Уголовно-правовая и криминалистическая характеристика стадий подготовки террористического акта

Ситуационный характер выдвижения и проверки версий многократно отмечался в специальной литературе. Так, некоторые ученые указывают, и с этим следует согласиться, что организация расследования по конкретному делу в значительной мере зависит от следственной ситуации, т.е. фактического положения дел или совокупности условий, сложившихся на определенном этапе расследования. Это утверждение не вызывает возражения, но как основополагающее для выдвижения конкретных версий оно имеет столь большое число исходных переменных величин, что практически им воспользоваться довольно трудно.

Основная сложность заключается в том, что имеется два варианта решения проблемы о версиях по ситуациям: 1) простое перечисление ситуаций на основе имевших место или гипотетически предполагаемых преступлений и 2) научное обобщение практики и создание классификации ситуаций, каждая из которых требует своих систем версий.

Первый вариант, а именно он преимущественно используется в обзорах по законченным производством уголовным делам, имеет значение простой фиксации наблюдаемого на практике. Однако для научных обобщений нет достаточных материалов практики.

Вместе с тем возможен оптимальный (единый) путь эффективного расследования, который появляется после того, когда дело закончено. Этот путь, например, в случае обнаружения или использования СВУ, состоит в движении от источника происхождения орудий терроризма к их изготовителям и пользователям, что возможно лишь путем выдвижения и проверки соответствующих версий.

Работу по выдвижению версий на основе данных, полученных в ходе осмотра места происшествия, лучше всего базировать на результатах совокупной оценки оперативных данных, свойств обнаруженных объектов и рекомендаций специалиста.

В плане формулировки рекомендаций по выдвижению версий сравнительно небольшую ценность может иметь классификация исходных ситуаций. К сожалению, в условиях, когда российские правоохранительные органы и спецслужбы не имеют в своем составе подразделения, которое бы анализировало практику, разработка рекомендации по методике и тактике осуществления оперативно-розыскной деятельности в рамках борьбы с терроризмом затруднена. Повторяется ситуация времен СССР, когда отсутствовали научные подразделения, занимавшиеся разработкой проблем методики и тактики расследования уголовных дел. Проводившиеся же исследования в этом направлении кафедрами образовательных учреждений, естественно, недостаточны.[84]

Целесообразно создание в рамках особого структурного подразделения группы «разработчиков» из числа бывших опытных сотрудников оперативных подразделений, с постановкой перед ними задачи по обобщению практики оперативно-розыскной деятельности и формулированию научно обоснованных рекомендаций по методике и тактике ее осуществления.

Каковы же общие подходы к классификации ситуаций по делам, связанным с обнаружением или применением террористами СВУ? Двузвенная классификация, где выделяются случаи обнаружения не сработавшего СВУ и взрыва СВУ, не может считаться законченной. Обнаружение СВУ само по себе обобщенная характеристика ряда самостоятельных ситуаций: проведены диагностика предмета, подозреваемого на СВУ, и диагностика заминированной автомашины, СВУ обнаружено в результате оперативного обследования помещения (местности и т.п.), СВУ обнаружено в пунктах почтового или таможенного контроля. Аналогично дело обстоит и со взрывом СВУ. В момент его обезвреживания и эвакуации — это одна ситуация, в момент прохождения общественно-политической акции — другая, при манипуляциях террориста с СВУ (сборка, хранение) — третья. Например, взрывается СВУ в момент приближения к нему специалиста следственно-оперативной группы.

Практика показывает, что необходимыми версиями в случае обнаружения СВУ или предмета, подозреваемого на него, выдвигаются предположения о принципе приведения СВУ в действие:

радиоуправляемое устройство;

устройство с часовым механизмом;

механическое устройство натяжного типа и т.п.

Факт взрыва СВУ по отношению к обоснованности выдвижения этих версий может иметь взаимосвязь разной природы:

случайное совпадение событий во времени (СВУ с часовым механизмом), случайное срабатывание в нештатном режиме (СВУ с механическим или радиоуправлением);

преднамеренный подрыв (СВУ с радиоуправлением).

Какую из этих версий считать более вероятной, зависит от многих обстоятельств происшествия. Но что придется действовать, отдавая предпочтение какой-либо из этих версий, представляется вполне допустимым.

Вместе с тем этот пример показывает полную ситуационную предопределенность выдвижения версий, которую вряд ли можно предусмотреть при разработке методик расследования уголовных дел по делам о терроризме.

Рассмотрим вопросы выдвижения версий на основе материальной обстановки и ее элементов на месте происшествия. При этом имеет значение общая характеристика материальной обстановки и прежде всего объекта поражения.

Если попытка применения СВУ осуществлена вблизи административного здания, где располагаются какие-то государственные структуры, это дает основание для выдвижения таких версий, как попытка совершения акта терроризма или деяния, имеющего иные политические мотивы, сведение личных счетов с должностным лицом, возможно, работающим в одном из этих государственных учреждений, на бытовой почве, немотивированное поведение как следствие психического заболевания, хулиганские побуждения, наличие конфликтных межличностных отношений между работниками, находящимися в здании, элемент случайности без взаимосвязи с местом взрыва.

Ряд особенностей преступного использования ВУ связан с нынешней экономической и социальной ситуацией в стране. Взрыв стал средством так называемых разборок среди представителей коммерческих, мафиозных и иных структур.

Для местности, связанной с этими акциями, характерно расположение баров, кафе и прочих заведений со специфическим контингентом посетителей, обычно по месту проживания руководящих представителей коммерческих структур. Поэтому при наличии в районе взрыва (в ближайшем в зоне поражения окружения) СВУ так называемых офисов и подобных объектов одна из версий должна касаться именно этого момента: использование СВУ — попытка разрешить конфликтную ситуацию одной из «фирм» с владельцем офиса (арендуемого помещения) и т.д.

Анализ имеющейся литературы позволяет сделать вывод о невозможности систематизации оснований выдвижения версий, поскольку о самих версиях, их сущности упоминается или крайне лаконично, или в очень завуалированной форме.[85]

Так, в обзорах, подготовленных по уголовным делам, связанным с изготовлением и применением ВУ, подробности мышления оперативников, осуществляющих розыск, как правило, не отражены. В результате теряется опыт не только успешного решения проблемы, но и ошибок, допущенных в работе.

На протяжении последних лет зафиксированы десятки случаев применения ВУ, что, казалось бы, дало богатый материал для исследований, но он фактически не обобщен. В рекомендациях даже имеются моменты, требующие к себе критического отношения. Проиллюстрируем это на примерах с использованием двух документов, подготовленных с разрывом в 12 лет.

Нельзя не согласиться с группой авторов в их утверждении, что «активному розыску лица, совершившего взрыв, способствует памятка о его вероятном облике, которая составляется на основе анализа и исследований вещественных доказательств, обнаруженных на месте происшествия», «чем больше окажется в руках специалистов вещественных доказательств, тем им легче будет более подробно составить облик разыскиваемого лица».

Далее речь идет о розыске объекта, по которому «были собраны практически все вещественные доказательства... на основании которых был разработан его вероятный облик». Однако реальный облик, как выяснилось, имел больше противоречий, чем совпадений с ориентировкой по розыску.

Поэтому необходимо отметить, что выдвижение версий на основе результатов исследования материальных носителей информации лучше всего базировать на фактах, доступных достаточно однозначному толкованию, пониманию.

Существенной базой выдвижения версий являются результаты первичных экспертиз и научно-технических исследований вещественных доказательств, относящихся прежде всего к установлению места изготовления СВУ или комплектующих его изделий, частей. Но и здесь необходимо увязывать процесс выдвижения версий с теми вероятными связями, которые существуют между свойствами материальных носителей и устанавливаемыми обстоятельствами дела. Проблематика диагностики источника происхождения СВУ и его частей по месту их изготовления, хранения в криминалистике по этой категории уголовных дел должна быть отнесена к приоритетной.

ВУ всегда несет в себе комплекс признаков источника происхождения, например, определенной территории (местности), которой присущи строго индивидуальные факторы (геологические, антропогенные и биологические), могущие в последующем оставаться в виде следов на ВУ, оружии, документе и т.д. Поэтому основанием выдвижения одной из первоочередных поисковых версий может быть диагностика источника происхождения по месту его расположения.

ВУ большей частью представляет собой многокомпонентное изделие. Причем большая часть компонентов является изделиями промышленного производства, товарами, прошедшими путь «изготовитель — сбыт — потребитель». Поэтому оперативно-розыскные версии следует выдвигать и проверять по схеме «диагностика назначения и происхождения изделия, хранения и сбыта, приобретения».

Определенный научный интерес представляет вопрос о классификации версий. В специальной литературе имели место попытки такой классификации оперативно-розыскных версий по различным основаниям: по объему фактов (деление версий на общие и частные), по временному фактору (версии и версии-прогнозы), ретроспективные и прогностические, малообоснованные и обоснованные.

Выделяют также версии по принципу обоснованности исследуемых фактов и по степени вероятности. Так, по вопросу проверки оперативных версий отдельные авторы указывают, что основным средством проверки следственных версий является производство следственных действий. Для проверки оперативных версий используются главным образом оперативные силы и средства. Полученные таким путем данные не имеют доказательств в уголовном процессе. В этом утверждении заслуживает внимание то, что не фиксируется органическая взаимосвязь следственных и оперативно-розыскных версий. Между тем следственные версии как основа системного подхода следователя к установлению истины по делу являются таковыми же версиями и для оперативника, но дополнительно как бы обрастают более частными и многочисленными розыскными версиями, проверка которых прокладывает путь расследованию.

Самостоятельным является вопрос об оценке эффективности выдвижения тех или иных версий, для чего воспользуемся приемом ретроспективного анализа обстоятельств уже реализованных дел.

Преступники Калишин и Чуваков применили два СВУ для взрывов в Самаре. ВВ из похищенных на работе химикатов Калишин приготовил в домашних условиях, используя взятые на нефтехимическом факультете в Политехническом институте, по месту своей работы, две медные колбы. Самодельные детонаторы им были изготовлены с использованием трубок от прибора химической разведки. Технология изготовления ВУ Калишиным изучалась в библиотеке по работам в области химии и технологии ВВ.[86]

Остановимся на ситуации после взрыва: обнаружены остатки корпусов СВУ из медных колб, остатки самодельных детонаторов и следы ВВ.

Система версий от объектов преступного посягательства (военкомат, памятник военачальнику) по принципу «состав преступления» выглядела бы следующим образом: террористический акт, диверсия, умышленное уничтожение или повреждение государственного или общественного имущества, хулиганство.

Система же версий от особенностей СВУ могла быть иной: от назначения медных колб (химический синтез) к учреждениям химико-технологического профиля (куда обязательно попал бы Политехнический институт), от самодельного синтеза ВВ к двум наиболее вероятным схемам его реализации: профессиональный синтез ВВ — специалисты данного профиля, проживающие в Куйбышеве, кустарный синтез ВВ по литературным источникам, установление читателей специальной литературы в библиотеках (опять же был бы установлен Калишин по библиотеке Политехнического института).

Очевидно, что работа по версиям второй группы заведомо гарантировала бы раскрытие преступления и более быстро, и с меньшими затратами оперативных сил и средств.

Главная особенность этой ситуации — общий источник происхождения корпуса СВУ (медные колбы) и технологические данные для синтеза ВУ (специальная литература в библиотеке). В такой ситуации это обстоятельство оказывается существенным еще и потому, что Калишин неоднократно брал книги по химии и технологии не только бризантных, но и инициирующих веществ. А ведь в конструкции СВУ использованы оба этих класса ВВ.

После уничтожения основной массы обзоров по делам и дел, связанных с применением СВУ, в распоряжении следственно-оперативного состава практически не осталось достаточной теоретической базы, позволяющей проанализировать эффективность выдвижения и проверки версий по принципу «от особенностей СВУ».

Как свидетельствует практика, постоянно прослеживается тенденция сохранения высокой эффективности версий, построенных по схеме «кому выгодно сведение личных счетов путем подрыва пострадавшего?».

В центре Астрахани на протяжении короткого времени было взорвано несколько самодельных ВУ. Обращал на себя внимание тот факт, что во всех случаях СВУ применялись в непосредственной близости от административных зданий органов власти.

В ходе проводимых оперативных мероприятий осуществлялась проверка различных версий, выдвигавшихся по многочисленным основаниям. Проводился комплекс мероприятий по поимке взрывника с поличным, включая скрытые посты и патрулирование сотрудников милиции.

Однако в конечном счете эффект был получен в результате параллельно проводимых мероприятий по проверке версии по мотивам «кому это нужно?». В последующем выяснилось, что разыскиваемое лицо — выпускник одной из средних школ, семья которого находилась в очень стесненных жилищных условиях. Попытки родителей разрешить жилищную проблему с помощью органов власти успехом не увенчались, несмотря на неоднократные обращения. Под воздействием атмосферы, сложившейся в семье, в знак протеста, а также с целью привлечь внимание и было совершено преступление.