Феномен «масс» в современном западном обществе

Подводя итог всему выше сказанному, мы можем ответить на вопрос: что  есть личность, руководящая массами?

Личность, руководящая массами, – человек, который способен возвыситься над массами, посмотреть на массы сверху, но в то же время не выходит из массы. Личность, руководящая массами, создает идеи и правила, с помощью которых управляет массами и направляет их в нужное для себя русло. Именно от него зависит, какой будет масса – положительной или отрицательной. Таким образом, править массами – это путь вырваться из массы. Но, следует отметить, что, властвуя над массами, сама личность, руководящая массами не может до конца выйти из массы, т.к. последняя оказывает влияние на лидера. Как бы он не хотел, руководитель должен учитывать интересы и желания массы, чтобы не быть раздавленным массой.

Второй путь – это не просто возвысится над массами, это выйти  из масс. Этот путь требует огромных усилий, причем как внешних, так и внутренних. Так как, когда человек отторгает сегодняшний массовый порядок, он, с одной стороны, остается один против бесчисленного множества, с другой, он вместе с тем отторгает, навязанные обществом мифы и стереотипы и остается ни с чем. Правда, теряет или, правильнее всего сказать, отторгает он не так уж много – иллюзию. Но, так как больше для него уже нет иллюзии, он оказывается в невесомости, где нет опоры. Религию, историю, традиции, веру и даже самого себя человек, отвергнувший массы, должен приобретать заново. Как писал К.Ясперс: «Человек для того, чтобы остаться человеком, должен пройти через осознание»⁶².

Что представляет собой личность, противостоящая массам? Следуя классификации  Э. Фромма, совесть можно разделить на авторитарную совесть и гуманистическую совесть. Авторитарная совесть присуща индивину-в-массе, гуманистическая – соответственно, личности, противостоящей массе. «Авторитарная совесть – это голос интериоризованного внешнего авторитета родителей, государства или какого бы то ни было, кто окажется авторитетом в той или иной культуре»⁶³. Т.е. это тогда, когда человек совершает какой-нибудь поступок не потому, что он сам так решил или это его внутренняя потребность, а потому, что так велит делать авторитет. Таким образом всегда поступает масса, ориентируясь на лидера, на своего кумира, на соседа, друга и т.д. «Гуманистическая совесть – это реакция всей нашей личности на ее правильное существование или на нарушение в существовании»⁶⁴. Эту традицию начал еще Ф. Ницше, когда говорил о сверхчеловеке. Он говорил, что сверхчеловек должен отринуть этику, те нормы, правила, которые установлены обществом, и стать по ту сторону добра и зла. То есть такой человек достаточно силен, чтобы жить, руководствуясь собственным мерилом правильности. Личность, противостоящая массам старается руководствоваться голосом собственной совести, т.е. это совесть в нас. Но это очень сложно, так как такой человек должен иметь достаточно сил, чтобы заглянуть в себя и не испугаться. Он должен признаться себе в своем несовершенстве.

Отсюда следует второе качество личности, противостоящей массе – остаться наедине с самим собой. Человек массы боится увидеть, услышать, почувствовать себя. Прикрываясь от себя масками, строя каменные стены и перегородки, он забыл, кто он настоящий. Отсюда и не интерес к самопознанию. Даже из йоги современные люди берут только внешнюю сторону, игнорируя ее сущность, ее глубину, которая, кстати сказать, направлена к сердцу человека. Мы боимся одиночества. Вспомним слова Э. Фромма: «Ведь может так случится, что, столкнувшись лицом к лицу с самим собой, мы окажемся в плохой компании»⁶⁵. У личности, противостоящей массам есть желание и силы, чтобы столкнутся с самим собой. Ведь «человек всегда больше того, что он знает о себе»⁶⁶. Личность, противостоящая массам не просто обращается к себе, она прислушивается к себе. Таким образом пытаясь найти свое истинное, подлинное бытие. Но на этом пути личность, противостоящую массам подстерегает страх, тревога.

Еще один момент, личность, противостоящая массе ищет не «свободу от», а  свободу как таковую. Свободу деятельности. Это означает, что она не просто трудится в системе, где все «люди-винтики» расставлены, как детали в механических часах, а так, что труд приносит ему радость. Личность, противостоящая массам перестает быть вещью. Он занимается деятельностью в подлинном смысле этого слова. Это не бездумная деятельность, доведенная до автоматизма, в которой человек не выражает себя, а спонтанная активность. Как отмечает Э. Фромм: « Спонтанная активность – это свободная деятельность личности; само слово «спонтанный» произошло от латинского слова «sponte», что значит «само собой», «по собственному побуждению»⁶⁷. Только через такую деятельность человек находит себя.

Деятельность в подлинном смысле имеет под собой творчество. Без него не возможна деятельность как таковая, в противном случае она превращается в банальный труд.  Личность, противостоящая массам обретает способность творить, а не повторять. Индивид-в-массе разучился творить, т.к., во-первых, он не может пройти деятельность от начала до конца. Создание конвейерного производства способствовало отрыву человека от процесса труда. Происходит дегуманизация труда, когда человек выполняет только одну операцию, а не создает полностью продукт труда, он не имеет возможности выразить себя в деятельности. Во-вторых, специализация делает из человека автомат. Ибо в таком способе производстве человек просто бездумно повторяет одну и ту же комбинацию. Другими словами, он становится винтиком в большой и сложной системе. Личность, противостоящая массам старается избежать такого способа производства, т.к. настоящее творчество возможно только тогда, когда он от начала до конца создает какой-нибудь продукт труда, выражая в нем самого себя и в то же время создавая себя в этой деятельности.

Таким образом, личность, противостоящая массам формирует себя и свое мировоззрение, становясь личностью в подлинном смысле этого слова. То, что он чувствует, переживает, думает, делает – это продукт его деятельности, его психики. Он чувствует себя самим собой. И в то же время он чувствует себя незавершенным, в отличие от личности, руководящей массами, которая, как было отмечено выше, считает себя совершенным, а потому и завершенным. Это связано с тем, что он углубляется в себя, где и находит опору. А внутри мы бесконечны. И, возможно, этой вот бесконечности и боятся те, кто пытаются убежать от себя. Итак, кто такая личность, противостоящая массам?

Личность, противостоящая массам, - человек, который совершает выбор в пользу свободы, тем самым, разрывая связи с массами. Он становится по ту сторону масс: отрекаясь от моды, он ищет собственные ценности, возвращает себе свое «Я». Однако, совершив такой выбор, он оказывается в оппозиции к массам.

Но будем реалистами! «Личность, противостоящая массам» – идеальный тип. Потому что в реальной жизни не возможно полностью разорвать связи с массами, так как на сегодняшний день у массового порядка нет альтернативы. Наиболее прозрачными и слабыми связи между массой и личностью становятся в двух случаях. Первый: уход в монастырь. Так как человек разрывает почти полностью связи с массой и обретает личность и свое «Я» в Боге. Второй путь – путь отшельника. Но и там время от времени придется взаимодействовать с массами, а сам массовый порядок будет слышен и зрим даже в пустыни Сахары. Ибо больше уже нет места, где бы ни побывала масса и не оставила там своих следов.

Но, тем не менее, следует посмотреть на эту ситуацию с другой стороны: полной унификации среди людей не может быть. То есть «индивид-в-массе» такой же идеальный тип, как и  «личность, противостоящая массам». Жизнь  одного человека не может быть прожита  по некому образцу, заданному для всего человечества.  Отсюда, масса не есть окончательное  и бесповоротное объединение людей. Во взаимоотношении массы и индивида она никогда не сможет полностью подчинить человека. «Вопрос заключается в том, в какой степени действительными окажутся коренящиеся в сфере индивидуально-интимного импульсы, способные в конечном итоге привести к возрождению бытия человека из недр массового бытия»⁶⁸.

Поводя итог, следует  сказать, что индивида-в-массе можно  выразить в формуле «я-то, что от меня хотят»;  личность, руководящую массами – «я – то, что имею» или «я-то, чем владею»; личность, противостоящую массам – «я – то, что я думаю» или «я – то, что я есть».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 3.

Проявление феномена масс в общественной жизни современного западного общества

 

1. Политическая система в контексте массовой культуры

 

Современное общество представляет собой большую, цельную систему, которая функционирует по особым законам. Отдельному человеку как личности больше нет места, он превратился в материал этой системы. Индивидуальность для системы имеет небольшое значение – человек превращается в статистику. Он становится песчинкой в огромной песочнице. «Отдельный человек, правда, теперь более беспомощен, чем когда-либо»⁶⁹, - как пишет К. Ясперс.

    Исторически  так было не всегда. Первоначально  государство выполняло только  две функции – оно защищало  граждан своего государства от  внешней угрозы и исполняло  роль третейского судьи. Таковы  были причины образования государств  – и здесь нет исключений (по крайней мере, историки о них пока не знают).

Но постепенно роль государства  расширялась. В античности власть распространилась и на экономическую сферу: знаменитые законы Салона, которые установили лимит на покупку земли. Начиная  со Средних веков и кончая Новым временем государство пыталось заполучить в свои владения право распоряжаться духовной жизнью – война государства и церкви. И, следует отметить, что государству удалось отвоевать это право.

Государство расширяло  свои права. Но при этом всегда были альтернативы государству: то, что находилось на другой чаше весов и не давало сконцентрировать всю власть в руках государства. В Древней Греции это была община, из которой и вырастало само государство. Причем государство было всегда слабее общины. В Средневековье существовала церковь, чья власть была не менее мощная, чем власть государства. Крестовые походы могли бы и не состояться, если бы в 1095 году папа Урбан Второй не обратился к народу, где говорил, что это война благословлена Богом и все убитые в этой войне сразу попадут в рай. Ни один король или князь не мог бы собрать такого количества войско. Именно поэтому Средневековье зачастую называют эпохой двоевластия. Эпоха Ренессанса балансировала между государством, с одной стороны, и наукой, искусством, философией - с другой. В Новое время, несмотря на то, что Реформация практически уничтожила роль церкви и сам институт как таковой, родилась новая альтернатива: в это время идет формирование гражданского общества, т.е. то, что не подчиняется государству. Всегда в противовес государству рождалось нечто, т.е. сила, которая не давала ему узурпировать власть. Но сегодняшняя эпоха представляет собой уникальную ситуацию, в этом смысле. Сегодня есть просто система, которую установило государство. И что не мало важно, у этой системы пока нет альтернативы: наука, искусство, философия, религия, экономика, психология либо подчинились государству, либо существуют только формально, но в реальной жизни не играют значимой роли. Чтобы убедится в этом, следует привести следующий аргумент: 60% ученых с техническим образованием так или иначе связаны с ВПК (военно-промышленный комплекс).

Вследствие чего государство  получила практически неограниченную власть. Путь, который проделало  государство, можно охарактеризовать как путь от власти над смертью к власти над жизнью. 

Классическая  форма власти – это когда государь может сам решить, когда, как и  где умирать его подчиненному. Э. Канетти дает нам понимание  власти на примере коши и мышки. Если кошка словила и сразу съела мышь, то это насилие. «Но как только она начинает с нею играть,  возникает   нечто новое»⁷⁰. Это и есть власть, так как во власти коши в любой момент остановить мышь или прекратить с ней игру и убить ее. Но современная власть – это нечто большее, чем власть над смертью. Возможности власти расширились – она стала управлять чужими жизнями, что раньше казалось не возможным. С одной стороны, такая перемена привела к тому, что смертные казни практически исчезли, так как это противоречит новой функции государства. С другой стороны, наша жизнь подчинилась разного рода статистикам, схемам, нормам, правилам. Так, по мнению М. Фуко, началась эпоха «био-власти». «Речь теперь идет уже не о том, чтобы привести в действие смерть в поле суверенности, но о том, чтобы распределить живое в области ценности и полезности. Такой власти приходится скорее квалифицировать, измерять, оценивать, иерархизировать, нежели демонстрировать себя во всем своем смертоносном блеске; ей не подобает прочерчивать границу, отделяющую врагов суверена от послушных подданных,— она производит распределения относительно нормы»⁷¹. Жизнь стала одним из самых веских аргументов в политических сватках. Сама политическая система направлена на то, чтобы подчинить жизнь себе, например, регулирование народонаселения и численности населения. Самое страшное, что влечет за собой власть над жизнью – это попытка втиснуть жизнь в какие-то рамки, сделать всех одинаковыми. Меж тем, государство игнорирует тот факт, что жизнь вообще, как то, что присуще всем не может охватить все проявление человеческого бытия. То, что не вписывается в рамки закона, политической доктрины либо игнорируется, либо признается неправильным, девиантным, либо используется системой в своих целях.

Еще один момент, на который следует обратить внимание – то, что современное общество – общество маргиналов. Каким образом это связано с властью?

Дело в том, что власти самой выгодно такое  положение дел. Современная социальная мобильность настолько интенсивна, что нет, пожалуй, другой такой эпохи, в которой можно было так легко перейти из одного слоя в другой. Иногда создается впечатление, что в современном обществе просто не существует никакой социальной стратификации. Это, конечно не совсем так, просто границы между стратами настолько размыты, что не возможно сказать, где заканчивается одна страта и начинается другая. Такая мобильность способствует появлению маргиналов, т.е. людей перешедших из одного слоя в другой. Маргиналы – это люди, которые потеряли старый статус и формально обрели новый. Но не все так просто. Маргинал порывает со своими традициями, в которых был воспитан, корнями и попадает в новую культурную среду, где, грубо говоря, господствуют свои правила, традиции, нормы. Маргиналы пытаются вобрать в себя нормы того слоя, в который попали, но менталитет у них остается старые. По логике вещей должен получится синтез старого и нового мировоззрения, но на практике получается пустота. Потому что, с одной стороны, маргиналы бегут от прошлого, с другой, они лишь внешне вбирают в себя новые нормы. Следовательно, для того, чтобы заполнить образовавшуюся пустоту, такие люди ищут идеи-заместители. Очевидно, что такими людьми легко управлять, чем и пользуется система. Современная история показывает нам много примеров подобного плана. Так, в СССР, как только большевики пришли к власти, одна из первых мер была направлена на разрушение существующего социального слоя. Сначала они лишили собственности всех богатых и зажиточных граждан, потом был знаменитый «философский пароход». Параллельно с этим происходило раскулачивание крестьянства, хотя в царской России кулаки насчитывали 4% от всех крестьян. Наряду с этим проходили политики национализации (то, что в Беларуси принято называть политикой баларуссизазии) и культурная революция. Вследствие чего, к примеру, появился слой интеллигенции. Хотя, страта с таким названием существовала давно, но по содержанию это была качественно новая страта, так как это не были интеллигенты в подлинном смысле этого слова – в Российской империи таких людей называли разночинцами. Так или иначе, но такие люди превратились в большинстве своем в винтики в государственной машине.