит. soldato (букв. «наемник» > нем. Soldat «солдат» (фрц. soldat); ит. battaglione > нем. Bataillon «батальон» (фрц. batallion); ит. brigada > нeм. Brigade «бригада» (фрц. brigade); ит. attaca > нем. Attacke «атака» (фрц. attaque) и др. С развитием финансового хозяйства и кредита связаны термины из области финансов: ит. bаnса («скамья менялы») > нем. Bank «банк» (фрц. banque); ит. credito («доверие») > нем. Кгеdit «кредит» (фрц сredit) ит. bilancia («весы», «равновесие») > нем. Bilanz «баланс» (фрц. bilan); ит. millione («большая тысяча», от mille «тысяча») > нем. Million «миллион» (фрц. million) и др. В связи с постройками нового, ренессансного типа, вытеснившими средневековую архитектуру, входят в употребление: ит. bаlсоnе > нем. Balkon «балкон» (фрц. balcon) – вместо старого готического Erker (срвн. аrкеr > фрц. arquiere «выступ стены для стрельбы»); ит. galleria > нем. Galerie «галерея» (фрц. galerie); ит. salone > нeм. Salon «салон» (фрц. salon) [17. С.59].

Ассимилированные таким образом иноязычные слова, обозначающие жизненно важные понятия, становятся, в свою очередь, основой для грамматического и семантического словопроизводства в соответствии с общими законами развития языка. Наиболее полную форму лексического освоения иноязычного слова представляют переводные заимствования (так наз. кальки), которые с помощью материала родного языка воспроизводят значение и принципы словопроизводства, семантическую структуру (так наз. «внутреннюю форму») иноязычного слова [17. С.60].