ПРоблемы возмещения морального вреда в уголовном судопроизводстве

Только один из близких  родственников имеет право представлять интересы человека, который в результате преступных действий был лишен жизни. Возникает вопрос: в случае возникновения спора между близкими родственниками кому из них следует отдавать предпочтение при обеспечении прав потерпевшего?

Компенсационную сумму  получает лицо, заявившее гражданский  иск в рамках уголовного дела и признанное соответствующим уголовно-процессуальным актом гражданским истцом по уголовному делу. Однако в решениях суда денежная сумма по компенсации морального вреда нередко взыскивается в отношении нескольких лиц, при этом без указания, с учетом каких критериев и в каких долях применительно к каждому она определена.

В ст. 2 Декларации ООН  от 29 ноября 1985 г., в которой говорится  о том, что то или иное лицо также может считаться жертвой от родственных отношений между правонарушителем и жертвой⁶⁰. Термин «жертва» в соответствующих случаях включает близких родственников или иждивенцев непосредственной жертвы, а также лиц, которым был причинен ущерб при попытке оказать помощь жертвам. К сожалению, в нашем законодательстве под «жертвой» понимается только непосредственно пострадавший от преступных действий, хотя близкие родственники и близкие лица тоже жертвы, и все же УПК ПМР данное обстоятельство не рассматривает.

Судебная практика Верховного Суда ПМР свидетельствует о возможности признания гражданским истцом только близких родственников погибшего. Вместе с тем на практике встречаются случаи, когда у погибших от преступлений лиц близких родственников нет, но есть другие родственники, характер отношений с которыми также предполагает претерпевание ими моральных и физических страданий в связи со смертью того, кого они любили, с кем поддерживали отношения, о ком заботились.

Возможно и такое  положение вещей, когда лицо признано по делу потерпевшим в силу того, что является близким родственником погибшего, но с последним родственных отношений вообще не поддерживало. В связи с этим представляется, что: во-первых, ст. 47 УПК ПМР необходимо изложить в следующей редакции: «По уголовным делам о преступлениях, последствием которых явилась смерть лица, права потерпевшего, предусмотренные статьей 47 Уголовно-процессуального кодекса ПМР, переходят к любому из его близких родственников, иных родственников или близких лиц». Данная норма расширит круг лиц, имеющих право на компенсацию морального вреда по данной категории дел. Каждое из указанных лиц будет иметь право на обращение с исковыми требованиями индивидуально, что искоренит случаи, когда в качестве потерпевших указывается вся семья; во-вторых, нужно определять весь вероятный круг лиц, претерпевающих и могущих претерпевать моральный вред (в случае извещения их о смерти потерпевшего), и надлежащим образом их информировать о возбуждении уголовного дела, выносить в отношении них постановление о признании потерпевшими, разъясняя права и обязанности. По аналогии с ч. 1 ст. 51-5 УПК ПМР целесообразным было бы направлять им извещения с разъяснением порядка взыскания денежных средств в счет компенсации морального вреда. Те из вышеназванного круга лиц, кто заявит гражданский иск, должны быть признаны гражданскими истцами.

Дискуссионным в науке  и на практике является вопрос о возможности претерпевания морального вреда юридическим лицом. Так, Уголовно-процессуальное законодательство в ст. 47 УПК ПМР определяет возможное причинение двух видов вреда юридическому лицу: имущественного и вреда деловой репутации.

При этом в случае причинения вреда деловой репутации юридического лица согласно п. 7 ст. 168 ГК ПМР существует возможность получения юридическим лицом компенсации морального вреда.

Гражданским истцом в  уголовном судопроизводстве могут  являться как граждане, так и юридические лица (ч. 1 ст. 48 УПК ПМР). Таким образом, юридическое лицо имеет право на обращение в суд с иском о компенсации морального вреда в случаях распространения сведений, порочащих его деловую репутацию.

Между тем согласно Постановлению  Пленума Верховного Суда ПМР от 17 декабря 2004 года, «правила, регулирующие компенсацию морального вреда в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, применяются и в случаях распространения таких сведений в отношении юридического лица». Пленум Верховного Суда ПМР (в редакции от 22.12.2010 № 10) разъясняет: «В силу п. 1 ст. 168    части    первой    Гражданского    Кодекса Приднестровской Молдавской Республики гражданин, в отношении которого распространены   сведения,  порочащие   честь,   достоинство   или   деловую репутацию   вправе   наряду    с    опровержением   таких   сведений   требовать возмещения убытков  и  морального  вреда виновным  должностным  лицом, гражданином либо средством массовой информации. Определяя размер такой компенсации, суд принижает во внимание обстоятельства, указанные в ч. 2 ст. 167 части первой Гражданского кодекса ПМР. Если сведения распространены в средствах массовой информации, суд вправе также учесть характер и содержание публикации, степень распространения недостоверных сведений и другие заслуживающие внимание обстоятельства.

Анализируемый вопрос о  праве на компенсацию морального вреда юридического лица неоднозначно трактуется и в литературе. Юридическое лицо не может претерпевать моральный вред и не имеет права на компенсацию морального вреда: 1) в соответствии со ст. 167 ГК ПМР моральный вред компенсируется лишь гражданам, поскольку только они могут претерпевать нравственные и физические страдания. В связи с этим очевидно, что разъяснение, содержащееся в Постановлении Пленума ВС ПМР 17 декабря 2004 г. распространившее возможность компенсации морального вреда и на юридических лиц, противоречит ст. 167 ГК ПМР⁶¹; 2) с учетом того, что понятия «физический вред» и «физические страдания» не совпадают по своему содержанию, а понятие «физический вред» включает в себя понятие «физическое страдание», Т.А. Фадеева делает вывод: «Моральный вред мог быть причинен только физическому лицу, так как физические или нравственные страдания может испытывать лишь психофизическая особь, но никак не социальная общность, какой является юридическое лицо»⁶²; 3) поскольку из ч. 1 ст. 167 ГК ПМР следует, что моральный вред – это физические и нравственные страдания, то институт компенсации морального вреда применим только для граждан, но не для юридических лиц. По мнению Е.А. Ковалева, В.Д. Шевчука, юридическое лицо не может испытывать физические и нравственные страдания, а потому не вправе требовать и возмещения морального вреда⁶³. А.М. Эрделевский считает, что субъектом, которому причиняется моральный вред, может быть только гражданин, так как иное понимание заставило бы предположить возможность претерпевания юридическим лицом физических или нравственных страданий, что несовместимо с правовой природой юридического лица как искусственно созданного субъекта права, не обладающего психикой и не способного испытывать эмоциональные реакции в виде страданий и переживаний.

С равным успехом можно  было бы говорить о телесных повреждениях транспортного средства в дорожно-транспортном происшествии⁶⁴. Так, по мнению А. Боннера юридическое лицо, будь то акционерное общество, иная организация, никаких физических и нравственных страданий претерпевать не может, то в рамках действующего законодательства невозможна и компенсация несуществующего «морального вреда», якобы понесенного юридическим лицом⁶⁵.

Юридическое лицо может  претерпевать моральный вред и, соответственно, имеет право на компенсацию морального вреда:

– моральный вред, причиненный юридическому лицу, – это отрицательные последствия, наступившие в результате нарушения права юридического лица на беспрепятственное достижение поставленных целей и выразившееся в невозможности достижения определенных организацией сроков, целей, отвечающих признакам конкретности, измеримости и реальности.

И.В. Афанасьева и Д.А. Белова полагают, что юридическое лицо не обладает психофизиологической сферой (в отличие от человека), однако ему присущи особенности, которые подлежат защите, в том числе и с помощью мер специального института, нормы которого должны быть направлены на охрану специфических черт юридического лица: цели, задачи, структура, организационный климат, этапы развития, стратегическое планирование, процессы и традиции управления. Юридическое лицо создается для достижения конкретных целей, которые определяют его существование и функционирование. И если в результате совершения по отношению к юридическому лицу противоправного деяния указанные цели не могут быть достигнуты, то это ставит под угрозу не только дальнейшее благополучное функционирование организации, но ее существование в целом. Таким образом, содержания понятий «моральный вред, причиненный юридическому лицу» и «моральный вред, причиненный личности» имеют как сходства, так и различия. Сходство заключается в том, что оба эти института направлены на защиту субъективных сторон существования указанных субъектов. Существенное различие состоит в том, что нормы данных институтов направлены на защиту отличающихся по своей сути прав. Юридическому лицу обеспечивается защита права на беспрепятственное достижение поставленных целей, личности – охрана права на благополучное психическое здоровье⁶⁶;

– не только граждане, но и юридические лица вправе взыскивать моральный вред, причиненный распространением сведений, порочащих деловую репутацию юридического лица.

Моральный вред, причиненный в результате распространения не соответствующих действительности сведений, порочащих деловую репутацию юридического лица, по мнению В. Плотникова, имеет не субъективное («психическое»), а объективное содержание и заключается в отрицательной оценке третьими лицами качества юридического лица и его продукции⁶⁷;

– в то же время выдвигаются предложения о более широком применении института компенсации морального вреда. Так, М.Н. Малеиной выдвинута идея о необходимости обязательного предоставления законом «такого способа защиты, как компенсация морального вреда, в случае нарушения любых неимущественных прав юридического лица»⁶⁸;

– нарушение договорных обязательств, разглашение коммерческой тайны, незаконное пользование товарным знаком юридического лица и другие правонарушения, влекущие причинение морального вреда юридическому лицу, могут остаться вне сферы правового регулирования механизма защиты личных и имущественных прав, так как не подпадают под распространение сведений, порочащих деловую репутацию. Поэтому А.В. Шичанин⁶⁹ и Е.А. Михно⁷⁰ предлагают закрепить право юридического лица на защиту деловой репутации в следующей редакции: «Нарушение личных неимущественных прав и благ юридического лица распространением сведений, порочащих его доброе имя, а равно иным способом, подрывающим деловую репутацию юридического лица, подлежит компенсации на условиях возмещения морального вреда гражданину». При этом авторами не рассматриваются другие способы защиты неимущественных прав юридического лица. Следовательно, можно предположить, что основным способом возмещения вреда от перечисленных правонарушений и предотвращения их в будущем предлагается именно компенсация «на условиях возмещения морального вреда гражданину»;

– несомненно, что объективные последствия нарушения деловой репутации могут негативно отразиться на коммерческой или иной деятельности организации. В то же время такие последствия вряд ли будут связаны с умалением только имущественной сферы юридического лица; итогом могут быть отрицательные последствия для функционирования организации, не связанные с имущественными убытками. К.И. Голубев, С.В. Нарижний предлагают дополнить институт защиты деловой репутации юридического лица: «Юридическое лицо, в отношении которого распространены сведения, порочащие его деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и денежной компенсации нематериального вреда, причиненного их распространением»⁷¹;

– субъектами правоотношений в современном обществе наряду с индивидами являются различные группы индивидов, основывающиеся на общности интересов. Эти группы, общности (единства) интересов получили юридическое закрепление, правовой статус, были наделены правоспособностью. В современном мире именно они образуют фундамент общественных отношений, через них обеспечиваются и защищаются интересы и права отдельных индивидов, которые во многом не в состоянии выступать во всех значимых для них правоотношениях, и поэтому их права регулируются через социальные группы, объединенные в юридические лица.

Если право признает такое юридическое лицо в качестве самостоятельного субъекта права, то такой субъект права должен обладать равной возможностью иметь права и исполнять обязанности, являющиеся универсальными для индивидов и юридических лиц, в том числе иметь право на компенсацию за нематериальный ущерб, причиненный данной группе. Т.Н. Нешатаева и В.В. Старженецкий оснований для искусственного ограничения правоспособности юридического лица здесь не усматривают. Ими приводится судебная практика Европейского суда по правам человека, где именно в 1999 г. впервые в таком ракурсе встала проблема нематериальных убытков, связанных с нарушением прав юридического лица. Так, в деле Партии свободы и демократии против Турции, в деле компании «Комингерсоль С.А.» против Португалии суд посчитал, что указанные юридические лица могут требовать компенсации морального вреда⁷². Подобный подход международного суда не может не оказать влияния на позицию национальных правоприменительных органов, по мнению Ю.В. Курдубанова⁷³.

Термин «моральный вред» не совсем удачен применительно к юридическому лицу, так как сразу же вызывает не правовые, а нравоучительные ассоциации. Наделяя то или иное физическое или юридическое лицо определенными правами, государство должно обеспечивать необходимую систему гарантий осуществления прав и их защиты. В соответствии с этими гарантиями каждый имеет право на восстановление нарушенных прав и защиту нематериальных благ, однако сегодня они требуют внимательного рассмотрения и доработки. Стоит ли категорично утверждать, что, поскольку юридическое лицо – это искусственное образование, оно не может испытывать физических и нравственных страданий, а посему ему не может быть причинен моральный вред.

Возможно, просто стоит  задуматься о законодательной интерпретации понятия «моральный вред» применительно к юридическому лицу. В связи с этим понятие «моральный вред, причиненный юридическому лицу» следует, на наш взгляд, перефразировать как «неимущественный вред, причиняемый юридическому лицу», закрепив его в ч. 1 ст. 47 УПК ПМР. Данное понятие расширит возможности защиты неимущественных прав юридического лица, включив в себя причинение вреда деловой репутации, нарушение договорных обязательств, разглашение коммерческой тайны и др.

Вышеизложенное свидетельствует  о наличии множества еще нерешенных проблемных вопросов относительно возмещения нематериального вреда. Можно сделать вывод, что гарантированная законодательством судебная защита личных неимущественных прав и благ, принадлежащих гражданам от рождения или в силу закона, и полное возмещение причиненного гражданам морального вреда, являющаяся эффективным способом реализации конституционных прав и свобод, построения правового государства и гражданского общества реализуются посредством специального признака исковой формы защиты в уголовном процессе – гражданского иска. А это еще раз подтверждает его огромную значимость.