Заимствования в немецком языке как отражение истории и культуры

Исследователи немецкого языка и германисты в целом отмечают еще одну тенденцию в проникновении английского языка в немецкий. Заимствования, образованные из англоязычных составных частей, но как таковые не существующие в английском либо вообще, либо только с другим значением. Ни в одном одноязычном английском словаре при беглом рассмотрении не замечено фиксации чистых конструкций, таких, как, например, Dressman, Oldtimer, Shorty, Twen, Showmaster − аналогия, принятая в немецком языке для Quizmaster. Мобильный телефон обозначается как Handy только в немецкоязычном ареале, тогда как в английском речь идет при употреблении аналогично звучащего слова об имени прилагательном со значением «griffbereit, praktisch, geschickt»          [39. С.45].

Большую часть заимствований составляют имена существительные, а не глаголы и имена прилагательные. В процентном отношении исследователи отмечают лишь четверть (25%) иностранных слов в немецкой лексике, что связано с быстротечностью жизни заимствования в немецком языке. Многочисленные англо-американизмы используются активно, как отмечают, лишь незначительный период времени.

Менее известно, что после 1945 года некоторые германизмы были переняты английским языком (Kindergarten, Sauerkraut Waldsterben, Realpolitik), и это привело к созданию смешанных образований (Hamburger, Applestrudel). Число их однако очень незначительно [43. С.18].

Языковеды, исследуя проблему заимствований из английского языка в немецком, задаются вопросом о причинах языковой приспособленности немецкого к английскому языку. Располагает ли несравненно больший словарный запас английского (700000 единиц против 400000 лексических единиц) таким числом понятий, эквиваленты которых отсутствуют в немецком? Кроется ли причина этого явления в том, что английский благодаря своему международному значению и распространению в экономике, науке, технике, культуре, моде и спорте, давно сделался языком мирового общения? Или можно отнести это за счет растущего влияния American Way of Life в том числе на языковую культуру? Фактически на 100 миллионов человек, для которых немецкий язык является как родным, так и официальным языком, приходится примерно в 7 раз больше тех, для кого английский язык является родным либо вторым языком, либо тех, кто свободно владеет им как иностранным; официальный статус английский язык имеет по грубым оценкам для 1,4 миллиарда человек! Почти каждый молодой человек западной цивилизации в школе изучает английский язык как первый иностранный, а такой важной для молодежи сферой, как музыка, владеют сплошь англоязычные исполнители [29. С.24].

Таким образом, мы имеем дело с многопричинным феноменом англо-американизации немецкого языка, некоторыми из которых, наиболее важными, на наш взгляд, являются вариабельность, краткость и выразительность.

Иноязычные заимствования приходят в немецкую разговорную речь вследствие интерференции (т.е. взаимодействия) разных языковых систем. Среди разноязычных заимствований в немецкой разговорной речи наибольший интерес представляет функционирование «англицизмов», или «бритицизмов», и «американизмов», как однозначных, так и многозначных.

«Англицизм» (нем. Anglizismus; англ. anglicism) определяется как         1) слово или оборот речи в каком-нибудь языке; 2) заимствованные из английского языка или созданные по образцу английского слова или выражения, например, Gentleman «джентльмен», Frack «фрак», Computer «компьютер», Cottage «коттедж» [11. С.38].

«Бритицизм» (нем. Britizismus; англ. briticism) можно рассматривать как синоним «англицизму».

«Американизмы» (нем. Amerikanismus; англ. americanism) понимаются как слова и выражения, заимствованные из американского варианта английского языка, например, Jazz «джаз», Lobby «лоббизм», Hippie «хиппи», Gangster «гангстер» [11. С.39].

«Разговорная речь» осмысливается как «разновидность устной литературной речи, обслуживающая повседневное обиходно-бытовое общение» носителей языка [11. С.40]. Любого рода заимствования предопределены так называемыми лакунами, имеющимися в той или иной языковой системе. Как в фонологическом, так и семантическом плане лакуна может при интерференции осознаваться как ничем не занятое место, свободное в языке-приемнике для слов и выражений из любого языка-источника. В лингвистике лакуна [лат. lacuna; нем. Lakuna /Lakune/ Lacune; франц. lacune; англ. gap] может истолковываться как (книжн.) 1) языковой «пробел» (sprachliche Lucke); 2) пустое место (Leerstelle) [27. С.114]. Хотя лакуны обнаруживаются наиболее четко при сопоставлении разноязычных явлений, однако их присутствие в любом языке далеко не всегда объясняется языковыми контактами и тем более прямым воздействием языков-источников на язык-приемник. Лакуны существуют автономно внутри каждой языковой системы и присущи имманентному развитию каждого языка.

В немецкой разговорной речи англицизмы и американизмы функционируют как своеобразные языковые «вкрапления» (Spracheigentümlichkeit) и воспринимаются как меткие слова или обороты, подчеркивающие склонность собеседников к экспрессии в их непосредственном и непринужденном общении, а также прослеживается тенденция максимально сохранять как написание, так и произношение англицизмов и американизмов в соответствии с правилами английской орфографии и орфоэпии. Несмотря на это стремление англицизмы и американизмы, так или иначе, подвергаются как формальным, так и семантическим преобразованиям в языке-приемнике. Англицизмы и американизмы следует рассматривать как такие слова и обороты, которые в своем написании и /или звучании и/ или словоизменении а) полностью или б) только частично интегрированы в немецкой разговорной речи [39. С.48].

Выделяют три этапа орфографической интеграции иностранных слов:

–        преимущественное применение иностранного варианта, например: Aerobic;

–        параллельное употребление иностранного и немецкого вариантов, например: Fastfood, также Fast Food;

–        преимущественное использование немецкого варианта, например: Canister.

Проходя адаптацию по трем стадиям к системе немецкой орфографии, отдельно взятые орфографические варианты иностранных слов в синхронном плане обладают различной частотностью употребления. Так, различают «основной орфографический вариант» и «второстепенный орфографический вариант» [13. С.24]. Основной орфографический вариант − это наиболее предпочтительный вариант написания слова, который обычно в словарях стоит на первом месте.

В немецкой разговорной речи моносемантические англицизмы и американизмы характеризуются орфографической вариантностью, проявляющейся как в чередовании их буквенно-звукового состава, так и в последовательной смене прописных и строчных букв, так и в слитно-раздельном написании [15. С.57], например:

Badtrip ['bad'trip], der; -s, -s, (также:) Bad Trip [baed] der; - -s, -s [<bad trip], англ. разг., собств. = плохая поездка]: полная испугов поездка;

Jobhopping ['...rnpinj, (также старое написание:) Job-hopping, das; -s, -s [<англ. job hopping, из: job (работа) и hopping = прыганье] (разг.): частая
смена мест с целью сделать карьеру.

Таким образом, в немецкой разговорной речи признается свобода написания английских слов, предопределяющая сосуществование взаимодополняющих орфографических вариантов. В немецкой разговорной речи происходит беспрерывное приспособление иностранного слова к фонетической системе заимствующего языка. Произношение иностранных слов (Fremdwortaussprache) следует принципу умеренного онемечивания. Это означает определенное приближение чужых звуков к немецкой звуковой системе, прежде всего это касается тех слов, которые широко известны и часто используются. И все же это не является никаким обязательным критерием; решающим является, большей частью, использованная произносительная форма. Насколько крепко чужое происхождение слова укореняется в языковом сознании, и слово содержит звуки, которые отсутствуют в немецкой звуковой системе, настолько его произношение следует правилам языка, который заимствует слово. Отдельные звуки в англицизмах и американизмах заменяются фонетически схожими в фонетической системе немецкого языка, например:

[о:] [о] [ou]; Dope [do:p, doup], das; -[s], [англ. dope [doup], букв. = смазка, присадка < нидерланд. (диал.) doop = соус, подливка] (разг.): наркотик, в особенности-гашиш: sich D. beschaffen доставать наркотик; D. rauchen курить гашиш;

Moneymaker [manimeiker, 'mAnimeika], der; -s, -[англ. moneymaker, money-maker ['manimeike] = прибыльное дело, букв. = то, что делает деньги] (разг. неодобр.): умелый, ловкий бизнесмен, который понимает, как сколотить капитал из всего и каждого; человек, зарабатывающий много денег.

Интегрирование моносемантических англицизмов и американизмов в немецкую разговорную речь особенно усложняется в области морфологии, когда из английского языка заимствуются не только корни, но и флексии или словообразовательные аффиксы слов, а иностранное слово включается в морфологические парадигмы, например, регулярного образования множественного числа в немецком языке [44. С.310]:

Daddy ['dedi], der; -s, -s и Daddies ['dedi:s, ...dis] [<aнгл. daddy [dadi] (разг. дет.)]: (англ. разг. обозначение для:) отец.

При однократном согласовании учитывается способность англицизмов и американизмов обозначать отнесенность к грамматическому роду по признакам «живое - неживое» и (или) «мужской – женский пол» [44. С.312], например:

Сор, der; -s, -s [<америк. сленг сор [kop] - офицер полиции]: (америк. разг. обозначение для:) полицейский;

Rambo, der; -s, -s [<америк, Rambo ['rambou] - в честь одноименного американского киногероя] (разг.): жестокий мужской тип, человек, хвастающий своей (физической) силой;

Power [раuer], die; - [<англ. power ] - сила, через др.-франц. к лат. posse = мочь] (разг.): сила, мощ(ност)ь: die Stereoanlage hat Р. стереоустановка мощная; ein Motorrad mit viel P. мотоцикл с большой мощностью;

Egotrip, der; -s, -s [<англ. ego trip, ego-trip ['i:gou(s-)trip] - «поездка эго», разг.] (разг.): уровень жизни, при котором человек сосредоточен полностью, эгоцентрически на самом себе: auf dem E. sein представлять эгоцентрическую установку жизни и вести себя соответственно.

Под влиянием немецкой орфографии и орфоэпии конечный согласный англицизмов и американизмов может удвоиться в глаголах [44. С.314], например:

jobben <слаб. гл.; hat gejobbt> [<англ. to job [dgop] – выполнять работу] (разг.): временно исполнять работу с целью заработать деньги; зарабатывать себе деньги: in den Ferien j. работать на каникулах; jahrelang hat sie als Sekretärin gejobbt (gearbeitet), damit ihr Mann studieren konnte в течение долгих лет она работала секретарем, чтобы ее муж мог учиться.

Немецкий язык во всех областях современной общественной жизни (от простейшего визита в магазин до сложнейших наук) заменен значительным количеством английских слов и даже полностью ими вытеснен. В такой тенденции лингвисты видят опасность, поскольку немецкий язык может лишиться своей выразительности и экспрессивности, а возможно и вообще будущего.

Проблема чрезмерного употребления англо-американизмов волнует не только специалистов, но и простых граждан. Их волнуют вопросы «Можно ли еще спасти немецкий язык? Есть ли у него будущее?». Так, приведем цитату бывшего президента Германии И. Рау:

«Ich bekomme immer wieder Briefe von Mitbürgerinnen und Mitbürgern, die sich Sorgen darüber machen, ob unsere deutsche Sprache nicht immer mehr (…) durch das Amerikanische verdrängt werde (…). Solche Sorgen pauschal als «Deutschtümelei» abzutun, halte ich für falsch».

«Der Gebrauch von Englisch, oder besser: Amerikanismen, in den Medien und in der Werbung hat in den vergangenen Jahren noch einmal stark zugenommen. Manchmal ist das witzig. Oft ist es albern und häufig dumm»     [47. С.145].

Таким образом, можно сделать вывод, что тенденция увеличения словарного состава немецкого языка посредством англо-американских заимствований приняла гротескные формы. Данная проблема вышла на государственный уровень. Причем важно подчеркнуть, что так называемая «языковая политика» это явление, характерное не только для Германии. Несколько десятилетий назад во Франции вышел закон о «Препятствии и предотвращении засорения французского языка английскими словами». Данному примеру последовали Словакия и Польша. При этом органы власти исходили из того, что язык страны передает ее культуру, служит ее национальному своеобразию.

II.2. Проблема сохранения немецкого языка

Главными проводниками языковых влияний, особенно интенсивных в период, предшествовавший фашистской диктатуре, были германская демократическая печать и широкие массы рабочих и передовой интеллигенции. Однако интернациональные тенденции в языковом развитии капиталистической эпохи не могут проявиться с полной последовательностью. В условиях капитализма ожесточенная экономическая конкуренция и политическая борьба между национальными государствами ведут к развитию буржуазно-националистической идеологии; в эпоху империализма, вместе с небывалым развитием международных связей между всеми нациями мира, невиданным образом обостряются национальная конкуренция и национальная борьба. Выражением националистической политики господствующих классов в вопросах языкового строительства является так называемый «пуризм» − борьба за абсолютную «чистоту» языка, направленная против каких бы то ни было «иностранных» и интернациональных слов [38. С.15]. В Германии мы встречаемся с первыми проявлениями пуризма уже в XVII-XVIII вв. (начиная с «языковых академий»), где он выступает как реакция против французской гегемонии в культуре и языке. При этом теоретики буржуазного национализма, справедливо борясь с влиянием «иностранщины» в языковом обиходе дворянского общества, одновременно распространяют свои попытки «очистить» немецкий язык на все наличествующие в нем «чужеземные» элементы. Крайности этого направления хорошо иллюстрирует поэт и романист Цезен (Philipp von Zesen, 1619-1689 гг.), основатель гамбургского «Ордена Розы». Цезен, между прочим, предлагал говорить вместо Fieber − Zitterweh, вместо Fenster − Tageleuchter, вместо Affekt − Gemütstrift, вместо Grotte − Lusthöhle, вместо Nase (слово, которое он считал латинским заимствованием − Löschhorn или Gesichtserker) [18. С.164]. С развернутой программой «чистки и обогащения» (Reinigung und Bereicherung) немецкого языка выступает в конце XVIII и в начале XIX в. пурист Камне (J.H. Campe, 1746-1818 гг.), автор обширного «Словаря для объяснения и онемечения навязанных нашему языку иностранных слов» («Wörterbuch zur Erklärung und Verdeutschung der unserer Sprache aufgedrungenen fremden Ausdrücke», 1801г.). Согласно принципам Кампе, «онемечению» подлежат все слова, не вошедшие в народный язык и не ассимилированные полностью (в фонетическом и грамматическом отношении) [18. С.165]. Ряд слов, предложенных Кампе, вошел во всеобщее yпотребление, например, Flugschrift, Eigenname, Beweggrund, Öffentlichkeit, Zartgefühl, Zerrbild, verwirklichen и др. Характерно, однако, что крайности его позиции вызывали резкий отпор со стороны немецких классиков. Шиллер в «Ксениях» (1797 г.) бранит Кампе «педантом», Гете протестует против тех «ограниченных людей», которые не умеют ценить «достоинство выражения» («den Wert eines Ausdrucks») и потому легко довольствуются суррогатами (письмо Римеру). В свою очередь Яков Гримм резко полемизирует с пуристами типа Кампе, которые, «не чувствуя настоящей радости от красоты и богатства нашего языка», стремятся во что бы то ни стало изгнать из него все чужое; в особенности он возражает против неуклюжих сложных слов, которыми неудачно пытаются заменить привычные и легкие простые слова (предисловие к «Немецкому словарю» 1852 г.) [49. С.990].